Читать книгу Призрак социализма. Рождение и эволюция одного популярного мифа - Юрий Гладыш - Страница 4

С определенной степенью условности можно считать, что в мире существуют три больших группы государств по типам общественного устройства: либерально-демократические (буржуазно-демократические), социальные и авторитарные (с дальнейшим подразделением на собственно авторитарные, тоталитарные, диктаторские и т.д.).

К либерально-демократическим относятся, прежде всего, государства, близкие к вульгарному пониманию капитализма в его классическом определении.

Основой их является принцип неприкосновенности частной собственности, наличие рыночной экономики и личной свободы граждан (отсюда и непременное присутствие определения «либеральный» в характеристике общества).

Большинство исследователей либеральной политической идеологии считают временем ее зарождения – конец XVII века, а идейным ядром – теорию «общественного договора». Наиболее полное, завершенное развитие эта теория получила в работах Джона Локка (1632—1704), Шарля Монтескье (1689—1755) и Жан-Жака Руссо (1712—1778).

Зависимость человека от государства в таких обществах минимальна. Устойчивость системы поддерживается путем соблюдения законов правового государства, прежде всего, соблюдению принципов разделения властей, а также основных прав и свобод граждан. Политическую основу таких обществ составляют партии буржуазно-демократического толка: республиканцев, консерваторов и правых либералов.

Лауреат Нобелевской премии, экономист Милтон Фридман полагает, что сердцевиной философии либерализма является вера в достоинство человека, в его свободу максимально развивать свои способности и использовать свои возможности по собственному разумению с единственным условием, что он не будет препятствовать другим людям поступать подобным же образом. Из этого вытекает вера в равенство людей в одном смысле и в их неравенство в другом. Все люди имеют одинаковое право на свободу. Это важное и фундаментальное право именно потому, что люди отличаются друг от друга, потому что один человек может распорядиться своей свободой совсем иначе, нежели другой, и при этом внести больше, чем другой, в общую культуру общества, в котором живет множество людей.

По этой причине Фридман проводит четкое различие между равенством прав и равенством возможностей, с одной стороны, и материальным равенством, или равенством результатов, с другой. Либерал может приветствовать тот факт, что свободное общество, по сути дела, больше тяготеет к материальному равенству, чем какое-либо другое из всех до сих пор известных. Но он будет считать это желательным побочным продуктом свободного общества, а не его главным оправданием. Он будет приветствовать меры, способствующие как свободе, так и равенству, как, например, меры, направленные на ликвидацию власти монополий и усовершенствование функционирования рынка. Он рассматривает частную благотворительность, рассчитанную на оказание помощи менее удачливым, как пример разумного пользования свободой. Либерал может одобрительно относиться к действиям государства, направленным на борьбу с бедностью, как к более эффективному средству, с помощью которого большая часть общества может достичь общей цели. Однако, как утверждает Милтон Фридман, он будет при этом сожалеть о том, что добровольные действия пришлось заменить принудительными.

В свою очередь австрийский и американский экономист Людвиг фон Мизес напоминает, что либерализм часто упрекали в чисто внешнем и материалистическом отношении к земному и преходящему. Жизнь человека, как напоминает фон Мизес, состоит не только из еды и питья. Существуют более высокие и важные потребности, чем пища и вода, кров и одежда. Даже величайшие земные богатства не могут дать человеку счастья: они не затрагивают его внутреннего «я», оставляя душу неудовлетворенной и пустой. Самая серьезная ошибка либерализма состояла, по мнению фон Мизеса, в том, что он ничего не мог предложить более глубоким и благородным чаяниям человека. Но критики, высказывающиеся в таком духе, лишь демонстрируют, по его убеждению, свое неправильное и материалистическое понимание этих высших и благородных потребностей.

Имеющимися средствами социальной политики можно сделать людей богатыми или бедными, но нельзя сделать их счастливыми или ответить их сокровенным стремлениям. Никакие внешние средства не приносят здесь успеха. Единственное, что может сделать социальная политика, так это уничтожить внешние причины боли и страдания. Она может развивать систему, которая дает пищу голодным, одежду – раздетым и жилье – бездомным. Счастье и удовлетворение зависят не от еды, одежды и жилья, а, помимо всего прочего, от того, что человек лелеет внутри себя. Не от пренебрежения к духовным благам либерализм занят исключительно материальным благополучием человека, а от убеждения, что самое высокое и глубокое в человеке не может быть затронуто никаким внешним регулированием. Он пытается обеспечить только внешнее благополучие, потому что знает, что внутренние, духовные богатства могут прийти к человеку не извне, а лишь из глубины его собственного сердца. Он не имеет целью создать что-либо иное, кроме внешних предпосылок развития внутренней жизни. Людвиг фон Мизес убежден в том, что относительно процветающий современный человек может скорее удовлетворить свои духовные потребности, чем, скажем, живший в десятом веке и пребывавший в постоянной тревоге о хлебе насущном – чтобы просто не умереть с голоду, и за жизнь – из-за постоянно угрожавших опасностей и врагов.

Наконец, свое определение предлагает британский государственный и общественный деятель, писатель и журналист Уинстон Черчилль. Он утверждает, что либерализм – это не социализм (о котором речь пойдет ниже – Ю.Г.) и никогда им не будет. Социализм стремится искоренить богатство, либерализм – бедность. Социализм уничтожает личную заинтересованность, либерализм ее охраняет, примерив с правами общества. Социализм губит предпринимательство, либерализм лишь освобождает его от гнета привилегий. Социализм ставит во главу углу регламент, либерализм – человека. По утверждению Черчилля, социализм критикует капитал, либерализм – монополии.

Здесь нужно сделать первое важное уточнение и договориться о том, что же мы, собственно, сегодня понимаем под словом «либеральный».

Согласно энциклопедическому определению «либеральный» (от латинского liberalis – граждански свободный) означает человека свободомыслящего, выступающего за соблюдение политических прав и свобод. Однако тут не все так просто. Под «свободомыслием» может пониматься как экономическая независимость (наличие частной собственности в условиях сформировавшихся рыночных отношений), так и упомянутая политическая, а также личная свобода.

Поэтому на Западе, в отличие от современной России, принято называть «либеральными» левые партии, в программных заявлениях которых принцип свободы занимает одно из главных мест. Прежде всего, это относится к коммунистам и социалистам, которых на Западе однозначно причисляют к «либералам».

Мы не случайно подчеркнули, что такое понимание либерализма не принято именно в современной России. Но еще сто лет назад оно было совершенно естественным, и Владимир Ленин изначально называл в своих ранних трудах Российскую социал-демократическую партию именно «либеральной партией».

Справедливости ради подчеркнем, что в дальнейшем он столь же «принципиально» боролся против проявлений «либерализма» в рядах коммунистов.

Одновременно напомним, что во всем мире словом «либеральный» принято называть доброжелательного, лояльного к чужой точке зрения, открытого, порядочного, готового всегда прийти на помощь, иначе говоря, просто хорошего человека.

Согласно тому же академическому определению, «либеральной политикой» считается политика, призывающая к сотрудничеству и миру, ориентированная на справедливость и мораль.

Следовательно, определенная часть россиян, резко негативно относящихся к понятию либерализма, по факту выступает в целом против хороших и порядочных людей. Тем самым вольно или невольно поддерживая людей плохих, злых и непорядочных.

Правда, дальнейшее изучение этой курьезной особенности не входит в задачи настоящего исследования.

Сделаем только еще одну оговорку. Как видно из уже сказанного и будет видно из дальнейшего, учение о либерализме лежит в основе почти всех последующих прогрессивных социальных учений, в том числе, естественно, социалистического учения.

Следовательно, либерализм лежит в основе социализма, и всякий, считающий себя социалистом, по сути, возможно, сам того не осознавая является либералом. Это научный факт, и никакие субъективные ощущения, в том числе эмоционального характера, не в состоянии его оспорить.

Но сегодня мы будем под понятием «либерализма» понимать лишь одно из определений этого явления.

А именно – наличие неприкосновенной частной собственности и развитых реально действующих рыночных отношений. В этом случае понятие «либеральный» будет почти тождественно понятию «буржуазный» или «капиталистический».

Это не совсем точно, но в качестве приблизительного определения может быть допустимо.