Читать книгу Роман с камнем – 2. Или мои приключения в Таиланде - Юлия Обухова - Страница 2

Я сидела на душном балконе ― уставилась, кажется, на проезжающие машины, ― когда пепел от сигареты упал на голую ногу и заставил очнуться.

Как же мне надоело играть роль сильной женщины, у которой всё хорошо… Не понимаю, что со мной происходит. Кажется, рой навязчивых мыслей осами-убийцами облепил мой мозг ― и жалит, и жалит… Где это «позитивное мышление», о котором так любят твердить психологи?

Говорят, мысль дня сегодняшнего ― материя дня завтрашнего. Только вот как заставить думать себя позитивно, если у тебя всё из рук вон плохо? А ведь совсем недавно мои мысли дня вчерашнего были наполнены очень даже завидным оптимизмом. Так почему материя дня сегодняшнего получилась такой хреновой?

Сегодня что я имею в сухом остатке? Был муж, который вдруг обернулся козлом и, задрав хвост, ускакал к другой бабе; сократились доходы на работе; возникли проблемы с ребёнком в школе; то-сё… И вдобавок к небывалому депресняку я ещё ангину с температурой подцепить ухитрилась: летом ― ангину! Для «позитивного мышления» ― весьма перспективный наборчик. Хоть снимай очередной сериал про неудачницу…

Доплелась кое-как к дивану, плюхнулась мешком… «Жизнь не удалась!» ― литературно подумала я и, под действием маминого снотворного, которым никогда до этого не пользовалась, стала погружаться в искомое забытьё…

Разбудил меня весёленький рингтон. В трубке я услышала любимый голосок сынули, он кричал: «Доброе утро, мамочка! Мы с бабулей уже искупались, сейчас завтракать идём! Как у тебя дела? Я по тебе очень соскучился!» Выпалив тираду, он на секунду умолк, чтобы, наверное, набрать в лёгкие новую порцию воздуха.

– Я тоже по тебе очень соскучилась! ― Я почувствовала, как горячая слеза скатывается по щеке. ― Купайся там, сил набирайся!..

Только повесив трубку, я дала волю эмоциям: ручьями хлынули душившие меня слёзы.

Но выплакаться и высморкаться всласть не удалось. Опять зазвонил телефон: теперь из трубки грезилась улыбающаяся и жизнерадостная физиономия Лидки, лепшей подруги моей.

Как же я не хочу с тобой сейчас говорить! Самодовольная лошадь! У людей жизнь рушится, а она сейчас все уши прожужжит россказнями о своих потенциальных любовниках с сайтов знакомств. Сколько раз ей говорила: «Лидка, там одни извращенцы, импотенты и шизофреники!» Хотя, если честно, мой скромный опыт не позволял утверждать это наверняка.

Презрев мой внутренний монолог, тиликание настойчиво продолжалось. Пришлось сдаться. Не дожидаясь моего загробного «Але!», Лидка заорала:

– Не кисни ― на радуге зависни!

– С самого ранья уже вешенками траванулась? Галлюцинации, что жизнь удалась?

Лидка игнорировала мой тон и отреагировала по существу:

– Понятно: всё по алкашу-тире-бабнику своему убиваешься. Проснись и пой, птичка! Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло!

– Он всё-таки мужик, ― попыталась я вставить аргумент. ― Отец моего сына…

– Окстись! Какой он мужик! Самая что ни на есть старая потрёпанная невеста. Ой, неправильно выразилась! Потасканный кобель с краткосрочными инвестициями.

– С какими?..

– Краткосрочными! ― уже многозначительно повторила Лидка. ― Кроме детородного органа, похвалиться-то больше нечем. А при его образе жизни, при таком нерациональном использовании своего имущества, инвестиций этих он уже скоро лишится ― и пойдёт хвостом своим драным помойки окучивать!..

После столь изысканного монолога я не могла не зайтись от смеха. Меня просто скрутило пополам, когда истерзанное депресняком воображение услужливо нарисовало образ бывшего мужа, окучивающего «помойки» своим изработанным «хвостом». Лидка поначалу с удовлетворением слушала мой истеричный смех, потом присоединилась к ржачке.

Настроение кардинально менялось.

– Ладно, оставляю тебя пыль с ночных штор глотать, ― продолжила, наконец, Лидка.

Она, похоже, была уверена: я сижу дома непременно с закрытыми шторами и наслаждаюсь жалостью к самой себе, любимой.

– Почему… ночных штор? ― спросила я и машинально покосилась на плотно закрытые шторы.

– Потому! Ты у нас баба сильная, а сильные, как говорит мудрый народ, в депрессию не бухают ― они ею наслаждаются!

Не найдя что ответить, я смачно высморкалась в салфетку и уложила её на вершину белой горки использованных платков.

– Короче! ― подытожила Лидка, ― давай, крась опухшую морду и спускайся. Я подъеду через двадцать минут: махнём в кафешку ― на «посидеть». Глупые отнекивания не принимаются! ― И бросила трубку.

Зная характер подруги, я поняла: мне уже не спрыгнуть. Нужно быстро принять душ, натянуть шорты с майкой ― и вперёд, на посиделки.

Я распахнула депрессивные шторы и открыла настежь окно.

Лёгкий ветерок приветственно скользнул по лицу, птички радостно заверещали на берёзе, закрывающей мои окна от палящего солнца.

«Жизнь продолжается» ― подумала я. ― «Не кисни ― на радуге зависни!» И, как кошка после сна, довольно потянувшись, ринулась в ванну.

В зеркало сразу взглянуть не решилась ― потом! Прохладный душ смывал с телес трёхдневную грязь, а вместе с ней в трубу стекал и весь негатив…

На выходе из ванной комнаты я споткнулась о весы. И впервые в жизни смело на них ступила. То, что они показали, ну очень меня вдохновило! Определённо, во всём надо искать положительные моменты, а уж за лишние килограммы, стекающие с наших прекрасных ягодиц, мы должны быть обязаны любимым мужчинам. После взвешивания меня, кажется, посетило то самое «позитивное мышление»…

Я накрасила губы и, распустив ещё влажные волосы, помчалась на встречу с подругой.

Её милая машинка, трёхдверный «немец» ярко-красного цвета, уже дожидалась меня во дворе. В открытом окне водителя виделась кудрявая блондинка, с наслаждением мажущая губы перед зеркальцем.

Я прыгнула в машину и, приподняв тёмные очки, взглянула на подругу:

– Ну и куда ты намерена меня умчать?

Осмотрев меня и удовлетворённо причмокнув губами, Лидка закрыла зеркальце. Затем, подняв правую бровь и сморщив нос, что означало верх пренебрежения, изрекла:

– Куда? Да куда можно умчать такую чучундру? Только в лес глухой ― леших пугать. Или в огород ― пугалом. В таком виде ты не достойна даже узбекской кафешки…

От возмущения я набрала воздуха и уже готова была на «чучундру» и «пугало» ответить «перезрелой барби» и ещё чем похлеще, но Лидка врезала мне локтём по рёбрам:

– Ты давай, подруга, не возмущайся, а трезво оцени спасительную критику. Да встреться сейчас с тобой алкашито-альфонсито твой, он бы только возрадовался. Подумал: чахнет по мне, страшилка, вон какой непотребной заделалась ― глазюки как у вампира после отравления кровью старой феминистки, волосы как в рекламе метлы Марсильез, сиськи обвисли, прикид… ― из модельной коллекции советских дачниц-пенсионерок. Для законченного образа не хватает только мятой панамки. О, несчастная, где панама твоя?! А вдруг солнечный удар! ― И нарочито тяжко вздохнула. ― На что не пойдёшь ради подруги…

– Лидка, кончай, а!

– Ладно! Посиделки откладываются… Мозги, вижу, промыла, теперь возьмёмся за тело и душу…

Я насторожилась, если не сказать испугалась: знала, чем закончился недавний её более чем смелый эксперимент с телом одного из любовников ― профессора, доктора медицинских платных наук. Совсем не хотелось ещё и покалечиться, как тот неподготовленный к приключениям проф.

– Давай обойдемся без высшего пилотажа, ― промямлила я, злясь на самую себя: какой же я в последнее время стала размазнёй!

Бросив на меня лисий взгляд, Лидка удовлетворённо заржала, обнажив белоснежные зубы ненасытной хищницы.

– Ой, я с тебя нимагу! «Без высшего пилотажа!» ― передразнила Лидка, трогая машину. ― Не боись, солдат ребёнка не обидит.

– Звучит обнадеживающе. Дедуле-профессору тоже, наверное, обещала благополучный финал, а теперь лежит «космонавтик» с поломанною ногой.

– Эх, Ирка, какая ты всё-таки дура ― влюбчивая, сентиментальная дура!

– И ― забыла добавить своё любимое ― «страшно далёкая от реалий жизни».

– Далёкая-далёкая: мне тебя ещё учить да учить!

– Учи!

– Ладно, учу. Пусть мой «космонавтик» в полёте ногу сломал, зато вторую молодость обрёл. Видела бы, какой он счастливый в палате лежит ― вспоминает! И вторую ногу готов сломать, лишь бы ещё хоть разок со мной так развлечься…

Это у Лидки теперь называется «развлечением»? Не каждой бабе в голову придёт седовласого пенса на ролики ставить и пускаться с ним на асфальте в ролевую игру «А ну-ка, догони!».

– Всё забывала спросить: догнал он тебя всё-таки или ногу ещё на подступах к Бастилии потерял?

– Догнал! Пенсы старой закалки ― крепкие мужики, не думай о них свысока своей временной молодости. А ногу сломал, когда размяк после… экстаза, ― уже с сочувственной ноткой продолжила Лидка. ― Бабульки на детской площадке потом ещё долго смотрели в нашу сторону… Приехали!

Я инстинктивно вжалась в кресло: что теперь будет?! И вдруг возникло предчувствие: я стою на пороге чего-то такого, что полностью изменит мою жизнь. Только… ― к лучшему или?.. Ладно, вперёд, значит, вперёд! Или я не дочь советского офицера!