Читать книгу Записки о Восточной (Крымской) войне - Юрий Дрюков - Страница 3

Предложения о возможном разделе турецких владений были высказаны российским императором в разговоре с английским послом в России сэром Гамильтоном Сеймуром 9 января 1853 г.

«Теперь я хочу говорить с вами как друг и как джентльмен… если при распределении оттоманского наследства после падения империи вы овладеете Египтом, у меня не будет возражений против этого. То же самое я скажу и о Кандии (острове Крите – Е. В. Тарле). Этот остров, может быть, подходит вам, и я не вижу, почему ему не стать английским владением…».

Понимая, что Османская империя все более и более уподобляется очень больному человеку, Николай I посчитал, что нужно предвидеть возможность её скорого распада, а потому заранее обсудить данный вопрос с англичанами, чтобы все грядущие события никого бы не застали врасплох.

Сама же Россия претендовала на главенство над Дарданеллами.

Иметь контроль над проливами и не пускать в Чёрное море чужой флот, чтобы обезопасить русское побережье, издавна было заветной мечтой российского государства.

Политическая обстановка в мире к этому времени складывалась довольно благоприятно.

«Ты, у которого ни один смертный не оспаривает права называться величайшим человеком, которого только видела земля. Тщеславный француз, гордый британец склоняются пред тобой, пылая завистью, – весь свет лежит в преклонении у твоих ног», – вот такие дифирамбы пелись тогда Николаю I.

Присоединение к разделу Турции других стран казалось маловероятным.

Французская республика только-только вновь стала империей, и Наполеону III в первую очередь требовалось как можно скорее успокоить страну, раздираемую революционными потрясениями.

Австрия же, совсем недавно чуть ли не на коленях молившая Россию о помощи в подавлении Венгерского восстания и спасённая русской армией от неминуемой гибели, несомненно, должна была поддерживать Николая I во всех его делах…

Да только вот дальнейшие события стали почему-то развиваться совсем по иному и весьма драматическому сценарию.

Усиление России все больше и больше не давало покоя другим странам.

Будущий контроль русских над Дарданеллами абсолютно не устраивал Англию, так как это означало полную неуязвимость российского государства, а значит, предоставляло ему возможность завоевать Турцию, подчинить себе Персию и направиться в Индию. А потеря Индии превращала Англию во второстепенную державу.

Император Наполеон III, громогласно утверждавший, что «Империя – это мир!», был не прочь затеять какую-нибудь небольшую победоносную войну, которая бы охладила революционные настроения, а его бы сделала национальным героем. Поэтому возникший между Россией и Францией спор о «святых местах» в Иерусалиме оказался ему на руку.

В качестве основного аргумента в этом споре Франция привела в конце лета 1852 г. под стены Стамбула 80-пушечный линейный корабль «Charlemagne».

В итоге в январе 1853 г. ключи от Вифлеемского и Иерусалимского храмов были демонстративно отняты у православной общины, которой они традиционно принадлежали, и переданы католикам, что грубо нарушило закреплённое договорами право России на покровительство православия в Турции. А для всех христиан Востока именно с Вифлеемским ключом было соединено понятие о первенстве той церкви, которая им владеет.

Из-за этого отношения между Россией и Турцией обострились настолько, что русская армия встала на границе с Молдавией и Валахией.

Но свою поддержку османскому султану в действиях против России и даже военную помощь в случае начала войны пообещали Англия и Франция.

Наполеон III отдаёт приказ об отправке в Архипелаг французской эскадры.

Вскоре аналогичный приказ отдаёт уже британское адмиралтейство, и в середине июня 1853 г. обе эскадры встают у входа в Дарданеллы.

4 июля Россия, «в залог, доколе Турция не удовлетворит ее справедливым требованиям», оккупирует Молдавию и Валахию, находившиеся под ее протекторатом по условиям Адрианопольского мирного договора.

Абдул-Меджид I, заручившийся поддержкой западных союзников, требует очищения дунайских княжеств в двухнедельный срок. Россия с этим не соглашается, и тогда Турция объявляет ей войну.

Через две недели объявление войны последует и со стороны России.

30 ноября Черноморский флот под командованием адмирала Нахимова разгромит в гавани города Синопа турецкую эскадру, готовящуюся к высадке десанта на Кавказ.

Во Франции и Англии эта победа вызовет крайне негативную реакцию: парижские газеты напишут, что при таком вероломстве «европейские державы» просто обязаны вмешаться, «чтобы воспрепятствовать возобновлению Синопской резни» (pour empecher le renouvellement du massacre de Sinope). Такое же название – «Massacre of Sinope» – она получит и в английской прессе.

На этом фоне всеобщего негодования англо-французская эскадра войдёт в Чёрное море, а в марте 1854 г. Англия и Франция объявят России войну, чтобы защитить обессиленную Османскую империю от «северного монстра». К ним присоединится Сардиния. Австрия, «удивившая мир своей неблагодарностью», в войну не вступит, но будет находиться во враждебном нейтралитете. Наполеон III потом скажет, что эта страна не может считаться «ни верным союзником, ни честным врагом».

В качестве доказательства коварных замыслов России Англия доводит до всеобщего сведения не только кабинетную переписку, происходившую между Дворами Императорским и Английским, но и секретные донесения сэра Г. Сеймура своему правительству о его частных разговорах с Николаем I.

Американская пресса по этому поводу выскажется так: «Трудно согласить обнародование этих документов с правилами самой обыкновенной честности, как и со здравым смыслом… Обнародованием их обнаружено будет во всей ясности вероломство Англии и прямодушие России».

Недостойность подобного поведения была осуждена даже в Лондоне. «На заседании Парламента 31 марта маркиз Гранби восстал на оскорбительные обвинения, которые дерзали наносить Особе Императора Всероссийского, посрамляющие тех, кто их произносит. „Император Николай вполне верил честности нынешних своих противников, почему же не оказать и Ему полной доверенности?“»

Но Англия изо всех сил пытается представить Николая I в виде злодея, все помыслы которого направлены исключительно на завоевание Турции.

Себя же союзники представляют защитниками целостности Османской империи.

Данную ситуацию прекрасно иллюстрируют две карикатуры: «Турция в опасности» и «Правильное против неправильного». Вот только на флаге, который держит женщина, стоящая рядом со львом, не хватает знаковой детали – полумесяца со звездой.

И только искреннее изумление мог вызвать тот факт, что Франция и Англия начали войну против христианской России на стороне государства, притесняющего более 10 миллионов христианского населения (греки, сербы, болгары, молдаване и пр.). То есть эти союзники стали бороться за увековечивание правления горстки мусульман над миллионами христиан во всех провинциях Европейской Турции, где турки считали себя господами, а на христиан смотрели с презрением, обзывая их кличкой гяур – «собака».

Хотя, с другой стороны, все более и более становилась явной настоящая подоплёка будущей войны – максимальное ослабление могущества и политического влияния России.

Из письма английского министра Генри Пальмерстона политику Джону Расселу.

«Аландские острова и Финляндию следовало возвратить Швеции, Остзейские провинции (Прибалтику) передать Пруссии, восстановить Польшу; Молдавию, Валахию и устье Дуная уступить Австрии, Ломбардию и Венецию либо сделать самостоятельным государством, либо слить с Пьемонтом, Крым и Грузию вернуть Турции, „Черкесию“ поставить под сюзеренитет султана…».