Читать книгу Земляне у далекой желтой звезды - ЮРИЙ ЕГОРОВ - Страница 7

– Капитан, – обратился генерал к офицеру, бери двух десантников и лети на орбиту к кораблю, там возьмешь Начальника медицинской службы и несколько ящиков, затем срочно сюда, только смотри, избегай грозовых фронтов, лучше обойди их.

– Слушаюсь, товарищ генерал-майор, – капитан вытянулся и вновь отдал честь. – Второй и третий, со мной!

Группа надела гермошлемы и направилась к дисколету.

– Лейтенант, ваша группа переходит в автономный режим, замаскируете аппарат где- нибудь в лесной чаще, без моего или подполковника Стюарта приказа не подыматься, плазмоид опустить на дно озера и держать в активированном состоянии, сейчас же обеспечьте караульную службу, – офицер отдал честь и направился исполнять приказ.

Зайдя в дисколет, Всеслав прикрепил портативную камеру в виде небольшой пуговки к воротнику рубахи, затем нажал кнопку вызова:

– Внимание, «Советский Союз»! Это капитан. Срочно к главному экрану врача общей практики Воронцову! – через минуту знакомое лицо внимательно смотрело на него с экрана монитора. – Жаклин, дорогая, я не приказываю, а прошу, погибает молодая девушка – дочь Великого князя. Нужна твоя помощь. Кажется, Митчелл влюбился в нее. Ты знаешь, что делать, пусть срочно сошьют тебе одежду восточного лекаря из Хорезма, собери портативное оборудование для операции, я выслал дисколет с тремя офицерами. Других никого к заданию не привлекать. Сейчас только от тебя зависит успех наших ранее задуманных планов.

– Я все поняла, капитан, ждите нас на месте, – изображение с монитора пропало. Всеслав вышел из дисколета и присел на траву, любуясь красотой весеннего луга. Светило стояло в зените, ярко освещая палитру из разнообразных красок, было довольно жарко, но, не взирая на это, десантники зорко наблюдали в бинокли разные направления вокруг дисколета. Неожиданно один из младших лейтенантов доложил:

– По тропе, в направлении аппарата, едет крытая телега – это наш командир, товарищ генерал-майор, – через несколько минут телега подкатила к дисколету, и Митчелл соскочил с нее на землю.

– Карета подана, капитан, когда можно будет ожидать пассажирку с сундуками? – он присел на землю рядом с шефом, в глазах его читалась легкая тревога и нетерпение.

Всеслав вздохнул и, сорвав соломинку, покрутил ее вокруг пальца:

– Машина запущена, теперь осталось только ждать…

– Что ж, шеф, караулом командует опытный лейтенант, да и ребята серьезные, давай пока на травке поваляемся, а то всю ночь в этой яме не спали.

Они прилегли на весенний луг и глядели в голубое майское небо с белыми кучевыми облаками.

– Никак не верится, что мы не на Земле, настолько все такое же и греет душу, – Всеслав лежал, улыбаясь, и не заметил, как заснул. Ему снился странный сон: он выходит из воздушно- космического самолета на площадь, залитую солнцем, вокруг много встречающих, держащих в руках цветы, они смеются и что-то кричат ему. Он оглядывается, рядом с ним Жаклин Воронцова и Митчелл Стюарт, держащий за руку Нэю. «Значит, ее удалось спасти, и она жива?!», – говорит он сам себе и… просыпается.

– Шеф, ты так крепко заснул и мирно посапывал, что я не хотел будить тебя, но через минуту первый будет над нами и хорошо, если ты сам его встретишь.

Всеслав поднялся с земли и, потянувшись, надел кафтан. Он был в прекрасном настроении, но не сказал помощнику, что ему приснился вещий сон, чтобы не предвосхищать события. В это время над ними появилась темная точка, она стала увеличиваться в размере, и вот в десяти метрах над землей завис дискообразный объект. Вышли посадочные штанги, и аппарат плавно опустился на землю. Отошел десантный люк и из тарелки вышла она! Всеслав никогда не видел ее в восточном костюме: на ней была шелковая жилетка, под легкими брюками из полупрозрачного шелка, с разрезами от таза почти до самых щиколоток, угадывались великолепные ноги, узкий шелковый бюстгальтер слега прикрывал маленькие ажурные груди; на голове был платок, завязанный сбоку; потрясающий вид завершали вогнутые изящные стопы, обутые в открытые босоножки. Она подошла к нему и, улыбаясь, посмотрела ему прямо в глаза:

– Ты позвал, я пришла. Если захочешь, я всегда буду рядом и везде буду подмогой тебе, но обузой – никогда. – Он смотрел на эту потрясающе красивую женщину и понимал, как крепко любит ее! Ему хотелось сказать многое, а сказал он совсем другое, видя, как рядом стоят космодесантники, вышедшие вслед за Жаклин из дисколета:

– Милый доктор, наверное, Вам необходимо бы сначала освоиться, посмотреть на эту чудесную планету, но делать это придется вот из-под навеса этой телеги, которая повезет Вас в стольный Владимир, где умирает пусть не такое для меня красивое, как Вы, но столь же милое создание.

Жаклин уловила шарм момента и благодарно сомкнула свои длиннющие ресницы… Быстро загрузив с десантниками сундуки с оборудованием в телегу, Митчелл помог доктору взобраться под свод крытой повозки, и телега тронулась. Всеслав отдавал последние команды капитану – старшему руководителю обоих десантных групп:

– Вместе с тем экипажем замаскируете аппараты в лесной чаще, поглуше. Ждите отдельных распоряжений. Сами выйдете на связь, если будет кончаться продовольствие. Наши контрольные запросы будут раз в сутки, в видеокамерах у нас будут встроены маяки. В случае спасательной операции бластеры применять в самых крайних случаях, какие-либо удары с дисколетов категорически запрещаю. Выполняйте! – вскочив на гнедого, он помчался вдогонку за телегой. Несмотря на середину мая, желтая звезда палила полуденным зноем, хотя было примерно около трех часов. В повозке было, однако, довольно прохладно, и Жаклин, удобно расположившись, хотела начать рассматривать, остающийся сзади ландшафт, но взгляд ее упорно останавливался на всаднике, гарцующим сзади экипажа:

– Какой он все-таки красавец, – подумала она о Всеславе. – Даже в этой средневековой обстановке вон какого жеребца оседлал, даже не поверишь, что он из XXII-го века – сущий феодал! А душа какая? Гибнет местный абориген, для нас в принципе – это что муравей в лесном муравейнике, а он нет, все силы прикладывает, чтобы спасти невинную душу! Настоящий мужчина! Как сделать так, чтобы он никогда не разлюбил меня? – Жаклин с улыбкой помахала своей маленькой ручкой всаднику, а тот ей ответил тем же…

Вот и Владимир. Всадник обогнал телегу и подъехал к стражникам у ворот, показа им княжескую охранную грамоту, те пропустили его и повозку за ворота. Снова мощенная деревянными плахами дорога, ворота внутренней крепости и телега остановилась во дворе у княжеского терема. Всеслав, соскочив с коня, помог доктору сойти на землю, затем он подал ей из повозки восточную накидку на плечи:

– Ты так и будешь Жаклин, я князь Всеслав, а он ‒ боярин Олекса, мы из Тмутаракани, а ты лекарь из Хорезма, последователь Авиценны, – доктор понимающе кивнула головой.

И у терема, и внутри него было довольно оживленно, челядь исправно выполняла свои обязанности; кто-то нес продукты из клетей на княжескую кухню, а кто-то спешил в мытницу с ушатами, полными белья. Дворский сразу проводил прибывших к князю, который встретил их на сей раз в горнице в присутствии Агафьи Всеволодовны и епископа.

– Ты прибыл, князь! – Юрий Всеволодович поприветствовал Всеслава. – И ты будь здоров, боярин, а тебя, милая, как звать-величать? – он подошел ближе к вошедшей с ними женщине.

– Мое имя Жаклин, я лекарь из Ургенча. Князь Всеслав попросил осмотреть твою дочь.

– Жаклин? – в раздумье произнес князь. – В твоем имени звучит что-то французское, я прав или нет?

– Это долгая история, Великий князь, нам лучше не терять времени.

– Да, да, Агафья Всеволодовна, помоги добрым людям чем сможешь, дворский Миромир будет рядом, а мы с владыкой Симоном пойдем в храм и будем молиться за то, чтобы Пречистая похлопотала за вас и за ни в чем не повинную душу.

Агафья Всеволодовна подошла к Жаклин и со слезами на глазах попросила:

– Милая, помоги ей, нет сил смотреть, как мучается, ведь совсем дитя, а умница какая!

Доктор улыбнулась своей обворожительной улыбкой:

– Все, что в наших руках, сделаем. Нужно будет много теплой воды в кувшинах, чистых белых простыней и железную посуду под использованную воду. Ну и, конечно же, мои сундуки из повозки. Все это прикажите срочно доставить и проводите нас к больной.

Княгиня засуетилась и повела в светелку, где лежала Нэя. Переступив порог, доктор издалека внимательно рассматривала внешний вид больной, пока не принесли все, о чем она только что говорила; затем, ополоснув тщательно руки и вытерев их льняным полотенцем, присела у кровати на подставленный табурет:

– Как наши дела? – ласково спросила она. – Можешь называть меня просто «доктор», так тебе будет легче.

– Хорошо, – из глаз девушки показались бусеринки слез.

Жаклин обвела взглядом присутствующих и категорично заявила:

– Помогать мне будет только князь Всеслав, остальные должны уйти и не стоять у двери, иначе я не смогу лечить. Кого нужно, Всеслав позовет.

Когда все удалились, она приказала:

– Тщательно вымой руки, открой первый ящик и подай электронный фонендоскоп, пододвинь вон тот столик и поставь на него компьютерный кардиограф, подцепи его к аккумулятору, – доктор вставила в уши мундштуки фонендоскопа и долго, внимательно выслушивала сердце и легкие девушки, переворачивая ее с боку на бок и на спину. Видя, как та задыхается, хватая воздух посиневшими губами, корректно давала ей отдохнуть, успокаивала, гладя по русой голове и белым рукам:

– Не бойся меня, верь мне, я не дам тебе пропасть, – говорила она. Наконец первая процедура была закончена, и на аппарате по кругу высвечивался пульс, артериальное давление и температура тела.

– Всеслав, приготовь дефибриллятор, он в этом же ящике. Мы должны быть готовы ко всему. И подай сюда вон тот дипломат.

Сделав электрокардиограмму, анализ крови из вены и пальца при помощи специальной компьютерной программы, доктор с уверенностью заключила:

– Мой первый диагноз, к сожалению, подтвердился – это стеноз, вызванный острым ревматическим процессом. Консервативного метода излечения при данной форме не существует, нужна срочная операция и чем быстрей, тем лучше. Что скажешь, князь Всеслав?

– Что скажу? Если другого выхода нет, тогда давай оперировать.

– Хорошо! Давай, – доктор поставила на стол вместо кардиографа ПЭВМ и открыла программу данной операции, затем она открыла второй сундук продолговатой формы и вынула оттуда длинный зонд, упакованный в антибактериальный пакет. Распаковав его, она подсоединила его к компьютеру.

– Я введу зонд через вену к деформированному клапану, и постараюсь лазерным скальпелем восстановить проток между левым предсердием и левым желудочком сердца; ты, Всеслав, будь наготове, приготовь запасной аккумулятор к дефибриллятору, – сама она встала, отошла от кровати, и открыла третий ящик, достав наборный саквояж со шприцами и медицинскими препаратами, а также дезинфицирующими средствами.

– Доктор, я боюсь, мне страшно, ‒ прошептала девушка пересохшими губами, задрожав.

– Что ты? Не бойся ничего. Сейчас ты заснешь, а когда проснешься, то будешь совсем другой, вот увидишь, – Жаклин ласково поцеловала девушку в левую щеку. Перетянув руку жгутом выше локтя и смазав место инъекции, она ввела ей внутривенно наркоз. Всеславу никогда не приходилось видеть современных медицинских манипуляций, и он с любопытством и волнением наблюдал их ход на дисплее ПЭВМ: вот зонд зашел в вену, движется по сосудам в направлении сердца, вот и деформированный клапан; умело управляя катетером при помощи терминала компьютера, Жаклин запустила лазерный скальпель и стала приводить митральный клапан в норму, увеличивая размер отверстия; процедура длилась долго, так как нужно было растворить и отсосать через микроканал удаленные фрагменты клапана; наконец процедура была проведена, о чем сигнализировала ПЭВМ, выведя на дисплей новые параметры работы сердца. Жаклин повернулась к сидящему рядом Всеславу и сняла медицинскую маску, на лице и на лбу у нее выступили крупные капли пота, но глаза светились радостью! Всеслав убрал капли пота стерилизованной салфеткой.

– Представляешь, – обратилась она к нему, – даже при обучении у опытных профессоров не получалось достичь такого результата, а здесь?! Она, когда проснется, будет практически здоровой, даже сможет рожать детей. Видимо, Богородица услышала молитвы владыки и князя, да и наши старания увидела, похлопотала, и Господь не отступился, – Жаклин несколько раз перекрестилась, Всеслав сделал то же самое. Тем временем машина предупредила, что нормальный кровоток восстановлен, и зонд с катетером необходимо удалить. Не торопясь, Жаклин вытянула их из вены и, обработав место выхода, заклеила его бактерицидным пластырем. Вновь зацепив фонендоскоп, она долго прослушивала сердце:

– Фантастика! Никаких шумов и ритм восстановился. Слушай, давай позовем Олексу, ты вроде говорил, она ему сильно приглянулась? – Всеслав кивнул головой и открыл дверь в коридор, где тот ходил в зад вперед:

– Заходи, дружище.

Зайдя в светлицу, Олекса взял стоящий у стены свободный табурет и присел к кровати с другой стороны:

– Она жива, дышит, значит, все прошло нормально, но почему она не проснулась? – он с тревогой смотрел то на Жаклин, то на Всеслава. Его неравнодушие к судьбе больной девушки было очевидно. Посмотрев на дисплей компьютера, Жаклин, улыбнувшись, успокоила:

– Через 10 минут она очнется. Сходи в храм и позови князя с владыкой, да и Агафью Всеволодовну тоже, а мы с тобой, Всеслав, уберем оборудование обратно в сундуки: нельзя, чтобы его увидели. Мы не сможем дальше никому ничего объяснить, лишь фонендоскоп спрячу в карман.

Радостный Олекса выбежал из светлицы и через десять минут вернулся с запыхавшимися Юрием Всеволодовичем с супругой и владыкой Симоном.

Подойдя к кровати, епископ перекрестил больную и начал читать молитву. Все смотрели вопрошающим взглядом на доктора. Жаклин присела к больной и тихонько похлопала ее по щекам. Ресницы девушки дрогнули, и она открыла глаза, удивленно озираясь на присутствующих:

– Где я, что со мной? Батюшка, княгиня, почему вы плачете?

– Как ты себя чувствуешь, есть ли какие изменения? – мягко поинтересовалась доктор.

Дышится как-то легко, и боли в груди исчезли, мне давно так хорошо не было! – Жаклин завернула одеяло и, прислонив ухо к груди Нэи, слушала работу сердца, затем возвратила одеяло на место, подошла к Юрию Всеволодовичу:

– Великий князь, Ваша дочь будет здорова, но ей нельзя сразу вставать, пусть поспит. Эту ночь я должна понаблюдать ее, потому со мной пусть будет ваш лекарь, я его многому научу. Он принесет все нужное, если что. Прошу меня простить, но все остальные должны уйти.

Юрий Всеволодович вытер платком слезы и подошел близко к доктору:

Проси, красавица… Что в моей власти, все сделаю. Хочешь, дворец построю где-нибудь на берегу озера или в любом моем граде? А хочешь, за удельного князя замуж выдам? Хочешь монет, заплачу, сколько скажешь.

– Ничего не надо, княже. Всеслав просил меня, да и дочь твоя милая и кроткая очень! А я доктор, я и

должна лечить людей, в их здоровье моя высшая награда.

– Все же прими от меня в знак благодарности, – князь снял с пальца кольцо с огромным бриллиантом и протянул доктору. – Покуда жив, никогда тебя не забуду.

Агафья Всеволодовна подошла и поцеловала Жаклин в щечку:

– Век за тебя буду молиться, очень красивая ты, а главное – добрая. Дай Бог тебе хорошего жениха! Владыка Симон перекрестил доктора и благословил:

– Пусть всех страждущих коснется твоя нежная рука, а Святая Дева помогает во всем. Господь пребудет с тобой!

Владыка и княгиня вышли.