Читать книгу Морской спецназ СССР. История 1938–1990 гг. - Юрий Берков - Страница 10

Капитан 3 ранга Прохватилов И. В. на тренировке по стрельбе из пистолета.

Зима I94I – I942 годов была на редкость суровой. И всё же всю зиму мы вели разведку на Южном и Северном берегах Финского залива. Это было необходимо. Использовались лыжи, коньки, лошади, буера, а также надувные спальные мешки, для днёвок на льду и на берегу. Дозорную, службы на льду нёс ОВР.

С начала навигации в ночной дозор выходили «КМ», (малые катера). И тут, противник преподнёс нам новый сюрприз: не отказавшись, видимо, от мысли минировать фарватеры, он начал уничтожать дозорные катера – сжигать их.

Вскоре было замечено, что противник действует быстроходными катерами, но куда они уходят после налёта, долгое время не было известно.

Визуальное наблюдение и авиаразведка ничего не давали.

С появлением в заливе более крупных наших катеров, противник не появлялся.

Мне было приказано найти место базирования катеров противника. В это время нам уже было известно об одном быстроходном катере противника. Он был подобран в Лужском заливе на камнях. Этот беспалубный катер мог принять на борт тридцать человек с. лёгким стрелковым вооружением и развивать скорость до. сорока километров в час. Но главное его достоинство, это то, что он мог подходить к любому берегу по мелководью. Его гребной винт легко поднимался из воды, поворачивался вправо и влево при незначительном нажатии на сам мотор, отчего имел большую маневренность. Когда катер подходил к берегу, команда соскакивала в воду и на руках выносила его на берег, где и маскировала соответствующим образом. Последнее это обстоятельство и создавало трудности поиска.

Для поиска катеров были созданы две группы водолазов-разведчиков во главе с офицером каждая.

Первая группа начала поиск от завода «Пишмаш» (от линии фронта), в сторону Стрельны. Вторая – от Петергофа, также в сторону Стрельны.

Я оборудовал себе КП на оконечности южной дамбы морского канала. Поиск шёл очень медленно. Редко когда удавалось за ночь обследовать один километр береговой полосы, в особенности второй группе.

Всё побережье было удобно для поиска. Разведчики работали по 2—3 дня без смены, укрываясь на день в камышах, камнях, на чердаках бань, сараев.

Восточная группа до Стрельнинского парка продвигалась довольно успешно, но в парк проникнуть было невозможно.

Начались потери. Пришлось поиск отставить. Дал два-три дня противнику успокоиться. Возобновил разведку, но не вдоль берега, а с выходом разведчиков на берег прямо из воды, с залива.

Тут немцы совсем осатанели: на малейший признак присутствия водолазов-разведчиков, открывался шквальный огонь. В воду летели гранаты, мины. Потери увеличились. Бдительность и нервозность противника указывали на близость базы катеров. Пришлось опять на время прекратить разведку.

Группа, идущая от Ораниенбаума, продолжала поиск.

И, вдруг узнаем, что разведчик старшина Никитин, работавший до войны в Осводе, знает этот район. Вызываю Никитина. Осматриваем берег. Выясняется: справа от дамбы Стрельнинского канала большая заболоченная местность, совершенно непереходимая. Вспоминаем: немцы зимой на этой площади ставили в несколько рядов проволочные заграждения, которые при таянии льда, погружались в трясину. Поэтому, противник считал этот участок недоступным, а, следовательно, и не охранял. Подобрав себе напарника, Никитин стал искать проход вглубь берега.

Через несколько дней, был проделан проход и обнаружены катера противника, стоящие на земле под вербами, закрытые маскировочными сетями. Была определена система охраны и. связи, а также место расположения

небольшого гарнизона,

Операция по уничтожению катеров на месте их базирования готовилась тщательно. Предусмотрели четыре группы разведчиков, во главе с офицером в каждой; для доставки к берегу каждая группа имела: катер, деревянную шлюпку и индивидуальные плавсредства.

Первая должна перерезать провода связи и задержать противника.

Вторая – уничтожает катера.

Третья – блокирует гарнизон противника.

Четвертая – прикрывает отход всех групп.

Кроме того, на каждой шлюпке остаются по два гребца.

Были приведены в готовность корабли ОВРа. Ночью катера, имея на буксирах шлюпки, пошли к берегу противника. Для уменьшения шума шли малыми ходами.

Ветер 2—3 балла дул вдоль берега и катера снесло в сторону. Как только это было замечено, я приказал операцию отложить и возвращаться в базу. Противник вёл себя спокойно, видимо не заметил нас. Стало ясно, что для выхода в точку, нужен надежный световой ориентир на берегу противника. Посоветовавшись с замполитом Маценко, решили высадить на берег противника разведчика днем. И он подобрал смелого и рассудительного водолаза-разведчика Ананьева. На следующий день я прибыл на КП на маленьком, но быстроходном катере с Ананьевым. Управлял катером опытный старшина-машинист. И сразу мне несколько повезло. Со стороны Стрельны надвигалась черная большая туча, которой я и решил воспользоваться.

Как только берег был закрыт тучей, я на большой скорости двинулся к нему. Пошёл дождь. Мне хотелось как можно ближе подвести Ананьева к берегу, чтобы ему меньше пришлось идти под водой.

Ананьев сориентировал компас, включился в аппарат и, был готов в любой момент уйти под воду. И тут случилось непредвиденное. В один момент прекратился дождь, заблестело солнце. Немцы уже занимали огневые точки. Я одним духом дал команды: «Стоп! Полный назад! Право руля! Полный вперед!» и, в момент, когда за кормой образовался бурун пены и газа, я помог Ананьеву вывалиться за борт. После чего дал самый малый ход. Мельком взглянул за корму – Ананьева уже не было. Немцы были очень любезны. Вежливо махали руками и показывали место, где я мог подойти к берегу. Я им также руками показывал, что здесь мелко, а вот найду удобное месте и подойду. Катер медленно шел вдоль берега в направлении к Петергофу. Немцы начали проявлять нетерпение и всё настойчивее требовали подойти к берегу, а я показывал им все тоже – здесь мелко.

И тут я заметил только, что дула крупнокалиберных пулеметов держат меня на прицеле, передавая один другому в соответствии с движением катера. А мишень была солидной. Я стоял во весь рост. Борта катера скрывали меня только до колен. Старшина катера как-то сделался до смешного маленьким. Мне стало жарко. Я потел. Но только не так, как всегда – со лба, а почему-то с пяток. В такой ситуации как-то непривычно рассуждать. А нужно. Не пропустят же нас немцы пройти линию фронта, нельзя же их считать дураками. А игра эта подходит к концу, а на выигрыш у нас шансов мало. Надо, а это надо, у нас было

единственное – уходить в залив. И тогда я рявкнул: право руля! Самый полный! Катер дернулся, и я полетел бы за корму, но успел ухватиться за что-то. В это момент катер полез носом вверх, корма осела и я, выбравшись на корму, шлепнулся на дно катера и крикнул: зигзагом! Но старшина этого не слышал. Да ему и не нужна была эта команда. Он уже принял свой натуральный даже несколько величественный вид и где только появлялся хоть маленький кусочек воды без фонтанчиков и всплесков, он бросал туда катер.

Я ждал артиллерийского огня, но его не было. Корму заливало водой, но я был уже весь мокрый, и от этого было только приятно. Постепенно свист пуль стих. Успокаивалась вокруг катера вода. Мы выходили из под обстрела и, конечно же несколько увлеклись – чуть не проскочили весь залив, а опомнившись, повернули в свою базу. Катер получил с десяток пробоин.

С наступлением темноты я прибыл на свой КП. Прибыл туда и командир ОВРа, который больше всего нуждался в успехе этой операции.

Короткий инструктаж, сборы и мы снова в заливе. Показался сигнал Ананьева. Я подозвал все шлюпки, показал сигнал, объяснил, кто его дает и когда Ананьева надо оттуда снять. Выходить на берег правей сигнала 200 -300 метров. Проход обозначен вешками. Катера немцы будут буксировать в этом месте. Всех этих сведений до настоящего момента никто не знал. Сева Ананьев знал только, что ночью будут, проходить корабли из Кронштадта в Ленинград. Группа отсечки старшего лейтенанта Пермитина Ф. А. имела потери при ориентировке, была обстреляна немецким патрулем. В перестрелке погиб старший лейтенант Пермитин. Группа мичмана Никитина Н. К., не обнаружив Пермитина, выполнила задачу самостоятельно, используя гребцов шлюпки во главе с лейтенантом Арсирий И. Ф.

Проникнув в канал, группа забросала катера гранатами и взорвала наблюдательный пост (НП). Никитин уничтожил 3 катера и один катер краснофлотец Воробьев. Языка взять не удалось, но были захвачены важные документы. Уничтожение НП выполняла группа лейтенанта Арсирий.

Через час появились огоньки – подходили шлюпки. Катера ринулись им навстречу. А спешить было от чего. В первую очередь немцы навешали над заливом осветительные ракеты на парашютах, стало светло. Затем, немцы открыли артиллерийский огонь. Но было уже поздно. Катера, взяв на буксиры шлюпки, уходили в базу. Операция была успешно закончена. Но были потери – группа отсечки, которую возглавлял Пермитин, не вернулась за исключением старшины Данилова. Да ещё Ананьев ранил разведчика при его снятии. За эту операция Ананьев и Никитин были представлены к ордену «Красного Знамени». Старший лейтенант Прохватилов был награжден орденом Отечественной войны 2 степени, лейтенант Арсирий И. Ф. орденом «Красной Звезды», остальные участники операции были награждены медалями. В составе сил обеспечения особо отличился личный состав катеров ЗИС во главе с лейтенантами Бердниковым, Загрива и старшим лейтенантом Накоряковкиным.

Позже нам попался приказ командующего немецкой

приморской группой войск о наказании офицеров за полученный ущерб.

Дружеское застолье после вручения правительственных наград.