Читать книгу Что есть жизнь… Роман в двух частях - Юлия Яковлевна Суворова - Страница 3

1.1

– Тебе будет очень трудно дальше, сынок! Как ты можешь так гулять и проматывать деньги родителей – наши деньги, и своё здоровье? Опомнись!

– Да, ладно, мам. Пока молодой, надо гулять. А потом? Потом и подумаю.

– Думать надо всегда, а не только, когда что-то уже произошло или, как ты говоришь, «потом».

– Ма, ну что может произойти?

Она смотрела на него и не верила своим ушам, что её сын так легкомысленно относится ко всему. «Да, наверное, мы его совсем избаловали. Он не чувствует ответственности ни за себя, ни за нас, уже немолодых родителей. Можно ли это исправить?»

– Сынок, тебе только семнадцать лет, и жизнь намного сложнее, богаче и иногда печальнее, чем тебе может сейчас показаться. Произойти может всё, что угодно: как хорошее, так и плохое.

– Ну, всё-всё, мамуль, я понял. Я пойду?

– Иди, Лёшенька…

Как только Алексей вышел, Антонина Петровна снова подумала о том, что он, единственный её сын, не оправдывал ожиданий родителей. В последнее время он совсем отбился от рук. И даже отец, которого он побаивается иногда, не стал для него авторитетом.

«А ведь когда-то он был умницей, помощником, послушным сыном. А сейчас? Так быстро всё поменялось? Почему? Что произошло? Когда он вышел из-под контроля? А может, не надо было так сильно его контролировать? Мы же с отцом всё для него делаем. И в лучшую школу отдали, и покупаем ему всё только самое лучшее! Другим такое даже и снилось…»

Подобные размышления в последнее время стали у неё частыми гостями, она задает всё те же вопросы, сотрясая пространство, но никак не может найти на них ответов.

1.2

– Лёха, иди быстрее сюда, смотри, – испуганные ребята стояли как вкопанные и не могли сообразить, что же нужно делать.

Перед ним открылась ужасная картина. Лиза – девушка, с которой Алексей встречался последние два месяца, лежала на земле и похоже, что уже не дышала.

– Что случилось? – без эмоций спросил только что подошедший юноша.

– Лёх, мы сами только что увидели, – отвечал всё тот же парень, который его и позвал. Он единственный мог хоть что-то сказать.

– Надо вызывать «Скорую», звони! – хладнокровно, но в то же время сочувственно скомандовал Лёша.

Он наклонился над ней, стал искать у девушки пульс. Ему показалось, что он уже не прощупывается. Он, конечно, может ошибаться, но, судя по Лизе, так оно и было на самом деле.

«Скорая помощь» приехала быстро, но спасти девушку не удалось. Алексей не поехал с ней в больницу. Зачем? Её всё равно уже нет…

Нельзя сказать, что он любил Лизу, нет. Она хорошая, симпатичная, даже «иногда с мозгами», как говорит Лёша. Но он или не успел полюбить её, или не способен на такие чувства в принципе. Они встречались-то всего два месяца. Что можно успеть за это время? Только переспать пару раз, в кино сходить и всё?!. Алексей, не привыкший заморачиваться на своих отношениях с девушками, относился к ним легко и просто. Однако увидеть бездыханное тело, к которому он только вчера прикасался, было неприятно и странно как-то что ли…

А ещё непонятно… Во-первых, что случилось; во-вторых, почему именно с ней; а в-третьих, непонятно, а что же дальше? Конечно, жениться он на ней не собирался. Об этом не может быть и речи, но всё же внезапная, быстрая смерть даже просто знакомого человека заставляет задуматься. Однако у Лёши такие мысли оказались недолгими.

Алексей пришёл домой со слегка опущенной головой и сутулыми плечами, что было на него совсем не похоже; и молча прошёл в свою комнату. Мать заметила, что что-то не так и постучалась к нему.

– Лёшенька, у тебя всё в порядке? Ты ещё куда-то пойдёшь, почему так быстро домой пришёл?

– Мам, – сделав совсем небольшую паузу, он ответил, – Лизки больше нет. Её убили. «Скорая» приехала, но ничего уже не смогли сделать.

Немного оторопев от сказанного, она присела на край кровати и попыталась разобраться в ситуации:

– Так, погоди. Во-первых, кто такая Лиза, во-вторых, почему ты решил, что её убили?

– Ма, Лиза – это девчонка, с которой мы встречались ну месяца полтора-два. Ей всего-то пятнадцать лет, она девятый класс должна была в этом году закончить. Жалко её как-то…

– Лёша, а ты её родителям сообщил? Или в школу? Бедная девочка, бедные родители. Я не представляю, что значит, потерять ребенка. Не дай Бог, мне это когда-нибудь узнать. Алексей, слышишь, будь аккуратен!!!

– Мам, да всё я понимаю и аккуратен всегда, ну или почти всегда. И сама же знаешь, неизвестно, откуда твоя смерть придёт… Так что, мам, расслабься, не бери в голову.

– Как это? Ты что такое говоришь? Как-то уж слишком легко ты к этому относишься! Я же за тебя переживаю! Но сейчас не об этом. Позвони её родителям! – тут же собравшись с мыслями, сказала Антонина Петровна.

– Да, я телефона её домашнего не знаю. Даже не знаю, как их зовут, чего я им скажу?

– Ну, тогда сообщи в школу. А они уже передадут.

– Мамуль, давай ты, а? Петрова её фамилия, зовут… звали… Лиза, в 9а училась в одной школе со мной. Давай?

– Хорошо, дорогой, я позвоню, – снова и как всегда согласилась мать. Она, правда, устала уже от такого положения дел, но отказать она ему не могла. Хотя почему не могла, она не может сказать. Она уже поняла, что своим отношением «испортила» сына, но уже поздно что-либо менять. Его уже не перевоспитать и не исправить, надо над этим работать с самого детства!

1.3

В дверь позвонили. Антонина Петровна посмотрела на часы, наспех завязывая пояс на халате, и направилась открывать. Кто это так рано пожаловал в гости, ведь ещё не было и восьми утра. Она вышла из спальни и открыла входную дверь. На пороге стояли два человека в форме.

– Горев Алексей Петрович здесь проживает? Сержант Сергеев, – представился один из них.

– Да, здесь. Я его мама, а что случилось?

– Мам, кто там? – раздался из комнаты ещё сонный голос. – Если это ребята ко мне, то скажи им, что я ещё сплю.

Услышав из комнаты голос молодого человека, сержант немного наклонился, собираясь пройти, сказал:

– Нет, мы ждать не можем, у нас срочное дело. Разрешите?

– Подождите, я хоть скажу, чтобы он оделся.

– Ничего страшного, нам не привыкать. Проводите нас в его комнату, – строгим, не терпящим возращения тоном, сказал милиционер.

Они проследовали за женщиной, одетой в простой, но видно дорогой халат. Осмотрели беглым взглядом то, что попадалось им на пути. Здесь жили аккуратные люди. И богатые. Во всей квартире витал воздух достатка и роскоши.

– Да, неплохо вы живете. Богато. Сами заработали? – не без издёвки заметил сержант.

– Я домохозяйка. Муж работает, – спокойно и с достоинством ответила Антонина.

Она открыла дверь в комнату Алексея, сын лежал на своей кровати и всем видом показывал, что вставать он не собирается. Когда зашли люди в форме, он даже их не заметил – или сделал вид, что не заметил, уткнувшись в подушку и отвернувшись к стене.

– Горев Алексей Петрович, собирайтесь.

– Ма, чего случилось-то, кто это, чего они тут делают? – Лёша обратился к матери, лениво и как-то небрежно роняя слова, продолжал не замечать «гостей».

– Сынок, я сама не знаю. Они только пришли – и сразу к тебе.

– Я никуда не буду собираться, объясните, что случилось-то? – решив всё-таки вступить в диалог с людьми в форме, он привстал на кровати, укутавшись в одеяло.

– Алексей Петрович, Вы обвиняетесь в убийстве Петровой Елизаветы Михайловны. Следуйте за нами.

– Что??? Я убил Лизку? Да вы что, с ума сошли? – захлёбываясь от возмущения, он даже забыл, что ещё не одет и встал с кровати, отбрасывая одеяло.

– Разберёмся. У нас есть основания полагать, что это сделали вы.

– Как, товарищ сержант, что вы такое говорите? Мой сын никого не убивал.

– Следствие покажет, – сухо отрезал милиционер.

– Да, зачем мне её убивать-то? – натягивая штаны, спросил Лёша.

– Мы будем разбираться, – многозначительно ответил напарник. – Например, вы могли это сделать, поскольку не смогли смириться с её беременностью.

– Что? Беременна?

– Собирайтесь!

1.4

Как только Алексея увели, хоть и не в наручниках, но всё же увели, его мать сразу позвонила мужу. Тот был в командировке, но даже на расстоянии мог решать любые проблемы. Едва услышав голос супруга, Антонина обрушилась на него причитаниями и вопросами. Много говорила, но её речь была непонятна для восприятия. Поэтому Петру Наумовичу пришлось перебить жену:

– Антонина, успокойся и расскажи спокойно, что случилось с Алексеем.

– Его забрали в отделение. Девочку, его знакомую или подружку, – не знаю, кто она ему, – убили. А его теперь подозревают. Его и забрали. Но он же ничего не совершал. Сын наш хоть и отбился от рук в последнее время, но не настолько, чтобы убивать девочку. Пётр, что делать?

– Я понял. В какое отделение его увели?

Спустя два часа Алексей уже был дома, принимал душ. Выйдя из ванной, он направился в столовую, где его мать уже накрыла на стол, надеялась и ждала, а вдруг его отпустят?..

– Мам, так здорово дома. Спасибо тебе! – сказал Алексей, глядя не на мать, а куда-то в сторону, словно стесняясь своих слов.

Антонина Петровна даже чуть тарелки не уронила, услышав из уст сына благодарственное слово. Давно он так её не баловал.

– Ну что ты, сынок. Я рада, что ты дома. Теперь рассказывай, что стряслось и как тебя отпустили.

– Ну, не знаю, как меня отпусти, спасибо отцу надо сказать. Кому-то, видимо, позвонил, уладил. А случилось, мама, то, что Лизка, оказывается, была беременна, уже второй месяц пошёл. Ребёнок, скорее всего, мой. Был… Мы не подозревали ни о чём, она не говорила, может, даже сама не знала. Мам, может, всё к лучшему, а? А то чего мне жизнь-то так рано ломать?

– Сынок, как ты можешь так говорить? Да, ребёнок и семья для тебя рановато, но нельзя же так. Мне даже жутко от твоих слов стало.

– Ну, а чего. Жениться на ней я не собирался. Да и встречался с ней так, пока удачный вариант не подвернётся. А тут сложилось всё удачно.

– Ладно, Алексей, давай забудем. Мне неприятен этот разговор. Неприятно, что ты можешь так говорить и так думать. Это жестоко. Пусть душа Лизы покоится с миром, как и ваш неродившийся ребёнок. Я её, конечно, не знала, но чисто по-человечески я сочувствую ей и её родителям. Наверное, схожу-ка я в церковь.

– Ма, да не забивай себе голову.

– Всё, сынок, про это мы с тобой больше не разговариваем. Давай есть, пока не остыло.

Остаток дня прошёл в тишине. Каждый думал о своём. Алексей достаточно быстро отвлёкся от этой ситуации и уже думал совсем о других вещах, но никак не о Лизе, которую он, в общем-то, почти никогда больше и не вспоминал.