Читать книгу Тени безумия - Юрий Уленгов - Страница 6

Шок был силен, но я сумел удержать себя в руках. Уверив Сиварру в том, что сделаю все, что в моих силах, чтобы найти ее мужа, я вышел из бара и направился к машине.

Настроение было отвратительным. До того, как Сиварра показала мне фото Грокка, я даже не вспоминал убитого орка, разве что в контексте размышлений о том, как быть с Хиссусом Ксаа. Орк и орк, агрессивный псих, который угрожал окружающим. Однако теперь…

Дьявол! Я своими руками убил того, кто не так давно лишился самого дорогого, что у него было, и оставил без мужа несчастную орчанку, у которой на Дне абсолютно нет шансов на выживание в одиночку. Будь на ее месте гнома или эльфийка… Работа в борделе для любителей Высших – не самый лучший вариант, но, хотя бы, способ прокормиться. Будучи же представительницей максимально несимпатичной людям расы… До такой экзотики любителей найдется немного. Не могу себе представить, куда бы она могла здесь устроиться. Единственное доступное ей решение – возвращение на Верхние ярусы. Там она может хотя бы попытаться начать жизнь заново. Здесь же ее, рано или поздно, просто убьют.

Вот только возвращение наверх стоит денег, который у Сиварры нет. Я сплюнул на асфальт. Вот дерьмо! Кажется, я нашел себе еще один геморрой. Как ни крути, а именно я убил Грокка, и теперь следовало ответить за свой поступок. Хорошо, что, по крайней мере, у меня есть деньги. Нужно подумать, как преподнести все это орчанке. Хм, и остаться в живых при этом. Не стоит забывать, что она Высшая, и что орки никогда не отличались железным самообладанием.

Но, черт побери, почему в полиции ее отшили? Почему не рассказали все, как есть? Грокк погиб два дня назад, личность, наверняка, установлена, и в базу происшествие внесено. Так почему же ее отфутболили с надуманной отговоркой? На Высших это не похоже. Пожалуй, этот вопрос требует прояснения.

Я сел в машину, завел двигатель, и поехал в сторону полицейского управления.

***

В управлении мне сказали, что Поллак занят, и велели ждать, пока не освободится. Я лишь пожал плечами, и, решив провести время с пользой, сгонял через дорогу в забегаловку. Там я сделал заказ, получив через некоторое время большой, вкусно пахнущий пакет, и поспешил назад.

Стоило мне пристроить пакет на капоте, достать оттуда стакан с кофе и закурить, как на улице показался Поллак. Знающий мои привычки капитан не стал ждать в кабинете, а выбрался на улицу, как только закончил с делами. Как всегда, угрюмо поздоровавшись со мной, орк запустил лапищу в пакет, выудил оттуда тройной воппер с беконом, и довольно хрюкнул. Пара секунд – и огромный бургер скрылся в пасти, а орк прикрыл глаза от наслаждения.

Прожевав, он взял второй стакан с кофе, сделал большой глоток, и, поморщившись от сигаретного дыма, поинтересовался:

– Что стряслось на этот раз? Чего нужно?

– А с чего ты взял, что мне от тебя что-то нужно? – возмутился я. – Я что, не могу просто так заехать к старому приятелю? Поболтать, поинтересоваться, как дела на службе, как здоровье?

Услышав про здоровье, Поллак как-то странно скривился, допил кофе, смял стакан и бросил его обратно в пакет.

– Ван дер Тоот, я тебя слишком хорошо знаю, чтоб предположить, что ты приперся сюда просто поболтать, еще и от щедрой души решил угостить меня обедом.

– Боже упаси, Поллак! Угостить тебя обедом – дорогое удовольствие, у меня так и деньги закончатся. Это так, легкий перекус. Не жевать же мне самому, это ж невежливо, – я развел руками.

– Хватит заговаривать мне зубы, Ланс. Выкладывай, что тебе нужно. У меня правда много работы.

Я посерьезнел.

– Хорошо. Этот орк, которого мне пришлось застрелить. Что с ним было, Поллак?

К моему удивлению, капитан не стал снова говорить, что мне лучше этого не знать.

– Наркотики. Упоролся какой-то дрянью. Такое впечатление, что на нем тестировали какую-то новинку. Новая дрянь, среди побочных эффектов – всплески немотивированной агрессии и пробуждение первобытных инстинктов. Ищем, кто притащил это дерьмо на улицы. Ничего не слышал об этом?

– Нет, не слышал, – я помотал головой. Странно. То он меня прочь гнал, говорил, что мне не нужно ничего знать, а тут полный расклад дал, да еще и как бы помощи попросил. Что-то тут не так.

– И что, это не первый такой случай?

– Была еще парочка, – неохотно проговорил капитан. – Все среди Высших. Ваша химия как-то очень странно на нас действует.

– Угу, – черт, все равно не складывается! Я подумал, и решился.

– Поллак, если все так просто, как ты говоришь, почему тогда этим делом заинтересовалась Безопасность? И не просто Безопасность, а заместитель начальника отдела, Хиссус, мать его, Ксаа?

Он лишь пожал плечами.

– Почему на место прибыла Безопасность – ты и сам знаешь, Ланс. Через них проходит все, что связано с убийствами Высших. Особенно, если в этом замешан человек. Почему прилетел Хиссус – без понятия. Может, он был дежурным по отделу.

– А что тогда за ребята в комбинезонах биозащиты? И почему вдове убитого орка никто ничего не сказал? Почему ее отшили в полиции, Поллак?

Орк нахмурился.

– Ты решил все-таки покопаться в этом дерьме, Ланс? Зачем тебе это? Объявили благодарность – и радуйся. Чего тебе неймется?

– Ты не ответил на мой вопрос, Поллак, – я прищурился. Что-то тут не ладно, пожалуй, не стоит выкладывать капитану все, как есть. Он со мной темнит, а чем я хуже?

Капитан тяжело вздохнул, и, будто объясняя умственно отсталому прописные истины, проговорил:

– Ребята в комбинезонах – алхимический отдел, они приезжают на все подобные случаи. Комбинезоны предписаны уставом. По поводу вдовы – понятия не имею, о чем ты. Прояснишь?

– Жена убитого орка приходила в полицию с заявлением о пропаже. Ее отшили, сказав, что муженек просто загулял. С каких пор вы так относитесь к своей работе?

Поллак выглядел смущенным.

– Скорее всего, произошла путаница. Убитого забрали на Верхние ярусы, а нам информацию спустить забыли. А то, что некто отказался принимать заявление о пропаже – для меня новость. Поверь, я с этим разберусь, Ланс. Мы так не работаем, – слово «мы» орк намеренно выделил, и я так и не понял: то ли это была непонятная шпилька в мой адрес, то ли в капитане внезапно взыграла расовая гордость. – А откуда ты это знаешь, Ланс? Ну, то, что кто-то отказался принимать заявление? – Поллак произнес это как бы между прочим, но мне показалось, что эта информация для него важна.

– Да слышал, люди говорят, – пожал я плечами. – Может, и врут. Ты же понимаешь, на Дне не каждый день подобное случается. Вот и ходят пересуды.

– А. Понял, – кивнул капитан. То ли он и правда поверил в то, что я сказал, то ли просто сделал вид – по нему было не понять. – Так а приезжал чего?

– Ну, узнать, что это было вообще, – я искренне удивился вопросу. – Все-таки я там поучаствовал.

– Ну, да, – несколько рассеяно кивнул орк. – Ладно, пойду я, Ланс, пора. Если вдруг узнаешь что-нибудь об этой дряни – звони. Спасибо за угощение.

– Всегда пожалуйста, – ответил я. Поллак развернулся и пошел в участок. Я постоял некоторое время, облокотившись на машину, докуривая, и глядя ему вслед, потом выбросил окурок, и полез за руль. Дьявол! Что-то нечисто в этом деле!

***

Ответы Поллака мне не понравились. Как-то слишком быстро и охотно он рассказал о новом наркотике, якобы попавшем на улицы. Учитывая, что сначала, там, на заправке, он не сказал ни слова, только бухтел про то, что мне нужно держаться от этого дела подальше. Судя по всему, капитан просто придумал версию, которая направит меня по ложному пути или вовсе отобьет интерес к случившемуся. Упоротый наркотой орк – диковинка, но ничего сверхстранного в этом нет, и, не обратись ко мне Сиварра, пожалуй, этим я бы и удовлетворился. Но поверить в то, что рачительные, педантичные Высшие просто так не приняли заявление и «забыли» обновить базу… Тут Поллак мог бы придумать что-нибудь поправдоподобнее. М-да.

То, что такой случай не первый, капитан сказал сам, и на это же косвенно указывала слаженность действий безопасников и алхимического отдела. Но почему никто об этом не слышал? С тех пор, как мое финансовое положение выправилось, я мог себе позволить оплату магосферы, и регулярно просматривал новости. Ничего подобного там не мелькало. И, если в официальных сводках такого быть и не могло, то новостные блоги Дна мимо такого не прошли бы. Но даже там я не видел никаких упоминаний. Странно, очень странно. От пронырливых сетевых журналистов мало что укрывалось, в погоне за «жареным» они совали свой любопытный нос всюду, куда только можно, и, в отличие от официальных средств массовой информации, находившихся в руках Высших, насчет цензуры особо не парились. Правда, было у меня подозрение, что это лишь видимость гласности. Хитросделанные Высшие вполне могли предусмотреть эдакий клапан для сброса давления – все же недовольных и так слишком много, вот и не трогали блогеров, пока они не начинали писать о чем-то действительно «горячем». Впрочем, чего я гадаю? У меня есть надежный способ выяснить это.

Я взглянул на часы. Одиннадцать. Микки уже должен быть на своем «боевом посту». Думаю, стоит съездить и пообщаться.

***

Все рабочее время Микки, ведущий репортер популярного сетевого блога «Со Дна постучали», проводил в «Крокодиле» – небольшом барчике с сомнительной репутацией. Восседая за пожизненно зарезервированным за ним столиком, он смолил сигары с отвратным запахом, пил самое дешевое пойло, и выглядел, как человек, которого от последней стадии алкоголизма отделяет не больше пары стаканов. Засаленные волосы, рубашка с вечно грязным воротничком, траурная кайма под ногтями… Кристалл терминала магосферы рядом с ним смотрелся так же уместно, как пуританин в борделе. Ровно до того момента, как рядом с ним присаживалась его очередная «птичка». Едва ли не каждый на Дне знал, что, если притащить в «Крокодил» «жареную» новость – в накладе не останешься. Микки платил наличкой, щедро и на месте. Стоило наклюнуться по-настоящему горячему материалу, как репортер преображался. Над столом расцветала полупрозрачная проекция магосферы, а окружающий мир переставал существовать для Микки. Был только он, магосфера, и будущая статья, которая приносила ему либо хорошие деньги, либо большие неприятности. Либо и то, и другое одновременно.

В последний раз мы с Микки виделись при не самых приятных обстоятельствах, но, несмотря на это (а, может, и наоборот – благодаря этому), я надеялся, что мне удастся его разговорить. В любом случае, попытаться определенно стоило.

Выйдя из машины, я поднялся на крыльцо «Крокодила», открыл дверь и заглянул внутрь. Ну, я не ошибся. Есть вещи, которые никогда не меняются. Луна вертится вокруг Земли, Земля – вокруг Солнца, а Микки заседает в «Крокодиле». Прекрасно.

Я направился прямо к дальнему столику, и успел преодолеть половину расстояния до него, когда Микки меня заметил. Секунду-другую он щурился, пытаясь вспомнить, откуда меня знает, а когда вспомнил, его глаза округлились, и он непроизвольно сдвинулся в сторону, пытаясь прижаться к стене, а вечновонючая сигара выпала из уголка рта на пол.

Я подошел к столику, поднял сигару с пола, и одним движением раздавил ее в пепельнице, поморщившись от неприятного запаха. Микки скривился, но ничего не сказал. Плюхнувшись на лавку, я выложил сигареты, закурил сам, и, выпустив струю дыма прямо репортеру в лицо, проникновенно выдохнул:

– Ну, здравствуй, Микки.

Репортер весь сжался и нахохлился, став похожим на толстую крысу. Я усмехнулся, взял его бокал, сделал глоток, и тут же с отвращением выплюнул жидкость на пол.

– Боже, ну и дерьмо ты пьешь! Неужели тебе это нравится?

Микки, наконец, отыскал у себя яйца, и проблеял:

– В чем дело, Ланс? Тебе что-то нужно?

Я хмыкнул.

В прошлый раз мы виделись с Микки, когда он раскопал грязные подробности о жизни одного, достаточно влиятельного на Дне, человека. Такие, о которых он бы не хотел распространяться даже самому близкому кругу, не говоря уж о том, чтоб читать о них в «Со Дна постучали». Меня наняли, чтобы я популярно объяснил репортеру, что не все статьи одинаково полезны. Я приехал, пообщался с Микки, и мы, вроде как, даже поняли друг друга. Вот только стоило лишь мне выйти из бара, как на меня набросились два головореза. Я хорошенько отделал их, и вернулся к непонятливому журналисту, повторить уже пройденный материал. С тех пор он меня немного побаивается.

– Да, Микки, ты прав. Мне кое-что нужно.

Я затушил сигарету в его бокале, и пристально посмотрел на репортера. Он не продержался и пары секунд, отведя глаза в сторону, и мелко задрожав. Пора было прекращать этот цирк, а то обделается еще, или в обморок хлопнется.

– Ланс, я… Ничего… Ни про кого… – Микки не знал, за чем именно я пришел, и решил, что меня снова не устраивает какая-то публикация, но какая именно – не мог предположить. Пора немного успокоить крысеныша.

– Расслабься, Микки, – я потянулся через стол и хлопнул его по плечу. Микки подпрыгнул, ударился о стол коленями, и его бокал перевернулся, заливая исчерканный неровным почерком блокнот. Репортер тут же бросился спасать свои записи.

– Я пришел к тебе по другому поводу. Мне нужна информация.

Микки поднял голову, посмотрел на меня, и, убедившись, что я не собираюсь его бить, немного успокоился.

– Да, конечно, Ланс, ты же знаешь, я всегда… Чем смогу… Все, что знаю…

– Надеюсь, это так. Успокойся пока, а я схожу заказать чего-нибудь приятнее твоей бурды.

К тому моменту, как я вернулся к столу с двумя толстодонными стаканами, в которых плескался виски с содовой, репортер смог взять себя в руки, но глядел на меня все равно с опаской, дергаясь каждый раз, когда я совершал слишком резкое движение.

– Держи, угощаю, – я придвинул к нему стакан, и отхлебнул из своего. Рановато для выпивки, но мне тоже нужно немного успокоить нервы, которые, после встречи с Сиваррой, были совсем ни к черту.

– Спасибо, – пробормотал он, и в несколько глотков опустошил емкость. Глядя, как под тонкой кожей ходит выпирающий вперед кадык, я почувствовал отвращение. Боже, как с ним коллеги общаются?

– Скажи, Микки, не слышал ли ты в последнее время чего-нибудь странного о Высших? – как можно мягче спросил я.

– Странного? О Высших? Да они все странные, тебе ли не знать, Ланс! – фыркнул немного пришедший в себя от выпивки репортер.

– Совсем странного, Микки. Такого, чего обычно не бывает.

– Не понимаю, о чем ты, Ланс.

Я вздохнул. Ну, да. Придется конкретизировать.

– Я уточню. Не слышал ли ты о приступах немотивированный агрессии среди Высших? О том, что они, ни с того, ни с сего бросались на окружающих?

Микки замялся, и я понял, что пришел по адресу. Крысеныш точно что-то знал.

– Нет, Ланс, ничего подобного я не слышал, – выдавил, наконец, из себя он.

– Точно? – я оперся руками о стол, и наклонился в его сторону.

– Точно, – слишком решительно закивал он.

Я вздохнул.

– Эх, а я ведь хотел по-хорошему…

– Стой, Ланс, подожди! – замахал руками Микки. – Ланс, я не могу ничего сказать, честное слово! Иначе они…

– Кто «они»?

Микки понял, что проговорился и поник.

– Безопасность, – выдавил он наконец.

Я покачал головой, и понял, что тут нужен немного другой подход. Остановив официантку, я попросил ее повторить заказ, попросив для Микки на этот раз чистый виски. Пока она не принесла два стакана, я молчал, не желая спугнуть удачу. Если я начну сейчас быковать на крысеныша – он мне точно ничего не скажет. Пусть успокоится, и убедится, что я не причиню ему вреда. Кроме того, если я выбью из репортера информацию, с него станется стукануть про слишком любопытного частного детектива, а дополнительные неприятности – последнее, что мне сейчас нужно. Особенно учитывая нездоровый интерес Хиссуса, мать его, Ксаа.

– Я никому ничего не скажу, Микки, – глядя репортеру в глаза, проговорил я. – Эта информация никуда не уйдет. Она нужна только мне. У тебя не будет неприятностей, связанных с этим, обещаю. Это важно, поверь.

– Только для личного пользования? – недоверчиво спросил Микки.

– Только для личного пользования, – кивнул я.

Он вздохнул, отхлебнул из стакана, достал очередную мерзкую сигару, закурил, откусив кончик зубами, и заговорил.

– Было несколько таких случаев. Я тебе рассказываю это только потому, что знаю – в одном из них замешан ты, – поймав мой взгляд, репортер исправился: – Поучаствовал ты, прости. Мне сбросили видео еще до того, как копы установили Барьер. Потом записи у всех, кто там был, просто стёрли каким-то заклинанием. Хлоп – и в чарофоне ничего нет. Вообще ничего. Ни этой записи, ни чего бы то ни было еще.

– О как, – хмыкнул я.

– Да. Еще два случая были на этой неделе. Гном и эльфийка. Гном приторговывал мелкими артефактами, сувенирка, по сути, эльфийка… Эльфийка работала в «Призрачном наслаждении».

Я хмыкнул, и совсем осмелевший Микки расплылся в похотливо-мечтательной улыбке.

– Да. Высшая-шлюха – это всегда забавно, – поймав мой посуровевший взгляд, он стер с лица улыбку.

– Гном кинулся на своего товарища, прямо на улице, это увидели копы и вмешались. Так он одному из них глотку вырвал, прикинь! Его напарнику пришлось низкорослого на месте сжечь! А эльфийка бросилась на клиента, какого-то богатенького Высшего с Верхних ярусов. Гребаный извращенец любил погорячее, потому на крики никто не обратил внимания, а когда понял, что там что-то не так, было поздно – она из него половину крови высосала, представляешь? Вышибал, при этом, не тронула. Они бы не стали вызывать копов, сам понимаешь, но какой-то там совсем серьезный типок был. Они обосрались, заперли ее в комнате, и вызвали полицию. Ну, и она на них тоже кинулась, так что ее… Тоже… Того…

– Угу. Вот, значит, как, – задумчиво протянул я. – Интересно. А при чем здесь Безопасность?

Микки скривился, как будто сожрал лимон.

– Я уже заканчивал черновик статьи, когда явились эти, в черных плащах. Один обычный, высокомерный ублюдок-эльф, а вот второй… Я таких и не видел никогда. Гребаный наг. Они сказали, что, если об этом появится хоть строчка, если узнает хоть одна живая душа – меня отправят на могильник радиоактивных отходов в Саванна-Ривер. Так что, Ланс, я очень тебя прошу, пожалуйста…

Выглядел Микки настолько жалко, что меня аж замутило.

– Не переживай. От меня об этом никто не узнает. Спасибо, Микки, – я взял со стола его блокнот, перелистнул несколько страниц, вырвал чистую, и сунул ее репортеру.

– Запиши, пожалуйста, для меня, все, что ты знаешь о гноме и эльфийке.

Репортер тяжело вздохнул, и взялся за карандаш, а я оперся о стол и отхлебнул из стакана, невидяще глядя куда-то в стену.

М-да. С каждой минутой все интереснее и интереснее.