Читать книгу Танец маленьких дедушек - Юрий Чемша - Страница 3

Настя (1 год, 11 месяцев) очень общительна и любит разговаривать. Жаль только, мало слов знает, всего штук пять. Зато вчера она выучила целую фразу и прекрасно научилась её говорить: «Не буду!»

Оказывается, фразы лучше, чем отдельные слова. Ими можно даже разговаривать со взрослыми на равных. А «Не буду!» – вообще замечательная, на все случаи жизни. Ею можно поддерживать даже светскую беседу. Тем более что фраза у Насти получается ну совсем как у папы или у мамы, абсолютно без всяких детских акцентов.

Первую «Н» она категорично тянет, но конец фразы «…буду!» по-женски смягчает, отчего всё получается энергично, но вежливо:

– Н-не буду!

Ну просто очень удобная фраза. И в будущем наверняка пригодится, например, как отказ сватающемуся жениху.

Конечно, Настя умеет говорить и «буду». Но кто ж будет применять такое короткое, невыразительное, глухое слово, когда в запасе есть целая фраза? Тем более, уже сильно устаревшее, выученное аж две недели назад. В словарях возле такого слова пишут «устар.» – мол, смотрите не вздумайте блеснуть им в каком-нибудь изысканном обществе, вас засмеют и запишут в ретрограды.

А вот новинка: «Не буду!» звучит совсем иначе – решительно и категорично, как у вполне самостоятельного человека. С этим в любое общество не стыдно.

Поэтому даже там, где надо говорить «Буду», чаще применяется более модное как самое подходящее: «Н-не буду!»

– Настя, будешь кашку? Смотри, какая вкусная кашка!

– Н-не буду! – и далее следует всяческое отлынивание вперемежку с откровенным саботажем.

– Настя, будем гулять? Смотри, на дворе солнышко!

Бежит сама за шапочкой, хватает ботинок, и радостное:

– Н-не буду!

Очень самостоятельный человек растет. Современный и оригинально мыслящий.

У Насти есть подарок папы – плеер. Это такая маленькая коробочка, откуда невидимые дети, а также тёти с ласковыми голосами поют разное приятное и весёлое.

Папа закачал туда песни своего детства – из мультиков и для детсада. Они замечательные и выразительные. Насте очень нравятся.

Вот она блаженствует на широченной родительской кровати. Кстати, о кровати. Когда-нибудь и у Насти будет такая кровать. Можно и так завалиться, и так кувыркнуться, и так упасть – сплошное удовольствие, не то, что в её нынешней колыбельке. Хорошо быть родителями! У Насти обязательно будут дети, чтобы Настя могла называться родителем.

А тут ещё из плеера песня несётся, любимая, Настя все слова знает, но пока не все говорит:

Плеер:

– Облака-а-а! Белогривые лоша-а-адки. Облака-а-а!..

Настя (очень точно, в унисон):

– Бака-а!

Это слышит мама, случайно заглянувшая в спальню. Мечтательное «Бака-а!» заставляет её, давясь от смеха, срочно искать видеокамеру. Поэтому она не слышит, как плеер продолжает:

– Облака-а-а – что вы мчитесь без огля-а-адки?

И хоть камера всегда где-то тут под рукой, но сейчас для семейной истории навеки утерян бессмертный унисон Настиного караоке, сопроводивший эту строчку. Очень жаль. Но спасибо маме Насти. От имени потомков, когда Настя вырастет и наверняка тоже станет родителем: мама успела-таки вернуться!

Спрятавшись за дверью, она тайно сняла унисон ещё более бессмертный:

Плеер:

– …Не смотрите вы, пожалуйста, свысока-а-а!

Настя (плееру, твёрдо):

– Н-не буду!

Я приложил бы тут читателю видео – или хотя бы звуковой файл. Но, как вечером выяснил папа Насти, противная камера всё же глюкнула, как будто её кто-то уронил, увы.

Впрочем, папа Насти убеждён, что это глюкнула мама…