Читать книгу Тепло родного порога - Юрий Соловьёв - Страница 3

Да будет мир среди людей,

где каждый:

стар и млад,

Свою улыбку подарить

соседу будет рад.

Слова от сердца,

от души

Распустятся в домах

И,

в миг цветенья,

малыши

Забудут боль и страх.

Забудут люди о войне,

О корысти в делах.

И Бог мой улыбнется мне,

и Будда,

и Аллах!

Дочь проститутки и бомжа,

Девчонка с городской помойки,

К своей груди дитя прижав,

На пропитание деньжат

Просила у людей неловко.

В пустую баночку у ног

Швыряли найденную мелочь

В карманах, кто нащупать мог.

И обходили, кто не мог

Лавируя в толпе умело.

Поток безликих горожан

Смеялся, бормотал проклятья.

Неоновый манил Ашан.

Трамвай по рельсам дребезжал.

Бомжы, реклама, куртки, платья…

Одна…

С ребенком на руках…

…………………………………

Сопя толкались человеки,

В пакетах, сумках и тюках.

Не реагируя никак,

И скромно опуская веки.

Дочь проститутки и бомжа,

Мадонна городской помойки

К своей груди Христа прижав

На пропитание деньжат

Просила у людей неловко.

…………………………………….

Ноябрь…

Скоро Новый Год.

Метро.

Христос.

И наш народ.

С высот небесной мерзлоты

Слепые окна небоскрёбов

Швыряют в чёрные сугробы

Окурки вечной суеты.

Белыми хлопьями снег

Медленно падает вниз,

Где в припорошенный след

Втоптан осиновый лист.

Желтый на свежем снегу

Старый, морщинистый лист,

Умер у всех на виду

И под ногами раскис.

– Чей этот «старец»?

– Ничей.

– Жить бы и жить,

А вот нет.

И разровняет ручей

Кем-то оставленный след.

Он в коме…

Катается в горле ком

И горло от жалости сжалось.

Считаю, не веря, минуты тайком,

– ох, сколько их там осталось?..

Не верю, что папа на небо уйдет

Не попрощавшись с сыном:

Откроет глаза… и хотя бы мигнет,

– живи мол, сынок, с миром.

…………………………………….

Двенадцатый день…

Смерть дождалась его

Поцеловав в темя.

Отец напоследок вздохнул…и легко

Оставил своё тело.

……………………………………

Не верил, что папа на небо уйдет

Не попрощавшись с сыном

Так ждал, что хотя бы мигнет…

Гуляет Детство за моим окном,

В сандалиях на тоненьких ногах,

В саду таком желанном и родном,

Где каждая былинка дорога.

Кружится между яблонь мотыльком

Срывает на бегу мои цветы

Я не могу дышать и в горле ком,

От этой мне знакомой красоты.

Я докричаться до девчонки не могу,

Нас разделяет жизни толстое стекло,

Я от бессилия и горести реву…

А девочке в саду моём легко.

Ведь это Я кружил в своём саду,

Дарили МНЕ цветы свою красу…

Я потихоньку от окошка отойду

И вытру набежавшую слезу.

Детство далёкое в ситцевом, розовом платьице,

Бегает с кем-то другим по высокой траве.

Словно с горы время старой телегою катится,

Тонут колёса в разбитой судьбой колее.

В прошлом остались пейзажи до боли знакомые,

Слёзы из глаз промокнёт придорожная пыль.

Детство ушло, дарит жизнь впечатления новые,

Едет телега, скрипит да сминает ковыль…

Пыльная дорога

В океане ржи.

В небесах привольно

Мечутся стрижи.

Ветерок волнует

Золотую гладь,

Словно Лето стало

Скатерть расстилать.

В бахроме, по краю,

Звёзды васильков

В гости завлекают

Белых мотыльков.

И плывёт раздольно

За волной волна…

…………………………….

Светлою печалью

Грудь моя полна,

Что такой картины

Вряд ли где найдёшь,

На полях российских

редко встретишь рожь.

Детство смеялось, по дому родному носилось.

Папе мешало взрослеть. Он вопрос непростой

С ходу решил и семейство с ребёнком простилось,

Чтоб «старикам» передать сорванца на постой.

Детство доверчиво подало дедушке руку,

Село в вагон и прижалось к окошку щекой,

И навсегда дед увёз лопоухого внука

В край заповедный, где счастье царит и покой.

Вмиг повзрослевший отец не почувствовал даже

Еле заметных, казалось, в душе перемен,

Детские вещи из дома унёс на продажу

И пустоту приобрёл за игрушки взамен.

Детство со старостью весело в прятки играют

И на рыбалке, зевая, встречают рассвет.

…годы приходят и все чудаки понимают,

Как тяжело, если детства с тобой рядом нет.

Мой Храм меня встречает тишиной,

Где свежий воздух – древних стен прохлада,

Вся суета осталась за спиной,

Душе уставшей церковь как награда.

Здесь нет призывов, суетных речей,

Немыслимо злословие и крики,

Мерцает пламя золотых свечей,

На тёмных досках оживают лики.

Их доброта струится от икон,

Под взглядами Святых немного трушу

И бьётся в сердце колокольный звон,

Когда пред Богом обнажаю душу.

Хоругви тихо плещут за спиной,

У Царских врат склоню свои колени.

С престола Бог беседует со мной,

Ему раскаюсь в праздности и лени.

Мой храм меня встречает тишиной,

Привычны взгляду старые иконы.

Вся суета осталась за спиной,

Здесь мир иной и здесь свои законы.

Я не оправдываюсь, нет.

Мне важна форма, смысл и суть.

………………………………….

Как часто слабенький поэт,

Себя пытаясь обмануть,

Корпит над вычурностью фраз,

Кидаясь в крайность каждый раз,

И выжигает раз за разом

В стихах банальных рифм заразу.

Слова: СКАЗАТЬ и НАКАЗАТЬ

Не стал он боле рифмовать.

А эта рифма: БОЛЕ-ВОЛЕ,

До отвращения, тем боле.

Я не оправдываюсь, нет,

Вглядитесь в свой автопортрет.

И рассмотрите вместе с нами

Письмо Онегина к Татьяне.

«Я к вам пишу – чего же боле?

Что я могу ещё сказать?

Теперь я знаю, в вашей воле

Меня презреньем наказать».

……………………………….

Тут даже нечего сказать,

Глагольных рифм

В поэме более,

Чем менее,

И гложет червь меня сомнения.

Быть может, уникальность в том,

Что он писал доступным языком,

И сохраняя, тем не менее,

Всю обнажённость чувств!

Поэта!

Гения!

Тянется век

Каучуковой ленточкой.

Жизнь человечья

За веком потянется…

Хрустнут суставы

И сломанной веточкой

В снег свежевыпаший

Ляжем устало мы.

Страшное бремя:

Обет одиночества,

Бьётся узлом

За спиною бредущего.

Боже, как хочется,

Хочется, хочется,

В будущем толику

Веры в насущное.