Читать книгу Зона тени - Юрий Леонтьевич Солоневич - Страница 4

В Колу въехали уже затемно. И сразу же за ними увязалась тёмная иномарка с забрызганными грязью номерами. Она плотно «села на хвост» КамАЗу: не обгоняла и не отставала. Микола заметил её первым и зло проговорил:

– Надо было в Заполярном закупаться.

Вопрос питания его беспокоил больше всего остального. «Море любит сильных, а сильные любят поесть».

Арсений промолчал: конечно, надо было. А Филиппенко, присмотревшись к легковушке, сказал:

– Давай теперь без остановок, до поста на трассе.

Так и проскочили мимо Мурманска на одном дыхании. И остались без продуктов на дорогу.

На выездном посту ГАИ Микола притормозил. Филиппенко выскочил, проговорив на ходу:

– Дальше – жмите на всю железку. Я тут пару часов побуду. Не волнуйтесь: трассу на замок закроем.

Арсений видел в зеркало, как Филиппенко переговорил с гаишником, и тот остановил преследующую их иномарку, жезлом указав съехать с проезжей части на обочину. А Микола заметил с чувством гордости:

– Этот – не подведёт, – потом добавил, похлопав ладонью по панели приборов: – Ты уж тоже, родимый, постарайся.

И КамАЗ, резко набрав скорость, помчался по «дикой трассе», разрезая светом фар плотную темноту долгой заполярной ночи.

Обратная дорога домой всегда веселее. И, несмотря на все прошлые и предстоящие сложности этого рейса, настроение у Арсения было слегка приподнятое. Солярки в баках хватит до Питера, в кабине тепло и уютно, и только продовольственный вопрос оставался открытым. Правда, успокаивало то, что в инструментальном ящике были спрятаны две банки тушёнки, завёрнутые в промасленную бумагу – неприкосновенный запас. Эх, ещё бы немного хлебушка!

Только хлебушка купить было негде: последняя надежда, коммерческий киоск на развилке у Оленегорска не работал. Свет внутри горел, но на стук никто не открывал.

– Перепились, сволочи, – злился Микола.

Минут пятнадцать ходили они вокруг «комка», но – делать нечего – несолоно хлебавши, поехали дальше.

– Поищи хоть сухариков в бардачке, – сказал сидевший за рулём Микола.

Арсений долго рылся в заваленном всякой мелочью бардачке и действительно нашёл две засохшие корочки.

– Партизанский хлеб, – уже веселее сказал Микола, разгрызая сухарик. – Ничего, выживем. Партизаны же выжили. Хотя, конечно, у них ещё было партизанское сало.

– У нас есть ещё партизанская тушёнка, – в тон Миколе сказал Арсений.

– Ну, это на потом. А пока давай закурим партизанского табачку, чтобы партизанская дорога короче была.

Дорога действительно была «партизанской»: до самого Петрозаводска трасса не пересекала ни одного города. Мончегорск, Апатиты, Кандалакша, Кемь, Сегежа, Медвежьегорск – все они располагались в стороне. Останавливаться ночью в небольших посёлках вроде Зеленоборского или Пушного не имело смысла: там и днём в магазинах шаром покати. Сёмгу или пушнину, конечно, можно купить. Или на водку выменять. Но этого добра и на трассе хватает: браконьеры вывешивают свой товар на длинных палках, сидят терпеливо у костерка, заросшие, немытые. Одно слово – хищники. Им что зверя убить, что человека. Человека даже лучше: не так опасно, да и прибыли побольше.

«Из тьмы выходят и во тьму возвращаются». Романтика.

– Полезай на спальник, – сказал Микола. – Я буду рулить до упора. А ты хоть немного поспи, под утро сменишь.

Арсений снял сапоги, закинул телогрейку под голову и устроился на спальнике, укрывшись одеялом. Но уснул не сразу: долго ещё сознание блуждало в обрывках дневных воспоминаний, рисуя фантасмагорические, иррациональные образы.

Вооружённые партизаны, костры вдоль трассы.

Обгорелая, изрешечённая пулями фура в кювете под Беломорском.

И телеграфные столбы, тянущиеся далеко-далеко, к самому горизонту, где в заходящих лучах багрового солнца медленно, как на проявляющейся фотобумаге, вырисовывалась фигура Сфинкса.

Там, внутри Сфинкса, было скрыто нечто важное.

Там была тайна.

Великая тайна.

Тайна жизни и смерти…