Читать книгу Жить красиво - Юрий Анатольевич Черчинский - Страница 3

У подножия высокого берега текла речка, спотыкаясь о большие валуны и увязая в тине заводей. Пятнистая корова стояла по колени в воде и лениво пила, глядя большими мокрыми глазами на беспечных лягушек. Вдоль берега одной улицей протянулась деревня из тридцати домов. Треть домов печально смотрела слепыми заколоченными окнами на дорогу и заросшие бурьяном огороды. На другом берегу речки, до самых гор на горизонте, раскинулась зелёным морем листвы берёзовая роща. По другую сторону деревни непаханые поля покрылись сухостоем в рост человека. У подножия горы чернели руины коровников.

Парень и девушка сидели на скамейке под шатром листьев раскидистой берёзы. Девушка синими лазами смотрела на рассвет, который озарял всё вокруг мягким мерцанием золотисто-розовых красок. Парень неотрывно смотрел на девушку. Любовался её лёгким белым платьицем с накинутой на плечи кофточкой. И стыдился своего старенького свитера и джинсов с потёртыми коленями. Рука паренька была рядом с рукой девушки, но он не мог решиться преодолеть разделяющий их сантиметр сидения скамейки

Девушку звали Марианна. Парня – Дима. Месяц назад они окончили среднюю школу. Марианна поступила учиться в университет большого города. Но в синих глазах Марианны была видна неосознанная тревога. Отчего стройное тело подрагивало от напряжения, а на высокой шее проступили тонкие, едва заметные жилки. Девушка, как сорвавшаяся пружина, вскочила со скамейки, скинула кофточку, вся подалась вперёд навстречу солнцу и замерла. Русые волосы взмахнули, как от порыва ветра, и опустились крыльями на плечи девушки.

Дима восхищёнными глазами смотрел на фигуру девушки, которая в лучах солнца чуть просвечивала сквозь тонкую ткань белого платья. На щеках парня вспыхнул румянец, но Дима не отвёл взгляда карих глаз от груди девушки: платье натянулось, ткань сделалась ещё прозрачнее, словно намокла от розового света, и отчётливо обрисовала груди, не скрытые бюстгальтером.

Дима согнул плечи, его коренастая, среднего роста фигура, стала казаться маленькой. Длинные руку с большими ладонями и узловатыми пальцами, под ногтями которых проступала чёрная окаёмка, впились в сидение скамейки. Скамейка даже жалобно скрипнула.

Дима почувствовал внезапный стыд и ревность. Стыд за то, что вот так тайком, рассматривает девушку, которую минуту назад не посмел обнять; и ревность за такое вот белое платье, прозрачное в лучах солнца. И вот она уезжает в город учиться, а он остаётся здесь. Многие уехали, но никто ещё не вернулся.

– Не понимаю…. – тихо, обращаясь сама к себе, сказала Марианна. Большие глаза девушки посмотрели вдаль, на линию горизонта, словно пытались увидеть, что там скрыто, что там находится дальше.

– Чего не понимаешь? – удивился Дима и отвёл глаза, опасаясь, что Марианна сей час посмотрит в его сторону и увидит, куда он смотрит. Представил и покраснел.

– Себя не понимаю. Сбывается мечта – окончила школу, еду в город! Буду учиться в университете. И что же?! Почему на душе так неспокойно?! – девушка вздохнула, но на Диму не посмотрела.

– Все будет хорошо…. Не бойся ничего… – Дима подошёл к Марианне, встал рядом. Попытался обнять девушку за плечи, но рука застыла на половине пути и плетью упала вниз. Дима нахмурился, рассердился на себя за робость, на высоком лбу между бровями, появилась глубокая морщина, как спасательный окоп, из которого надо броситься в атаку. И Дима бросился в атаку – решительно обнял Марианну.

– Да нет! Не будет! Надо самой всё делать! – девушка передёрнула плечами, сбросив руку парня, словно это путы, мешающее свободе. – Захотела – окончила школу с золотой медалью. Поступила учиться в университет. Надо самой делать свою жизнь! Детство прошло. Надо начинать жить по-взрослому!

– Ты бежишь из деревни, словно здесь жить нельзя… – Дима прикусил нижнюю губу, рукой отбросил со лба назад густые непослушные волосы.

– Жить? Да как здесь можно жить!? – Марианна насмешливо посмотрела на Диму. – Посмотри, кругом одни руины! Школа – в райцентре, Клуб сгорел. Одни старики остались. Молодежь вся в город уехала.

– По-взрослому… Давай по-взрослому. – Дима свёл чёрные, как и волосы, брови. Обнял Марианну за плечи, обнял с силой, не позволяющей возражения.

Марианна равнодушно посмотрела на Диму и сказала:

– Знаешь, что я вспомнила? В девятом классе я почувствовала себя взрослой девочкой и захотела влюбиться в одноклассника Диму. Он был влюблён в меня с первого класса и в девятом классе выглядел как взрослый парень. Хотелось смелых действий, но робость Димы оказалась не пробиваемой и с каждым днём начинала раздражать всё сильнее. Любовь как-то сама собой прошла и теперь, когда ты, Димочка, пытаешься обнять меня по-взрослому, никаких чувств у меня не возникает.

– Но я люблю тебя! – воскликнул Дима, но выпустил девушку из объятий. Руки безвольно повисли вдоль тела. Спина сгорбилась.

– Теперь это не суть важно! Важно лишь то, что я уезжаю… Хотя нет… Не так… Я буду жить в городе, а ТЫ будешь прозябать в этой дыре… – рассмеялась Марианна.

– Ты же тут родилась! Это твоя, так сказать… малая Родина! – Дима прищурил глаза и скрестил руки на груди.

– Неужели ты думаешь, что я могла бы тут остаться жить?! Ну, нет….

– Не будем ссориться, прошу…. Ты ведь уезжаешь скоро, неужели ты хочешь вот так расстаться?!

– Ты прав…. Хм…. Оказывается, и такое бывает….

– Не мучь меня! Ну, хватит издеваться!

– Ну ладно – ладно… больше не буду…

– Я люблю тебя, ты знаешь. Не уезжай, прошу. Останься со мной….

Марианна посмотрела на Диму, как на маленького мальчика, который не понимает простых истин:

– Извини…. Но для меня учеба и карьера важнее счастья с тобой… Кому-то с рождения всё достаётся, а кому-то – деревня. Я своё возьму! Буду жить красиво!

Со стороны маленького домика, наполовину вросшего в землю и обсыпанного по завалинке золой, донёсся недовольный голос бабушки Марианны Анастасии Сергеевны:

– Марианна, ты где шаришься?!

Анастасии Сергеевне исполнилось шестьдесят лет, но выглядела она старше. Чёрное платье, нелепый, измазанный жиром и сажей цветастый фартук. Женщина подошла к ограде палисадника, тяжело опёрлась сухими, жилистыми руками на новую калитку.

От реки по проулку прошла, сторонясь зарослей крапивы, полная женщина. Увидела худую, с болезненным жёлтым лицом Анастасию Сергеевну и спросила:

– Пошто, Сергеевна, не спишь, коровы-то у тебя нет?

– Внучку в город собираю, – тяжело вздохнула Анастасия Сергеевна. Солнце выглянуло из-за облака и морщинки на её бледном лице очертились тёмной паутиной.

– Тож сбегает, скоро мы с тобой останемся. – Александра Ивановна поправила красный платок, который демонстрировала всем, как подарок сына, живущего в Москве. Хотя сын не приезжал к матери уже лет десять.

– А што тут делать-то, коровам хвосты крутить. Работы никакой нет, – развела руками Анастасия Сергеевна.

– Тож верно, – согласилась Александра Ивановна. – Маринка твоя на берегу с Димкой стоят.

– Золотой парнишка, руки мастеровые. Вчерась мне калитку новую сделал, – обрадовалась Анастасия Сергеевна.

– Хороший. Только твоя-то на него не смотрит, им нынче богатых городских подавай.

– Выучится в городе, тама останется. – Анастасия Сергеевна вытянула шею и закричала на удивление громко: – Мариша!!! Да где ж тебя опять черти носят?! Скоро уж выезжать пора! Поезд ждать не будет.

Марианна обернулась на громкий крик бабушки, недовольно отбросила за спину длинные русые волосы.

– Ну, опять! На всю деревню. Как в детстве. – Марианна наморщила нос и через плечо бросила Диме: – Короче, мне пора…. Прощай.

Девушка, не оглядываясь, побежала к дому. Юноша долго и грустно смотрел ей вслед…

– Пока…– прошептал Дима и прикусил губы.

Марианна поздоровалась с соседкой тётей Саней, которая отогнала корову Пеструху на выпас, а теперь зацепилась языком у дома бабушки и не уйдёт, пока всё не выглядит, не выспросит.

Александра Ивановна рентгеновским взглядом просветила девушку насквозь. Марианна улыбнулась кончиками губ и, демонстративно покачивая бёдрами, прошла мимо.

– Твоя-то как на дрожжах попёрла, уж в девятом классе парни за ней через заплот сигали, – сказала Александра Ивановна.

– Выросла, – то ли с радостью, то ли с грустью ответила Анастасия Сергеевна. Смахнула накатившуюся слезу.

– Сколь уш без них-то? – спросила Александра Ивановна.

– Восемнадцать лет почитай. Пойду, без меня ведь не соберется, – засуетилась Анастасия Сергеевна и побежала в дом.

Соседка осталась, вглядываясь и вслушиваясь в открытую дверь сеней. Стояла, вытянув шею, словно пыталась заглянуть в дверь и дотянуться до неё ухом.

В домике из двух комнат с большой русской печью Марианна бегала между шкафом и чемоданом, едва не задевая головой низкий потолок. Вещи были разбросаны по комнате. Марианна перебирала платья, юбки, кофты. Морщила нос, отбрасывая вещи в сторону: из одних она выросла, другие уж слишком были деревенские, нет ничего подходящего для города.

Анастасия Сергеевна вошла в маленькую комнату. Присела на ковать с панцирной сеткой, периной, подушками, сложенными пирамидой. Вздохнула, осмотрелась. Вышитые занавески на окнах надо постирать. Ковёр на полу просушить на солнце. Прищурила слезящиеся глаза и посмотрела на стену, где в большой рамке под стеклом висели фотографии чёрно-белые и цветные. На первой была пара молодожёнов: девушка в фате, юноши в чёрном пиджаке с белым цветком на лацкане, на лицах счастливые улыбки, в глазах любовь и вера в счастливое будущее. Вот фотография Маришки. Первоклассница! Огромные глазищи, банты. Букет еле держит. А это какой класс? Пятый! Худущая. Ноги, как спички. Не хотела пить молоко. А вот Марианна в бальном платье на выпускном вечере… Анастасия Сергеевна вздохнула и вытерла фартуком слёзы.

«Кто ж знал, какие счастливые были, – женщина посмотрела на свадебную фотографию дочки в белой фате. – И Маришка так быстро выросла, как же я без неё…»

Анастасия Сергеевна достала из-под матраса платок, развернула его и посчитала деньги. Мало, но хватит на первое время в городе. Пошла в комнату внучки. Порадовалась, что в прошлом году здесь сделали ремонт: стены оклеили обоями, на пол положили линолеум на тёплой основе, что девочке-то мёрзнуть, вечно босиком бегает. Купили трюмо с большим зеркалом, новые шторки с красивыми золотистыми узорами. Только вот уезжает внучка. Надо положить ей с собой это одеяло с пальмами и морем. Полдня за ним в очереди стояла.

– Бабуля!!! Ты куда мою красную сумку дела?! – услышала Анастасия Сергеевна недовольный крик Марианны. – Да что ж это такое…. Куда ты, блин, дела все мои вещи?

Анастасия Сергеевна недовольно посмотрела на внучку и сказала:

– Меньше надо по улице шариться, а больше дома прибираться…. Да и што за привычка все делать в последний момент?! Говорила неделю назад – собери вещи! Так нет ведь – помнутся, видите ли!

– А что, разве не так?! Тут хоть что помнется – неделю лежать… – теряла терпение Марианна.

– И тетради тож? Швы у них помнутся, гладить придется… – настаивала на своём Анастасия Сергеевна.

– Бабуля, блин, это не смешно!! Лучше помоги побыстрей собраться!

– Вот она, нынешняя молодежь…. Всё наспех, всё бегом. Лифчик-то тоже в попыхах забыла надеть, когда на свидание побёгла? Срам один.

– Ну не ворчи, пожалуйста… – Марианна обняла бабушку и поцеловала в щёку. – Ну, просто, правда, ведь спешить надо…. Извини, ты не видела тетради?

– Да нет, вроде не видала… – растаяла от поцелуя внучки Анастасия Сергеевна. – Ты вот тетради берешь. Учиться собралась. А подруга твоя, Светка, у которой ты жить в городе собралась, с собой вообще никаких канцтоваров не берёт? Она ведь уш второй год учится. Я ей доверять перестала…. Как-то она себя ведёт… Не понимаю её… Городская стала, губу воротит. В общежитии-то пошто жить не хочешь?

– Я абсолютно в ней уверена! – воскликнула Марианна. – Мы ведь с ней столько пережили вместе в детстве…. Я ей верю во всем…. Если она сказала, что все будет великолепно – значит, все будет великолепно! Так, где же все-таки мои тетради?!

Анастасия Сергеевна вспомнила, что положила тетради в тумбочку под телевизором. Достала тетрадки, внимательно рассмотрела их обложки:

– Помню, как она перед парнями задом вертела. Вот! Держи свои тетради! А пошто тут какой-то мужик нарисован?! Давай заместо его морды фотку Димкину приклеим! Пущай все знают, какой у моей красавицы жених-то видный да красивый! И парни городские липнуть не будут, коли жених есть.

– Ой, какой кошмар… – Марианна всплеснула руками. – Ой как все запущено… Как можно не знать такого знаменитого певца, как Дима Билан?! Миллионы девушек спят и видят себя рядом с ним!! А ты мне – приклеить фотку Димы… Он же деревня деревней.

– Не наговаривай на мальчика… – Анастасия Сергеевна нахмурила брови. – Он на баяне играет… Хороший положительный мальчик!

– Да-да… Конечно… – Марианна машинально кивнула головой. – Слушай, не видала юбку?!

– В чемодан сунула. Ты посмотри сколько времени!

– Ой… через полчаса автобус уходит! До станции целый час трястись. Надо уже бежать! Давай ты мне остальное пришлешь! Договорились?! Пусть твой обожаемый Димка и привезёт.

– Ну ладно! Што ш ешо делать?! – всплеснула руками Анастасия Сергеевна, и Марианна с улыбкой заметила, что она так же взмахивает руками, подражая бабушке. – Некуда деваться! Одевайся и побежали! Я тебе на дорожку покушать собрала… Вот курочка… Рыбка… Пирожки…

– Бабуля! Ты зачем еду в корзину сложила?! И белым платком прикрыла! Деревня!

К калитке дома Анастасии Сергеевны подошёл Дима и поздоровался с Александрой Ивановной. Она подслушивала разговор, подсматривала в дверь и окна, и так увлеклась, что не заметила Диму. Вздрогнула от его слов, но не смутилась. Только сочувственно посмотрела на парня и спросила:

– Шо такой грустный? Маринка уезжает?

– В город, учиться, – ответил Дима, глядя себе под ноги.

Александра Ивановна подошла ближе и доверительно шепнула Диме:

– Побойчее надо быть. Помню, моя тош в город намылилась, а зять теперешний мой Гришка, затащил на сеновал, куда с брюхом-то ехать. Уш больно ты скромный, девки таких не любят.

– Тётя Саня! – Дима закрыл щёки ладонями и покраснел.

– Ну-ну, живи своим умом, вы ведь тепереча все совремённые, умные, – Александра Ивановна отвернулась от парня. Но не ушла. Ей хотелось посмотреть, как Дима и Марианна попрощаются. По её мнению, это будет самый интересный момент.

В окно дома выглянула Марианна, увидела Диму, помахала ему рукой. Александра Ивановна поняла, что не напрасно ждала.

– Дима! Помоги сумки унести, пожалуйста! – попросила Марианна.

– Конечно, помогу! – обрадовался Дима и побежал в дом.

Не прошло и трёх минут, как из дома вышла Марианна в футболке, джинсах и кроссовках. В руках держала лёгкую спортивную сумку. Дима вытащил из дома два тяжёлых чемодана.

– Дима, шагай быстрее, – не оборачиваясь, сказала Марианна и поспешила к автобусной остановке, под навесом которой бодались две козы. Водитель «Газели», увидев опаздывающих пассажиров, сердито нажал на сигнал.

Александра Ивановна усмехнулась и сказала:

– Давай, Димочка, беги. Давай, тащи чемоданы. Только вот давать она будет не тебе, а городским.