Читать книгу Новые приключения Раскольникова - Юрий Тубольцев, Юрий Анатольевич Тубольцев - Страница 2
ОглавлениеЮрий Тубольцев
Новые приключения Раскольникова
Когда просто нет другого пути
– Я убил человека.
– Что, всем редакторам назло?
– Ну это идея Раскольникова, мысль Достоевского.
– А как я вырулю? Ищи другого редактора или следователя!
И я нашел другого редактора. Мы пошли на дискотеку.
На следующий день редактор опять позвал меня на дискотеку.
На следующий день редактор опять взял меня на дискотеку.
– А ты точно редактор, а не учитель танцев? – спросил я.
– Конечно! – усмехнулся редактор.
Мы все лето ходил и на дискотеки и собирали материал для книги.
– Но я же хотел философский роман, как классическая литература, а ты меня подстрекаешь на развлекаловку! – сказал я редактору, когда понял, что у меня получается какая-то авантюрная повесть.
– А ты что, думаешь, что наши приключения – это просто опыт для написания шедевров? – засмеялся редактор.
– А что? – удивился я.
– А я следователь! Ты же убил человека! – сказал редактор.
– Ха-ха! Я же Раскольникову подражал! – засмеялся я.
– А вот это я и проверял! – сказал редактор и… так и не помог мне дописать первую строчку моего романа.
*
Недоступная версия реальности
– Я убил человека.
– Ваша версия реальности недоступна!
– Как? А Раскольников же эту идею развил?
– А ты не повторяй чужие идеи.
– А я второй Достоевский, я его перевоплощение. Я убил человека!
– Ваша версия реальности не доступна!
– Но я концепцию такую придумал. Это первая строчка моего романа.
– Ваша версия реальности недоступна!
И я пошел искать другого редактора. А этот редактор оказался роботом.
– Ваша версия реальности недоступна! – услышал робот мои мысли.
И я убежал от этого редактора.
Советую всем писателям никогда не брать себе в редактора роботов.
Но найти редактора-человека было очень тяжело. Все редактора были роботами. И я решил писать роман сам, с авторским редактированием.
*
До одурения
– Я убил человека.
– А почему бы не рискнуть в эту сторону? Давайте попробуем неожиданный ход!
И мы с редактором пошли в ночной клуб знакомиться.
– Но разве можно в ночном клубе написать глубокий, сильный текст? – удивился я.
– В ночном клубе можно убить человека! – засмеялся редактор.
– Но я новый Достоевский, это идея Достоевского! – сказал я.
– Не ври! Пойдем искать человека! – засмеялся редактор.
Я думал, редактор шутит и все лето ходил с ним по клубам. Но потом оказалось, что он не редактор, а следователь и мою строчку «Я убил человека» принял за серийный поиск жертв и стал меня подстрекать, чтобы поймать с поличным.
Когда я все-таки доказал редактору, что подражал Достоевскому, редактор сказал, что сейчас все-равно огромный дефицит женских персонажей и мы все-равно продолжили искать девушек, до одурения.
А может, редактор мне так и не поверил и продолжал ловить меня с поличным. Этот вопрос так и остался загадкой.
*
Я убил человека. Дело передали в суд
– Я убил человека.
– Кого?
– Я убил человека.
– Зачем?
– Подражаю Достоевскому. Раскольникову. Это первая строчка моего будущего романа.
Редактора вышил совещаться. Через 15 минут главный редактор сказал, что из меня никогда не получится писатель и чтобы я больше никогда не писал.
Роботы так и не поняли, зачем описывать убийство человека, если таких живых реликтов почти не осталось…
А я убил человека и это была гениальная концепция будущего романа, как у Достоевского. Но мне не везло. Все редактора были роботами.
– А сам-то ты человек или робот? – спросил у меня стаый редактор.
Но я не стал отвечать на этот вопрос. Если честно, я сам был не уверен, кто я.
А мою первую строчку первого романа передали в суд.
– Нельзя ничего писать про людей! Роботам это не нравится! – сказал судья и мой литературный дневник уничтожили бумагоперерабатывающей машинкой.
– Неужели я правда никогда не буду писателем? – спросил я у робота-гадалки.
– Но робот-гадалка зависла.
*
Неправдоподобно хорошо написанный роман
– Я убил человека.
– Дожили. Новый Достоевский. Не пиши так, а то не долго стать просто убийцей.
– Но я же не собираюсь вживаться в образ!
– Все писатели живут жизнью своих героев.
– Но Достоевский же не был убийцей, он же сам не такой, как Раскольников.
– Это еще не известно, каким был Достоевский. А ты не будь убийцей! Не пиши так! – сказал редактор.
Но я, втайне от редактора, стал искать других редакторов. Но оказалось, что все редактора друг друга знали и обо мне уже ходили слухи, что я убил человека. Все редактора, будто сговорившись, говорили мне – не пиши так!
Но я решил стать вторым Достоевским и дописал свою первую строчку «Я убил человека» до романа сам, без редакторов.
А среди редакторов пошли слухи, что нашелся редактор-предатель, который со мной сотрудничает. Редактора стали искать несуществующего редактора.
А я понял, что все дело в том, что я гений и могу сам писать без редакторов. Но редактора мне не поверили и до сих пор ходят слухи, что какой-то редактор-предатель помог мне дописать мой гениальный роман.
*
Варианты развития персонажа
– Я убил человека.
– Ты еще скажи, что не писал, а рубил топором свою книгу.
– А я только первую строчку написал, топора пока нет.
– Ааааа! Ну я тебе дам топор, я давно работаю редактором и знаю, какие есть варианты развития персонажа. Ты справишься!
– Спасибо!
И мы с редактором пошли рубить.
– Ну я прям второй Раскольников, – засмеялся я, когда мы зарубили сотню старух.
– А при чем здесь Раскольников? Ты же маньяк! Второй Чикатило!
– А при чем здесь маньяк? Я же пишу роман, подражание «Преступлению и наказанию» Достоевского.
– Ааааааа! Не надо было нам старух рубить, я думал, ты маньяк! – заорал редактор.
– Я убил человека – это не признание, это первая строчка моего романа, – засмеялся я.
И редактор выключил компьютер и удалил игру по рубле старух.
– Это был следственный эксперимент, я следователь! – сказал редактор.
– Ха-ха-ха! – я долго смеялся, но в следующий раз я, на всякий случай, решил писать роман без редактора.
*
Не тот редактор
– Я убил человека.
– А ты уже срок отсидел?
– А это первая строчка моего будущего романа, подражание Раскольникову Достоевского.
– Нет! Писатели никогда не пишут о том, что они сами не прожили! Убивец ты! Человека убил!
– А ты что, не читал Достоевского?
– Никогда не читаю прозу, я редактор стихов!
– Ааааааа! Ну да, стихи пишут о том, что сами прожили, я согласен!
– Я убил человека!
Я духовный калека!
Мучаюсь я полвека!
Я вину искуплю,
Воскрешу человека! – во как надо писать.
– Нет, я не стихоплет, я хочу написать философский роман, как у Достоевского, чтобы стать классиком, а стишки пишут все, стишков миллионы.
И я пошел искать редактора прозы.
*
Пришельцы из Космоса
– Я убил человека.
– А где выход?
– Буду глубже, чем Достоевский писать.
– А где вход?
– Идея Раскольникова.
– Нет, молодой человек, это тупик плагиатить чужие идеи!
И редактор отказался со мной сотрудничать.
Я пошел на дискотеку и решил написать роман о субкультуре ночной жизни и ее мироощущении.
– Это не тот выход! – сказал мне новый редактор. Есть такой жанр – фанфикшн, подражание. Ты можешь подражать, в этом нет ничего плохого.
И я написал подражание «Преступлению и наказанию».
– Это тупик! – сказали мне в издательстве. Сейчас серьезные романы никто не читает. Пиши лучше романы про ночные клубы.
И я опять пошел в клуб и все лето каждый вечер собирал материалы для романа на дискотеках.
– Это тупик! Никогда не пиши про банальные вещи! – сказал редактор и отказался со мной сотрудничать.
Но издательство издало мой роман про ночные клубы, даже без участия редактора.
*
Кто бездарь?
– Я убил человека.
– Если человек не становится больше, он становится меньше. – вот как надо писать. А у тебя – банальщина.
– Как? Это же идея Раскольникова.
– Писать надо художественно, а не буквально! – засмеялся редактор и сказал, что я бездарь.
Но я не бросил эту идею.
– Во-первых, я убил человека – это краткое содержание романа, подражание Достоевскому. Во-вторых, это синопсис этого романа. В третьих – это первая строчка романа. В четвертых – это часть заголовка, подзаголовок, который я вынесу на обложку.
– Ты бездарь! – опять повторил редактор.
Но оказалось, что это редактор у меня бездарь, а моя идея будущего романа гениальная!
*
Переклинило
– Я убил человека.
– А слабо написать о встрече с инопланетянином?
– Не дай бог, что теперь делать, как Землю спасти? Я убил человека, а он оказался инопланетянином!
– Опять ты про «я убил человека»? Тебя заело на этой строчке? – возмутился редактор. – Ты еще опять про «Девушка, а можно с Вами познакомиться?» напиши. – засмеялся он.
– Я убил инопланетянина!
– Опять ты «я убил» – тебя что, заело? – удивился редактор.
– Инопланетянин убил человека!
– Тебя, что, переклинило на «убил»?
– Девушка, а можно с Вами познакомиться? – А я инопланетянка!
– Ну я же говорю, тебя клинит на «убил» и «познакомиться», а про инопланетян ты писать не умеешь, – сказал редактор.
И я отложил написание романа до лучших времен.
*
Камень на могилу Хармса
– Я убил человека.
– Да, это действительно стоящая вещь! Это потрясет по-настоящему читателя! А как ты это сделал?
– Прочитал «Преступление и наказание» Достоевского и меня осенило!
– А как ты человека убил?
– А это Раскольников.
– Твоя фамилия – Раскольников?
– Это у Достоевского такой герой.
– А кто такой Достоевский?
– Великий русский писатель.
– А как ты человека убил?
– Я великий русский писатель.
– Ты великий русский писатель и ты человека убил?
– Нет, я как Достоевский!
– Достоевский человека убил?
– Да, его герой, Раскольников.
– Достоевский вместе с Раскольниковым человека убили, и ты – туда же?
– Аааааааааа!
– Ыыыыыыыыыы!
*
Два графомана
– Я убил человека.
– А как ты это сделал?
– Взял идею у Достоевского.
– Достоевский соучастник? Значит это групповое преступление?
– Нет, Достоевский идейный вдохновитель.
– Ну значит он соучастник, значит он тоже срок получит.
– Да это же роман «Преступление и наказание», это Раскольников старуху убил.
– Раскольников убил старуху, а Вы с Достоевским – человека?
– Да, и Раскольников убил человека и я убил человека, а автор идеи – Достоевский.
– А Достоевский наводчик?
– Да, он навел меня на идею первой строчки романа: я убил человека.
– Аааааа! Так ты писатель, а Достоевский тебе идеи подбрасывает?
– Достоевский тоже писатель.
– Тоже графоман, что ли?
– Нет, Достоевский великий писатель и я будущий великий писатель.
– Да ты что? Два графомана!
– Ну посмотрим, время покажет! А Достоевский уже признанный писатель.
– Не знаю никаких Достоевских.
– А кого ты знаешь?
– Я знаю Жириновского, у него книги интересные.
– Аааааа! Ну ты прямо великий читатель!
– Ыыыыыыыыыы! А ты пиши как Жириновский, тоже будешь писателем.
– Ааааааааааааа!
*
Идея Достоевского
– Я убил инопланетянина.
– А что, старушка процентщица была инопланетянкой?
