Читать книгу Одолевая дьявола - Юлия Вакилова - Страница 11

С момента моего последнего посещения библиотеки прошло несколько дней, прежде чем хозяин замка, наконец, изволил прервать мое одиночество. За это время я успела сполна насладиться подробным изучением выбранных книг, найдя их довольно занимательными. При этом одновременно я не оставляла попыток отыскать в них причину его пугающего смеха, долгое время не дававшего мне покоя даже во сне. Но сделать это было непросто: мой невольный выбор пал на два абсолютно несхожих друг с другом тома, каждый из которых заслуживал отдельного внимания. Первым был сборник самых различных историй, начиная от церковных наставлений и заканчивая шуточными сценками, на мой взгляд, не несущими какого-то определенного смысла.

Вторым же оказался небольшой фолиант пространных размышлений о сотворении мира и небесных обитателях, включавший парочку действительно занятных легенд, которые я читала, затаив дыхание. Единственное, что по-настоящему заинтересовало среди длинной череды витиеватых текстов – небольшая история, повествующая о человеке, заключившем договор с дьяволом. Несколько коротеньких абзацев, казалось, вобравшие в себя предысторию моего появления в этом замке, запали в душу. Вновь и вновь вчитываясь в строки, бегущие узкой черной змейкой по светлым полям страниц, я пыталась представить на месте главного героя своего отца и понять, как может желание получить корону стать сильнее всех остальных чувств. И если в той истории мужчина продал свою душу в обмен на спасение умирающей любимой, то стремление отца обрести власть любой ценой никак не желало вписываться в рамки морали. После прочтения маленького рассказа можно было сказать точно одно: какой бы веской ни была причина вызова дьявола, этот поступок черным пятном ложился на душу вызвавшего его, обрекая на бесславную кончину и последующие мучения в царстве мертвых.

Я в очередной раз размышляла о превратностях судьбы и о собственном туманном будущем, когда дверь вдруг неожиданно распахнулась, и на пороге возникла знакомая высокая фигура, укутанная в длинный черный плащ, с которым его обладатель, кажется, никогда не расставался.

Безо всяких слов приветствия мужчина прошел вглубь комнаты и привычно с удобством устроился в высоком кресле.

«Да что в этом кресле такого особенного? Давно уже забрал бы его к себе», – с внезапным раздражением успела подумать я, прежде чем дьявол проговорил вкрадчивым голосом:

– Тебе понравились книги?

– Да, благодарю вас, – настороженно ответила я, мгновенно начиная выискивать скрытые мотивы в его интересе.

– За что именно ты поблагодарила меня сейчас? – внезапный вопрос поставил меня в тупик.

– За книги, – озадаченно ответила я спустя пару секунд.

– Нет, за них ты благодарила меня ранее. Что побудило тебя произнести это сейчас?

– Так принято. Вы поинтересовались, я ответила, – неуверенно произнесла я, смутно ощущая некий подвох в его настойчивости.

– То есть ты даже толком сама не знаешь, за что благодаришь, – подвел неожиданный итог дьявол. – А между тем, единственная причина, которая видится мне разумным объяснением, так это то, что правила приличия, с невероятной настойчивостью вбиваемые в детские головы с самого раннего возраста, прорастают в юных душах подобно сорняку. И имеют обыкновение в любые, даже самые неподходящие случаю моменты вылезать наружу.

– Вы пришли только затем, чтобы устранить огрехи в моем воспитании? – не удержалась я, будучи не в состоянии дольше поддерживать разговор на эту скользкую тему. Крошечный вызов, которым сопровождались мои слова, не мог пройти незамеченным: мужчина вопрошающе изогнул бровь, но, вероятно, все же решил оставить его без внимания.

– Нет. Я пришел, чтобы узнать, понравились ли тебе книги.

– Да, понравились, – окончательно запутавшись, после короткой паузы ответила я, вновь ощущая подступающее раздражение. Наш разговор словно шел по замкнутому кругу, где оба собеседника под каждым своим вопросом подразумевали что-то иное. Вот только понять, что же на самом деле нужно от меня дьяволу, я не могла.

– Не ищи загадки там, где ее нет, – бархатистый голос звучал с нескрываемой насмешкой.

Он снова словно подслушал мои мысли!

Я не могла быть в этом полностью уверена, но уже в который раз его отклики на невысказанные мною вопросы приводили в замешательство.

Кажется, можно было услышать, как грузно ворочаются мысли в моей голове, пока я судорожно пыталась придумать достойную реплику в ответ.

– Не стоит так сильно нервничать, Аселайн, – терпеливо произнес хозяин замка. – Я уже говорил и могу повторить вновь, что не имею своей целью убить тебя или причинить боль.

– А какую цель вы преследуете, заточив меня в четырех стенах в своем замке? – и снова слова вылетели быстрее, чем я смогла их остановить.

– Узнать тебя ближе.

Мужчина спокойно смотрел прямо на меня в ожидании ответа. А я тем временем судорожно пыталась собрать разбегающиеся во все стороны мысли, чтобы извлечь из себя что-нибудь вразумительное. Узнать меня? Может, он просто надсмехается, испытывая неподдельное наслаждение от моего смущения и растерянного вида? Потому как верить в то, что сказанное им – правда, я отказывалась. Одна только мысль о том, чем мне может грозить его интерес, вызывала панический ужас и сильное желание как в детстве забраться под кровать и не вылезать из-под нее, пока угроза не пройдет стороной. Правда, в те годы молнии и гром, так пугавшие меня, были явлением довольно непродолжительным, в отличие от «грозы» в виде мужчины, сидящего напротив, которая и не собиралась проходить.

Так и ничего не придумав, я решила, что честность в данном случае будет самым уместным ответом.

– Эти слова в ваших устах наполняют мою душу тревогой.

Он слегка улыбнулся, отчего я почувствовала небольшое облегчение – по-видимому, это не стало для него новостью.

– Я вижу. И пока не собираюсь торопить события – пусть все идет своим чередом.

Я не успела никоим образом отреагировать на эту реплику, как дьявол резко сменил тему:

– Я знаю, что у тебя были ко мне вопросы по поводу прочитанного. Спрашивай, не бойся.

И вновь мне оставалось только диву даваться, каким образом ему удавалось так точно угадывать мое душевное состояние и потаенные желания. Я даже себе самой боялась признаться в том, какие мысли вызвала во мне прочитанная история – и какие вопросы.

– В одном из рассказов, где речь шла о судьбе человека, продавшего душу… – я замялась, не зная, можно ли продолжать или же эта тема вызовет в нем лишь раздражение и злость.

Однако вместо этого в глубине его глаз зажглись едва различимые огоньки интереса – а может, мне только показалось? Следующие слова рассеяли сомнения:

– Продолжай.

– Там сказано, что любое существо, заключившее договор с дьяволом, обречено. Значит ли это, что душа моего отца будет проклята? – я высказала, наконец, мучившие меня подозрения и посмотрела на дьявола в ожидании ответа.

Тем не менее, он не спешил удовлетворять мое любопытство, вместо этого неожиданно задав встречный вопрос:

– А какой ответ хотела бы услышать ты сама?

– Мне сложно судить, ведь я не могу порицать или оправдывать отца, будучи в полном неведении относительно причин, побудивших его поступить таким образом, – после некоторой заминки произнесла я, испытывая неловкость и смущение из-за внезапного поворота этого разговора.

– Он был проклят уже в тот момент, когда греховная мысль впервые скользнула в его разум и, не встретив сопротивления, пустила корни, – спокойно ответил дьявол, внимательно наблюдая за мной. От его пронзительного взгляда кожа начинала гореть странным огнем, постепенно переходящим на все остальное тело. – Ты чувствуешь облегчение от этой новости? Или тебя не радует мысль, что человек, по вине которого ты оказалась в логове дьявола, получит по заслугам?

– Я не считаю себя вправе решать, заслуживает ли он этого или нет. Потому как, несмотря на все свои нечестивые поступки, он подарил мне жизнь.

– И ты не держишь на него зла? – вот тут он даже прищурился, неотступно вглядываясь в мои глаза. Его настойчивость заставляла меня теряться, но, тем не менее, я постаралась внимательно прислушаться к себе и честно ответить, вложив в слова все чувства, что неосознанно не давали мне покоя все эти дни.

– Нет. Как ни пыталась, я не могу его ненавидеть. Наверное, если бы это зависело от меня, я хотела бы попытаться узнать этого человека ближе, чтобы понять причины совершенных им поступков. Пусть даже для этого мне пришлось бы какое-то время провести с ним рядом.

«К тому же он единственная ниточка, которая может мне помочь отыскать маму». Это я уже не произнесла вслух, справедливо полагая, что знать об этом дьяволу совсем необязательно.

– Ты удивительна, Аселайн. Я уже говорил тебе это?

От этого явно незаслуженного комплимента, да еще и из уст столь пугающего существа, я почувствовала, как покинувшая меня на время неловкость возвращается с новой силой.

Не дожидаясь ответа, дьявол продолжил:

– Я могу только удивляться тому, как ты смогла остаться настолько чистой и невинной, находясь в окружении общества, погрязшего в грехе и пороке.

Я нахмурилась, в очередной раз поражаясь тому, насколько мрачным в его глазах представал мой мир. Мир, в котором я родилась и выросла и от которого ничем не отличалась.

– И все-таки я не понимаю, почему вы с таким осуждением и порицанием относитесь к людям. Они ведь совсем не такие, – я попыталась разуверить его, но он лишь покачал головой и произнес:

– Ты ошибаешься. Поверь, Аселайн, в тебе нет и сотой доли того, что обычно заполняет людские думы и души.

Признавая свое поражение, я вздохнула:

– Мне сложно спорить с вами, но я все равно верю, что не все люди такие.

Он только безразлично повел плечами, не желая более продолжать разговор на эту тему, чему я была только рада.

Этот странный диалог стал первым звеном длинной цепи продолжительных бесед, во время которых я узнавала дьявола совсем с другой стороны. В такие моменты его пугающая сущность незаметно отходила на второй план, уступая место интересному и внимательному собеседнику, разговоры с которым постепенно стали для меня единственной отдушиной, потому как Мирена теперь появлялась очень редко, и я была лишена возможности поговорить с кем-либо еще.

Зато хозяин замка стал навещать меня почти каждый день, и всякую нашу встречу он был отличен: иной раз внимательным, расслабленным, а иногда язвительным и колким. Казалось, ему не надоедает ежедневно менять личину, незаметно наблюдая за моей реакцией. Порой он мог прямо посреди разговора встать и стремительно покинуть комнату без лишних объяснений и слов. В такие моменты мне не оставалось ничего другого, кроме как с беспомощностью смотреть ему вслед, невольно ощущая себя виноватой в этом поспешном уходе. В другой раз он мог резко оборвать самого себя на полуслове и надолго замолчать, прикрыв глаза и застыв в недвижном положении. Могло пройти много времени, прежде чем он «отмирал» и вновь возобновлял разговор как ни в чем не бывало. Его странное поведение очень беспокоило меня, но я скорее бы проглотила язык, нежели призналась в этом. К счастью, периодичность таких приступов, как я называла их про себя, была не слишком частой, поэтому я могла позволить себе не задумываться над их первопричиной.

Однако, несмотря на наши нередкие встречи, полностью справиться с боязнью от присутствия дьявола мне так и не удалось. В глубине души все так же жил липкий суеверный страх, зиждившийся на детских кошмарах и прочитанных тайком страшных сказках.

Правда, со временем я все же научилась скрывать напряжение и разговаривать с хозяином замка почти без стеснения, чему немало способствовали долгие увлекательные разговоры, каждый из которых становился для меня очередным откровением. Я никогда не знала столько всего об окружающем меня мире и его обитателях – и едва ли во всем государстве, а то и на всем белом свете нашелся бы человек, который знал столько, сколько знал дьявол. Мне было страшно даже представить, сколько еще знаний таилось в его голове, и сколько тайн он в себе скрывает. Почти на каждый заданный мной вопрос у мужчины имелось собственное мнение, которое зачастую шло вразрез со всем, что я знала и во что верила до этого. В первое время было страшно и странно слушать про то, как он с абсолютным спокойствием рассуждает на темы, затрагивать которые в моем понимании казалось кощунственным. Я не спорила – и едва ли это представлялось возможным в моем положении – однако жадно ловила каждое сказанное им слово, подолгу размышляя над этим в ночные часы.

Тем не менее, из памяти никак не желала выходить угроза дьявола касаемо моей души – и поиска ключа к ней. Я часто ловила себя на том, что, внимательно прислушиваясь к негромкому мужскому голосу, параллельно пыталась отыскать скрытый смысл во всех его действиях и изречениях. Словно он был в силах обыкновенными словами воздействовать на мой разум и душу, чтобы нащупать слабое место. Впрочем, как я постоянно напоминала себе самой, это существо являлось самым коварным и непредсказуемым созданием во всем мире, и ожидать от него привычных для понимания поступков было бы откровенно глупо.

Но как было сложно помнить об этом в то время, когда дьявол находился совсем рядом, глядя на меня своими невозможно черными глазами, и что-то рассказывал. Противиться его темному обаянию было невыносимо тяжело. Особенно в те редкие мгновения, когда лукавые огоньки смеха заслоняли собой извечное мрачное пламя его взгляда, и загадочная улыбка медленно проявлялась на обычно таком бесстрастном лице. Она таила в себе тайну, звала, притягивала меня неуловимым обещанием, которое крылось в чуть приподнятых кончиках чувственных губ. Обещанием чего именно – я не знала, но что-то внутри меня мгновенно отзывалось в ответ, заставляя сердце сбиваться с ритма. В такие моменты он, как никогда прежде, походил на живого человека из плоти и крови – и не просто человека, а самого красивого мужчину, которого я когда-либо видела.

Эти первые ростки незнакомых прежде чувств очень тревожили меня, потому я старалась всегда держаться настороже, стремясь не дать незваной симпатии проникнуть в душу.

Ну а виновник моих тревог просто продолжал регулярно навещать меня, каждый раз открываясь с новой стороны. Меня преследовало неотвязное ощущение, словно хозяин замка чего-то ждет от меня, к чему-то терпеливо подводит, а я, словно неопытный мотылек, лечу прямо навстречу гибельному пламени, не в силах ничего изменить.

Неясные сомнения не оставляли меня каждую проведенную вместе с дьяволом минуту, заставляя испытывать противоречивые эмоции, сбивающие с толку. Раньше я и подумать не могла, что буду нетерпеливо ожидать очередной встречи с этим существом, одновременно надеясь, что она не состоится.

Так неторопливо текли неотличимые от ночи дни, заполненные частыми встречами и бесконечными попытками разгадать дьявола, когда однажды он впервые пришел не с пустыми руками. Продолговатый деревянный ящик, покрытый толстым слоем пыли сразу привлек мое внимание. Но это было не все: в глубине его скрывались небольшие деревянные фигурки самых различных форм и гладкая квадратная доска, поделенная на темные и светлые клетки. Взглянув на дьявола и не найдя на его лице явных признаков возражения, я взяла одну из фигур в руки и осторожно сдула мельчайшие частицы пыли, мгновенно поразившись тому, насколько точна была рука мастера, сумевшая вдохнуть жизнь в деревянные бруски и сотворить из них настоящее произведение искусства. Крохотная светлая фигурка уютно легла в мою ладонь, и мне показалось, что дерево все еще хранит тепло руки своего создателя.

– Как красиво… – я первой нарушила тишину, привычно царящую в комнате. – А что это такое?

Не дождавшись ответа, спустя несколько мгновений я подняла голову и посмотрела на стоящего в двух шагах от меня мужчину.

Дьявол замер на месте, устремившись взглядом на фигурку, что я все еще держала в руке. Непривычно задумчивое выражение на его лице отчетливо свидетельствовало, что он сейчас находится где-то в другом месте, но не со мной рядом.

Когда я уже решила, что он мне так и не ответит, в комнате раздался его хриплый голос:

– Шатрандж. Так звалась эта игра когда-то. В теперешнем мире она обрела новое имя.

Мне ничего не сказало это название, и я осторожно продолжила расспросы.

– А что это за игра? И как она теперь называется?

Его ответ не заставил себя долго ждать:

– Шахматы.

Незнакомые нотки в его голосе укрепили мое подозрение, что с этой игрой что-то не так. Покопавшись в памяти, я выудила оттуда обрывки скудных знаний, касающихся этой темы:

– Я встречала упоминание о них когда-то давно в одной из книг. Но… они ведь запрещены церковью?

И только произнеся это вслух, я осознала, что сморозила глупость – едва ли эта новость станет для дьявола открытием.

Оторвавшись от созерцания изящной фигурки в моей ладони, которую я никак не могла выпустить, он ответил с неожиданной усмешкой:

– Да, это так. «Измышления дьявола» – вот как они ее называют теперь.

– У служителей церкви наверняка есть на то основания, – осторожно произнесла я, внимательно наблюдая за его реакцией.

Он лишь спокойно пожал плечами, возвращая на лицо привычную маску бесстрастия:

– Все возможно.

Я не стала ступать на скользкий путь споров с хозяином замка, вместо этого еще раз проведя пальцем по выступающим бокам миниатюрной фигурки, голова которой имела удивительное сходство с головой лошади. Грива, уши, глаза – все было прорисовано с такой точностью и изяществом, что я не смогла сдержать повторный вздох восхищения:

– Тот, кто сотворил это, был настоящим мастером.

Мужчина никак не отреагировал на мои слова, вместо этого медленно произнеся, по-видимому, все еще находясь во власти каких-то собственных дум:

– Ими не играли уже много лет.

– Да, я вижу, – отозвалась я, бережно возвращая фигурку на место. В том, что она была очень, очень старой, впрочем, как и все остальные фигуры, сомнений быть не могло. – Никогда еще не видела ничего, хотя бы отдаленно похожего на них.

– Я научу тебя играть в эту игру, если ты захочешь.

Его предложение не стало для меня неожиданностью, но я колебалась, предчувствуя, что неспроста эта игра запрещена под страхом смертной казни. Однако загадочные фигуры так и манили дотронуться до них вновь, чтобы постигнуть все тайны, заключенные в крохотные кусочки дерева. Отчего-то я не сомневалась, что они таят в себе не одну загадку, связанную с самим дьяволом и с его прошлым.

Осторожно кивнув в знак согласия, я, сама того не зная, начала новый виток моего пребывания в этом мире.

Теперь на смену долгим беседам пришли не менее занимательные уроки, которые заставили меня с нетерпением дожидаться визитов хозяина замка, который обстоятельно посвящал меня в тонкости этой игры. В первые разы было довольно сложно запомнить расположение и порядок хода каждой из фигур, но со временем я потихоньку начала делать успехи. Конечно, до мастерства хозяина замка мне было очень далеко, но втайне я гордилась собой, когда ему все чаще требовалось больше времени, чем обычно, чтобы победить меня.

Это казалось удивительным, но на поверку из дьявола получился прекрасный учитель. Иногда мне казалось, что своими бесконечными вопросами я рискую навлечь на себя его гнев, но каждый раз вместо того, чтобы все бросить или сорваться на мне, он терпеливо повторял пройденный урок.

Правда, мне еще ни разу так и не удалось обыграть своего соперника – впрочем, учитывая его опыт и знания, я не сильно расстраивалась из-за очередного поражения, запоминая ошибки и извлекая из них выгоду на будущее.

Однако как-то раз привычный ход партии был нарушен самим дьяволом, который, вместо того, чтобы как обычно разъяснить ошибку и продолжить игру после сделанного мной неудачного хода, решил попробовать иной метод обучения:

– Аселайн, ты слишком осторожна и нерешительна. В шахматах неумение сознательно идти на жертвы может привести к поражению. Тебе необходимо взглянуть на игру с другой стороны. Представь, что перед тобой не деревянная доска, а твоя собственная жизнь. Какую фигуру ты бы выбрала для себя?

Мой ответ прозвучал тут же:

– Пешка. – В этом я не сомневалась. Вся моя жизнь – это череда чьих-то решений и поступков, но я сама почти не имела права голоса. Всего лишь безвольная фигурка в руках более опытных игроков: сначала тетушки, затем отца, а сейчас – дьявола.

– Хороший выбор.

Я недоуменно воззрилась на него. Правильно расценив мою реакцию на его слова, дьявол охотно пояснил:

– На первый взгляд, у нее нет никаких преимуществ. Но это не так. На самом же деле, пешка – единственная из всех фигур, которая, начиная игру в качестве самой слабой, может стать любой другой – и даже королевой. Для этого ей нужно пройти игровое поле и достигнуть последней горизонтали. Так и ты, Аселайн: сейчас твоя жизнь представляется лишь случайной партией, разыгранной другими игроками, в которой ты играешь роль безвольной пешки, но все может измениться.

Его речь показалась мне не более чем красивыми словами, коими он пытался приукрасить неприглядную реальность, в которой я всецело находилась в его власти безо всякой надежды когда-нибудь обрести свободу.

Спорить с ним было бесполезно – я понимала это очень ясно. Поэтому, оставив его слова без внимания, я вернулась к нашему разговору.

– В таком случае, кто остальные фигуры на доске?

Он ухмыльнулся и пожал плечами:

– Это решаешь только ты сама. Партия началась, но твой черед хода еще не пришел: сейчас в игре участвуют другие фигуры, многие из которых пока не появились в твоей жизни. Поэтому в данный момент они всего лишь туманные дымки на горизонте, – немного помолчав, он продолжил: – Кроме того, ты ведь даже не подозреваешь об истинной расстановке сил. Вполне возможно, что те, кого ты сейчас уверенно относишь к стану противников, на деле окажутся игроками твоего же поля.

Определенно, сейчас он намекал на себя. Но его роль в эту минуту казалась мне как нельзя более ясной – черный король, мой враг и моя предполагаемая мишень. Конечно, мишень в том случае, если бы я могла хоть как-то сражаться. Увы, он был прав: время для моего хода еще не пришло – и я сомневалась, что оно когда-либо наступит. В реальном мире мне нечего было ему противопоставить. И эти доверительные беседы лишний раз доказывали, насколько он был коварен и лукав – ровно таков, каким и должен быть дьявол в моем понимании.

Мой собеседник только усмехнулся: вероятно, направление моих мыслей не стало для него сюрпризом. Не останавливаясь на этом, мужчина продолжил:

– Чтобы выиграть в этой игре, тебе необходимо идти на жертвы. Неважно, кто это будет, важно то, как именно ты сумеешь воспользоваться представившейся возможностью. Запомни: непобедимых нет. Даже самые сильные игроки могут оказаться на грани поражения из-за простой пешки. Главное – насколько далеко ты сама готова зайти в желании победить и чем будешь готова рискнуть.

На такой загадочной ноте закончился этот разговор, и больше к этой теме мы не возвращались.

Шло время. Постепенно я начала примиряться со своей новой жизнью, стараясь находить плюсы даже в самых незначительных деталях. Я была жива, со мной хорошо обращались – и если закрыть глаза на некоторые моменты, за это одно уже можно было быть благодарной.

И все было бы не так уж и плохо, если бы не мое самочувствие, которое ухудшалось с каждым днем. Поначалу я списывала усталость и быстрое утомление на нехватку сна, вызванную тем, что ночами – а точнее, в то время, которое я проводила в постели – замок наполнялся зловещими, порой необъяснимыми и жуткими звуками. Уже не единожды мне на ум приходило подозрение, которое еще несколько недель назад я бы решительно отмела, сочтя неправдоподобным. Однако после всего, что увидела и узнала здесь, в этом мире, где невозможное становилось возможным, отрицать мысль о том, что замок является живым, я не могла. Слишком уж многое нельзя было объяснить. И если днем, когда я бодрствовала, все было тихо и спокойно – даже слишком спокойно, то стоило мне приготовиться ко сну и лечь в постель, как замок пробуждался.

Вот уже сколько ночей подряд мне слышится далекий голос тети. Она что-то тревожно говорит, словно стремясь меня о чем-то предупредить. Однако как только я начинаю прислушиваться, знакомые звуки постепенно превращаются в неразборчивое бормотание, утихающее с каждой секундой. Я осторожно встаю с постели, подхожу ближе к двери и напряженно вслушиваюсь. Мне удается разобрать несколько отрывистых слов, прежде чем голос становится все ниже и грубее, пока, наконец, не превращается в мерзкий хриплый хохот, от которого кровь стынет в жилах. Это повторялось не раз, и все равно каждую новую ночь я вновь и вновь попадаю в эту ловушку, в надежде на…

Нет, точнее без всякой надежды. Но эта иллюзия присутствия рядом тетушки на несколько коротких мгновений дарила мне давно забытое ощущение безопасности, словно и не было этих долгих недель, проведенных в логове дьявола. Как много ночей я провела, судорожно вцепившись в одеяло и прислушиваясь к каждому скрипу в страхе, что вот сейчас дверь отворится, и кошмар, которому однажды воспрепятствовала Мирена, опять повторится.

Однако через некоторое время я осознала, что мое болезненное состояние вызвано совсем иной причиной, и нехватка сна тут не при чем. Всему виной служила вечная мгла, окружающая меня и днем, и ночью. Однообразное сияние свечей не могло полностью с ней справиться, вынуждая тьму скрываться в углах просторной комнаты, откуда она не прекращала украдкой наблюдать за мной.

Тем временем, мои глаза начали все чаще слезиться от назойливого оранжеватого пламени, окрашивающего все предметы и даже меня саму в этот раздражающий цвет. Мне приходилось подолгу сидеть в темноте, освещаемой лишь одиноко горящей свечей, ожидая, пока контуры мебели перестанут расплываться, и я смогу закрывать веки без острой режущей боли. Быть может, я бы даже предпочла кромешную темень такому надоевшему источнику света, но дьявол был непреклонен – мне запрещалось находиться во мраке одной.

Отсутствие солнца сводило с ума – казалось, я готова была на все, лишь бы снова хоть на минутку очутиться под ласковыми теплыми лучами, ощутить их на своем лице. Я чувствовала себя маленьким ростком, насильно запертым в темном и сыром подвале, который медленно, но верно погибал без света. Конечно, никто бы здесь не позволил мне умереть, но заменить солнце тусклым сиянием свечей, увы, было невозможно.

Я стала все реже покидать свою постель, опасаясь, что ослабленное тело не выдержит даже обычной прогулки до библиотеки и обратно. Дьявол ничего не говорил вслух, но все чаще в его взгляде проскальзывало новое чувство – словно он понимал, что нахождение в его замке медленно убивает меня, но ничего не мог или не хотел с этим делать.

Это произошло внезапно – еще мгновением раньше я стояла возле стола, намереваясь отодвинуть горящую свечу подальше от лежащих рядом книг, как в следующую секунду пламя вдруг покачнулось, словно от резко налетевшего порыва ветра, а затем погасло, погрузив комнату во тьму. Я не успела даже понять, что произошло, когда истинная хозяйка ночи не преминула мгновенно этим воспользоваться, окружая меня плотным коконом темноты, который неожиданно обжег кожу липким прикосновением. Паника овладела моим сознанием; я не могла даже пошевелиться, словно связанная по рукам и ногам. Спустя пару мгновений горло сдавило от нехватки воздуха, точно невидимая петля начала затягиваться на нем все туже и туже, но только я судорожно попыталась сделать вдох, как тьма лишь усилила свои смертоносные объятия. Перед глазами закружилось разноцветье мошек, в нос ударил неприятный запах тлена и приближающейся смерти, когда вдруг стискивающая меня мгла разом отпустила ставшее таким безвольным тело. Не было сил попытаться остановить неминуемое падение, единственное, что я могла делать в тот момент – это судорожно глотать воздух, словно вытащенная из воды рыба. Поэтому неудивительно, что я полетела прямо на холодный пол, даже не почувствовав боли от соприкосновения с твердой поверхностью. Последнее, что помню в тот момент – склонившееся надо мной полное тревоги лицо Мирены.

Я очнулась в своих же покоях, медленно приходя в сознание. В первую минуту мое пробуждение ничем не отличалось от обыденного действа, происходящего каждый день, однако едва я попробовала пошевелиться, как тело резко пронзила острая вспышка боли, вслед за которой разом нахлынули воспоминания о случившемся.

Возле кровати раздался неясный шум, источник которого обнаружился очень скоро – в облюбованном кресле привычно сидел хозяин замка, внимательно наблюдая за мной.

Увидев, что я пришла в себя, он неуловимым движением оказался рядом.

– Как ты себя чувствуешь?

Осторожно попытавшись приподняться, отчего голова резко пошла кругом, я хрипло отозвалась, отмечая, как тяжело мне дались эта три слова:

– Сама не знаю.

Даже малейшее движение рождало новый виток тянущей боли, мгновенно распространяющейся на все тело; каждый вдох отзывался болью в легких, а перед глазами застыли картинки моего неравного поединка с тьмой.

– Почему она на меня напала? Что я сделала не так? – Такой сиплый и низкий голос казался принадлежащим кому-то другому, но не мне самой.

Дьявол осторожно присел на краешек кровати, отчего я мгновенно ощутила подступающую неловкость – никогда еще он не находился так близко ко мне.

– Ты существо из другого мира, она не может привыкнуть к тебе.

Его слова не стали утешением.

– Выходит, она будет вечно охотиться на меня, пытаясь убить? Пока однажды ей это не удастся?

– Больше этого не повторится. Я обещаю тебе, Аселайн.

На секунду его рука застыла в воздухе совсем рядом с моей головой, точно мужчина хотел погладить меня по волосам. Я замерла, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами: одна часть меня робко желала, чтобы он это сделал, другая же обмирала от страха и собственного бессилия. Не знаю, почувствовал ли дьявол мои противоречивые эмоции или же холодный разум взял верх над сиюминутными желаниями, но в следующее мгновение пальцы резко сжались в кулак, отодвигаясь от моего лица. Я бессильно лежала на кровати, разглядывая его кольцо, которое до этого видела так часто, но никогда даже не пыталась разглядеть, что именно оно из себя представляло. Уродливая пасть какого-то неизвестного мне зверя истекала слюной, острые клыки щерились пугающим оскалом – я не могла представить, как кто-то мог по доброй воле носить такую мерзость. Впрочем, напомнила я себе в очередной раз, логика и здравый смысл отступали перед всем, что было связано с хозяином этого мира.

В этот момент резкая белая вспышка внезапно озарила комнату, проникая в каждый угол, каждую щель, не оставив места для темноты. В первую секунду не понимая, что происходит, я слабо приподнялась на кровати, пытаясь сконцентрировать мутный взор на дьяволе. Он же мгновенно преобразился – от прежней расслабленности не осталось и следа. Сейчас передо мной стояло существо, по праву носящее имя короля тьмы и предводителя хаоса. Плотно сжатые губы, нахмуренные брови, глаза, в которых яростно металась мгла, грозя испепелить любого, кто встанет у нее на пути, – я искренне пожалела того, кто осмелился стать причиной недовольства дьявола. Спустя мгновение мужчина резко взмахнул плащом – и растворился прямо в воздухе.

А свет тем временем и не думал исчезать. Прошла еще секунда, прежде чем я поняла, что источник его находится вне пределов замка, и лучи льются сквозь распахнутое окно.

Как же я соскучилась по свету! Однако это определенно было не солнце с его ярким желтым свечением. Нет, этот свет был ровным и бледным, прохладной рябью разливающийся прямо в воздухе, но от него мне становилось лучше с каждым мгновением.

Собрав все силы, я медленно поднялась с постели и осторожно подошла к окну, щуря глаза, отвыкшие от яркости светового дня. В первые мгновения я ничего не могла различить – казалось, все снаружи состояло только из белоснежного мерцающего моря, затопившего окрестности замка своими волнами.

Затем появились первые очертания. Деревья, земля, небо – все это едва угадывалось сквозь белое марево, тревожной дымкой дрожащее в воздухе.

Тем временем, с каждой новой секундой нарастало напряжение, которое уже скоро стало настолько осязаемым, что, казалось, до него можно было дотронуться рукой. Я нахмурилась, предчувствуя, что сейчас что-то произойдет.

И я не ошиблась. Спустя миг резкая черная вспышка расчертила бледное небо, оставив за собой длинный изогнутый след, – словно небрежный мазок невидимого художника, разделивший белоснежное полотно холста пополам.

Темное свечение нарастало; сквозь проложенный узор на небосводе жадным потоком хлынула тьма, мгновенно растекаясь повсюду. Мир с жадностью впитывал в себя знакомые краски, постепенно возвращая привычные мрачные цвета. Но белое свечение не думало сдаваться: вновь и вновь оно вгрызалось в беспросветную картину, отвоевывая обратно словно залитые чернилами кусочки холста.

Перед моими глазами разворачивалась удивительная картина. Едва ли кому-то из смертных когда-либо доводилось становиться свидетелем подобного. Это было похоже на танец. Завораживающий, опасный, непримиримый танец двух стихий – черной и белой. Ни одна из них не могла победить, потому как они были равны, – словно половинки одного целого.

Не знаю, сколько это продолжалось, пока вдруг на одну бесконечно долгую секунду мир не застыл, – а в следующее мгновение все исчезло. Исчезли цвета, звуки, запахи. Остались только две высокие фигуры, стоящие друг напротив друга.

Мне было сложно различить детали, но одного из собеседников я точно знала. Длинный черный плащ, и горделивая осанка не позволяли ошибиться.

Очертания второго из них я видела с трудом – его окружала легкая мерцающая дымка, сквозь которую мне вдруг на секунду почудились длинные белые крылья.

Может, я схожу с ума?

Ответить самой себе я не успела – вновь сверкнула белая вспышка, но на этот раз уже прощаясь. Вслед за ней мгла привычно накрыла своим крылом этот мир, возвращая беспросветной ночи ее законные владения.

Дьявол вернулся только через несколько часов; к этому моменту я уже действительно сходила с ума от неизвестности, донельзя встревоженная собственными догадками и предположениями. Быть может, я даже рискнула бы покинуть комнату, влекомая предательским любопытством, если бы не недавнее происшествие, после которого во мне поселился панический страх перед темными помещениями, в которых затаилась тьма.

Дверь распахнулась, когда хозяин замка резко вошел в комнату. На его обыденно бесстрастном лице нельзя было прочесть ни единой эмоции. Тем не менее, я инстинктивно чувствовала, как от него исходят сильнейшие волны ярости.

Опасаясь что-либо спрашивать, чтобы не попасть под горячую руку, я приготовилась ждать, когда он первым нарушит тишину.

Медленно текли минуты, а он все молчал, пристально глядя на меня. Уже не в силах дольше прятать обуревающие меня вопросы, я негромко произнесла, стараясь, чтобы голос звучал уверенно:

– Кто это был?

С небольшим смешком, сквозь который тонкой ноткой прозвучала внезапная горечь:

– Старый друг.

Немного подумав и осознав, что после его ответа вопросов стало еще больше, я выбрала из них наиболее нейтральный и спросила:

– Зачем он приходил?

И вновь краткий ответ, который не прояснил ровным счетом ничего.

– Чтобы поговорить.

Я огорченно вздохнула, понимая, что не смогу вытянуть из дьявола больше информации, чем он сам позволит мне узнать. Поэтому его слова, прозвучавшие в следующее мгновение, стали для меня неожиданностью:

– Он сказал, что тебе нельзя находиться в моем замке дольше.

Сонмы вопросов разом заполонили смятенное сознание, но главным из них, конечно, был тот, который я робко озвучила, одновременно замирая от страха услышать ответ:

– И что вы ему ответили?

На лице дьявола промелькнула вспышка гнева, мгновенно всколыхнувшая непроницаемо черное пламя его глаз.

Я испуганно попятилась назад, почти физически ощущая, как хозяин замка теряет с таким трудом обретенное самообладание. Едва он только вошел в эту дверь, у меня тотчас мелькнула мысль, что в тот момент дьявол был похож на дымящийся вулкан, который вот-вот грозит затопить все вокруг обжигающей лавой гнева и ярости.

И сейчас, когда он, вновь издав короткий смешок, сделал несколько шагов по комнате, после чего резко повернулся, чтобы ответить, я поняла, что извержение уже близко:

– Если вкратце… Что он может убираться туда, откуда пришел, потому как я никогда не отпущу тебя.

Разочарование потоком хлынуло в душу, затопляя меня непрерывной волной. А ведь на мгновение я позволила себе надеяться… Глупая, глупая Асель!

Из-за внутренних укоров и попыток скрыть свою реакцию я не сразу осознала, что дьявол продолжает что-то исступленно говорить.

– Они настаивают на том, что у меня нет власти над твоей душой, что ты до сих пор слишком чиста, и находиться в моем замке для тебя опасно. Глупцы! – он буквально прорычал это слово, чем напугал меня еще сильнее. – Ведь они прекрасно знают сами, знают куда лучше, чем кто-либо еще на этом свете, что ты принадлежишь мне, что нет такой силы, которая бы заставила меня от тебя отказаться.

Мужчина вдруг прервался, заметив мой испуг.

– Я опять напугал тебя. Прости меня, Аселайн, – раскаивающимся голосом прошептал он, пытаясь успокоить. – Мой гнев направлен не на тебя, а на тех, кто пытается воспрепятствовать тому, что должно произойти рано или поздно. Они должны понимать, что это, – его шепот вновь превратился в почти болезненное бормотание, которое пугало меня не меньше, чем внезапные вспышки гнева. – Это единственный шанс остановить его, заставить свернуться подобно дремлющей змее и уползти обратно в свою нору.

– Я не понимаю, о чем вы, – призналась я, окончательно теряя связь с реальностью. Казалось, все это сон – туманные признания, неведомый гость с белоснежными крыльями, словно сошедший с книжных страниц, поведение дьявола, так разительно отличающееся от того, каким я привыкла его видеть на протяжении своего пребывания здесь.

Заметно успокоившись, хозяин замка мягко произнес, устремляя взгляд в сторону распахнутого окна, из которого в комнату неторопливо лилась безмятежная ночь:

– Я знаю. Однажды ты постигнешь, чему были посвящены мои слова, и в тот день мир озарится рождением новой звезды.

И снова его слова породили множество вопросов, но не успела я произнести что-либо в ответ, как мужчина продолжил:

– Ну а пока мне все-таки придется тебя отпустить.

Мой изумленный взгляд, в котором плескалось недоверие, послужил ему лучшим ответом. Кривая ухмылка исказила дьявольски красивое лицо, когда он, усмехнувшись, пояснил:

– Знаю, ты не ожидала этого. Но я не могу отрицать, что мой мир еще недостаточно готов для тебя. Или же ты для него.

Он резко оборвал себя, и, глубоко вздохнув, продолжил совсем другим тоном:

– Ты будешь возвращаться ко мне каждое полнолуние.

Услышанное никак не желало укладываться в моей голове, но все же я с трудом сумела выдавить из себя:

– И куда я отправлюсь?

– К отцу. Ты ведь так этого хотела. Теперь у тебя появится возможность узнать его поближе, – он фыркнул, не скрывая издевки. – Но понравится ли тебе то, что ты увидишь, моя маленькая Аселайн?