Читать книгу Миссия в июнь 1939-го года - ЮРИЙ ЕГОРОВ - Страница 8

Когда сознание вернулось, он первым делом посмотрел вниз: постель на нижней полке была свернута, а самой Неты нигде не было. Артем быстро надел брюки и хотел идти искать ее, но неожиданно дверь в купе открылась, и она вошла с полотенцем на плече, держа в руках зубную щетку и коробку с порошком. «Доброе утро, милый!» – произнесла она, улыбаясь. Он взял личные принадлежности и отправился в туалетную комнату, чтобы привести себя в порядок.

Через несколько минут проводница принесла чай и сахар, запечатанный в обвертки по четыре кусочка. Все вновь собрались вместе, разговор шел о разных вещах, случай с заболевшим мальчиком старались обходить, было видно, все внутри это тяжело переживали. Первым заговорил Петр Терентьевич:

– Мы в Москву на ВДНХ едем, а вы, молодые, если не секрет, что думаете делать в столице?

– У нас сейчас у обоих отпуск, вот хочется несколько дней походить по Москве, сходить туда-сюда, посмотреть достопримечательности, – обтекаемо ответил Артем.

В это время проводница сообщила, что поезд прибывает в Москву. Распрощавшись с соседями по купе, молодые люди вышли на перрон Северного вокзала. Нета ни разу не была в Москве, поэтому ее несколько смутило такое огромное количество народа, спешащее в разные стороны, она долго с любопытством разглядывала шпиль здания вокзала. Затем, прижавшись к возлюбленному и слегка сморщив свой прелестный носик, спросила:

– Что будем делать, мой неподражаемый рыцарь? И как я должна буду себя вести?

Тема сам немного был в нерешительности от такого обилия костюмов довоенной моды. «Невероятно! – думалось ему. – Там, у нас, много говорили про это, но видеть свое прошлое, да еще живых людей в нем, и стоять посреди них, не обращающих на тебя никакого внимания, – это просто потрясающе!» Вот какой-то щеголь в белых ботиночках, брюках и соколке с бритым, как у него, затылком спешит с цветами, чай, поди, на свидание приехал? А вот две девушки в длинных платьях – приехали, наверное, поступать куда-нибудь? На лавочке бабушка с двумя внучатами – все в белых панамах, может быть, на дачу за город собрались, ждут электричку. В это время к молодой паре подошел в белой летней форме отделенный командир милиции (на его петлицах было по три треугольника). Отдав честь, он попросил предъявить документы. Когда Артем показал удостоверение, милиционер вытянулся и вновь отдал честь:

– Здравия желаю, товарищ майор Госбезопасности. Извините, но вы оба так подозрительно себя вели, я и решил проверить.

– Вы действовали абсолютно правильно, командир. Мы просто не решили, в какую гостиницу идти. Сам-то я живу в общежитии, но родом из Ивановской области, как и моя невеста. Может быть, Вы что-то присоветуете, поближе.

Милиционер улыбнулся:

– С Вашими-то документами и в «Московской» можно легко расположиться, а если не хотите, то у ВДНХ есть прекрасное общежитие для высшего и среднего комсостава милиции. Возьмите такси, быстро доедете, – он стоял в ожидании и даже слегка вытянулся.

– Вот это нам подходит. Спасибо Вам, товарищ командир, – снял напряжение майор, и, козырнув в ответ, они расстались.

– Что, Неточка, пошли ловить такси, прокатимся, увидишь, как везде красиво!

Когда они вышли на улицу, она все время мило растерянно улыбалась и держала его под руку, когда же сели в автомобиль и он набрал скорость, даже немного испугалась, все время сжимала его ладонь, слегка дрожала всем телом.

«Какая же она скромная, нежная и непосредственная!» – подумал он, глядя, немного опустив глаза, и обнял ее за плечо.

Наконец она немного освоилась, и они спокойно доехали по 1-й Мещанской улице до до общежития.

Администратор был весь во внимании и довольно учтив, но сообщил, что свободны только резервные номера.

– Значит, это как раз для нас, – засмеялся майор и показал служебное удостоверение, где на фотографии он в форме с одним ромбом на петлицах. Администратор тут же выложил ключи от двухспальноой комнаты, записав их фамилии, имена и отчества, попутно сообщив, что в общежитии есть отличное кафе. Они поднялись туда, так как необходимо было позавтракать.

Кафе действительно было очень хорошее: квадратные столы, накрытые белыми скатертями, и вазочки с салфетками дополняли общий уютный вид расписанных под былинные сюжеты стен. Спросив, что бы она хотела скушать, майор оставил возлюбленную за столом у большого окна, наполненного солнцем, а сам подошел к стойке и посмотрел меню: «Девушка, мне манную кашу с изюмом, омлет, два стакана кофе с молоком и пару ватрушечек». Он подождал, когда ему все вынесли это на подносе, и отнес это за свой стол, где они все это с аппетитом ели, поглядывая друг на друга. Вытерев рот салфеткой, она спросила его негромко:

– Вижу, ты несколько встревожен. Думаешь, как взять нужную информацию для аналитиков в вашем мире, видимо, то, что ты сейчас берешь, тебя не сильно устраивает?

Он посмотрел на нее оценивающе и подумал: «Раз уж я не должен ее отпускать от себя ни на шаг, придется во все дела посвящать и советоваться с ней. Да и как же иначе, ведь это твоя будущая жена, к тому же она очень умна и выдержанна. Что ж, посмотрим, что она сейчас мне скажет?» Он честно признался ей:

Ты права, нужно что-то более убедительное и существенное, желательно из первых рук.

Она слегка прищурила глаза:

– А знаешь, тебе нужно связаться с отцом мальчика, которого мы спасли в поезде. Чувствую, он военный человек или сотрудник органов, причем высокого командного состава. Позвони ему вечером.

– Так ведь они сейчас с женой в Тейкове, в больнице рядом с сыном, и когда будут в Москве – неизвестно.

– Не думаю, что главврач районной больницы оставит у себя мальчика с таким тяжелым недугом, зная, что он из Москвы, точно тебе говорю, утренним поездом его уже отправили в столичную клинику с сопровождением. Если ты в 8 вечера с ним свяжешься, точно дома застанешь.

«Таак… да с ней не соскучишься, обладает аналитическим мышлением, вот это бабу отхватил!» – вновь подумал про себя Артем.

Он посмотрел на нее с глубоким удовлетворением и благодарностью:

– Ты права, любовь моя. Что, пойдем в комнату?

Они поднялись на второй этаж, открыли дверь ключом и зашли внутрь, помещение было великолепным: имелась ванна, чайник с принадлежностями, и даже кровати составлены вместе, головой к стене, что вызвало невольную улыбку майора. Он снял жилетку и удобно расположился в кресле у кровати:

– До вечера у нас уйма времени, так с чего начнем нашу личную жизнь? С похода по достопримечательностям?

Она поставила свою черную сумку на стул у стола и достала из хлопчатобумажной сумки трусишки и халатик, купленные еще в Иванове:

– Первым делом мне нужно принять ванну и ополоснуть свое нижнее, не люблю, когда оно не свежее, да и магазинные трусы нужно ополоснуть.

Артем сосредоточился, прокручивая в голове варианты предстоящей встречи с отцом спасенного мальчика. Из раздумий его вывела Нета, вышедшая босиком из ванной и ступающая по ковровым дорожкам своими изящными вогнутыми стопами. Тема поднял на нее глаза, она вытирала свои длинные черные волосы полотенцем:

– Милый, а ты не хочешь тоже освежиться? Есть горячая вода, так хорошо!

Он хорошо видел, как ее взгляд сделался томным.

Направляясь в ванную комнату, Артем подумал: «А ведь она хочет полной близости, значит, решила полностью отдаться мне. Может, уклониться?.. Болван, унизить и оскорбить отказом такую девушку! Нет уж, это не в моих правилах. Что ж, значит, так тому и быть, только не дави на нее, передай инициативу этого дела в ее руки». Выйдя из ванной, он обнаружил ее лежащей в разобранной постели.

Тема положил свое белье на кресло у кровати и стоял в нерешительности в одних плавках. Она улыбнулась ему и глухо произнесла:

– Что стоишь в нерешительности? Ты же мой будущий муж, так осчастливь свою будущую жену.

– Может, перенесем это дело на вечер или ночь?

Она отрицательно покачала головой:

– Вечером и ночью все вернутся в свои комнаты, к тому же будет сильная слышимость, а я тебе говорила, что буду сильно стонать и даже кричать, так как мне будет очень больно. Сейчас же в гостинице мало народу и из-за шума машин на проезжей части не так слышно. Для меня это очень важно!

Он не стал спорить с ней, снял плавки и порхнул к ней под одеяло. Какое-то время они молча лежали, глядя друг на друга:

– Должен признаться тебе, что совершенно неопытный в этом деле, так что, если что буду делать не так или причиню тебе боль через меру, останови меня. Ничего не будет сделано против твоей воли.

Она кивнула, улыбаясь:

– А у меня что за опыт? Таких, как я, зовут в простонародье «старая дева», и я очень хочу расстаться с этим унизительным положением. Хочу, чтоб ты сделал меня женщиной, такой, как все, очень тебя прошу!

– Я сильно постараюсь, – засмеялся он. – Только у меня есть одно непременное условие: я должен расцеловать каждый пальчик на твоих ручках и ножках, каждый твой волосик, каждую клеточку на твоем теле, и ты не должна мне в этом мешать, договорились? – она кивнула, соглашаясь.

Немного откинув одеяло, Тема лег на нее, слегка прижав своим сильным телом, она, задрожав, застонала и стала извиваться под ним, насколько он ей позволял. Он видел, как ее глаза горели, как угли, а губы пылали, было очевидно, что он разбудил сильно сдерживаемые чувства. Артем сильно поцеловал Нету в губы, при этом она крепко обвила его шею руками. На мгновение ему показалось, будто ей тяжело под ним, и он немного приподнялся на руках, но она выгнулась, крепко прижавшись к нему всем телом, он чувствовал прикосновение ее нежной, но довольно упругой груди. Поцелуй длился долго, и когда он закончился, они оба смотрели друг на друга, тяжело дыша. Дав ей немного успокоиться, Тема начал целовать мочки ее ушей, а затем несильно покусывать, она стонала, поворачивая ему то одно ушко, то другое, тело ее покрылось мурашками.

– Милый, мне очень приятно, но мочки могут распухнуть, переключись на что-нибудь другое, помни мне грудь, там много эрогенных зон, – прошептала она ему на ухо.

Он сел на коленях, она оказалась меж его ног. Слегка погладив груди, Артем несильно сжимал то одну, то другую, он видел, как его партнерша, приоткрыв рот и закатив глаза, поворачивает голову то в одну, то в другую строну:

– Любимый, еще, вот так еще, еще что-нибудь поделай с ними, мне никогда не было так приятно, – прохрипела она. Тогда он стал несильно кусать ее прелестные сосочки.

Неизвестно, сколько бы эта процедура продолжалась, но Тема остановился, понимая, что дальше может навредить грудям своей партнерши, и он стал покрывать поцелуями ее живот, затем он попросил ее немного поднять и прижать к себе левую ногу, ласкал, лизал и целовал ее восхитительное бедро, голень и изящную стопу, так же он поступил и с правой ногой. Он чувствовал, как она все больше возбуждалась и вновь застонала, видимо, и в ногах было много эрогенных зон. Фигура в целом и ноги в частности у нее были бесподобные: достаточно широкий женственный таз, хорошо скошенные тонкие бедра, слегка расширяющиеся от коленей до попы; стройные, слегка изогнутые голени с черными волосиками на внутренних поверхностях; высокая небольшая вогнутая стопа с ровными пальчиками. Он нежно ласкал и целовал ей ноги без устали, а она негромко стонала и перебирала его волосы тонкими пальчиками своих рук. Дойдя до влагалища, Тема попытался раздвинуть ей ножки, чтобы поцеловать его, но она его остановила:

– Любимый мой, не делай этого, пока оно не свободно, иначе я сойду с ума, умоляю тебя, освободи его сначала, – она взяла в руку его член и направила его в заветное место…

Они мучились оба, так как он никак не мог войти в нее из-за ее девственности. Его член стоял не сильно, и уже вытек секрет, смазавший вход во влагалище, но, сколько бы он не нажимал, войти не удавалось. Она сильно стонала и металась по постели, сжимая простынь руками, но, как только он повторял, вся выгибалась от боли и начинала кричать. Несколько раз ему даже приходилось зажимать ей рот, казалось, ситуация заходит в тупик. Очень тяжело было смотреть, как она мучится, но он не отступал. Перестав делать резкие движения, он стал потихоньку все дальше и дальше заводить в нее член, растягивая девичью плевру, и, наконец, вогнал его полностью, прорвав ее. Сердце его глухо стучало в груди, и он чувствовал, что с ней происходит то же самое: сильно и громко закричав, она выгнулась вся, затем, скрестив на нем свои ноги, стала извиваться под ним, вращая тазом, при этом она кусала губы и царапала его плечи. Он чувствовал, как ее теплая кровь смачивает его член, не в силах больше сдерживаться, он кончил в нее. Оргазм, наступивший у обоих одновременно, был сильнейшим и никак не проходил. Она сильно, продолжительно застонала и лишилась чувств. Он вышел из нее и лежал так, рядом с ней, несколько минут, пока она не пришла в себя:

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

Она повернулась к нему и погладила его щеку своей тонкой рукой:

– Как чувствуют себя абсолютно счастливые люди? Это словами не выскажешь, это можно только почувствовать. Вот только, наверно, в крови вся, да и ты тоже, хорошо, что простынь вдвое другую подстелила. Мне бы нужно подмыться.

Он встал потихоньку и, подняв ее на руки, не спеша понес в ванную.

Через несколько минут они обнаженные лежали на постели, повернувшись друг к другу, уже не покрываясь одеялом. Они были полностью близки, поэтому она больше не стеснялась его и лизала его губы и щеки своим языком.

Неожиданно, протянув руку, она потрепала его по коротко стриженной шевелюре волос:

– Просто сказка какая-то! Передо мной лежит человек из другого времени, отделенного от нашего на 100 лет вперед, но такой земной и человечный, просто мозг отказывается все это воспринимать!

– А я, когда направлялся сюда, все думал: «У нас видел ее мертвую, неужели повстречаюсь с ней живой? Фантастика!»

Они оба негромко, но заразительно засмеялись.

– Скажи мне, милый мой герой, а как у вас там устроена семья, и вообще есть ли она? Может, просто поживете с одной, потом с другой. Кто потом воспитывает рожденных детей?

– Не переживай, семья никуда не делась, так же любим друг друга, рожаем детей и потом воспитываем их до определенного возраста. В других странах, правда, живут так называемым свободным браком, но у нас в СССР это не принято, у нас регистрируют брак и многие даже венчаются в церкви. Наша страна – это православное государство.

Она понимающе опустила свои длиннющие ресницы:

– Тогда, как окажемся там, у тебя, в вашем времени, могу рассчитывать на предложение руки и сердца? – взгляд ее сделался серьезным, она смотрела на него выжидающе.

– А почему, когда окажемся у нас? Предложение быть моей женой я тебе прямо сейчас делаю. Как, согласна?

Она глубоко вздохнула:

– Мне очень приятно, когда ты берешь меня на руки, возьми сейчас, если тебе не трудно.

Тема встал с кровати и легко поднял ее, поднеся ближе к окну, ему было очень хорошо от того, что он держит ее красивое, стройное тело. Она смотрела на него своими огромными темными глазами, в которых читалась глубокая благодарность сильно полюбившей женщины:

– Ты же сам все видишь, еще как согласна! Теперь буду дни считать до момента, когда перейдем в ваше время. Сколько еще осталось?

– Мы должны быть в нужном месте в 23:00 14 июня.

– Как еще долго, – вновь вздохнула она и, немного подтянувшись, поцеловала его в щечку, а затем в губы.

Душу Артема переполняли радостные чувства при виде красавицы-жены у себя на руках, и ему вдруг захотелось пройтись с ней по улицам Москвы, чтобы все ее видели:

– Если тебе не будет трудно, давай погуляем по городу. Мне так будет приятно идти под руку с такой красавицей!

Она кивнула, соглашаясь:

– Хорошо, сейчас только трусики утюгом высушу, надену все же уже белые, и пойдем. Нужно будет зайти в аптеку и купить гигиенической ваты.

Он опустил ее и, быстро одевшись, сел в кресло.

Быстро прогладив утюгом трусы, она надела их, они смотрелись на ее великолепном теле еще прелестней, невзирая на подкладку, так как после стирки плотно обтягивали попу и лобок. Надев платье, носки и босоножки, она взяла хлопчатобумажную сумку и с улыбкой сказала:

– Ну что, пошли не спеша гулять по Москве?

У администратора уточнив адрес ближайшей аптеки, они вышли из общежития и направились к ней. Она располагалась недалеко, поэтому уже через полчаса молодая пара пошла искать такси:

– Куда поедем? Может, здесь, по ВДНХ, погуляем? – улыбнулся он.

– Артем, давай сначала на Красную площадь, может, к Ленину удастся попасть.

Они спустились вниз и взяли такси (несколько машин дежурили у гостиницы). Пока ехали до центра, возлюбленная Артема в окно с удивлением рассматривала строения столицы, дивясь высоченным многоэтажкам. Вот автомобиль проехал улицу 25-го Октября и остановился практически у Красной площади, майор расплатился с таксистом, и они прошли на площадь. Время приближалось к полудню, и Тема, взглянув на часы, взял ее за руку:

– Пошли, сейчас начнется смена караула у мавзолея, красивый ритуал.

Они быстро пошли к мавзолею. Ровно в 12:00 пробили куранты на Спасской башне, и из нее вышел караул в составе сержанта, ефрейтора и красноармейца. Они медленно шли, тянув носок, а на винтовках поблескивали примкнутые штыки. Молодые красавцы в хромовиках и бриджах с сумками-планшетами через плечо с красными петлицами и околышами на фуражках, с остриженными под полубокс затылками.

Нета взяла Артема под руку и периодически с восхищением поглядывала то на молодых парней караула, то на своего красавца-жениха. Зайдя на ступеньки мавзолея, сержант сменил часовых, и караул вновь проследовал в Спасские ворота. Мавзолей вновь открылся для посещения. Очередь была большой, но шла быстро, и уже через 50 минут они были внутри пантеона: негромко играла траурная музыка, и люди с печальными лицами шли мимо стеклянного гроба с вождем. Майор бывал здесь несколько раз, облик В. И. Ленина был ему узнаваем, только внутренний антураж казался ему совершенно не таким. Нета же никогда не была здесь, поэтому он видел, что это производило на нее сильное впечатление, неспроста она захотела сходить именно сюда. Уже ступив на брусчатку площади, она тихонько поделилась с возлюбленным:

– Он лежит, как живой, будто уснул на немного, а ведь больше 14 лет прошло!

– Да, ты права. И хорошо, что у нас есть возможность всегда видеть основателя нашего пролетарского государства. Это возвышает и постоянно тонизирует нас, придает силы. Хочешь, сфотографируемся здесь, напротив мавзолея? – улыбнувшись, предложил он. – Будет прекрасный снимок.

– Но здесь же нет фотографа с треногой.

Артем вынул свою большую зажигалку и несколько секунд что-то на ней настраивал, затем обратился к проходящему мимо подростку:

– Парень, будь добр, мы встанем вот там, а ты сначала нажми вот на эту зеленую точечку и отпусти, а затем нажми и подержи три секунды.

– Он любезно согласился, а майор встал и поднес согнутую в локте руку возлюбленной, чтобы она взялась за нее. Через секунду снимок и видеофайл были сделаны.

– Куда направимся теперь? Здесь все очень интересно!

– Тем, пока ехали в такси, видела афишу: сегодня Большой театр дает «Щелкунчика», начало спектакля в 19:00. Всегда мечтала попасть на него. Давай сходим, так хочется.

Он подумал немного:

– Хорошо, театр так театр. Пошли тогда за билетами, здесь недалеко, за историческим музеем.

Когда они, взявшись за руки, подошли к Большому театру, стало очевидно, что сегодня на спектакль не попасть, но они все же заняли очередь.

– Стой здесь, никуда не уходи, – он быстрым шагом направился к зданию театра.

Она осталась одна, и вдруг ей стало страшно, несмотря на окружающий ее народ. Сейчас она уже всей душой и сердцем чувствовала, как этот парень много значит для нее, с ним ей было легко, комфортно и безмятежно. «Только бы побыстрее приходил», – думала она, оглядываясь вокруг.

Прошло уже полчаса, вот, наконец, и он: «Слава Богу!» Взяв ее за руку и предупредив, что стоять они не будут, он увел из очереди, и когда отошли на почтительное расстояние, остановился и вынул из кармана брюк два билета:

– Пожалуйте, моя прелесть, партер, 12-й ряд, 14 и 15-места.

Она глядела на него с восхищением и восторгом:

– Милый мой, как мне тебя отблагодарить?! – она стала целовать его щеки и губы, затем прижалась к его груди, на глазах у нее навернулись слезы.

Он терпеливо дождался выхода ее чувств, затем оглядел ее, будто что-то прикидывая, и покачал головой:

– Твое платье очень мило, но не для столичной премьеры. Как у нас бы выразились, «дресс-код» не соответствует»

Она растерянно посмотрела на него, слегка закусив нижнюю губу:

– А что же делать, Темочка, дорогой, придумай что-нибудь, поверь, для меня это очень важно!

– А что тут думать, вон за Большим театром ЦУМ, сходим туда и решим эту проблему, – она остановилась в нерешительности, давая ему понять, что не хочет лишних затрат на себя, но он повлек ее за собой. – Ты думаешь, меня послали сюда с пустыми карманами? На твое платье хватит.

Через час они выходили из Центрального универмага с коробками в руках, где лежали: великолепная белая блузка с рукавами до локтей, не яркая с цветами юбка чуть ниже колен и супермодные открытые босоножки на небольшой платформе. Глядя на своего возлюбленного, Нета все еще не верила своим глазам, что все это происходит именно с ней. Уж не оказалась ли она в какой-то сказке, где добрый волшебник водит ее по магазину, до отказа заполненному товарами на все вкусы и желания? Она даже боялась закрыть глаза, словно открыв их, она окажется опять в том самом лесу с подонком на себе, который задирает ей платье, хватает за горло, при этом смердит ей в лицо несвежим дыханием. Артем, видимо, почувствовал это ее состояние и, ничего не говоря, передав ей нетяжелые коробки, нежно подхватил ее на руки. Он нес ее прямо по улице Москвы навстречу улыбающимся прохожим, некоторые мужчины останавливались и аплодисментами поддерживали его, а женщины, не скрывая восхищения, качали головами. Она была на седьмом небе от счастья! Так продолжалось довольно долго, и она, глядя на него счастливыми глазами, все же попросила:

– Милый, поверь, мне очень приятна эта процедура, но пора мне и честь знать, опусти меня, отдохни.

Они снова шли, взявшись за руки, и забрели в небольшой, но уютный ресторанчик, где маэстро исполнял различные пьески на пианино. Молодая девушка-официант с добродушной улыбкой быстро обслужила их, и они, запивая обед грушевым соком, слушали музыку.

– Вижу, тебе не нравится то, что он играет? – обратился он к ней. – Но, я тебе скажу, у него довольно сильная техника.

– Ты разбираешься в музыке?

– Немножко. Хочешь, сбацаю что-нибудь?

– Только веселое, скучно от этих романсов, такое хорошее настроение.

Он встал и подошел к маэстро, что-то сказав ему на ухо, тот кивнул и пошел к входу, доставая папиросу.

Тема сыграл веселую и быструю композицию, чем привел в восторг не только возлюбленную, но других посетителей. «А они ничем не хуже нас, эти люди из 1939-го, такие же умные, добрые и образованные, умеют ценить талантливое и красивое. Ох как прав был Жуков, жить начинали действительно хорошо!» – подумал он, возвращаясь за стол.

– Как, понравилось? Что скажешь?

– Ты был неподражаем. Скажи, это ведь «Итальянская полька» Рахманинова?

– Она, голубушка. Ты, я вижу, тоже не отстаешь?

– Там, где мы раньше жили, я окончила музыкальную школу по классу скрипки, а там же изучают муз. литературу.

– Вот меня вытурят из органов, за недостаточность представленных сведений, будем с тобой на пару дуэтом выступать, в какой-нибудь областной дальней филармонии.

Они весело и негромко засмеялись, оглядываясь вокруг.

– Сколько сейчас времени? Может быть, тебе позвонить?

Артем взглянул на часы, было без десяти минут четыре:

– Да нет, пока бесполезно. Давай пока погуляем по городу, может, на катере удастся прокатиться по Москве- реке?

Выйдя на улицу, им удалось снова быстро поймать такси-эмку и доехать до Новоспасского моста, где рядом был причал для теплоходов и откуда отправлялись пассажирские экскурсии. Поездка по реке была долгой, поэтому молодая пара иногда, вдоволь налюбовавшись пейзажами города, доступными с верхней палубы теплохода, опускалась вниз, где в буфете было прекрасное мороженое с сиропом, там же на первом уровне Артем снял отдельную каюту до конца экскурсии. Они сидели, ели мороженое и смотрели в окно на гладь реки, рассекаемую теплоходом. Время прошло незаметно. Когда экскурсия близилась к завершению, он предложил ей переодеться прямо в каюте, так как другой случай вряд ли представится. Он хотел выйти, но она остановила его:

– Милый, не уходи, может, что подскажешь мне, у меня никогда не было такой модной и дорогой одежды.

Сидя у окна, Артем наблюдал, как его невеста разулась и сняла платье, оставшись в одних трусиках. Она распаковала коробки и вынула сначала блузку, быстро надев ее и застегнув пуговицы. Блузка была не длинной и едва закрывала трусики, ноги же были совершенно обнажены, и Тема в который раз залюбовался ими. Видя это, Нета несколько смутилась, все еще немного стесняясь его и быстро достав юбку, надела ее через голову. Остались только босоножки, и она уже начала было надевать свои белые носки, но он остановил ее:

– Не надевай их, это уж слишком повседневно, не годится для похода в театр. Надень босоножки на босую ногу, так они будут лучше смотреться, у тебя очень красивая и изящная стопа.

– Вот видишь, подсказал, а я уж хотела напялить, вот глупая, – и, надев босоножки, она продемонстрировала ему свои великолепные ноги, затем прошлась по каюте. – Что скажешь, как теперь выгляжу? Не стыдно со мной в театр идти? Только говори честно, лицемерия я не люблю.

– Лицемерить здесь нет нужды, ты потрясающе красива! Одежда хорошо подчеркивает твою великолепную стройную фигуру, а обувь – изящество и красоту ног. Вот только босоножки не малы? Не сильно сдавили стопу? Может, заменить? Походи побольше по каюте, здесь ковер и чисто.

– Ты знаешь, они очень мягкие, поэтому если и сжимают ногу, то делается только приятно. Когда не плотно – хуже.

Она ходила по каюте взад, вперед, отрабатывая походку, а он смотрел и не мог налюбоваться ей, это был уже совсем другой человек.

Теплоход пришвартовался к причалу, и они вышли по трапу на набережную. Немного пройдя по улице, увидели высаживающую пассажиров легковую машину. Артем подбежал и попросил водителя подбросить до Большого театра, тот добродушно согласился, и через несколько минут они были уже на Театральной площади. Остановившись напротив большого фонтана, Нета долго любовалась им, а затем самим зданием театра с колесницей на фронтоне. Внутренний же антураж привел возлюбленную Артема в состояние крайнего восхищения! После того как он сдал ненужные вещи в гардероб, она взяла его под руку и попросила провести по всем вестибюлям, лестницам и холлам, на это ушло почти все свободное время. Без каверзных ситуаций не обошлось. После первого звонка они стояли в главном фойе, вокруг было много народа, но рядом стояла пара каких-то аппаратных работников, во всяком случае Артему так показалось. Он – лысый с бегающими глазками в сером костюме и белой рубашке с галстуком, она – в сером пиджаке и такой же приталенной юбке с пышной до неприличности грудью, в черных перчатках. Они одновременно со снобизмом и с возрастной завистью смотрели на молодую пару, дамочка брезгливо произнесла на английском, будучи уверенной, что никто не поймет: «Young handsome men from idleness will find girls from the villages, dress them in Moscow and immediately drag them to the theater»[1]. Остроносый лысый супруг кивнул в подтверждение, гордый от того, что понимает язык.

Нета почувствовала по виду расфуфыренной дамочки, что разговор направлен против нее, и растерянно глядела на своего возлюбленного, но тот совершенно не растерялся, он подошел вплотную к обывателям и на чистом английском с отточенным британским произношением ответил: «The bodies of the NKVD, where I have the honor to serve, have little interest in rural intelligentsia, since there is no rot in it, but among the rotten intelligentsia of Moscow there are often enemies of the people. Present your documents, and then we’ll figure it out»[2]. При этом он представился – майор Госбезопасности Шлыков.

Что тут началось, трудно будет даже описать: все, кто стоял в фойе, начали группироваться около майора, демонстрируя тем самым полную поддержку ему и его возлюбленной; аппаратчики с апломбом остались в одиночестве и стояли, явно презираемые всеми. Артем отметил про себя моральную силу и чистоту общества.

Попросив всех сохранять спокойствие, он предложил снобам пройти с ним в дирекцию театра, забрав у них документы: «Дорогая, пойдем тоже», – он взял ее за руку, и они двинулись по коридору. Вслед неслось: «Совсем обнаглели чинуши, никого за людей не считают, сейчас майор им пропишет!» Другие искренне и весело хохотали.

Когда в коридоре они остались одни, лысый забежал вперед майора и молящим голосом стал просить прощения, на его лысине и длинном носу выступил пот; «Цила, проси прощения у товарища майора, пока не поздно», – его пассия стояла вся красная, хватая воздух ртом, видно, ее прижало. Видя непреклонность майора, она грохнулась перед ним на колени, умоляя не губить ее, так как у нее больное сердце. Артем посмотрел на Нету, в глазах молодой женщины не было озлобленности, она даже не знала, как ей сейчас быть:

– Милый, не надо дальше разбираться, она встала на колени, и этого достаточно, прекрати, я очень тебя прошу!

Артем брезгливо посмотрел сначала на чинушу в костюме, затем на стоящую на коленях его жену:

– Вот вы обе еврейки, но одну я сейчас на руках понесу в зал, а тебе вот что достанется, – он плюнул ей в лицо. – И благодарите, что нарвались на добрых, другой сухарь всю душу бы из вас вынул, – после этих слов он с улыбкой подхватил Нету и понес в фойе. Ожидающие зрители дружно зааплодировали, видя такую картину, его невеста тоже благодарно улыбалась.

Тем временем прозвенел уже 3-й звонок, и все стали заходить в зал. Артем внес невесту на руках в партер и опустил на 14-е место в 12-м ряду, сам опустился рядом.

– Хочешь, еще сбегаю куплю буклеты с либретто? – он вопросительно посмотрел на нее, но она его остановила:

– Не нужно, я и так содержание этого балета хорошо знаю, а исполнителей главных партий я видела на афише – Марина Семенова и Алексей Ермолаев.

– Любопытно, – он наклонился к ее ушку, – в нашем времени Семенова входит в топ-10 сильнейших балерин страны, скончалась в 2010 году, а здесь сейчас она выйдет живая?! Знаешь, даже мне во все это очень сложно поверить.

В этот момент зазвучала увертюра, спектакль начался.

Тема уже видел этот балет, пусть более позднего балетмейстера, но все равно смотрел с большим удовольствием. Было прекрасно все: музыка, постановка танцев, костюмы и декорации, усиленные атмосферой исторической сцены самого театра. Периодически он поворачивался к Нете и видел, как она иногда чуть-чуть приподнимается, поправляя юбку. Когда наступил антракт и все рядом сидящие вышли, он негромко спросил ее:

– Тебе больно сидеть, чем я могу помочь?

Она ответила, улыбаясь:

– Болит немного, но так и должно, наверно. Меня не это больше беспокоит. Я очень увлекаюсь, в зале светло, а мы сидим немного выше других, боюсь, не заголиться бы лишку, увидят нижнее белье.

– Пусть тебя это меньше тревожит, у тебя прекрасные ноги и прелестные белые трусики. Не беда, если и увидят, отвыкай комплексовать, в нашем времени все по-другому.

– Я уж что-то даже боюсь, не буду я там, у вас, как ходячий анахронизм? – вновь заулыбалась она.

– У нас будет еще время поговорить на эту тему, сейчас же посиди здесь, если не хочешь в туалет, я схожу позвоню.

Отыскав дежурного администратора, Артем предъявил удостоверение и попросил доступ к телефону. Когда ему это предоставили, набрал московский номер. К телефону долго никто не подходил, и он уже хотел положить трубку, неожиданно знакомый голос произнес: «Квартира Шмелевых, слушаю вас», – это был отец больного мальчика.

– Здравствуйте, – поздоровался Артем, – Вы дали мне свой телефон вчера вечером в поезде. Извините, что беспокою, но мне нужно поговорить с Вами, я долго Вас не задержу.

На том конце провода заметно оживились:

– Как хорошо, что Вы позвонили. А мы только что приехали. Дело в том, что Васю осмотрели в институте скорой помощи имени Склифосовского и сообщили, что острый спазм коронарных сосудов тейковская больница сняла и сейчас ему больше нужен покой. Мы решили завтра отвезти его на дачу. Сейчас мы здесь, на квартире, улица Мясная-Бульварная, дом 2/1, приезжайте, здесь и поговорим.

– Прошу меня извинить, не знаю, как к Вам обращаться, – как можно вежливее произнес майор.

– Игорь Витальевич.

– Очень приятно, а меня зовут Иван.

– Вот и познакомились.

– Игорь Витальевич, понимаете, Нете очень хотелось посмотреть «Щелкунчик», мы сидим в театре, сейчас антракт, окончание через час, пока мы доберемся, будет очень поздно.

– Не переживайте, я еще не отпустил машину, выйдете из театра, ищите черную эмку номер АА 48–37. Где «Щелкунчика» дают? В Большом? Куда машину присылать?

– Знаете, как-то неудобно.

– Ничего, ничего, и Танюша, и Вася будут очень рады вам, – на том конце повесили трубку. Майор возвратился в зал.

Действие II и финальный вальс майор уже практически пропустил, обдумывая предстоящую встречу, он, не поворачивая сильно головы, посмотрел на возлюбленную: «Какая она умница, сразу высокую персону разглядела! Личный персональный автомобиль до вечера, военная выправка, да это, несомненно, офицер, или армейский, или Госбезопасности. Что ж, Тема, похоже, Господь дает тебе ниточку, не упусти ее, другой такой больше не будет».

… Прозвенели последние аккорды, и занавес закрылся, раздались аплодисменты, которые долго не умолкали, раздавались крики «Браво!». Занавес вновь открылся, и артисты главных партий вновь вышли на сцену и благодарно поклонились. Спутница Артема была в восторге, и пока они выходили и забирали вещи в гардеробе, возбужденно комментировала только что прошедший спектакль. Когда они оказались на улице, она обиженно спросила его:

– Тема, дорогой, такой великолепный спектакль, неужели тебе нисколечки не понравился?!

– Конечно, спектакль превосходный, и хоть я уже видел его, там, у нас, мы обязательно его с тобой обсудим. Сейчас же мы должны найти черную легковушку с номером АА 48–37, эта машина отвезет нас в квартиру к тем людям, из ночного поезда. Прошу тебя, посмотри вокруг внимательно.