Читать книгу Зомби ТВН - Юрий Хор - Страница 2

Что касается статьи, то тут надо пояснить, что Тимофеев, главный редактор газеты «Добрый вечер» уже несколько раз в последнее время делал прозрачные намеки. Говорил, что нужно повышать рейтинг и привлекать нового читателя, что материал должен быть содержательным и передовым. При этом уверенности в его интонации не было, а в многозначительном взгляде проглядывала какая-то слабая еле тлеющая надежда. Про задуманную мною резонансную статью о зомби он ничего не знал. Надо отдать ему должное, он не подгонял меня, намекал, что пора бы всех удивить, сам уже не верил, хмурился, отводил глаза, опускал плечи. Одним своим видом он выражал мнение большинства читателей, олицетворял устоявшуюся печальную тенденцию нашего издания. Надо сказать, что я иногда удивлял всех остротой пера, но в последнее время ситуация испортилась. Острые статьи получались у меня редко. В прошлый раз мне удалась статья: «Один день из жизни Водоканала». Писал про воду, про аварийные бригады, про сложности в работе, живо так, по настоящему. И лозунг такой придумал: «Работают в воде и под землей. Кто снабжает нас водой». Затем снова наступила пустота… может исписался? Я скис и выдавал, как бы это поточнее сказать не очень качественные плоды своего труда, размытые и безликие. Это меня угнетало. Мы оба знали, что мои последние статьи высосаны из пальца. А ведь текст для меня не просто набор предложений. Он должен идти изнутри, не от логики, от вдохновения. Предложения должны перемешиваться с чувствами, должны созреть. Тогда текст выходил живым, настоящим, передающим всю гамму моих собственных впечатлений.

Что касается моих личных наработок, то для меня важно как подан материал с самого начала. Как выстроена интрига, в каких тональностях. От удачного начала зависело все остальное содержание статьи, ее звучание. Сколько раз так бывало, что все шло от одного предложения. Вот как это вышло на примере статьи про зомби. Первая моя попытка вышла сухой и фальшивой. Стоило только набросать несколько предложений, как сразу стала видна вымученность каждой фразы: «Что нам дают современные технические возможности? Они передают все в мельчайших подробностях, можно увеличить кадр, остановить его, отмотать назад. Может сцены насилися и жестокости потому так популярны сегодня? Просто потому, что они доступны? Тут, конечно, надо принять во внимане внутреннюю потребность человека созерцать, видеть саму смерть во всех отвратительных подробностях. И если бы люди сами могли управлять этой средой, не существовало бы законодательных ограничений, то возможно, они смотрели бы на смерть неотрывно. Как же может так сильно привлекать жестокость на экране и созерцание смерти, явление противоестественное самой биологической целесообразности? Тут для размышления уместно привести исторические примеры – прилюдные казни на городских площадях в средние века, как одно из самых притягательных зрелищ. Человеческие жертвоприношения, как глубинную психологическую потребность первобытного общества… откуда это в нас? Потребность наблюдать смерть себе подобных? Наблюдать сам процесс? Может это простое желание пощекотать себе нервы, сидя на диване?»

Все написанное я сразу удалил, но в то же время почувствовал, что во мне зародилось живое семя будущей статьи. Я расхаживал по квартире, читал самые разные материалы про зомби и ближе к полуночи присев к ноутбуку вдруг почувствовал, как это семя внутри меня проросло и начало приобретать форму. Первые фразы пришли изнутри, пришли сами и как это часто бывает, тут же вылились в текст вордовского документа. Пальцы сами забегали по клавиатуре. Забегая вперед скажу, что статья вышла столь удачной, что Тимофеев не только ничего из нее не вычеркнул и не поставил над строчками ни одного вопросительного знака, он даже ни разу не нахмурился, а, напротив, по мере чтения круглое лицо его разглажвалось, а глаза светились удовольствием. Вот что получилось в итоге: «Если вы когда-нибудь смотрели пристально на мертвеца, если у вас была такая возможность, то вы меня поймете. Поймете наверняка, даже если не смотрели, это можно себе представить. Вполне логично, что ощущения, которые живой человек испытывает в непосредственной близости от мертвого тела проще и правильнее назвать страхом. Отойдем от темы смерти, от устоявшегося шаблона… что сначала бросается в глаза? Мы ищем ужасные признаки мертвого – цвет кожи, синие пятна, запавшие глаза, заострившийся нос. По мере разглядывания страх неминуемым образом вселяется в нас. Но более всего из всех ужасных подтверждений смерти нас смущает полная окоченелая неподвижность мертвеца и ожидание какого-то шевеления. Нам кажется, что где-то шевельнулся восковидный палец, где-то дрогнули или приподнялись веки или едва заметно повернулась мертвая голова. Мы страшимся долго задерживать взгляд на неподвижном лице. И если не отбросить это навязчивое ощущение сразу и не отвернуться, то появляется кого-то третий, невидимый, подходит и становится рядом. Этот третий сразу вселяет в нас ужас. Он и есть зомби, его дух. Он ждет своего часа. Он ждет когда в эфир выйдут новости ТВН. Да, в наше время этот дух витает в новостях. Соврменные новостные форматы вещания в погоней за впечатлением на зрителя в своем побочном действии способны оживить мертвеца!.. Кажется невозможным?.. Давайте на примерах из реальной жизни посмотрим как все это происходит».

На следующий день мне позвонили в одиннадцать, сначала Эра, потом я услышал в трубке голоса, смех, потом громкий голос Дмитрия сказал: «Хочешь увидеть все сам, мчи на проспект к пединституту! Мы выезжаем!» Редакция нашей газеты находится в центре города, недалеко от главного корпуса пединститута и через десять минут я был в условленном месте. Микроавтобус с большими синими буквами ТВН притормозил сразу за перекрестком, дверь отъехала в сторону, я заскочил внутрь, свалившись в свободное кресло.

– У нас прыгун! – Дмитрий подмигнул мне с переднего сиденья. – В Запрудном!

– Что, что? – переспросил я, растерявшись.

Эра дернула меня за рукав. Я понял, что сейчас не нужно задавать лишние вопросы. В салоне громко играла музыка, мелодичный рок, похоже это была композиция Dire Straits.

– Прыгун! – повторил Дмитрий.

– Можно на самом деле не спешить! – спокойно сказал Вадим, убавив звук. – Этот малый не прыгнет раньше двенадцати.

– Раньше двенадцати? Почему? – тихо спросил я Эру. Эра нахмурилась.

– В двенадцать выходят новости. Парень, если не дурак, дождется прямого эфира.

– Наверняка дождется. А этаж какой? – спросил Сергей.

Тут я понял, что речь идет о самоубийстве. Сергей сидел в глубине салона, скрытый стеллажом с аппаратурой, в кепке и наушниках и я не сразу заметил его. Он был мягче и свежее, чем в прошлый раз. Как будто даже веселый, увлеченный любимой работой. Только через эту веселеость проглядывало что-то мрачное. Повернув голову, я вежливо поздоровался.

– Четырнадцатый!

Сергей брезгливо поморщился: – В лепешку разобьется!

– Думаешь, не поднимется? – спросил Вадим, отразившись глазами в зеркале заднего вида, обращаясь к шефу.

– Нет! Не поднимется! – ответил за него Дмитрий, доставая планшет. – Вряд ли… хотя, сейчас посмотрим, что бывает в подобных случаях. Известны случаи чудесного спасения, даже при падении с такой высоты. Это, безусловно, дело случая. Возможны варианты, веревки, например, могут затормозить падение, ветви деревьев тоже. Мягкий грунт, стеклянная крыша примыкающего здания, как в голливудских фильмах, когда падающий человек пробивает крышу и целехонький продолжает бежать. …Вот! Я нашел! Падение с высоты в 15-18 метров является фатальным для большинства людей. А как же насчёт падения с высот, в 10 или 100 раз превышающих эту высоту? Как ни странно, были случаи, когда люди падали с таких невероятных высот и оставались в живых. Многие выжили благодаря чистой случайности, а некоторые продолжают поражать учёных. Независимо от того, как им это удалось, эти истории определённо заставят вас поверить, что чудеса случаются. Для того, чтобы быть мойщиком окон и работать на высотных зданиях вам понадобятся стальные нервы. Крис Сэггерс был как раз таким мойщиком окон, работавшим на высотном здании «Salford Tower Blocks» в Великобритании, в то время когда его самый страшный кошмар воплотился в жизнь. Сэггерс работал на 22-ом этаже, когда он внезапно упал с лесов. Однако поразительнее всего не то, что он просто выжил, а то что, приземлившись, он встал, отряхнулся и сказал окружающим его людям: – «Я в порядке». Медицинское обследование показало, что от падения Сэггерс перенёс лишь перелом локтя, и больше никаких травм. Ему повезло, что он приземлился на крышу машины, а не на твёрдый тротуар, тем не менее, то, что он пережил падение с такой огромной высоты, не может не поражать.

– А я что говорил?! – в голосе Вадима прозвучала надежда.

– 22 декабря 1985 года началось для Дэнни Ямаширо, как и любой другой день, когда он со своей девушкой решил прогуляться и взобраться на Нууану Пали (Nuuanu Pali), Гавайи. Ситуация быстро изменилась к худшему, когда его подруга застряла, и он сделал смелую попытку её спасти. К сожалению, 18-летний Дэнни потерял равновесие, упал с высоты в 91 метр и ударился головой о каменный выступ. Несмотря на тяжелые ранения, Ямаширо цеплялся за жизнь, в то время как спасатели пытались ему помочь. В то время как спасатели спускались вниз по горе, Ямаширо упал вниз ещё на 30 метров. Несмотря на то, что он пережил оба падения и даже полностью восстановился (а также сделал успешную карьеру телепроповедника), этот случай наложил на него свой отпечаток. Ямаширо перенёс целый ряд смертельно-опасных травм: перелом черепа и лодыжки, многочисленные раны головы и других частей тела, травмы мозга и внутренних органов. Более того, после падений он впал в кому. Он считает, что выжил благодаря своей сильной воле к жизни, а также благодаря вере, что и побудило его стать мотивационным оратором, автором и священником.