Читать книгу Тысяча улиток на одном велосипеде. Сборник рассказов - Юрий Л. Казаков - Страница 12

Свежие хлопья ночного снега хрустели под подошвами, а шебуршащая картонная коробка скользила в тряпичных перчатках. Улица опустела ещё до двенадцати.

На углу Центрального Универмага возле парадных ступеней возвышалась шестиметровая городская ёлка – без шаров и гирлянд, украшенная лишь вспененными облаками, спускающимися из темноты северного неба.

Я остановился возле неё и опустил коробку на снег. Оглянулся. Никого. Посмотрел на часы. Снова оглянулся. Тишина.

– Либо я рано, либо он опаздывает, – пробубнил я, ухмыльнулся и добавил: – но он никогда не опаздывает.

– Верно, не опаздываю, – раздался где-то совсем рядом знакомый голос.

– Мастер, это вы? – Я зашагал вокруг ёлки, пока не упёрся в оставленную на снегу коробку. – А вы где?

– Здесь, – ответил он, – залезай.

– А? – я поднял голову, но на макушке дерева его тоже не оказалось.

– Куда ты уставился? Здесь я. – Ветви качнулись, и за ними промелькнуло лицо Мастера. – Залезай.

Отодвинув рукой пышную ветку и нырнув под снежную лавину, сорвавшуюся с густой хвои, я оказался возле ствола. Мастер стоял ко мне спиной, обхватив дерево руками и прижимаясь щекой к бугристой коре.

– Вы пытаетесь утащить городскую ёлку? – весело фыркнул я.

– Чего? – он прищурился.

– Ёлку воруете? Она же тяжелая. Вы её не поднимите.

– Ясно, – выдохнул Мастер. – Всё шутками общаешься. Тоже хорошо. Шутки – дело добровольное.

– А где ваши украшения? Я свои принёс. А ваши где? Или только моими воспользуемся?

– А зачем украшения? – Мастер обернулся и посмотрел на меня.

– Как зачем? Вы же сами просили помочь сегодня ночью ёлку украсить.

– Всё верно, – кивнул он. – Только зачем украшения?

– Иногда я вас не понимаю… И вообще… зачем так рано ёлку украшать? До праздника еще месяц.

– Счастье по расписанию, – ухмыльнулся Мастер.

– Чего?

– Я говорю, счастье по расписанию. – Он разжал руки, отпустил ствол и, наконец, повернулся ко мне. – Знал я одного чудака. Талантливый малый. Книгу написал. Прикладную. Называется «Счастье по расписанию». Там и про Новый Год, и про День Рождения, про другие праздники. Про то, как и когда покупать подарки. В какую бумагу упаковывать, какой цвет выбирать. Во сколько звонить и поздравлять. Сколько слов писать в СМС, чтобы порадовать и не обидеть. Какую картинку выставлять, чтобы тебя все поздравляли. Там много всего. Большая книга. Объемная. Труд колоссальный проделан.

– Как, говорите, она называется?

– Счастье по расписанию.

– Интересно!

– Не очень, – ухмыльнулся Мастер. – Интересного мало. И, честно говоря, весьма скучно.

– Хм… тогда зачем вы мне её рекомендуете?

– Не рекомендую. Просто вспомнил. Этот чудак-писатель как-то тоже мне хотел помочь ёлку украсить. Да не получилось. Старался. Очень старался. Но не вышло. Точнее, вышло, но весьма тускло. Оно ж было не по расписанию! – улыбнулся Мастер.

– Ничего не понимаю. Давайте я свои украшения принесу. Там коробка целая.

– Постой, – Мастер взял меня под руку. – Подойти ближе. К стволу. Вот так. Теперь обхвати его руками. Ну? Чувствуешь?

– Что? – я уставился на ствол ели, почти уткнувшись в него носом. – Что я должен почувствовать? – Но он не ответил, отодвинул ветку и скрылся за ней, оставив меня одного под деревом. – Эй? Вы куда? Мастер?

– Я здесь, – раздался его голос. – Не двигайся.

– Это шутка такая? Вы шутите? Знаете, что я вам скажу! У меня шутки может быть и не такие смешные, но они гораздо интереснее ваших.

– Тише. Не двигайся. Не разжимай руки. Прошу тебя.

– Что за бред?

– Ты можешь вспомнить что-нибудь хорошее? Что-нибудь очень и очень хорошее.

– Чего?

– Я прошу, вспомни что-нибудь очень хорошее. Очень яркое.

– Зачем это?

– Хочу украсить ёлку твоими яркими воспоминаниями.

– Ха, – воскликнул я притворно, оценив низкопробный полукаламбур ночного розыгрыша.

– Слышишь?

– Ничего не слышу! – раздражённо ответил я.

– Стук колес. Слышишь? Самокат слышишь? Он мчится по асфальту. Пальцы сжимают ручки. Слышишь? Чувствуешь?

Я вдруг закрыл глаза и увидел, как мысли полетели над дорогой. Как таяло мороженое в вафельном стаканчике, как нёс самокат взрослого бородатого дядьку по высокому мосту над солнечной рекой.

И как вдруг в руке появилась картонка, а на ней слова: «Книги тут».

И как в холле школы встретил людей, которых не видел двадцать лет. И как они улыбались мне, словно и не было этих расставаний.

И как старенькая беседка, в которой хотел написать книгу, рухнула. И как подумал, что теперь нашлось место для баскетбольной площадки.

И как в руке впервые возник гребенчатый шпатель, и как плитка на стене удержалась, и племянник ободряюще назвал меня ботаником.

И как намотали по пешеходным переходам круги вдоль круга вместе с Сашенькой, пусть даже и в фантазиях. И как, сидя на нижней полке плацкарта, печатал рассказ и еле сдерживал слёзы.

И как творческая дверь потерялась, а потом опять возникла, и оказалось, что она и не терялась вовсе.

И как обессиленный пёс сидел на заднем сидении, а я мчал полтысячи километров к ветеринару, чтобы успеть и помочь. И ведь успел. Помог. А в прошлый раз, четыре года назад, Аришеньке не помог. Но очень хотел. Мчал. Мчал. Мчал полтысячи километров к ветеринару. И не помог. Но теперь помог. Теперь эту задачу выполнил.

И как наведался в Министерство погоды и настроения и выпросил дополнительную неделю снега, чтобы пробежать на лыжах ещё сто километров.

И как приготовил яичницу с кабачками. Хорошо, что под рукой оказался ещё и сыр.

И как впервые прошёлся по песочному городскому пляжу северного моря, хотя живу возле него вот уже несколько десятков лет.

– Ого! Ого-го! – раздался восторженный голос Мастера, и я открыл глаза и разжал руки. – Иди сюда! Смотри!

Я выбрался из-под ели и поднял голову. Дерево светилось моими яркими воспоминаниями из улыбающихся гирлянд и подмигивающих шаров, фигурок самоката и шпателя, тыквы и кабачков, лыжных ботинок и вздымающихся волн северного моря, музыкального поезда и растворимого кофе в синем стакане.

– Чудесный год! – заявил Мастер и протянул мне горячий лимонад из облепихи.