Читать книгу Возможна ли технологическая революция в России? - Юрий Федорович Мордашов - Страница 3

С. Хоффман [26] как-то задал риторический вопрос: являются ли международные исследования американской социальной наукой? Обычно на него отвечают следующим образом: «Да, по крайней мере – последние пятьдесят лет». Аналогичный вопрос напрашивается и в отношении политической науки. Доминируют ли американцы в этой отрасли знания? И ответ на него будет тем же: «Да, по крайней мере – последние пятьдесят лет». С точки зрения количества, разнообразия, а, по мнению некоторых исследователей – и качества работ, американские учёные, безусловно, определяли и определяют состояние политической науки во всём мире.

26. Easton et al. 1995, Oren 2003; Gunnel 2004.

По мнению Э. Я.Баталова [3, 9], на протяжении нескольких последних десятилетий после окончания Второй мировой войны Соёдиненные Штаты являли собой одну из главных точек роста мировой политической мысли и центр развития мировой политической науки.

3. Баталов Э. Я. Американская политическая мысль ХХ века. – М.: Прогресс-Традиция, 2014.

Т. Иногучи [9, C.131–133,138], проводя исследования демократии в Японии, Южной Корее и Китая, отметил влияние американской политической науки на развитие политической науки этих трёх стран. Во-первых, он характеризовал демократию в Японии как «нелояльную». По его мнению, «к категории «нелояльных» принято относить давно укоренившиеся и устоявшие демократии, для которых характерно недоверие граждан к политикам и индифферентное отношение к политике как таковой. Эти черты присущи и американской демократии. Уважение к политическим институтам упало в США до предельно низкой отметки», аналогично в Японии «доверие к политическим партиям, парламенту, государственным чиновникам, политическим лидерам и правительству находится там, на очень низком уровне». Во-вторых, Т.Иногучи относит Южную Корею к демократиям «третьей волны», поскольку «демократизация Кореи пришлась на то время, когда аналогичные процессы охватили Южную Европу, Латинскую Америку, Южную и Юго-Восточную Азию. В режимах подобного типа делается акцент на процедурных и электоральных аспектах демократии. Такие режимы носят манипулятивный характер и не опираются на сколько-нибудь устойчивые демократические убеждения граждан. Конечно, демократию принято определять не по процедурным, а по содержательным критериям – как власть народа, от народа и для народа. Однако в случае «третьей волны» под демократией подразумевается лишь избрание руководства страны в ходе свободных, честных и конкурентных выборов, зачастую проводящихся под наблюдением ООН. В-третьих, Т.Иногучи определил демократию в Китае как зарождающуюся. «Зарождающиеся демократии можно иначе назвать полудемократиями или демократиями, находящимися в процессе становления. Хотя по своей природе подобные режимы, безусловно, остаются авторитарными, им присущи и некоторые черты, которые со временем могут способствовать появлению демократических форм. Речь идёт, в частности, обо всё большей открытости номенклатуры, о проведении демократических выборов на уровне деревень, об усилении прозрачности и подотчётности власти. Так, доктрина «трёх представительств партии» Цзянь Цземина нацелена на расширение состава коммунистической партии за счёт включения в неё предпринимателей, специалистов в области фундаментальных и прикладных наук и просто граждан, лояльно относящихся к этой организации». В заключении, Т.Иногучи подчеркнул, что «все три страны, вне зависимости от специфики сложившегося в каждой из них политического режима, движутся по пути демократического строительства, проложенному американской демократией. Аналогичным образом можно говорить о том, что на их политическую науку, так или иначе, повлияла американская политология. Однако это отнюдь не означает, что последняя заняла там доминирующее место. Восточноазиатские исследователи обращаются к концептам и методологиям, разработанным в США, дабы найти ответы на вопросы, которые ставит перед ними эмпирическая реальность их стран. В случае Японии это вопрос: почему политические лидеры и институты пользуются столь слабым уважением граждан? В случае Кореи: почему после 15 лет демократического транзита в обществе так сильны антиамериканские настроения? В случае Китая: почему народ не доверяет чиновникам, почему политическая система страны остаётся закрытой и неподотчётной? Эти и подобные им ключевые вопросы задают направление развития политической науки соответствующих стран. В настоящее время правительства большинства стран мира декларируют себя демократическими, в противном случае они становятся изгоями в глазах остального мира и могут быть подвергнуты военной интервенции со стороны США».

9. Иногучи Т. Политическая наука в трёх демократиях: «Нелояльной»

(Япония), демократии «Третьей волны» (Южная Корея) и «зарождающейся»

(Китай)// Полис. Политические исследования. 2004. № 5.

Как считает Мюллерсон Рейн [15], теория демократического мира оправдывает политику, движимую экономическими или стратегическими интересами, которая подталкивает, воздействует или поддерживает смену режима. Однако «при продаже на экспорт у мягкого и человеческого лица наследия Просвещения обнаруживается серьёзная проблема. Несмотря на то, что во многих незападных странах существуют довольно много западных образованных или влиятельных людей, которые призывают к свободе и демократии, на практике такие революции часто заканчиваются хаосом, разочарованием, возвратом к диктатуре или проявлением несостоятельных государств. Почему так происходит? Даже если бы западные ценности в принципе могли стать универсальными, не все общества готовы к их немедленному внедрению. Иногда лекарство слишком сильно и может убить пациента, вместо того чтобы излечить его». Современные смены режима (Арабская весна и более ранние цветные революции в некоторых бывших советских республиках) поднимают взаимосвязанные вопросы теории международных отношений и международного права. Среди них теория демократического мира и её роль в поддержании или оправдании политик, движимых экономическими или стратегическими интересами, а также подталкивание, содействие и поддержка смены режима. «В экспортно-импортном деле демократии необходимо всегда помнить, что демократизация должна вызываться спросом, а не стимулироваться предложением. Только в случае, если имеется сильное желание народа построить демократические институты, а также при наличии, по меньшей мере минимальных материальных и культурных предпосылок, сторона спроса может сыграть положительную роль. В противном случае её роль будет разрушительна, и, при всём уважении к теории «созидательного разрушения» Джозефа Шумпетера, в этом разрушении не будет созидания», полагает Рейн Мюллерсон.

15. Мюллерсон Рейн. От теории демократического мира к насильственной

смене режима/ Интернет-журнал «Гефтер» 12.09.201

URL: http://gefter.ru/archive/6093 (дата обращения 30.04.2018)

Цветные революции [25] – это проекты по свержению легитимной власти в странах второго мира и третьего мира, организованные США и Великобританией. Характерным признаком цветной революции является декларируемое отсутствие использования насилия – начинается такая революция всегда с мирных протестов, если не будет вовремя подавлена. Другим признаком является скрытая, на активная денежная поддержка революционеров со стороны различных специальных фондов, посольств и спецслужб США, и прочих западных стран. Декларируемой целью цветной революции является смена «авторитарных» и «тиранических» политических режимов на «демократические» и «либеральные», а также «осуществление» права народа на самоопределение. Мадсен приводит список стран, в которых проходили госперевороты при участии и поддержке США: «революция роз» в Грузии, «оранжевая революция» и «Евромайдан» на Украине, ливанская «революция кедров», «оливковая революция в Палестине», «тюльпановая революция» в Киргизии, государственные перевороты в Югославии, Кувейте, Ливии, Бирме, Тибете, Иране и в других странах.

25. Цветные революции URL: http://ruxpert.ru/Цветные_революции

(дата обращения 30.04.2018)