Читать книгу Жуткие истории - Юрий Вячеславович Ситников - Страница 2

Полтора года назад в квартиру 85, что располагалась на первом этаже блочной многоэтажки, въехала одинокая пенсионерка Яна Игоревна. Женщина хмурая, молчаливая и, как шептались некоторые бабки, немного безумная. С соседями Яна Игоревна отношений не поддерживала, посторонних в квартиру никогда не пускала.

И так бы, наверное, и жила Яна Игоревна тихо-мирно, если бы Никитка Петров не стал слышать доносившиеся по ночам из восемьдесят пятой квартиры звуки. Они походили на звериный рык. Первые месяцы ночное рычание особо не досаждало мальчишке, но с каждой неделей ситуация усугублялась. Рычали долго, иногда были слышны повизгивания, топот Яны Игоревны, и вроде бы в квартире завывала собака. Плюс ко всему, пенсионерка начала ежедневно покупать в магазине суповые наборы, мясо на косточке и куриные окорочка. Она доверху набивала сумки, с трудом таща их до дома. Яна Игоревна сильно похудела, постарела, стала похожа на призрак.

Никитка, Юлька и Лёха, не сомневаясь, что за дверью восемьдесят пятой квартиры скрывается тайна, решили во всём разобраться. Ребята поставили себе цель: узнать, кто издаёт непонятные звуки по ночам, для кого Яна Игоревна таскает сумки с едой, и наконец, почему, когда с ней здороваются на улице, она шарахается от людей как ошпаренная.

Больше недели Никитка с друзьями, прильнув к двери Яны Игоревны, когда та уходила в магазин, пытались понять, что происходит в квартире, и кто в отсутствие хозяйки громко чавкает и визжит.

– Может, свинья? – неуверенно предположила Юлька.

– Ну да, по-твоему, она для свиньи мясо и кости покупает? – усмехнулся Лёха. – Нет, там кто-то похлеще свиньи.

– Не крокодил же, – хохотнула Юля.

– Выясним, – деловито проговорил Никитка.

Сегодня ребята снова приблизились к двери на первом этаже. Лёха только успел припасть ухом к чёрной обивке, как произошло непредвиденное. Дверь резко распахнулась. На пороге стояла Яна Игоревна. Лёха не удержался на ногах и упал прямо в прихожую. Никитка с Юлькой дали дёру.

За домом они остановились отдышаться, ожидая появления Лёхи. Но тот не торопился. Прождав друга четверть часа, ребята вернулись в подъезд. Кругом царила тишина.

А Лёха пропал. Вечером он не вернулся домой, родители забили тревогу, на уши поставили всех, включая полицию. Никитка с Юлькой никому не сказали про восемьдесят пятую квартиру: они попросту не связывали исчезновение Лёхи с дневным происшествием. Обоим казалось, что друг всё-таки выбежал из подъезда следом за ними, но по непонятным причинам убежал в другую сторону. Убежал безвозвратно.

Прошла неделя, вторая – Лёху не нашли.

…Как-то утром Никитка встретил у подъезда Яну Игоревну. Она плакала, по серому лицу катились слезы, губы дрожали. Вопреки ожиданиям, Яна Игоревна первой заговорила с Никиткой:

– Это твой друг пропал две недели назад? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Ага, – кивнул Никита. – Лёха.

– Сочувствую. А у меня деньги кончились… Не на что купить продукты, – ни с того ни с сего сказала Яна Игоревна. – Нечем кормить Аннушку.

Никитка напрягся, огляделся по сторонам и уставился на соседку. В глазах мальчишки застыл немой вопрос.

– Аннушка – моя питомица, – пояснила Яна Игоревна. – Хочешь на неё взглянуть?

Конечно же Никитка хотел увидеть того зверя, который мешал ему спать, рычал, чавкал и обнаглел до такой степени, что из-за своего обжорства пустил хозяйку по миру.

Прежде чем пропустить Никиту в квартиру, Яна Игоревна похлопала его по щеке и попросила ничему не удивляться.

– Аннушка – своеобразное существо, но тебе она понравится.

В квартире пахло не очень приятно, воздух был затхлый, резкий. Никитке в нос сразу ударил запах аммиака.

– Проходи в комнату, – Яна Игоревна слегка подтолкнула Никиту к двери, а сама осталась в прихожей.

Никита ступил внутрь, и у него случился нервный тик: задергалось правое веко, свело шею, стало трудно дышать.

В центре комнаты прямо на полу лежала громадная лысая крыса. По размерам она напоминала бегемота. Её морщинистая розовая кожа была усеяна чёрными точками и трещинами. Красные глаза гигантской крысы уставились прямо на Никитку. Послышалось рычание. Крыса открыла пасть, блеснули острые зубы; она начала быстро перебирать передними лапами, сопеть, чавкать. Встать уродина не могла: огромный живот мешал даже перевернуться на другой бок. Крыса только перебирала лапами и щёлкала зубами.

Никитка развернулся, хотел бежать, но Яна Игоревна преградила ему дорогу.

– Ты куда-то собрался? – спросила она и закрыла дверь в большую комнату на замок.

– Откройте! – закричал мальчик.

– Тебе понравилась Аннушка? Нет? А ты ей понравился. Посмотри, как у неё глазки заблестели. И твой друг ей понравился, Аннушка осталась довольна.

– Где Лёха?

– Я не виновата, что она так много ест, – плаксиво произнесла Яна Игоревна. – Два года назад мне продали Аннушку под видом обычной домашней крысы. Но в прошлом году она внезапно начала расти. Она ест, как слон, даже кости сжирает, и ей всё мало. А денег нет, я вынуждена пойти на крайние меры. Ради Аннушки!

Никита попытался отобрать у Яны Игоревны ключ, но пенсионерка швырнула ключ крысе. Он упал рядом с огромным животом Аннушки.

– Не торопись уходить. У нас скоро обед! – с этими словами Яна Игоревна толкнула Никитку в бок.

Он упал. Крыса разинула пасть. Раздался визг, потом рычание… В руках Яны Игоревны блеснуло лезвие тесака.

…Через три дня у двери восемьдесят пятой квартиры собрались люди. Внутри кто-то истошно визжал. Соседи нервно переговаривались, тщетно пытаясь дозвониться до Яны Игоревны. Вызвали участкового, с минуты на минуту ждали МЧС.

…Когда спасатели нанесли по двери первый удар, в подъезде появился Никитка. Мальчик возвращался из школы. Не заинтересовавшись беспокойной суетой, он вызвал лифт, стараясь не встречаться взглядом с взволнованными соседями. Едва створки распахнулись, Никитка зашёл в лифт, издав вздох облечения. Он не собирался наблюдать за развитием событий и ждать, когда спасатели вышибут дверь и окажутся в квартире. Никита лишь вспомнил, как три дня назад ему чудом удалось изловчиться, вскочить с пола, поднять ключ и с силой оттолкнуть Яну Игоревну…

Впрочем, об этом уже никто не узнает. Аннушка вряд ли расскажет правду.