Читать книгу Конечная остановка. повесть о старшеклассниках - Юрий Михайлов - Страница 4

Геннадий Борисович Крутов (в народе – Генка) жил почти на окружной дороге, мощеной булыжником и опоясывающей весь поселок, с частными домами, крепкими и развалюхами, с заборами и без них. По этой дороге возили покойников на кладбище. Генку завораживала эта похоронная процессия. Если он гулял на улице, то обязательно пристраивался к людям, медленно идущим за машиной или лошадью, впряженную, как правило, в широкую телегу. Он уходил от дома и ничего не мог с собой поделать.

Домой возвращался, особенно осенью или зимой, уже затемно. Ему крепко попадало и от отца, и от мамы. Нет, его никогда не били, он не помнит такого. Но особенно сильно ругала его мать и убедительно говорила, что, увидев такую процессию, надо просто постоять, перекреститься и сказать: «Господи, упокой душу раба Божьего! Аминь». И всё.

– Нечего маленьким школьникам делать на кладбище! – более сурово наставлял отец. – Ты что, нищий? Ждешь, что тебе подадут милостыню? Или на поминки пригласят? Не понимаю тебя, Геннадий. Ведь стыдно же должно быть – чужие люди кругом.

А Генку волновали совсем другие проблемы. Почему люди умирают? Почему не живут вечно? Как помочь им найти «живую» воду? Почему прошлый год умерла такой молодой его тетка – Полина? Он завороженно смотрел на свежую землю вырытой могилы, на то, как быстро исчезает в песке и глине гроб с телом умершего, как горько плачут и убиваются люди… И холодок страха пробегах по его маленькой спине: «А мама, папа, сестра, я сам – мы все тоже умрем? И нас тоже закопают в сырую землю?»

На такие вопросы он не находил ответа. Но уже тогда он твердо знал, что когда-нибудь он по-другому будет помогать людям. Не деревянной ложечкой ковырять во рту, мерить температуру и ставить на спину дурацкие банки. Он будет спасать их жизни. И первым он спасет на вечную жизнь маму и отца, потом сестренку, потом кое-кого из родственников, а уж потом – всех остальных.

При этом Геннадий не то чтобы бредил медициной, он даже никогда и никому не говорил, что хочет стать врачом. Он как бы и хотел стать врачом, но другим – таким, кто смог бы продлевать жизнь людям. Но он понимал, что поднимет себя на смех, если в школе узнают о его мечте. И поэтому помалкивал о своих планах. А тут еще в девятом классе повели их в анатомический музей при морге областной больницы. И Генке стало плохо, как только он увидел стекающую по желобку кровь из-под накрытого белой простыней покойника. Вот тебе мечты и реальность…

Он стал готовиться в физкультурный институт, но на кафедру спортивной медицины. Думал, что два-три года, пока его еще хватит на занятия борьбой, пока станет мастером спорта СССР, он спокойно протянет на этом факультете. А там жизнь покажет… Татьяна, которой он единственной сказал о своих проблемах, поняла его и поддержала такое решение. Сама же она точно собиралась поступать в мединститут на педиатрию: она очень любила детей.

Их отношения развивались ни шатко ни валко. То она на сборах по два-три месяца, то он на соревнованиях – по неделе, а то и больше отсутствует в городе. Слава богу, что ему практически не надо было ездить на эти чертовы сборы: у них в ЦЮШ (Центральной юношеской школе) с борцовским уклоном были созданы такие условия, что сборные из многих областей и республик рвались к ним потренироваться, пройти школу их тренеров, помериться силами с местными спортсменами.

Редко, но иногда им с Татьяной удавалось сходить в кино. Геннадий брал билеты на последний ряд зала поселкового кинотеатра, и они весь фильм целовались. Конечно, соседи видели, чем они занимаются. Но, во-первых, на последний ряд вечернего киносеанса известно для чего покупаются билеты. А во-вторых, у Генки был настолько силен авторитет борца, что с ним считали за честь поздороваться за руку многие гости из кавказских республик (борьбе они поклоняются), которые месяцами жили на их колхозном рынке. О своих, поселковых, можно просто забыть: шпана старалась обходить его за километр.

Учился Геннадий ровно, почти без троек. Но ему приходилось изрядно попотеть, чтобы усвоить предмет или выполнить домашнее задание. Он был упорен, на подготовку уроков не жалел ни времени, ни сил. Понимал, что это все идет в копилку его подготовки к экзаменам в институт. Чего греха таить: он знал, что мастера спорта поступают в вузы гораздо проще, чем простые смертные. Тем более в физкультурный институт. Но он хотел доказать и себе, и, главное, Татьяне, что он не тупой бык с центнером живого мяса, а думающий, умный человек, а потом уже спортсмен-борец.

Татьяна любила его (это уже не было секретом ни для кого – ни в классе, ни в школе) именно за такой характер. Потому что красавцем Генку никак нельзя было назвать. Действительно, сто килограммов веса при росте чуть меньше ста восьмидесяти сантиметров делали его фигуру похожей на шкаф. Но он почти не задыхался, не потел, даже на тренировках обходился одним полотенцем. Дыхание ему поставил еще в средних классах школы бывший мастер спорта по лыжным гонкам, а ныне преподаватель физкультуры, Владимир Веньяминович Проcолов. Его имя гремело на всю нашу необъятную родину: чемпион Европы, СССР… Трагедия в семье – и он остался один, стал крепко выпивать. Он уехал на малую родину, где друг еще по спортивной секции взял его к себе в школу учителем физкультуры. За несколько лет они вдвоем вырастили мастера спорта и нескольких кандидатов в мастера спорта СССР по лыжным гонкам.

Просолов и на Геннадия положил глаз, но с одним условием – надо худеть, надо сильно похудеть. Очень старался Генка. Не получалось. Тогда-то с горя он и пошел записываться в ЦЮШ при Центральном доме физкультурника. Так вот и прижился на новом месте. Но дыхание ему Просолов за год-полтора, пока он ходил к нему в секцию, поставил капитально.

Дружил Геннадий и с другими ребятами в классе, школе. Как-то, играя в баскетбол, познакомился, а потом и подружился с парнем из параллельного класса – Мишкой Снегиревым. Оригинальным человеком оказался этот южанин, приехавший из Балаклавы. Он, оказывается, с восьмого класса любил учительницу географии Ольгу Николаевну. Генка прикинул разницу в их возрасте: она оказалась не такой уж и большой – всего одиннадцать лет. Но дело даже не в этом. Главное, что Мишка на одном из школьных вечеров признался ей в любви. Она сильно переволновалась, растерялась, запаниковала, рассказала мужу. Тот, работая замдиректора одного из крупнейших ПТУ в городе, привык махать шашкой. Встретил Мишку после занятий в школе, начал на него орать: я тебя туда-сюда… А у парня первый разряд по боксу, да еще и самбо он неплохо владел.