Читать книгу Дмитрий Байда-Вишневецкий - Юрий Сорока - Страница 2

Наверное, нет в современной Украине человека, по крайней мере взрослого, который не слышал бы о славном казаке Байде, воспетом в народной исторической песне. Таинственная фигура народного героя с более чем четырехсотлетним прошлым заставляет вновь и вновь возвращаться мыслями к тем временам, когда в украинских степях зарождалось казачество.

Так уж сложилось, что слова этой исторической песни, родившейся в середине XVI века, использовались множество раз в творчестве, имевшем целью осветить жизнь казацкого народа Украины. Впечатление такое, что образ казака Байды – собирательный, он олицетворяет общие черты запорожского смельчака. Не раз он предстает перед нами на полотнах картин или страницах литературных произведений. Еще с детства мы помним слова казака Василия из экранизации гоголевской повести «Пропавшая грамота»:

Образ таинственного Байды ассоциируется у нас с буйным степным ветром, загорелыми воинами с чубами-оселедцами на головах, длинными усами, широкими шароварами и кривыми саблями, с Запорожской Сечью и походами на ненавистных татарских работорговцев и охотников на людей. Кем же был этот человек, и был ли он вообще?

Оказывается, легендарный Байда на самом деле существовал. И был он не простым запорожским казаком, а принадлежал к известнейшей украинской шляхте своего времени. И был им Дмитрий Иванович Вишневецкий, князь и потомок знаменитого гедемина. А чтобы не сомневаться в том, возможно ли совместить отраженные в песне события и давние исторические факты, рассмотрим более внимательно, какое отношение фольклорный образ казненного в царьграде казака Байды мог иметь к своему прообразу – князю Дмитрию Вишневецкому.

Ученые многократно исследовали образ казака Байды, пытаясь совместить эту загадочную личность с реальным человеком, проживавшим в то время. целый ряд историков пытались рассмотреть эту проблему историографически. Вопрос идентификации легендарного казака Байды рассматривали Н. Костомаров, В. Антонович, М. Драгоманов, М. Грушевский, В. голобуцкий, л. Винар, В. Сергийчук. Интересовались им и А. Скальковский, А. Стороженко. Именно Скальковский впервые предположил, что образ Байды – это поэтическое отражение князя Дмитрия Ивановича Вишневецкого. Однако в работах Скальковского отсутствуют более или менее убедительные аргументы в пользу выдвинутой им теории.

Зато развил эту теорию Н. Костомаров. Историк в работе «Славянская мифология» утверждал, что в «Песне о Байде» вырисовывается образ народного героя XVI века князя Дмитрия Вишневецкого. Кроме того, ученый впервые выяснил причину уважения казацкой черни к этому человеку. Согласно версии Костомарова, несмотря на свое аристократическое происхождение, Вишневецкий «не слишком слушал верховную власть и не очень-то ценил ее милость к себе, самовольно ходил воевать, самовольно шел на службу к московскому государю и самовольно оставил ее». Князь Дмитрий Вишневецкий, по мнению Костомарова, был в большей степени казаком, чем представителем польской шляхты, столь казакам ненавистной.

Работы Антоновича и Драгоманова на эту тему рассматривают великое количество вариантов песен о Байде. Эти песни, считают они, могли воспевать не одного человека, а нескольких. Ученые отмечали, что иногда в «Песне о Байде» герой носит имя Дмитрия, а в другом варианте его называют господином Корецким – шляхтичем Самуилом Корецким, жившим в начале XVI века. Судьба Корецкого была во многом схожа с судьбой Дмитрия Вишневецкого. господин Самуил, как и Вишневецкий, был дважды пленен турками и в конце концов ими замучен. По мнению этих исследователей, изначально имели место два варианта исторических песен – один о Дмитрии Вишневецком, а другой – о Самуиле Корецком. И только позже оба варианта слились в единую думу. К тому же фамилия «Корецкий» в определенной степени схожа с именем Корибут, потому она и попала в песню. Антонович и Драгоманов пытались также выяснить происхождение имени Байда. Они не соглашались с общепризнанной трактовкой («бездельничать», «байдувать») и считали, что подобные характеристики не соответствуют личности деятельного князя Вишневецкого. Кроме того, историки указывали на былинный характер песен о Байде, которые в чем-то перекликаются с русскими былинами о подобном герое.

Занимался этой проблемой и Михаил Грушевский, посвятивший истории песни довольно подробное историческое исследование. Ученый допускал возможность отождествления казака Байды с исторической фигурой Дмитрия Ивановича Вишневецкого. Кроме того, Грушевский, как и Антонович и Драгоманов, пытался выяснить значение слова «байда». Ученым был сделан вывод, что «байда» – «это ленивый, праздный, гулящий человек – гуляка». Наверное, именно поэтому Грушевский утверждал, что князь фамилию «Байда» носить не мог.

Советская историография также пыталась соотнести образ Байды с фигурой князя Дмитрия Вишневецкого. Выразительный представитель этой школы профессор Владимир Голобуцкий, автор многих исследований по истории Украины XV–XVIII веков, считал, что фигура Дмитрия Вишневецкого чрезмерно идеализирована буржуазными историками, несмотря на реальные факты. Ученый проанализировал «Песню о Байде» и был солидарен с Грушевским в том, что байда – это бездельник. По мнению Голобуцкого, освещенные в исторической песне события являются не более чем литературной гиперболой. Так, указывает ученый, в записках французского посла при султанском дворе говорится, что Дмитрий Вишневецкий погиб совсем не такой смертью, которая описана в песне – его банально задушили.

Авторы «Истории Украины» (1943) пришли к выводу, что «Песня о Байде» – борце с турецко-татарской агрессией – существовала и до появления Дмитрия Вишневецкого. Согласно их утверждению, вариант песни, связанный непосредственно с Вишневецким, является более поздней версией. Итак, историки советских времен не отвергали возможности того, что Байда и князь Вишневецкий – один и тот же человек, хотя и придерживались мысли, что князя позже «подогнали» под образ народного героя.

Историки независимой Украины пытаются выяснить историческую правду. Так Владимир Голобуцкий переиздал книгу «Запорожское казачество» (1957) в 1993 году, существенно изменив свое отношение к Вишневецкому. В произведении 1957 года историк, подчеркивая политику украинских, польских и литовских феодалов в отношении казачества, намеренно преуменьшил роль таких людей, как Дмитрий Вишневецкий, о чем искренне признался в новой редакции произведения. Также ученый отметил, что популярная песня о Вишневецком – не о его жизни, а о его смерти. В дискуссиях со своими оппонентами Л. Винаром и Я. Дзирой Голобуцкий писал, что народные песни являются своего рода благодарностью украинского народа Дмитрию Вишневецкому за его борьбу с турецко-татарской агрессией.

Большинство современных украинских историков также считают, что князь Дмитрий Вишневецкий – именно тот самый Байда. Это В. Сергийчук, Т. Чухлиб, Н. Яковенко, В. Шевчук, Д. Беляев. Например, Наталья Яковенко выяснила, что первая элегия о смерти христианского рыцаря была написана на латыни всего через несколько недель после гибели Дмитрия Вишневецкого и автором ее стал немец Иоганн Зоммер. Также Яковенко утверждала: существуют прямые доказательства того, что князь Дмитрий Вишневецкий был холост. Он почти двадцать лет провел в вооруженных походах. Такие факты, по мнению Натальи Яковенко, лишний раз указывают на его казацкий образ жизни. Поддерживает мнение своей коллеги и Тарас Чухлиб, считая, что песня о Байде в конце XVI столетия была широко известна не только в Украине, но и среди болгар, поляков, словаков, сербов, македонцев и чехов. Распространялась она во многих вариантах, но ее сюжет оставался неизменным. Прототипом смельчака, который умудрился убить турецкого султана вместе с семьей и которого подвесили на крюк за ребро, по мнению ученого, был не кто иной, как князь Дмитрий Вишневецкий. Кроме того, Чухлиб отмечал, что литератор XVII столетия К. Семак в своей книге «Civis Bonus», (1632) описал смерть Дмитрия Вишневецкого. Согласно этому средневековому произведению, Вишневецкий во время казни попытался убить из лука турецкого султана. В отличие от Грушевского и Голобуцкого, Чухлиб считает, что старо-украинское слово «байдовать» является синонимом слова «казаковать», то есть вести вольную жизнь. Исследуя историю «Песни о Байде», он отметил, что уже в конце 60-х годов XVI века краковский собиратель песен профессор М. Пийонтек записал одну из первых версий «Песни о Байде».

Итак, разные ученые на протяжении многих лет устанавливали причастность князя Дмитрия Вишневецкого к поэтическому образу казака Байды. Можно с большой долей вероятности утверждать, что большинство исследователей согласны с тем, что именно казнь Дмитрия Вишневецкого стала основой для создания знаменитой исторической песни о казаке Байде. Именно князь Вишневецкий был тем любимым народным героем, на которого старались походить казаки. Поэтому рассмотрим подробнее жизнь и борьбу князя, а также попробуем понять, какую роль в развитии казачества и украинской государственности сыграл этот человек, которого многие справедливо считают первым гетманом запорожского казачества.