Читать книгу Государственный инстинкт – наследие русских царей (статьи и непридуманные истории): 1917–2017 гг. - Юрий Уткин - Страница 2

Толчком или импульсом для написания данной книги послужили, во-первых, статья в колонке «На воеводстве» в газете «Завтра» (№ 44, 2018 г.), где её автор (не будем называть фамилию) припоминает пионерское и комсомольское время своей молодости (так же, или почти так же, воспринимал эти годы и автор этих строк); во-вторых, диалоги консорциума политологов на радио «Вести FM» в начале нынешнего 2019 года, посвящённые воспитанию молодого поколения, особенно чувствительному к сложностям и противоречиям современной эпохи.

Всему своё время, и, так же, как было время разбрасывать камни, так же пришло время и собирать их (или наоборот, сначала собирать, потом – разбрасывать, уже и не помню).

С годами люди меняются или, скажем так, становятся мудрее. Появляется время для размышлений, для осмысления пройденного пути, для оценки тех или иных исторических событий – а может быть, и неисторических, а просто событий, происходящих в твоей повседневной жизни. Постепенно приходит понимание того, что как события, так и люди в этом мiрe – во всех своих смыслах – абсолютны.

Что это значит?

Это значит, что они (события и люди), несмотря на многие похожести, однотипности и кажущуюся одинаковость, обладают свойством единственности.

Например, понятия «советский» и «русский» грузин Иосиф Сталин во всех смыслах – единственны и неповторимы, и применять к ним формулу – давайте сделаем так, как это было в советское время, по крайней мере, неразумно, чтобы не сказать – глупо.

Да, и где вы сейчас найдёте такой штучный товар (очевидно, воспроизводимый раз в столетие), как товарищ Сталин, если уж вам очень захочется вернуться в советское время?

Далее. Вы, как личность, ваша судьба, как бы она ни сложилась, уникальны и единственны во вселенной, и этим можно гордиться. Вы, конечно, можете возгордиться ещё пуще, если поймёте, что вся вселенная создана исключительно для вас и окружающих вас людей. Но, если вы догадаетесь, что радиус этой вселенной составляет, ни много ни мало, тринадцать целых и семь десятых миллиарда световых лет (13,7), то это уже будет повод задуматься.

Но мы немного отвлеклись, а для более конкретного разговора нам необходимо дать определения двум категориям: обществу и народу. Пусть это будут наши самодельные определения, касающиеся только такой характеристики населения государства, как социальное влияние на историческую эволюцию страны. В сферу этого определения не будут входить этносы, география, однородность или неоднородность состава определяемых категорий и всё такое прочее.

Итак, общество.

Интуитивно мы понимаем, что общество и народ чем-то отличаются, в общем смысле. Но – чем?

Без включения в формулировку понятия «общества» всего нашего опыта и всего нашего багажа знаний ничего из этой затеи не получится.

Поэтому, включив все эти элементы в процесс формулировки, получаем:

Общество – это часть народа, или социальные слои (конгломерат), в той или иной степени могущие (или имеющие возможность) влиять на государствообразующие социальные институты (ГСИ) – военные, экономические, политические, силовые, юридические и т. д. – государства.

Сразу же и оговоримся: мы привыкли называть весь наличествующий социум страны (государства) или народом, или обществом. Будем поступать и впредь так же (хотя бы для краткости). Однако не будем упускать из вида и наше самодельное определение.

Теперь о народе:

Народ (в том числе и «государствообразующий») – основная масса населения, которая практически не имеет такой возможности, т. е. возможности такого влияния.

Конечно, нам понятно, что в каком-то экстремальном смысле народ имеет возможность такого – экстремального – влияния (бунт, мятеж, волнения и т. д.). Однако в нашем определении такие экстремальные смыслы мы пока обойдём молчанием (народ безмолвствует).

Тут у нас могут возникнуть кое-какие противоречия. Как же это русский народ будет государствообразующим, если он не может влиять на государствообразующие социальные институты (ГСИ)?

Противоречие разрешается просто. И при самодержавии, и при советской власти, и после 1991 года (дремучий, или криминальный, капитализм) народ (русский народ и окаймляющие его малые народности) удерживал каркас гигантской страны в достаточно устойчивом положении, несмотря на… (здесь вы можете вставить всё, что вам по душе, например: «несмотря на то, в каком состоянии находилось общество»). Правда, в 862 году славянскому многоэтническому обществу и народу пришлось пригласить на княжение варягов (руссов, ругов Рюриковича, Синеуса, Тревора и т. д.), чтобы избежать хаоса, а также разрушения (распада) какого-никакого, но – государства.

Таким образом, именно тогда удалось обеспечить относительное единство и устойчивость государственного каркаса будущей России. А поскольку русы (варяги) к тому времени уже в нескольких поколениях были христианами, то, перемешавшись со славянами – при всей своей малочисленности, – они, как бы исподволь, также участвовали в подготовке к 988 году почвы для принятия русско-славянским народом православия. Как мы знаем, в 988 году и состоялась третья (успешная) попытка христианизации многоэтнических русско-славянских княжеств.

К слову сказать, может быть, и в нашем современном обществе скоро наступит осознание необходимости, по примеру наших древних предков, пригласить на княжение варягов – православных представителей русско-славянского происхождения – для упорядочения государственной жизни и выстраивания перспектив для дальнейшего государственного строительства?

Итак, согласившись с такими вышеозначенными рассуждениями и определениями общества и народа (хотя бы в первом приближении), вы, уже для своей абсолютной личности, сможете определить своё место в истории – в обществе или в народе. Если, к примеру, народ для вас – быдло, значит вы – в обществе. Если нет, вы – в народе. Однако нам надо двигаться дальше.

Известно, что слова «русский» и «православный» в России последних столетий, предшествующих XX веку, являлись, по существу, синонимами!

То есть русский – значит православный.

Вместо графы «национальность» в паспорте русского подданного (ещё царских времён) стояло: православный. Можно только подивиться мудрости имперского правления. Никаких тебе национализмов, никаких нацизмов.

Однако советская власть разделила население страны на красных и белых, словно забыв про существование… русских. Впрочем, почему «забыв…» Нет, не забыв, а просто проставив на «всех на них» штамп «великодержавного шовинизма». И вот тут-то возникает своеобразный парадокс.

Русский народ имеет своей (духовной) государственной парадигмой то, что мы называем государственной идеологией – совершенствование своей личности до такой (в идеале) степени, чтобы быть похожим на Иисуса Христа (идеальный пример в смирении и кротости), Бога нашего.

С другой стороны, для защиты веры и отечества все должны быть воинами Христовыми.

И государство Российское создавало все условия для реализации этой государственной парадигмы. Т. е. правители в своих действиях старались соответствовать этому замыслу.

Государство развивалось как в экономическом, так и в социальном отношении. К 1913 году статус Православной Империи вполне соответствовал всем реалиям социального баланса бытия населения. Но вдруг откуда-то выскочил (как тот самый из табакерки) великодержавный шовинизм, которому начали противопоставляться пролетарии всех стран.

Чем всё закончилось, мы знаем и, забегая вперёд, скажем, что российская аристократическая, военная и финансовая олигархия явились первопричиной тектонической духовной катастрофы, произошедшей в феврале 1917 года. А духовная инверсия и деградация, поразившая эти верхние эшелоны властной вертикали, вошла в свою критическую фазу, по крайней мере, за полвека до 1913 года. И основным аргументом этого многомерного функционала разрушения и духовной катастрофы страны стала коммерциализация общественного[7] сознания.

Тем не менее (продолжим нашу тему), то, что «русский – значит православный», даже и в советское время никаких сомнений ни у кого не вызывало. Однако, как тогда, так и сейчас, найдётся немало людей, которые скажут: «А мы что? Не русские?»

Автор только порадуется: несмотря на то, что человек не считает себя православным, он считает себя русским!

Да, и среди красных, и среди белых были и такие русские, которые, может быть, и православными себя не считали, но, считая себя русскими, не представляли себя кем-то другим, оторванным от коренного населения страны, от родного народа.

Таких других, как известно, называли изгоями.

После февраля 1917 года, последовавшее поражение белой гвардии в 1921–1922 гг. в основном обуславливалось полной потерей народного кредита доверия к её руководителям, большинство из которых участвовало в отстранении от власти царя Российской Империи Николая II.

Сама же советская власть полностью потеряла кредит доверия (если он ещё у неё был) после августа 1991 года, когда знамёна и штандарты партии КПСС были повержены на землю и никто не бросился защищать их.

Индикатором потери этого доверия могла бы послужить такая фраза публициста[8] начала XXI века: «Сотни тысяч нынешних мошенников, киллеров, проституток, родителей, бросающих своих детей, взяточников, коррупционеров, олигархов, политиков, торгующих интересами Родины, были комсомольцами, коммунистами, членами профсоюза. Все они учились в советских школах, институтах, университетах, слушали политинформации, проходили курсы политучёбы… И что самое страшное – они воспитывались в советских семьях». (О. Алексеев «Господи, прости!», РД, 25.01.2009 г.)

Пустота в душах, оставшаяся от советских времён, если не наполняется Богом, заполняется известно кем – ещё более злейшими бесами!

Процитированный нами абзац – страшен. Реалии нашего времени в большой степени подтверждают истинность этого абзаца, и, надо полагать, многие прозорливцы уже в 1980-х гг. могли это предвидеть (как апофеоз окружающей нас действительности, прозвучала стрельба в Керченской школе осенью 2018 года). Следует заметить, что моральная и нравственная планка населения России в предвоенное (перед Великой Отечественной войной) время была гораздо выше, чем сейчас[9], и процитированный нами страшный абзац ещё не мог иметь места в 1941 году – по прошествии только лишь двадцати четырёх лет после 1917 года.

Мы видим, что энтропия совокупности таких категорий, как нравственность, порядочность, честность и пр., увеличивалась (т. е. увеличивалась хаотизация общественного сознания).

Что сейчас?

Мы видим внешнее благополучие на фронтах внешней политики Российской Федерации, но не видим качественного улучшения её внутри страны[10].

В результате чего большая часть нашей молодёжи будет являться питательной средой для организации религиозных сект, выращивания деятелей и перевозчиков наркобизнеса, воспитания будущих бойцов (убийц) террористических группировок разных мастей.

Лихие девяностые (1991–1999 гг.) лакмусовой бумажкой легли на население Российской Федерации, выявив тех, кто, не имея ни совести, ни чести, бросился на службу (в рабство) к золотому тельцу (далее см. страшный абзац).

Правда, выявил и тех, у кого не только остались эти совесть и честь, но и в которых не ослабел государственный инстинкт. Но, увы, процент представителей, у которых ещё остался в подсознании этот государственный инстинкт – конкретно, в нашей властной элите, – исчезающе, микроскопически мал. Об это прямо свидетельствуют, в том числе, и «мероприятия» законодательного и исполнительского характера.

Возьмите каналы ТВ – стрельба и мордобой, мордобой и стрельба.

Безвкусица и дебилизм, дебилизм и безвкусица.

Конечно, государственный корабль не любит резких движений. Но, если он накренился и бортами своими зачерпывает воду – то этих резких движений уже не избежать, поскольку он может быстро пойти ко дну…

Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй нас.

(Продолжение следует…)