Проснувшись, Лариквспоминает слова рослого плечистого мужика с чёрной окладистой бородой и горящими, как угли глазами: «Спать хочешь, мил человек? Так пойди и усни. И пусть приснится тебе та, ради которой ты готов и на смерть, и на муки. Только знай: без моей помощи тебе её любви не добиться». Ларик открывает глаза и… видит перед собою склонившегося над ним того самого бородача. Он в испуге смаргивает глазами. На месте бородача появляется приблудыш – серенький котёнок.
Оглавление
Юрий и Аркадий Видинеевы. Дороже жизни
Хохочущее зеркало
Дороже жизни
Глава 1. В укромном месте
Глава 2. Серый кот, приблудыш котёнок и роковая красавица
Глава 3. И всё сбылось и не сбылось…
Мой горький служебный роман
Таинственное «это»
Глава 1. Первый сон Клима
Глава 2. Второй сон Клима
Говорят, что у страха нет имени
Теперь верю
Прочь от любви
Глава 1. В море случайных воспоминаний
Глава 2. В отвратительной ситуации
Глава 3. В школе разных чудес
Покачнулся хрупкий наш мир
И я готов к суровым испытаньям
Слова любви и весны
Мне бы там побывать!
Отрывок из книги
Большое овальное зеркало было расписано по всему краю каймой замысловатых знаков. В них угадывались и элементы арабской вязи, и подобие древних скандинавских рун, и загадочная красота китайских иероглифов. Но это не было ни тем, ни другим, ни чем-либо ещё,
встречавшимся мне прежде. Вид этой странной письменности и удивлял, и завораживал.
.....
Как мне пресечь эту адскую пытку?!!
Мне вдруг вспомнился один жутковатый цирковой аттракцион с участием метателя ножей. Он с фантастической меткостью всаживал свои ножи в красное круглое колесо, на котором была распята в позе пятиконечной звезды девушка невероятной красоты. Его ножи белыми молниями выстреливались в сторону красавицы и, казалось, вот-вот пронзят её прекрасное тело. Но они глубоко впивались в кроваво-красное колесо, на котором была распята та, которая на равных соперничала своей фантастической красотой с виртуозной техникой метателя ножей. Казалось, что смертельно опасный полёт ножей обламывался о сказочную красоту, и ножи со злым туком неутолённого голода пронзали колесо вдоль всего контура распятого на нём тела. А мне было тогда неполных двенадцать лет, я был безгранично влюбчив и столь же безгранично раним по части сопереживательных эмоций.
