Читать книгу Как стать богатым - Юрий Слобода - Страница 5

Посетит Европу новое русское купечество. Глаза разбегаются. И дома себе такого сварганить хочется. Чтоб как у людей. Немецкий мастер добротно сделает и возьмет как положено. Но отстегнуть, «как положено» – слабо, кишка тонка и жлобство давит. А от этого и аппетит портится и потенция пропадает. Торг идет, как на базаре. Хозяин и подрядчик по рукам ударили. Друг другу кукиш в кармане крутят.

А тут русский Ваня, умелец и передовик. По безработице груши околачивает. Слесарь-гроссмейстер, на заводе гайками в шашки играл. У тещи комод ремонтировал. Из табурета виолончель выстругивал.

– Зови, хозяин, отчебучу чего пожелаешь.

Импортный материал резать жалко. Завези домой, прислони к стене – уже по-за граничному. В конце концов соберутся настоящие умельцы, водятся такие ещё. В артель вольются, кооператив откроют.

Заводят в хоромы мастера Петровича. На одного работягу довеска административного, как колорадского жука на ботве. Подтянул Петрович штаны. Забил гвоздь. Уже заработал. Нет. Ошибся Петрович по неграмотности. Первый гвоздь забил за директора Константина Эрнстовича. Все по чести. Он ему работу дает. Второй гвоздь за бухгалтершу Римму Моисеевну. Она его копейку считает. Нужное дело. Третий гвоздь на прораба пошел. Четвертый на мастера. Взял Петрович жменю – заколотил. Чтоб не забыть никого. И зам-зама, и снабженца, и секретаршу, которую начальник по попке гладит для настроения. И для Кузьминичны, которая контору половой тряпкой протирает, тоже гвоздь заколотил. Вытащил свой гвоздь, протер шляпку.

– Ну, родной, засажу по самые…

Вспомнил Петрович молодость звенящую. Гвоздь, как в масло вошел. Доволен Петрович, на бутерброд с хлебом заработал. Опять промашка. Нельзя забывать, что в государстве живешь и на его территории гвоздь заколачиваешь. Разумно. Не нами придумано. Петрович еще жменю достал. И вторую засобачил, чтоб верняк дело было. Чтоб не думали, что Петрович Родину не любит. Дело сделано. Любо-дорого. Отцентровал он молоток снова. А гвоздь аж пищит. Железной душой скрежещет:

– Петрович, мать твою, здеся я! Расступись, я сам себя загоню в древесно-стружечную промежность.

Петрович за молоток, а его будто бы кто за штанину смыкает.

– За усатого пожарного инспектора гвоздь не забил, он тоже кушать хочет? Не забьешь – самовозгорание гвоздя произойдет. И асбестовый молоток покупать придется, с пенным и углекислотным огнетушителем в нагрузку. Короче, много проблем появится.

Забил Петрович гвоздь за дядю погоновожатого. А из-за его плеча фининспектор выглядывает. И папочкой ласково помахивает, карман проветривает. И совет дает:

– Ты по хреновинке этой за меня молоточком тюкни. А я свой параграф припечатаю.

Тюкнул Петрович.

– Следующий.

Маргарита Дихлофосовна на очереди.

– Гвоздь стерильный? Не вредно дышать, когда он коррозию выделяет?

Петрович понял.

– Я его вовнутрь быстро загоню, как медицинскую иглу. И никаких канцерогенов не учуете.

– Вот и правильно. Теперь и мне на душе сытно.

Колотит гвозди Петрович. И работа продвигается. Никого не забывает. Калейдоскоп лиц и красок в интерьере. От малиновых фуражек – до малиновых пиджаков. Вспотел, и перекусить некогда. Наконец очередь и до родного дошла. Шлеп по карману – пусто, как в желудке. Закончился гвоздь Петровича. Вышел весь. Доблестно, как генерал в отставку. Но и Петрович не гвоздем деланный. Бурчит живот и вместо головы соображает. Из хозяйской половицы гвоздь, как стоматолог извлек.

– Вот он, любезный кормилец.

Отрехтовал, как дамасский умелец, и в один дых, как кием в лузу шар загнал. Упала копейка Петровичу. Фух.

Умеют работать и у нас мастеровые. Гвозди бы делать из этих людей. И начинает получаться. Но со сроками – календарный фокус. Хозяин к Рождеству вселяется. Все честно знают. И руку жмут. Он елку в магазине капроновую прикупил, гостей назвал. И шампанское мысленно откупоривает.

А ему б к импортной игрушке – кисть в нагрузку. Пусть не дорогой флейц, но чтоб был с иголочки. Потому как к Пасхе рабочий процесс негласно приурочен. И пасхальные яйца красить нужно будет или свои с горя. А если на Пасху входыны – шампанское и бенгальский огонь в самый раз. Неустойкой хозяин ударит работягу. Так это он не его одного голодным оставит – а весь легион, от Константина Эрнстовича до мадам Дихлофосовны. А у гегемона потенция качества пропадет и вовсе. Вот и тянет кота за хвост кооперативный работник Петрович, как репку. А хвост резиновый.

Это у сказочного лукоморья наяривает по цепи кот ученый и в ус не дует. Цепь добротная. А по жизни – он сам по себе гуляет, и свой хвост под руку не сует. И вот появляется мэтр-маэстро Данила. Русский зодчий. Прадед его Казанский собор возводил. Дед – Янтарную комнату шлифовал. Дядька – блоху клеймил. Руки из головы растут, девяносто восьмой пробы. Чудак-бессеребреник. Дело почуял – глаза как у блаженного зажглись. Работу выложит, как душу. И гвоздь не заколотит, а ввинтит пальцами. И на крест пойдет, воплощая идею мастера. И воскреснет, как положено богу.

Сошлись хозяин и мастер в третий раз. Чтоб как в последний бой. Друг против друга. У обоих возможностей – небо.

Хозяин зеленью шевелит в кармане. Мастер мозгами. Развернул концепцию мастер в перспективе-оксанометрии. Профиль-анфас детали показал в цвете, запахе и дал потрогать. Полуштрих на составляющий спектр разложил. Мозги хозяина покатал, как яблочко по тарелочке, для иллюзорного восприятия эффекта. Собрал снова в единое целое, как кубик Рубика, с закрытыми глазами. И на ладони выставил. А хозяин с ладони взял и в трубочку свернул и советует её засунуть куда-то…

– Все это хорошо. Но мне бы подешевле.

Взял мастер тайм-аут. Руки в волосы запустил. И все гамузом подал.

– Уже лучше, теплее. Сделай так, чтоб меня в жар бросило.

Погрустнел мастер. Один глаз потух. Но второй, как у циклопа в медный лоб хозяина ввинчивается. А он, как начищенная сковородка, сияние отражает.

Разложил ему маэстро снова все на пальцах.

– Указательный палец – это работа моя. Средний палец – материал со склада. А большой, зарплата ваша.

А художественная комбинация из трех пальцев в интерьере свободной руки – представляет собой фигуру, символизирующую конечный результат творческого процесса, кукиш… Хозяина в жар и кинуло. А у маэстро второй глаз потух – фингал за дерзость. Русским зодчим шилом глаза прочищают. А фингал – это милость господина. Сойдутся в цене маэстро с хозяином, как пить дать. Талант в водке размякнет, шедевр покоробит. Вот и строят дворцы заморские зодчие. А кто видел первый замысел Растрелли? Или эскизы Врубеля? Всех переплюнул «Квадрат» Малевича…

Заказчик с тугим крокодильим портмоне любит слезу бедности пускать. И не от жадности вовсе. Это его имидж. Дома в золотой унитаз писает. Из пресса зеленую купюру в козью ножку крутит для куража.

А тебя по-приятельски хлопнет по плечу:

– Ну, паря, из горла рвёшь. Не сладко мне, горько, как на свадьбе, дружище.

– Богатые тоже плачут…

Рыдают и стонут, как бурлаки. В белых пароходах казино. В ложах на ипподромах. И костьми ложатся на ресторанных полигонах со связкой пятизвездочного. Тут не устоишь, нога подломится. Потому, как этот стон у нас песней зовется.

Тяжело и почетно зарабатывать капитал. Ты олигарх и я тебя уважаю за то, что ты реализуешь замысел Мастера и сохраняешь созданный шедевр для потомков. Но если ты прожираешь свою жизнь на дерьмо им ты и являешься, господин олигарх. Грудь свою как герой золотой цепью украшаешь. «Орден лукоморья» носишь, как фельдмаршал.

А труд Мастера, – конфетная обертка. Медаль за глупость…

Но всё это Заказчику, Покровителю, Спонсору говорить не следует, и думать об этом забудьте. Восторгайтесь его мудрым и справедливым словом и прочей чепухой, которая ему мёдом по сердцу.

Талант, терпение и трудолюбие увековечат имя Мастера-Созидателя, Творца для человечества, но по жизни он бессребреник. А вам это надо? Забудьте о созидании для человечества, создавайте комфортную зону вокруг себя любыми действиями. Миром сегодня правят банкиры, каста манипуляторов, не создающая ничего, но обладающая всем. Сегодня это и есть высшая справедливость.

Вы же будьте честны и справедливы только перед собой, да и перед собой не грех слукавить… А для ведения бизнеса все средства хороши. И, если ваш жизненный бизнес-путь выбран бесповоротно, и вы с него не собираете сворачивать, вам необходима бизнес-идеология, бизнес-кумир и бизнес-идол.

И такая икона, на которую стоит уповать, есть.