Читать книгу Медовые перчинки - Юрий Семёнов - Страница 13

Этот случай произошёл в одном из сёл на Волге накануне родительского дня. Иван проснулся как всегда рано, ещё с петухами. Потянулся, встал, умылся по пояс холодной водой из крана во дворе и докрасна обтёрся махровым полотенцем. Его Люба уже хлопотала на кухне с завтраком.

– Налетай, пока горячие.

Она переложила очередной блин со сковороды на тарелку и обмазала его сливочным маслом.

– А Петька где? Валяется, небось? Ух, и всыплю же я этому соне, будет знать, как родителей не слушаться.

– Да ладно тебе, – встал на защиту сына Иван. – Вспомни себя в двенадцать лет. Тёща рассказывала, как они мучились с тобой.

– Скажешь тоже, – зарделась Люба и тут же замолчала. Она хорошо знала, чем может обернуться для неё каждое лишнее слово, и потому вовремя остановилась, чтобы не противиться мужу.

В дверях кухни появился заспанный Петька. Его худющее тело с торчащими в ряд, как гармошка, рёбрами было просунуто в семейные трусы до колен, волосы всклокочены, под правым глазом зиял большой синяк.

– А это откуда такое чудо? – спохватилась Люба и в чувствах хлопнула себя по бёдрам. Она подошла к сыну, обхватила ладонями его голову и повернула к окну, чтобы лучше рассмотреть лицо.

– Чьих это рук дело? Сорванец.

В воздухе нарастал скандал, но обстановку, как всегда, вовремя разрядил Иван.

– Сказывал, что вчера с соседским Ромкой асыки не поделили, – встрял он, смакуя блины. – Вот и заработал. Кто хоть из вас прав-то был? А то его батька тоже ничего не ведает. Надавал своему подзатыльников и вроде остыл, как будто это поможет.

Петька стоял молча, опустив голову, и шмыгал носом.

– Ладно, потом поговорим. А сейчас – умываться и за стол, – унялась наконец Люба и занялась своими делами.

После завтрака Иван с Петькой собрались на рыбалку, а заодно по дороге решили заглянуть на кладбище – заранее посмотреть, всё ли на могиле дочери ладно; прибраться, если надо. Они понимали, что заниматься этим в родительский день особо будет некогда, а потому спешили. Иван шёл впереди, его размашистые шаги ложились ровно в ряд, ведро в руке покачивалось ему в ритм. За ним семенил Петька с удочками, пытаясь догнать отца и пристроиться идти в ногу. Раньше он видел, как солдаты ходят в строю, и мечтал обязательно стать офицером, когда вырастет. Поэтому удочки он держал, гордо выпятив грудь, а главное, исправно, как ружьё на плече.

– Далёко собрались, солдатики? – окрикнул их через плетень любопытный сосед.

Иван с Петькой, дабы не терять время, молча прошли мимо, слегка помахав рукой.

На кладбище было тихо и спокойно, отчего маленький Петька испытывал дикий ужас. За каждой могилкой ему виделись мертвецы с косами, а любой шорох детонировал в сердце, как топот приближающегося табуна лошадей.

– Что, Петька, боишься? Не робей. Бояться надо не мёртвых, а живых. Учти, малой, мёртвый тебе уже ничего не сделает, а вот от живого всего можно ожидать.

Но Петька на правах младшего отцу не верил и потому, крепко вцепившись в его руку, испуганно озирался по сторонам.

– Так и голову потерять можно. Открутится, что будем делать? Обратно приклеить не получится, – пошутил Иван.

В месте расположения могилки – на самом верху холма – почему-то было сыро и скользко. Ещё издалека Иван заметил, что она сильно накренилась и просела, а подойдя ближе, отчётливо увидел, как ручеёк воды, нарушая все существующие законы физики, вытекал из пруда у подножия погоста, взбирался вверх по склону и устремлялся прямо в могилу, образовав у её изголовья глубокую дыру в земле.

Иван несколько оторопел, почесал в замешательстве затылок и произнёс:

– Да-а-а! Дивны чудеса твои, Господи, но такого ещё не видел никогда, – и, подумав, добавил: – Надо срочно что-то делать. Срочно!

Он быстро вывел Петьку за пределы погоста и проинструктировал:

– Беги к Ромке, у него отец на «КамАЗе», скажи, пусть срочно едет сюда, я, мол, прошу. Если будет артачиться, скажи, что позарез нужен. А я здесь подожду.

– Ага, – промямлил Петька. – Я после вчерашнего случая с ним не разговариваю.

– Вот и хорошо! Заодно помиритесь. Давай беги.

Иван слегка подтолкнул Петьку в зад, немного проследил за ним, развернулся и только теперь заметил, что неподалёку от кладбища стоит группа молодых ребят в тёмных кожанках и наблюдает за ним. «Странно, – подумал он. – Этих людей я раньше никогда не видел. Кто бы это мог быть?» Не найдя на поставленный вопрос вразумительного ответа, Иван опять побрёл к могиле дочери, тихо рассуждая:

– Эх, Светочка, Светочка! Что же у тебя там произошло? Никак в толк не возьму.

Он посмотрел в небо, но оно было чистым – без единого облачка.

«КамАЗ», как и заведено в селе, приехал быстро. Уже через час он высыпал у могилы грунт и уехал, чтобы сделать ещё один рейс. А потом Иван, Петька и Ромка все вместе не покладая рук работали лопатами, выравнивая могилу.

– Вот так в труде и закаляется дружба, – наставлял ребят Иван. – А вы асыки между собой не поделили. Подумаешь, велика беда…

Вечером за ужином Иван делился с Любой итогами дня.

– Всё в голове не укладывается, как вода может сама подниматься в гору. Это же абсурд. Хотя как сказать… своими глазами видел.

– Конечно, это неспроста. В этом и есть необъяснимая сила духа, – ответила Люба. – А помнишь, я тебе рассказывала, что у меня на родине, в Южном Казахстане, есть гора с могилой старца Тюльки бас на самом её верху.

– И что?

– У могилы бьёт источник целебной воды, образуя небольшое озерцо. Все междугородние автобусы, а их не счесть, обязательно делают остановку у подножия горы, и пассажиры от мала до велика поднимаются на неё, чтобы поклониться старцу и испить воду.

– Очень интересно! А что в переводе означает «Тюльки бас»?

– «Лисья голова». Более того, сам район, в котором я родилась, тоже носит его имя.

– Здорово! При случае надо обязательно съездить туда. Кстати, а что за молодые ребята крутились возле кладбища? Как ты думаешь?

– Они были и на похоронах Светы. Кто они, я могу только догадываться. Люди же говорят разное, но все сходятся во мнении, что это посланники кровавой кометы, которая и забрала с собой нашу дочь.

– Посланники?

– Да-да, посланники. А появляются они, чтобы убедиться в чистоте наших с тобой помыслов и деяний. А потом всё, что увидели, рассказать и показать ей. Она же беспокоится о нас!