Ищем человека: Социологические очерки. 2000–2005
Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Оглавление
Юрий Левада. Ищем человека: Социологические очерки. 2000–2005
От автора
I. Динамика общества – динамика мнений
Общественное мнение у горизонта столетий
Смена века! событие или дата?
XX век– первый массовый
Давление «середины»
Химеры модернизации
Советский опыт массовой мобилизации
Век общественного мнения
Два типа общественного мнения в XX веке
«Массовый разум» и «массовый человек»
Рамки массовых ожиданий
Три «поколения перестройки»
«Возрасты перелома»
Память и забвение
Два «разочарованных» поколения
Имена и символы: связка «Горбачев – Сахаров»
Поколения XX века: возможности исследования
Поколенческий ряд XX века
Показатели положения и позиций «поколенческих» групп
Социальные установки «поколенческих» групп
Динамика «крайних» партийных ориентаций
«Переломные» поколения
«Закрытые» и «открытые» поколенческие группы
Поколения перемен и поколения стабилизации
Заметки о «проблеме поколений»
О функциях молодежи в обществе
Время перемен: предмет и позиция исследователя. Ретроспективные размышления
Обманчивое противопоставление: «старое» – «новое»
Сдвиги: ожидаемые и неожиданные
Новые фигуры на игровом поле?
«Понижающая» идентификация?
Позиция и ценности исследователя
Исторические рамки «будущего» в общественном мнении
«Прошлое» и «будущее» как конструкты
Поиск «исторической идентичности»
«Событийный» контекст исторического сознания
«Периодическая» структура исторического сознания
Рамки исторической персонализации
Уроки и смыслы исторического сознания
Свобода от выбора? Постэлекторальные сопоставления
«Бегство» – от чего? Об одном банальном недоразумении
Фантом «авторитарной модернизации»
Четыре ситуации – четыре типа президентских выборов
Социальные параметры выборов
Показатели надежд
«Механизм» безальтернативности
«Люди у власти»
Заключительные замечания: опора, поддержка и реальный выбор
Отложенный Армагеддон? Год после 11 сентября в общественном мнении России и мира
Симптоматика шока
«Рутинизация» шока
Актеры и зрители
Выбор Путина
Чеченская тема
«Образ Америки» с разных сторон
Спустя год
«Конфликт цивилизаций»?
Уроки «атипичной» ситуации. Попытка социологического анализа
«Открытый перелом» социальных структур как аналитическая ситуация
Масштабы кризиса во времени и в пространстве
Мораль и прагматика, политика и наука: разница позиций
«Российский фронт» далекой войны
Отношения с США и «новый» антиамериканизм
Судьба «антитеррористической» коалиции 2001 года
Чеченские кривые: новые тенденции
Несостоявшаяся национальная мобилизация?
Восстание слабых. О значении волны социального протеста 2005 года
«Кому это понадобилось?» Механизм государственных решений
Шок монетизации
Масштабы массовых протестов
«Партийные» взгляды на массовые протесты
Демонстративное молчание демократов
Ожидания и лозунги
Итоги и уроки пройденного этапа
Заключительные замечания: «стихийное» и организованное в массовых движениях
Двадцать лет спустя: перестройка в общественном мнении и в общественной жизни. Неюбилейные заметки
Стоило ли начинать?
Две функции перестройки
Слабость «механизма»
«Ползучий» реванш?
«Два прыжка» или «мосты» через пропасть?
Слово и дело
Цена дарованных свобод
Зрелище перестройки
«Переход наличности»
Нерешаемые задачи
Триумф и крушение
Снова об общественной памяти
Парадоксы и смыслы «рейтингов»: попытка понимания
Суета вокруг рейтингов как показатель социально-политической ситуации
Особенности российских рейтингов
Социальная «опора» рейтингов В. Путина
Значение «размытых» критериев
Показатели «эрозии» рейтингов
Признаки общего кризиса
Итоги и перспективы
Сегодняшний выбор: уровни и рамки
Соблазн «переходности»
«Постклассический» фон
Российские координаты
«Левые» лозунги и критерии
Уроки несостоявшегося референдума
«Инерция стиля»: компоненты и последствия
II. Атрибуты общественного мнения
Механизмы и функции общественного доверия
Многозначность термина
Сопоставление трудносопоставимого: Россия и США
Группа «наибольшего доверия» как показатель динамики оценок
Социальная структура «наибольшего доверия» к В. Путину
Функции и пределы общественного доверия
Люди и символы. Символические структуры в общественном мнении
Символическое действие. Символ и ритуал
Миф и ритуал
Символические конструкции как «материал» общественного мнения
Функции символических структур
Символизация и ее уровни
Война за символы и «символические войны»
Символические переходы: некоторые примеры
Три этапа советской символики
Перестройка и позже: поиски собственной символики
Варианты адаптивного поведения
Доходы и образ жизни
Источники доходов
Материальное положение семьи
Уровень потребления и образ жизни
Социальные настроения и ориентации
Политические установки
Религиозная принадлежность
«Истина» и «правда» в общественном мнении. Проблема интерпретации понятий
Ситуация 1: «Говорят ли (“они”) нам правду?»
Ситуация 2: Чечня
Ситуация 3: Отечественная война 1941–1945 годов
Ситуация 4: о цензуре и свободе мнений
Дополнительная иллюстрация: «правда необходимая» и «правда опасная»
О какой «правде» идет речь?
Соблазн и опасность «разоблачительной» полуправды
От Истины – к «пользе»?
Фактор надежды
Место надежды
Горизонты надежд
«Время надежд»
Надежды и успехи: соотношение и динамика
III. Координаты человека
Человек в корруптивном пространстве
Что такое коррупция?
Характер корруптивной сделки
«Вертикали» корруптивной сделки
«Корруптивные» времена
Советское «наследие»: общество соблазненное и запуганное
Социальное пространство коррупции в массовом воображении
Человек и коррупция: уровни терпения
Вечные русские вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?»
Координаты человека. К итогам изучения «человека советского»
Три оси «человеческих координат»
«Идентификационный» комплекс
Проблема «негативной идентификации»
Кризис социальной идентификации: параметры и механизмы
Идентификация и ответственность
Элита и «массы» в поисках ориентации
Адаптация: возможности и пределы
К чему именно приспосабливается человек в сегодняшней России?
Функции консервативных настроений
Символы действенные и «мертворожденные»
«Человек советский»: реконструкция архетипа
Советский человек в «поколенческой» матрице
«Человек изолированный»
«Человек без выбора»
«Человек упрощенный»
Контроль страха
Возможности реставрации в оценках общественного мнения
Перспективы человека: предпосылки понимания
Негативный фон
«Человеческие» последствия догоняющей модернизации: российские версии
Феномен «многослойности» социального времени
Бремя империи в обществе и в человеке
Поиск «поводыря»: масса, элита и власть
Что значит «человек обыкновенный»
«Кривые дороги» и «ограниченная рациональность» (теоретическое отступление)
«Человек ностальгический»: реалии и проблемы
Эмпирические параметры проблемы
Ностальгические стереотипы исторической памяти
Соблазны державного социализма
Оси дезориентации «переходного» времени
«Статус» прошлого в современной ностальгии
Вместо заключения: о смысле ностальгизма наших дней
«Человек советский» в эпоху перемен
Масштабы перемен
Значимость перемен
«Знак» перемен («полезные» и «вредные»)
Символический поворот 1985-го
Необратимость перемен?
«Человек советский» как человек «особенный»
Терминологическое отступление
Дежурная тема «русских дебатов» XVIII–XXI веков
Вехи десятилетия
«Другие люди» и «общий путь»: оценки 1994 и 2003 годов
Возрастные группы и когорты
«Человек советский» и его рамки самоопределения
Человек «советский» или человек «русский»?
«Свои» и «чужие»: рамка самоутверждения
«Обобщенный чужой»
Человек и государство: «лукавый» симбиоз
Функции и динамика общественных настроений
Что изменилось?
Человек свободный: отчего?
Где «счастия ключи»?
Парадокс агрессивности
Чего боимся
Дополнение: взгляд «со стороны»
О «большинстве» и «меньшинстве»
О критериях
Акт I: 1989-й и около него. Структура «всеобщих» надежд как социологическая проблема
Акт II: структуры разочарований и конфронтаций
Акт III: структура «безальтернативной» поддержки
Вместо заключения
«Человек обыкновенный» в двух состояниях
«Обыкновенность» человека: рамки и переходы
«Близкое» и «далекое» как параметры социального расстояния
Свое и чужое
Новые комплексы «врага»?
Рутинизация: прагматические и символические аспекты
Потенциалы «человека обыкновенного»: до и после января 2005 года
Человек в поляризованном свете – «розовом» и «оранжевом»
Российский кризис начала 2005 года: ожидаемое и неожиданное
Библиографическая справка
Указатель имен
А
Б
В
Г
Д
Е
Ж
3
И
К
Л
М
Н
О
П
Р
С
Т
У
Ф
X
Ц
Ч
Ш
Э
Ю
Я
Summary
Отрывок из книги
Горизонт, как известно, – понятие сугубо условное и субъективное.
В каждый данный момент он определяется позицией наблюдателя, его положением над уровнем моря; видимое до этой границы зависит от наличных средств и опыта наблюдения. Это относится и к горизонту времени, особенно в том случае, когда перед нами, как сейчас, самый крупный из доступных простому глазу, вековой, рубеж. (Два-три поколения, которые вписываются в столетие, могут быть предметом живой памяти, тогда как одновременно отмечаемый рубеж миллениума – всего лишь предмет хронологических спекуляций.) Несомненно, реальна мера человеческого или социального действия, смены поколений, политических эпох или пиков популярности; каждый такой отрезок времени, измеряемый годами или месяцами, обладает собственными ритмом и структурой, у них «свой век». Век как столетие кажется совершенно искусственной, навязанной извне мерой, которая не имеет никакого отношения к реальным процессам. Но в любых реально происходящих социальных процессах принимают участие внимание, воображение и воля людей. Одна из их функций – задавать структуру времени, не только занятого конкретными делами и планами, но и «пустого». В «вековом» случае структурообразующими служат воображение, ожидание и пр. – не столько практического, сколько идеологического (социально-мифологического) порядка. В человеческом (социальном, массовом) восприятии именно мифологизированные события, именуемые «историческими» (победы, катастрофы, прорывы, интриги, разочарования, жертвы и др.), придают смысл потоку событий.
.....
Роль Горбачева в мировой истории скорее позитивно оценивают лишь те, кто моложе 25 лет; в старших возрастах преобладают отрицательные оценки. Роль Сталина получает преимущественно положительные оценки у 60– и 70-летних.
Впрочем, не все ключевые перемены столь явно выступают функцией возраста. Так, сближение со странами Запада все без исключения возрастные группы считают скорее полезным, чем вредным. Соответственно суждение о том, что «Россия должна как можно скорее включаться в мировую экономику, науку, культуру», не встречает сколько-нибудь серьезного противодействия ни в каком возрасте. Здесь перед нами некие универсалии – или, скажем, общие места – современного общественного мнения. А поскольку общие места не требуют доказательств и не подлежат обсуждению, они преспокойно уживаются с декларациями прямо противоположной направленности. Скажем, мнение о том, что «Запад стремится превратить Россию в колонию», вызывает не слишком сильное возражение большинства (43:41) только в возрастной группе 25–30 лет, в других группах значительно (3:1, 4:1) преобладает согласие.
.....