Читать книгу Падчерица (не) для меня - Юлия Рябинина - Страница 5

– Котя, ты пялишься на этого мужика так, будто готова не отходя от кассы отдать ему свою девственность, – шипит мне на ушко Марк и с неприсущей ему скоростью дикой лани утаскивает меня все дальше от смуглого красавчика.

– Марк, заткнись. Вот ей-Богу, ты меня сегодня доведешь до греха, и девственность свою я отдам тебе. Соблазню и трахну тебя, понял?! – зло щипаю его за окорочок.

– Сумасшедшая, что ты делаешь? – вскрикивает парень, потирая больное местечко.

– Пытаюсь заткнуть тебя, – поджимаю губы и прохожу вперед парня, когда тот, останавливаясь возле гримерки, пропускает меня.

– Котя, ну, я же забочусь о тебе, не злись, малышка, – он подходит ко мне сзади и кладет руки на плечи, чуть сдавливая их.

– Ну, что заботишься, что? Я же не малолетняя дурочка, которая готова ноги раздвинуть перед первым встречным. Я что, совсем ку-ку? – я сложила руки на груди и, сбросив с себя ладони парня, плюхнулась на близстоящее кресло.

– Не дура, но выглядела именно так, – констатировал факт Марк.

– Да пошел ты, придурок, я на тебя обиделась. Сегодня можешь больше не подходить ко мне, понял? – беру мицеллярную воду и щедро смачиваю ей ватный тампон, прохожусь по тем участкам лица, где обильно посыпано блесками.

– Да как скажешь, Котя, вот только правду-то не скроешь. И чем тебе так приглянулся этот араб? Вот представь, дашь ему, а он как возьмет да увезет тебя отсюда далеко в Дубай, например, что будешь делать, а? Ты о матери своей подумала? Да ладно о матери, обо мне ты подумала? Что со мной будет?

– У него есть друг, – ехидно подмигнула я парню, за что тут же прилетела подача в спину в виде скомканных легинсов.

– Ульяна, а вот это не смешно, поняла? – обиженные нотки послышались в голосе парня.

– А че так, а? Значит шутить над моей невинностью можно, а над твоей ориентацией нельзя?

– Так ты же прекрасно знаешь, что я натурал. И все равно продолжаешь подкалывать. Ну люблю я потанцевать в женских вещичках, но это моя слабость, что с этого, а?

– Ничего, а моя слабость – это девственность, так что насчет этого тоже не нужно шутить, – пафосно бросила я ему в лицо слова негодования.

– Так, так, так… – послышался за спиной голос администраторши Ольги Николаевны.

Она оглядела нас с Мариком надменным, хотя нет, высокомерным взглядом, как будто мы грязь из-под ногтей кого-то бомжа.

– Подружки ругаются? И с чего бы это? Не поделите клиента?

У Марка от возмущения аж пятна красные по лицу пошли.

– Ольга Николаевна, а не пошли бы вы… – он выразительно замолчал и кивнул головой на дверь.

– Марк, а вот за такие слова и работы можно лишиться…

– …на выход, Ольга Николаевна, – перебил администраторшу парень, – а вы о чем подумали, а?

– Марк, не вынуждай грубить тебе. Так вот, девочки, расклад такой. Твоя смена, Марика, еще не закончилась, – поворачиваясь к парню, проговорила администраторша. – Дмитрий сказал, что сегодня тебе придется подменить Ли́су, так что будь добра, переоденься и на выход, а ты… – она вскользь оглядела меня невидящим взглядом, – …можешь идти домой. Твоя смена закончилась.

– Но черт, это несправедливо… – заныл Марк.

– Несправедливость, мой мальчик, это часть нашей жизни. Все, прекращай вопить, девчонка, собралась и на выход, – грубо оборвала она парня и, громко хлопнув тонким дверным полотном, вышла вон.

– Сучка, она издевается?! Терпеть ее не могу, – в заключении к сказанному выше проговорил парень.

– И правда, стервозная сучка, у нее этого не отнять, – подтвердила я его слова.

– Ладно, Котя, миры? – Марк подошел ко мне с протянутым мизинцем. – Больше не ссоримся, океюшки?!

– Океюшки, – протягиваю ему свой мизинец, и мы их скрещиваем в знак примирения.

– Все, крошка, до завтра! Если, конечно, останусь в живых после сегодняшней ночи.

– Давай-давай, как проснешься, набери мне.

Парень выпорхнул из гримерки, оставив после себя неопределенное послевкусие. Что сейчас все это значило? Странно все получается. Ольга раньше к нам в гримерку не заходила. Если от нас что-то требовалось, то с кем-нибудь передавала распоряжение, отчего же сегодня решила прийти?

Глядя в зеркало, я повертела головой, проверяя, весь ли грим с лица снялся. Глаза и губы трогать не стала. Пусть мать видит, что я гульбанила всю ночь. Я никогда не смывала до конца макияж, всегда оставляя накрашенными глаза и губы. Специально, чтобы мать нервничала. Да и позлить ее тем, что веду фривольный образ жизни.

Эх! Надо было не уезжать от отца. Ведь мне у него понравилось. Жаль вот только, что у него семья есть, а так мы могли бы жить с ним вдвоем. Было бы здорово.

Встав с кресла, я размялась немного. Шустро переодевшись в штаны-хаки и натянув такого же цвета майку, накинула сверху косуху. Волосы забрала в высокий хвост, и чтобы не светить ими, большую часть спрятала под куртку на спине.

Выход с черного хода охранял сегодня Миша. Хороший парень. Доброжелательный.

– Уля, а ты чего одна? – удивленно приподнял он брови.

Конечно, ему есть чему удивляться, сегодня первый раз, когда я покидаю клуб без Марка.

– Да, Марка попросили подменить Лиску, – голосом, полным удрученности, ответила ему.

– Я понял. Ладно, Уль, давай, когда в следующий раз твоя смена? – парень открывает дверь, и я вижу, что на заднем дворе нет света.

– Пока не знаю, – отвечаю ему и тут же поворачиваюсь лицом к парню, делаю шаг назад. – А ты не знаешь, Миш, что там с этими двумя, которые дебош устроили?

– А-а-а-а, да их Леха вроде вышвырнул из клуба и черную карту дал. Беспредельщики, че, напьются, а потом дурь из разных мест лезет.

– Ясно. Ладно, Миш, пока, – я сделала шаг в темноту и повернула в сторону стоянки.

Там всегда есть свободные машины такси. Всего-то и надо за угол завернуть, но только вот в груди кольнуло странное ощущение, что на меня кто-то смотрит, и этот взгляд… твою мать, этот взгляд я определенно знаю. Накинув капюшон и ссутулив плечи, я еще раз оглянулась по сторонам. Все же неприятно осознавать, что за тобой наблюдают, и ты не знаешь, откуда ждать подвоха…

…джип стоял на обочине с противоположной стороны. Я уже точно знала, кто там сидит. Дернулась в сторону парковки, но как бы мне ни хотелось быстро бежать, я не могла. Ноги превратились в большие ватные валики. Черт, черт, так не честно. Что со мной происходит? Давай же, Ульяна, иди…

– Неправильно в такой темноте быть одной, садись в машину…

***

– Десять тысяч… – божечки, что я творю? Во рту будто пустыня сахара образовалась, мне даже показалось, что язык вот-вот отсохнет от недостатка влаги.

– А ты знаешь себе цену, крошка, а говоришь… не продаешься, – его голос будто огненной плетью проходился по моим нервам.

– Евро.

Я это сказала на автомате для того, чтобы… я даже не знаю, для чего, что ожидала услышать в ответ, озвучив валюту. Хотя вру – я ожидала, что красавчик остановит машину и вышвырнет меня к чертям собачьим. Хоть вся моя сущность была против этого. Я не могла это объяснить, но что-то во мне тянулось к нему, и с этим притяжением очень трудно было совладать.

– А я тебя недооценил, крошка, – хрипловатым голосом говорит он, а мне кажется, что внутри меня струна невидимая натягивается, и какая-то ее небольшая часть скручивается внизу живота в тугую спираль. И у меня все стягивается внутри. Эмоции зашкаливают от тех чувств, что бурлят во мне. От вбросов адреналина в кровь я вся горю и пылаю.

Что же творит со мной этот мужчина? И что будет дальше со мной, когда мы прибудем на место? Если я уже сейчас как ненормальная реагирую на его близость?

Единственное, что меня отвлекло от всех этих перипетий внутри себя, так это манера его вождения. Уверенный в своих действиях, он, словно дикий зверь, попавший в каменные джунгли, пытался выбраться на свободу. Лавируя между стальными машинами, он четко гнал авто к цели, а мне только и оставалось, что наблюдать за всем этим действом и молиться. Наблюдать за дикой ездой красавчика и молиться о том, чтобы в нас никакой местный бычара не въехал.

Не успела и глазом моргнуть, как мы оказались на парковке отеля «Арарат Парк Хаятт».

Хм, это что же за перец такой, что снимает номер в одном из самых дорогих мест в столице и при всем при этом не имеет охраны? Да у нас даже Дима с охраной ходит, но при этом вряд ли позволит себе снять в этом элите номер.

Как только джип занял парковочное место, замки-блокировки щелкнули, и я, не успев опомниться, оказалась прикована к моему новому знакомому мускулистыми руками. Все тело содрогнулось под натиском этого дикаря. Дыхание отказывалось принимать в легкие необходимое количество воздуха, и получалось так… что задыхалась я от этих объятий. Задыхалась от того, что он слишком рядом и заполняет своим запахом всю меня.

– Крошка, – шумно вдыхает он воздух вокруг нас, – ты такая сладкая и…

Я напряглась в ожидании того, что он скажет дальше, сильно зажмурив глаза.

– …и горячая, хочу тебя трахать все ночь напролет.

Мое лицо пошло огненными пятнами от смущения, и я попыталась пошевелиться в железных оковах.

– Нет… подожди… сейчас… дай надышаться, иначе произойдет непоправимое…

В машине повисло напряженное молчание. Почему он недоговорил? Что непоправимое может случиться между двумя взрослыми людьми?

– Что? Случиться… – отрывисто прошептала я так тихо, что самой себя было сложно услышать.

Он гортанно рассмеялся и, чуть отстранившись, взял меня рукой за подбородок, коснулся сухих губ легким поцелуем. Меня словно разрядом тока пробило от этого едва уловимого прикосновения.

– Я трахну тебя прямо в машине, – смотря мне прямо в глаза своими черными омутами, прохрипел он и… о, майн гаш! Между моих ног стало так горячо, что я в замешательстве от того, что такое могло произойти, опустила взгляд.

– Р-р-р-р-р, детка, ты просто ходячий феромон, – хрипло прорычал он, и в считанные секунды я оказалась на улице прижатая к двери авто его мускулистым телом.

Теперь я могла не только слышать, как мужчина желает меня, но и почувствовать. Мне в пах упирался немалых размеров бугор, и я от шока даже дышать перестала, только уставилась на красавчика обеспокоенно.

– Почувствовала, да? – осипшим от желания голосом произнес он. – Но ты не бойся, я буду очень нежен с тобой, при одном условии, крошка. Ты будешь во всем подчиняться мне…

Я не смогла удержаться и громко сглотнула сделавшиеся жидкими слюни.

– Договорились, крошка?

У меня получилось только согласно кивнуть. Его дикость меня обезоруживала и лишала воли. Его черные глаза гипнотизировали и затягивали в ту пучину греховности, которую я до сегодняшнего дня старалась забыть. Вот только этот красавчик обещает своим взглядом что-то большее, то, после чего я не буду себя считать грязной маленькой порченной девочкой.

Его горячие пальцы переплелись с моими, и он повел меня к входу.

Уже возле дверей, которые перед нами любезно открыл швейцар, он опомнился.

– Маленькая, я надеюсь, у тебя паспорт с собой?

– Да, – коротко ответила я ему, и следующая наша остановка и взгляд глаза в глаза были уже в его номере.

Полумрак в люксе разбавляли встроенные в стены диодные ленты. Из-за отсутствия полноценного освещения мне трудно было оценить всю красоту этого номера. А просить включить свет я не осмеливалась.

– Давай же, моя хорошая, стягивай с себя это тряпье и мигом в ванну, я через секунду к тебе присоединюсь. И если ты промедлишь еще хоть миг, я отымею тебя грязненькую…

– Что?

Мужчина в ответ на мой возглас заулыбался.

– Поторопись… – предупредил он и пошел в сторону распахнутых двухстворчатых дверей. Как я поняла, они отделяли спальную зону от общей приемной.

Секунда, и там загорелся свет. Твою мать, что я творю?! Может, ну ее нахер, всю эту затею! Может просто свалить отсюда… Сбежать… А что? Я оглянулась на дверь и только хотела сделать к ней шаг, как интуитивно почувствовала у себя за спиной его, и следом на плечи мне легли его ладони. Он больно сжал плечи пальцами и резко развернул меня к себе лицом.

– Я же предупреждал, маленькая, – хищная улыбка растянула красивые губы.

«Что-то сейчас будет!» – только и успела промелькнуть мысль в голове, когда мужчина одним четким движением разорвал мою куртку и майку под ней к чертям собачьим! Шок. Паника. Возбуждение прокатилось по моему телу, и только спустя секунду мои руки взметнулись к груди, прикрывая ее.

– Шта… н… ны я сама, са…м..ма, – заикаясь от эмоций, проговорила я, но как снять штаны? Ведь это нужно отнять руки от груди?

Черт-побери, откуда у меня появилась стеснительность? Ведь на выступлениях в клубах и на фестивалях мы переодевались с девчонками, даже не задумываясь о том, что на нас смотрят посторонние глаза. Самое главное для нас было одно – вовремя выйти на сцену. Так что же произошло со мной сейчас? Отчего я его смущаюсь?

Я поднимаю глаза на мужчину, а он, словно почувствовав мое замешательство, еще больше оскалился.

– Пожалуйста, отвернитесь… отвернись, – проблеяла я чуть слышно.

– Ты ненормальная? – мужчина схватила меня за ремень штанов и рванул на себя. – Но даже если это и так, я все равно хочу тебя.

Он впился в мои губы жадным, горячим поцелуем, беспрепятственно вторгаясь влажным языком в мой рот. Дикий танец во рту заставляет трепетать в его руках. Голова от переизбытка чувств кружится, и я, чтобы не упасть, вынуждена, ухватиться за его предплечья. Они тут же напрягаются, и чувствую, как под моими пальцами перекатываются каменные мускулы. Это сумасшествие. Он слишком… большой для меня, но мужские руки не дают мне надолго укрепить эту мысль в голове. Они подхватывает меня под ягодицы и подтягивают вверх, вынуждая обхватить его талию ногами.

Не прерывая поцелуя (а кто уже его не прерывал, я без понятия), мы оказались с ним в ванной, напоминающей своими размерами однушку в многоэтажке.

– М-м-м, – протянул мужчина, облизывая и посасывая мою мочку, – какая же ты сладкая, милая… оторваться от тебя просто нет сил…

Но он отрывается, а вот я, наоборот, льну к нему. Вихрь чувств и эмоций затянул меня в самую пучину желания, и я поняла, что слишком слаба, чтобы вырваться оттуда. Пока красавчик включает воду и регулирует ее температуру, подставив под струю ладонь, я надумала все-таки уточнить его имя.

– Тебя же зовут Самрат? – осипшим голос спросила мужчину, и он на секунду замер, а потом посмотрел на меня, прожигая своими черными глазищами.

– Самрат, – подтверждает он, – но ты же, насколько мне помнится, сказала, что тебе не интересно. Что вдруг изменилось?

Он подступил ко мне, а я не дернулась с места, так и оставшись стоять, как вкопанная, только грудь прикрывая ладошками.

– Ничего, я просто спросила, – тут же пошла на попятную.

– Но я не против, малышка, если оно будет вырываться из твоего рта в тот момент, когда ты будешь кончать.

И снова мое лицо загорелось от смущения и тех бесстыдных слов, что говорит САМРАТ. Его имя прокатилось по языку, будто сладкое драже с лопающимися пузыриками, щекоча влажную поверхность плоти.

– Как ты любишь играть, малышка? – он отнял мои ладони от груди и коснулся костяшками пальцев отвердевшего соска.

С губ сорвался слабый стон. Вот только это не был стон недовольства. Все было вполне себе желаемым.

– Хорошо, малышка, я понял твой настрой.

Я видела, с каким трудом ему удается сдерживать себя, чтобы не сорвать с меня штаны, а просто аккуратно расстегнуть пуговичку, опустить бегунок молнии вниз и позволить штанам упасть к моим ногам, образуя вокруг ступней зеленую складчатую лужу.

Как только штаны упали, его полный удивления взгляд въелся в меня.

– У меня… – это было невыносимо бесстыдно. Вот что за непруха! – У меня… – повторно начала я, но продолжить так и не смогла.

Рука метнулась к тому местечку, куда то и дело поглядывал красавчик.

– У тебя нет трусов, – закончил он за меня.

Я в этот момент горела адским пламенем стыда. Именно сегодня, когда я начала переодеваться, зацепила полоску бикини молнией, и тонкая ткань, не выдержав моих попыток высвободить ее из молнии ширинки, лопнула. А запасных трусиков я не взяла.

– Да, – рвано выдохнула я.

Я видела, как Самрат задержал дыхание, и как нервно дернулся его кадык. Видела и то, с каким он вожделением смотрел на мой бритый лобок с тонкой полоской посередине, когда развел мне руки в стороны, а потом он посмотрел на меня… черные зрачки его глаз затопили радужку, и в их тьме я увидела свое отражение…