Читать книгу Правила пчеловодов – правило пЧеловодить - Юрий Костырев - Страница 7

Наблюдение 001

Узкий коридор квартиры-двушки. Запах горячей выпечки. Поёт дверной звонок. Мельком глянув в мутный «глазок», дверь открывает женщина средних лет с раскрасневшимся от кухонного жара лицом. За ней в коридоре присаживается на задние лапы крепкая немецкая овчарка. Открывается темный силуэт вошедшего. Пёс на гостя смотрит с удивлением, недоверчиво, но агрессии не проявляет. Лицо женщины последовательно, с равными промежутками, меняют удивление, узнавание, недоумение и в финале – полный и окончательный ужас. От её пронзительного крика во дворе с ветвей деревьев стремительно взлетают птицы и срывается сидевший в засаде кот. Женщина, обессилев от крика, тихо оседает по стене на подкошенных ногах. Мужчина следом, придавливая её своим телом, без чувств валится на пол. К её лодыжкам приплюснуто старческое одутловатое лицо с раскрытым ртом и сползающей из уголка губ слюной. Пёс, внимательно следивший всё это время за развитием событий, без агрессии оттаскивает мужчину за воротник в сторону. Вернувшись к хозяйке, овчарка начинает старательно облизывать своим огромным влажным языком лицо женщины, чтобы привести её в чувство.

Наблюдение 002

По тротуару, обсаженному с обеих сторон кустами низкорослой стриженой акации, идут молодые парень и девушка. Она – прямо, он – спиной вперед и лицом к ней. Невысокий, крепкий, с взлохмаченными волосами на крупной голове, вбитой в короткую мощную шею. Такой здоровый весёлый кабанчик. Девушка – стройная, спортивная и одновременно воздушная – на полголовы выше парня. Сейчас она платиновая блондинка в воздушном платье. Где-то вдалеке за сквером – может, ещё дальше, за невидимой им точкой, куда уходит тротуар, играет музыка. В такт её ритмам, меняясь местами, словно танцоры в вальсе, парень и девушка продолжают идти, безостановочно болтая. Следует отметить, что на самом деле музыка звучит в их головах, как и у многих других влюблённых на этой планете. У ног девушки неотвязно крутится померанский шпиц неопределенного возраста. Абсолютно белый и тоже воздушный. Задрав кверху морду, высунув язык, шпиц непрерывно улыбается. Улыбается он и когда слышит голос хозяйки: «Саша! Я – домой, потом – в институт. А вечером на вокзал маму встречать». Улыбка пса светится и мерцает, как люминесцентная лампа. Парень целует девушку в шею и пугается своего поступка. Девушка не пугается. Она улыбается в ответ парню, и свет её улыбки отражается на его лице. Девушка смотрит в глаза парню и радуется своему отражению в них. Шпиц на мгновение перестает улыбаться. Затем, бросив внимательный умный взгляд на парня, продолжает, часто дыша, светить своей улыбкой.

Наблюдение 010

Через окно купейного вагона фирменного поезда дальнего следования видно игроков в карты. Игра заканчивается. Трое мужчин и женщина. Улыбнувшись, она как бы со вздохом сдвигает свой карточный веер и кладёт его на стол. Затем, улыбаясь, бросает на карты металлический рубль. Поднимается и выходит. Мужики тупо смотрят на пустое место, где только что сидела она. Смотрят с недоумением на проигранный ею рубль. Растерянно провожают удаляющийся по вагонному коридору женский силуэт. Вопрошающе переглядываются: «Что это было-то?»

Недавно они сами пригласили её в купе развлечься картами. Она вошла в купе незнакомкой, как с картины. Распушив перья, мужики сыпали остротами. По их лоснящимся лицам блуждали улыбки. Вместе с картами она тоже бросала им улыбки – застенчивые, нахальные, обещающие. Игра шла как в тумане. С её уходом распушённые перья сдулись. Мужики как-то поблекли и выглядели постаревшими. Не улыбались. Казалось, их гусарские улыбки, подпрыгивая, прихрамывая и шаркая, устремились вдогонку за незнакомкой. Под столиком в купе сумрачно позвякивали бутылки из-под пива. Среди бутылок стояла переноска для кошек. Из нее на мужиков таращила глаза плюгавенькая собачонка карликовой породы.

Наблюдение 011

Агния выходит из вагона. Про игроков в карты она уже забыла и кого-то высматривает среди встречающих. Как будто разминая затёкшие в поезде ноги, она, как школьница, проскакала на перроне по воображаемым «классикам». Редкие встречающие поезд и выходящие пассажиры на перроне смотрят на неё. Женщины – с недоумением. Мужчины – с удивлением.

– Наверное, балерина или артистка. Репетирует.

Резко выдвинув ручку дорожного чемодана, Агния с бодрым дребезжанием покатила его вдоль вагона. Навстречу ей радостно бежит дочь – Маша. Маша с удовольствием смотрит, как окружающие таращат глаза на маму после её выходки. Маша гордится мамой. На работе мама соблюдает дресс-код и позиционирует себя как женщину, умудренную жизнью. После работы мама другая. Всегда выглядит современно и молодо. Глядя на них сейчас со стороны, трудно понять, где мама, а где Маша.

Справка. Агния, вдова средних лет, самозанятая.

Наблюдение 012

Агния идёт рядом с Машей и обдумывает запланированный разговор с дочерью. Приближается дата отъезда в Лондон. Там её встретят свои, помогут обустроиться. Маша останется здесь. Новый Машин парень Агнии совершенно не нравится. Надо поговорить с дочерью и объяснить, как правильно вести себя с людьми.

Маша думает о том, что пора познакомить маму с Сашей. Только немного смущает мамина работа. Мама, имея красный диплом психолога, зарабатывала гаданием, любовными приворотами-отворотами, снятием порчи и тому подобным. Маша не раз сидела за шторкой в мамином офисе во время приёма клиентов. На приём по предварительной записи приходили в основном женщины. Самые разные, но с типовыми проблемами: неверный муж, неразделённая любовь, пошатнувшееся здоровье. К моменту, когда клиентка садилась перед мамой, мама заранее узнавала о ней более чем достаточно. Освещение было устроено так, что клиентка ясно видела только лицо гадалки. Остальное было в сумраке. Мама сразу же располагала клиентку к себе. Плела словесную паутину. Пугала. Неизменно называла «дорогой мой человек». Маша фыркала: «Хорошо хоть не „яхонтовый мой, бриллиантовый“. Еще эти голубые вспышки. Цирк какой-то».

Но самое смешное: действовало ведь. Клиентки (иногда и вместе с мужьями) смотрели на маму растерянно, глазами кроликов.

В общем, та еще работа, но приносящая вполне приличные деньги.

Наблюдение 020

Агния с дочерью на кухне.

– Маша, почему ты постоянно сидишь в этом подвале со своим молодым человеком?

– Мама, не волнуйся. Ты знаешь, там семейное предприятие – управляющая компания по ЖКХ. Пусть подвал, но в нём чисто, как в операционной. Саша ведь только числится сантехником. Он – программист. Компьютерные программы управляют всем домовым хозяйством: расчёты по водоснабжению, электричеству, сроки замены коммуникаций, суммы оплаты коммунальных услуг для каждого жильца, задолженность и всякое такое. Это маленький космос, «умный дом». И вообще, его сослуживцы такие приветливые и симпатичные люди.

Наблюдение 021

Саша в подвале ночью. Открывает антивандальную дверь шкафа управления. Включает аппаратуру. По часам взвешивает на электронных весах контрольный картридж. Утром незаметно, но внимательно обследует открытые участки кожи встречных соседок по дому: лицо, шею, ноги, вырез платья… Фиксирует взгляд на красных родинках. Взгляды его чувствовались. Женщины постарше потом смотрятся в зеркальце – что у них не в порядке? Молодые девушки смущаются или возмущаются. Вислоухий пёс, который сопровождает Сашу, смотрит на женщин равнодушно и лишь редким из них виляет хвостом.

Наблюдение 022

На бронированной двери офиса объявление: «Сегодня общее собрание работников ЗАО „Управляющей компании ЖКХ Нижнего Заболотья“». Ближе к выходу сидит Саша Кондюрин. На трибуне – директор компании, его дядя, Роберт Лохатый. Крепкий, низкорослый, он едва виден из-за трибуны. Импульсивно жестикулирует, поминутно ворошит пятерней свои лохматые волосы. Как обычно, говорит о том, как важен их труд для людей и о самом главном – человеколюбии как основе их процветания.

– Целевая группа потребителей на внутреннем и внешнем рынках нам известна. Краткосрочные прогнозы благоприятны и относительно стабильны. Расширение ориентированной на потребителя продуктовой линейки позволит нам полноценно жить по-человечески…

Лохатый шумно вздыхает.

– Разумеется, нельзя выходить за дозволенные рамки. Стейкхолдеры внимательно отслеживают процессы сертификации. Нарушение прав человека – за пределами норм современной международной морали… Лохатый еще долго и много говорит.

Во время выступления к нему подходят двое таких же коренастых парней. Коротко поговорив о чем-то с директором, они удаляются. Лохатый продолжает:

– Торговля по принципу «купи-продай» компании не выгодна потому, что у людей нет денег…

Сашин отец слушает рассеянно. Сашина бабушка что-то перебирает в кошёлке. Другая бабушка вяжет и слушает. Сидящие сотрудники в зале чем-то неуловимо похожи друг на друга. Саша вообще не слушает директора, потому что думает о Маше.

Справка 001. Роберт Лохатый, Сашин дядя. Вдовец. Предприниматель.

Предприимчивый Роберт Лохатый вовремя сумел разглядеть, что будущее за ЖКХ. Дела и без торговли шли успешно. Компания не только обслуживала коммуналку города, но и оказывала клининговые услуги. Никто не удивлялся, что все должности, начиная от сантехников, уборщиц и кончая аппаратом управления, в компании занимали исключительно родственники директора.

Наблюдение 100

По оживленной трассе мчится КамАЗ-рефрижератор. По бортам надписи на нескольких языках: «Гуманитарная помощь». В кабине – водитель и его сменщик. Это те же ребята, которые подходили к Лохатому во время собрания. На таможне двери рефрижератора открываются. Таможенники с равнодушными псами досматривают груз. Алчно посматривают на кеги и картонные коробки. Таможенники дают добро. КамАЗ едет дальше. Новый досмотр с равнодушными псами. Таможенники уже в другой форме, но те же алчные взгляды. Кеги и упаковки убывают. КамАЗ въезжает в крытый двор дома, где крепкие джентльмены полностью разгружают его. По зеленым газонам и дорожным указателям можно понять, что дело происходит в пригороде Лондона. И еще: водители, таможенники и джентльмены чем-то неуловимо похожи. Затем кузов рефрижератора заполняется другим грузом, и КамАЗ отправляется в обратный путь. На бортах уже другая надпись.

Наблюдение 101

Маша готовится к занятиям. Через открытую балконную дверь доносятся нудный бас и истеричный женский визг. Соседи ссорятся, и не первый раз.

– Чего людям не живётся? Как раньше мама с папой жили?

Вспоминает молодую маму. Мама всегда утренняя. Мама торопится отвести Машу в садик. Маша не хочет одеваться, требует выключить свет. Капризничает. Мама торопится отвести Машу в школу. Маша, расставив вокруг тарелки любимых зверушек, подаренных папой, ест медленно, ворчит. Машу спросонья раздражает свет. Мама в сердцах иногда восклицает:

– И в кого ты, дочка, уродишься?..

Смысл Маша поняла позже, а тогда сердилась:

– Я уже родилась. Я уже Маша.

Пытается вспомнить отца, всегда вечернего, никуда её не подгоняющего. Помнит, что рассказывал сказки перед сном. Помнит, что боялась оборотней. Спрашивала:

– Папа, а оборотни здесь бывают?

– Нет, только в кино и в Лондоне.

Маша готовит первую курсовую работу – газетную статью, заголовок – «Коррупция начинается с туалета». О вокзальных туалетах, расценках на их посещение и т. п. О том, какое унижение испытывают старики, которым нужно в туалет каждые полчаса. О том, что минута пребывания в кабинке стоит дороже буханки хлеба. Маша говорит по телефону. Обычно Маша по нескольку раз в день звонит Саше. Не потому, что где-то рядом с ним крутится Ли эФ, а потому, что действительно скучает. Маше нравится думать о Саше как о самом дорогом для нее человеке.

Справка 002. Разобраться в туалетном беспределе Маше не удалось, но курсовую ей зачли.

Наблюдение 102

Маша работает в зале заседаний депутатов над курсовой работой «Технология принятия решений».

– Не теряйся, здесь все свои, – говорит ей Сережа. Сережа – журналист, молодой человек, положивший на нее глаз. Она смотрит вокруг и улыбается в ответ.

– Не теряйся, здесь есть свои, – говорит ей папа Тимура в коридоре. Эта фраза почему-то беспокоит Машу. Во время заседаний она пытается определить – кто для журналиста, а кто для депутата, папы Тимура, свои. Судя по голубым вспышкам, которые видит Маша, в зале пасутся фотокорреспонденты. По залу ходит, виляя хвостом, талисман законодательного собрания – добродушный коккер-спаниель.

Наблюдение 122

Саша на кухне за компьютером. Смотрит, как в аквариумах над зелёным мхом клубится пепельного цвета дымок. Через вентиляцию на кухне хорошо слышна очередная ссора соседей.

– Чего людям не живется? Как раньше мама с папой жили?

Папа все время в делах. Сашу с рождения считал взрослым. Подгонял, ругал. Заставлял учиться всему – нужному, ненужному… Пугал, что среди чужих людей ему трудно будет. Саша не понимал. Какие чужие, когда вокруг одни любящие его дяди, тети, бабушки?

Саша пытается вспомнить маму. Хорошо помнит её только что вернувшейся с работы. В сумке всегда для него что-нибудь вкусненькое. Помнит, как она рассказывала сказки перед сном. Помнит, что боялся оборотней. Спрашивал:

– Мама, а оборотни здесь бывают?

– Нет только в кино…

На экране монитора рождается конструкция с холодильной камерой, системой вентиляции и поворотными колесами. Курсор летает по кнопкам инструментов. Если смотреть подольше, то в устройстве можно распознать мобильную тележку для продажи мороженого. А присмотревшись внимательнее, можно понять, что тележка предназначена не только для мороженого.

Наблюдение 120

Маша и Агния приходят домой почти одновременно. На кухне раковина забита грязной посудой. В комнате на полу валяются Машины колготки, грязные футболки, смятые газеты… Происходит стандартный разговор по теме №1.

– Маша, ты посуду хотя бы за собой мыла. К нам по нескольку раз в месяц приходят люди – то вентиляцию проверить, то снять показания счетчиков. Что они подумают? Я едва успеваю убрать этот бардак.

– Ну, мам, я и так ничего не успеваю с этой учёбой.

Агния успела только обозначить начало разговора по теме №2:

– Меньше времени проводи в подвале со своим молодым человеком…

Наблюдение 110

Очередной разговор с дочерью про Сашу на кухне не получился. Маша неожиданно нагрубила. Нагрубила так, что Агния растерялась и, широко открыв глаза, смотрела на дочь. От неожиданности растерялась, на мгновение, и этого было достаточно. Увидев исходящее от Маши так знакомое голубое сияние, голубую пульсирующую паутину, она пожалела, что опоздала с разговором. Агния враз постарела на несколько лет. Выросла дочка. Все-таки разговоры на взрослые темы с детьми надо вести в своё время. Иначе потом дети постоянно будут портить жизнь родителей – в прямом и в переносном смысле.

В этот вечер состоялся длинный разговор мамы с дочкой. Машу трясло. Она узнала, что она своля, как и мама. Что своли есть по всему миру. Маша узнала, чем своли отличаются от людей. Узнала, что маме уже трудно объяснять свой моложавый вид. Придётся уезжать и пройти Rename. Маше придётся вести самостоятельную жизнь.

В этот вечер у Маши появилось другое измерение мира. У неё разрывалась голова. Слова и понятия, привычные в мире людей, теперь приобрели для неё другой прямой и переносный смысл в мире сволей.

В мире сволей выражения «я люблю тебя, жизнь», «дорогой мой человек», «гуманизм», «любить человека» – имели в прямом смысле только пищевое, энергетическое звучание. Прилив энергии, как результат разговора с мамой, Маша ощутила. Она была готова метаться, как аквариумная рыбка, которой в застойном аквариуме насытили воду кислородом. Такой прилив энергии Маше захотелось испытать еще раз. У нее появился новый взгляд на мамино поведение: «Этими замужними дурами, что приходили на консультации, мама кормилась! И не только в финансовом, переносном смысле слова. Кормилась в прямом!»

Став взрослой, Маша и раньше догадывалась о коротких дорожных и курортных маминых романах. Относилась к ним с неодобрением. Но даже сама мысль, заглянуть в замочную скважину маминой личной жизни, Машу пугала. Из-за отсутствия доверительных отношений у нее не было тайного языка общения с мамой. Своли были одинокими хищниками, как рыси. Теперь дверь в мамину личную жизнь как будто сама распахнулась. Машу разбирал истерический смех: «Мама не скрашивала романами свое женское одиночество. Этими дурнями ухажерами мама кормилась в прямом смысле!»

Наблюдение 111

Вечер. Агния и Маша сидят за столом на кухне. Пьют кофе. Разговор №3 (тема №2, о Саше, предусмотрительно не затрагивается):

– Мама, почему мы боимся людей?

– Мы их не боимся. Мы их любим. Мы просто осторожны.

Агния вдыхает аромат кофе:

– Хороший, такой в детстве бабушка из Бразилии присылала. Ну, понимаешь, люди узнают про нас, войну начнут. Они технари, и пока сильнее. Зачем нам воевать с людьми? Благодаря им мы наслаждаемся жизнью.

Маша смотрит на фотографию отца на стене:

– А папа?

Агния грустно:

– Твой папа был хорошим человеком. Я закрывала глаза. Я долго молчала. Я не хотела. Он настоял на разговоре. Потом растерялся.

– О чем вы говорили?

– О его любовнице. С ней после его похорон я тоже говорила.

Потом Агния встает, подходит сзади к дочери и обнимает ее:

– Ты у меня много жизни отняла. Мне нагонять надо. Хочешь поехать со мной? Для тебя это полезная школа. Первое правило: веди себя так, чтобы дичь сама к тебе шла. Все просто: смотри в глаза и говори. Всё что угодно, любую дурь – пугай, обескураживай, восхищай. Главное – чтобы в глаза. И чтобы человек стал растерянным. «Дорогой мой человек» – вкрадчиво, и «дорогой человек» – твой. Но недолго. Правило второе: человек должен доехать до дома живым. С опытом, если много дичи подвернется, ещё будешь выбирать, что повкуснее: мозги, язык, сердце, если не больное. Печень и почки, если не отравленные.

Агния остановилась. Взглянула на дочку

– Сейчас отдыхать. Завтра на охоту.

Справка 010. Сколько жизни уйдёт через Агнию в Лондон?

Агнии за Rename нужно будет отдать в несколько приемов одну жизнь в обмен на донора и ещё полжизни за юридические услуги. Поэтому из поездок по стране Агния возвращалась помолодевшая, из поездок в Лондон – постаревшая на несколько лет. Как аккумулятор жизни: заряд-разряд.

Наблюдение 112

Маша, вернувшаяся с охоты. Сидит одна на кухне. Вспоминает. Получилось не сразу. Волновалась ужасно. Через вентиляцию слышно – соседи ссорятся. Опять людям спокойно не живётся. Маша приговаривает: «Мама мыла раму. Маша съела Сашу».

Думает, как сложится у них с Сашей. Нужно принимать жизнь такой, как она есть. И опять – двойной смысл. Принимать жизнь – всё равно что выпивать её. Нет. С Сашей всё будет иначе. Во что бы то ни стало надо найти способ, как жить на два мира: и в мире сволей, и в мире людей с Сашей.

Приходит Агния. Мама с дочкой сидят на кухне. Пьют кофе. Обе сытые.

– Мама, мы будем жить вечно?

– Скажем, долго. Зависит от того, сколько людей поделятся жизнью. Ну и от судьбы.

Справка 011. Агния не могла бы многого рассказать Маше. Просто потому, что и не знала многого. Своли статистики не вели. По объективным причинам они не могли жить вечно. На десятый Rename выходили единицы. Люди-доноры помогали сволям только уменьшить биологический возраст, но не лечили. Человеческое сволям не чуждо. Со временем не выдерживали органы, отравленные алкоголем и никотином. Другие обстоятельства – законы вероятности. Любой человек при закономерном совпадении разных случайностей мог стать жертвой катастроф, нападения преступников, извержения вулкана, погибнуть на войне или умереть от неизлечимых болезней. Все это распространялось и на сволей. С увеличением физического возраста после каждого Rename вероятность дожить до следующего резко снижалась.

Наблюдение 212

Саша с Машей выходят из подвала. Спешат. Баба Сима с кошёлкой в руке перегораживает им дорогу. Вокруг крутится болонка. Баба Сима заводит разговор. Так некстати. Времени на прогулку с Машей в обрез. Сначала баба Сима подробно рассказывает о походе на рынок за горбушей, потом ещё подробнее – о визите к окулисту по поводу начавшейся глаукомы. Глядя на бабушку, Саша не замечает вьющегося красно-пепельного дымка у Машиного ушка. Когда баба Сима, глядя снизу вверх на внука, начинает жаловаться на пониженный гемоглобин, Саша не выдерживает. Не попрощавшись, он и Маша сбегают от бабушки. Идут в ночной клуб. Уже далеко за полночь, проводив Машу до дома и обнимая её под фонарем, Саша замечает у девушки характерную красную родинку за ухом, – Надо бы срочно поговорить с отцом.

Справка 021. Баба Сима, Сашина бабушка. По документам Симона Аркадьевна, вдова, сверхпенсионер, 75 лет, уборщица компании.

Наблюдение 201

Маленькая, круглая, как колобок, здоровый румянец на лице, всегда с доброжелательной улыбкой – сразу располагала людей на позитив. Баба Сима шустро орудует шваброй в депутатских помещениях, в учреждениях среди госслужащих, в больших и малых компаниях среди офисного планктона. Никто из людей не присматривался к поломойной тележке, над которой вьётся пепельно-красный дымок. Картридж дымошки вмонтировал под приспособлением для отжима швабры слесарь-племянник. Второй картридж у бабы Симы в кошёлке. Вот и сейчас она капает из маленького флакончика на пульт для голосования и тщательно протирает его гигиеническим тампоном. Если отмотать время, станет заметно, что для каждого пульта свой флакончик и свой тампон.

Наблюдение 211

Саша с Машей идут по улице. Им навстречу тихо плывет баба Шара, рядом с которой в ногу чинно шагает ухоженная колли.

– Александр, можно тебя на пару слов, конфиденциально?

Они отходят к скверу. Разговора не слышно, но Маша видит, как баба Шара что-то сердито выговаривает внучатому племяннику. Саша возвращается расстроенный и сердитый. В молчании доходят до ночного клуба. Возвращаются ночью. Доходят до Машиного дома. Прощаются. Саша обнимает Машу. Видит за ушком красную родинку. Меняется в лице.

Справка 100. Баба Шара, Шарлотта Карловна, вдова, сверхпенсионер, 74 года, бухгалтер компании по направлению «микроэкономика».

Наблюдение 210

Лохатый у Саши на кухне. Выпивают по стаканчику жидкости вишневого цвета. Лохатый закусывает гематогеном. Лохматит волосы. Начинает разговор, думая о своём:

– Послушай, Шурик, я тебя еще маленького на руках носил. На этот раз не поддерживаю твое увлечение. Зачем ты водишь её в подвал? Она журналистка и уже вкусила радость первой публикации. Журналисты отца родного продадут за сенсацию. Родственники её опасаются.

Саша недовольно сжимает губы. Лохатый про себя что-то подсчитывает. Дежурно прощается. Уходит, забыв, зачем приходил.

Справка 102. Раньше Саша любил и бабушек, и тетушек. Но особенно – дядю Роберта. Рано овдовев, всю свою любовь они распространили на единственного внука и племянника. Они опасались Маши, считали выбор Саши неудачным. Встречая Сашу, начинали неприятный разговор. Достали так, что он стал избегать их.

Наблюдение 200

Саша на кухне за компьютером. Приходит Сашин отец, Кондюрин-старший.

– А что, Саня, можно девушку в наш подвал не водить? Там же центр управления полётами дымошки. Твоя мама была хорошим человеком. Родственники её только хорошим словом поминают. А твоя Маша… Ты пойми, она ведь не просто замуж за тебя выйдет. Она войдет в семью. А семье она не нравится, её опасаются. Из неё ведь начнут потом кровь пить. В прямом и переносном смысле.

Отец прощается и уходит. Саша все равно легкомысленно надеялся, что с Машей они всё преодолеют. Никто не посмеет тронуть её. А ему самому вполне хватит ежедневного взятка, что приносят дымошки от соседей по дому.

Справка 020. Кондюрин-старший, вдовец, инженер по оборудованию в компании Лохатого.

Кондюрины были изобретателями – редчайший случай у сродей. Кондюрин-старший сотворил пионерское изобретение. Подвергая мутациям таёжную мошку и скрещивая её с пчёлами, он вывел новую породу кровососа микроскопических размеров – дымошку. Дымошка работала на людях и несла взяток в хранилище подобно тому, как пчёлы несут нектар в соты. Кондюрин разработал технологию разведения и обучения дымошки. Первые опытные образцы картриджей для дымошки были космические. Он применял нержавейку, титан, фторопласт, платиновые катализаторы, углепластик. Попади такой картридж в посторонние руки, не избежать вопросов, на которые нет безопасных ответов. Затем за дело взялся Саша. Начал с науки. Освоил работу в среде лучших в мире и потому самых дорогих программ компьютерного дизайна и анализа. Дядя Роберт не раз говаривал, что за программы кровью заплачено. Саша старался. Переработал конструкцию. Поменял материалы. Всё есть в открытом доступе. Антимоскитная сетка, компоненты детских памперсов и женских прокладок, пластиковые квартирные вентиляционные решетки, аккумуляторная кислота, гашеная известь. Кислота и известь составляли действующие рабочие вещества самоликвидатора дымошки и гемопродукта. В посторонних руках картридж дымошки превращался в обычную загаженную экологически безопасным шлаком вентиляционную решетку. Саша тщательно просчитал логистику гемопродукта. Рассчитал параметры диафрагм, регулирующие скорость воздушного потока домовой вытяжной вентиляции. Наилучшим местом для расположения картриджей дымошки был подвал, ключи от которого были только у сантехников. По вентиляции восходящим воздушным потоком дымошка поднималась до квартирных кухонных вентиляционных решёток. Оттуда шла к людям за взятком. Напивалась кровью. Затем со взятком, под действием силы тяжести гемопродукта, дымошка, подобно росе, опускалась вниз до картриджей. Продукт расходовался дымошкой только на внутриквартирные перелеты в поисках людей-доноров. Потери гемопродукта были минимальны. Летний – главный взяток, когда много людей на улицах в открытой одежде, особенно женщин – предполагал более сложную полётную логистику дымошки. С этой задачей Саша также блестяще справился, разработав мобильные уличные и парковые картриджи дымошки. Кондюрин-младший обеспечил возможность практической реализации изобретения Кондюрина-старшего. Кондюрины принесли сытую жизнь ближайшим сродям и настоящее благополучие компании.

Справка 012. Во всех наблюдениях и справках в названии народа Своли (Свольство), а также представителях этого народа Своль, Своля ударение на первый слог. Своли произошли от неандертальцев в результате мутаций. Отличались от людей иным метаболизмом. Были способны поглощать у людей жизненную энергию, состаривая их.

Во всех наблюдениях и справках в названии народа Сроди (Сродство), а также представителях этого народа Сродь, Сродя ударение на первый слог. Сроди были другой боковой ветвью неандертальцев. Имели более мощную энергетику, для обеспечения жизнедеятельности периодически нуждались в человеческой крови. Кровь должна была входить в рацион питания.

И Своли, и Сроди от Людей таились. Историю Сволей и Сродей никто не вёл. Своли, и Сроди впервые наблюдались на территории современного Лондона ещё во времена Римской империи. Расселялись по миру. Жили за счёт человеческой жизни. В определённой степени представляли угрозу для человечества. Были гуманитариями. Используя человеческие слабости, часто являлись разрушителями, провоцировали революции, войны. Иногда коллективное сознание людей интуитивно определяло наличие угрозы для человечества. Люди наугад начинали охоту на ведьм, коммунистов, инакомыслящих, нарушителей прав человека. Но в числе наиболее активных охотников всегда быстро появлялись Своли, и Сроди. Охота превращалась в охоту на людей. Последние всегда оставались в проигрыше. Человек провозгласил себя царем природы. Провозгласил, но не подозревал, что вокруг царя кружатся кардиналы всех оттенков, стоящие в пищевой цепочке ступенькой выше. Однако и серые кардиналы – Своли, и Сроди – не подозревали о существовании друг друга.

Наблюдение 202

Баба Сима засовывает в кармашек на ошейнике болонки плитку гематогена и ведет её на поводке выгуливать в парк, где много других собачников со своими питомцами. Среди них молодая веснушчатая блондинка, миссис Галингер, с такой же, как у бабы Симы, болонкой. Спущенные с поводка, обе болонки весело резвятся, бегая между людей и других собак. Потом хозяйки снова берут их на поводок и расходятся. Только на поводке у бабы Симы оказывается болонка, ещё совсем недавно вышедшая на прогулку с миссис Галингер.

Двумя месяцами ранее

Баба Сима в парке со своей собакой. Присаживается на скамейку рядом с молодой веснушчатой блондинкой. Начав разговор о собаках, переходят к теме кино и обсуждению фильма «Северо Американский оборотень в Лондоне».

– На этом голом красавчике ни пятнышка крови. Ночью при луне, когда был монстром, столько людей погрыз. Кровь-то куда с губ делась?

Вопрос бабы Симы загнал миссис Галингер в тупик. Согласно легенде она представилась бабе Симе волонтером научной некоммерческой общественной организации британских ученых. Они исследовали влияние профессиональной деятельности на параметры крови человека. Баба Сима экспромтом представила свою легенду, что работает лаборанткой, проводит VIP-гемотесты в закрытой частной клинике.

Справка 022. Миссис Галингер, 25 лет, вдова. Своля, местный резидент Лондонских Сволей под прикрытием. Работает уборщицей в Лондонском консульстве. Болонки – штатные обменные собаки местной Свольской резидентуры.

Кровная заинтересованность привела к тому, что своля Галингер и сродя Симона Аркадьевна стали сотрудничать, причем использовали друг друга втёмную. Баба Сима за солидное вознаграждение поставляла пробы крови по заявленным персональным данным. Миссис Галингер в обход консульства поставляла пробы крови сволям в Лондон. Кровь была нужна для упреждающего оформления биометрических паспортов. Для небедных, потенциально беглых и для сво