Читать книгу По мотивам преступления - Юрий Вячеславович Ситников - Страница 4

– Люда, не надо будить Раису Борисовну, – попросил Генка.

– Раиса Борисовна не спит, – Люська сдёрнула с Райки одеяло и повысила голос: – Вставай, яичница уже готова.

Разлепив глаза Райка, с удивлением смотрела на нас, пытаясь сообразить, что происходит.

– Уже утро? – спросила она, морщась от света.

– Ага, самое время для завтрака. Спускайся на кухню.

Свесив ноги с кровати, Райка протянула:

– На улице темень, зачем вы меня разбудили?

– Послушай, Сара Бернар, ты можешь морочить голову Генке, но меня не проведёшь. Кончай спектакль, суй ноги в тапки.

– Что ещё за Сара Бернар? – Райка покосилась на меня, затем быстро переглянулась с Генкой.

– Актриса такая была знаменитая.

– Очень талантливая, – посчитал нужным пояснить Дронов.

– Она в каких сериалах снималась? Я на неё похожа? – воодушевилась Райка.

– Особенно левым локтем и правым ухом, – съязвила Люська.

– Почему вы разбудили меня ночью?

– Видите ли, Раиса Борисовна, в доме произошло маленькое недоразумение, – начал Генка, но Люська его прервала:

– Не надо перед ней распинаться, Ген. Она сама прекрасно понимает о каком недоразумении речь. И кстати, недоразумение далеко не маленькое. Учитывая, во что превратилась микроволновка.

Райка продолжала играть в несознанку. Клянусь, если бы я не был уверен, что это её рук дело, поверил бы каждому ее слову. Когда Люська вытолкала Райку из комнаты, Генка прошептал:

– Бедные ребёнок, мы поступили неразумно, разбудив ее ночью.

– А кто тогда положил в микроволновку яйца?

– Ну не знаю… может быть…

– Продолжай.

– Ну… Сами они оказаться там не могли – это факт.

– Полностью с тобой согласен. Но хотелось бы услышать твою версию появления десятка яиц в микроволновке.

– Глеб, не приставай ко мне с такими вопросами. Как они там очутились – не скажу, но Раиса Борисовна точно не при чём.

Услышав слова Дронова, Райка обернулась и закивала:

– Я не при чём. Вы меня с кем-то путаете. Я требую объяснений, за что меня арестовали?!

– Смейся-смейся, – Люська продолжала толкать упирающуюся Райку в спину. – Сейчас будешь микроволновку отмывать.

– Я?! С какой стати?

– С такой, – напомнил я. – Ты ведь у нас приживалка, и работать тебе приходится с утра до вечера. Помнишь, да?

– Дядь Глеб, я же уже сказала, это была шутливая фантазия.

– А в каждой шутке есть доля правды, – Люська втолкнула Райку в кухню и кивнула на стол с микроволновкой.

– Твоя работа?

– Расшибиться об косяк! – присвистнула Райка. – Это кого в микроволновке расплющило? Домового?

– Зачем ты положила туда яйца?

– Я не клала.

– Рая, не ври.

– Не вру!

– Мы знаем, это твоих рук дело.

– Где доказательства? Я не одна в доме живу. Меня ложно обвиняют! Грех это. Покайся, пока не поздно!

– Считаю до пяти, – Люська сложила руки на груди и облокотилась о стену. – Если признаешься, будешь прощена. Чистосердечное признание облегает наказание.

– Говорю же, тёть Люсь, меня оклеветали! Подстава это! Под меня давно копают!

– Ясно. Где твой планшет и телефон?

– Зачем тебе?

– Затем, что с этой минуты тебе запрещается к ним прикасаться. Будешь целыми днями читать книги.

– Я не в тюрьме.

– Время для раскаяния еще есть. Раз… – принялась считать Люська.

– Рай, лучше сознайся, – посоветовал я.

– Два…

– Раиса Борисовна, скажите правду.

– Я с яйцами дела не имела. Клянусь!

– Три…

– Тёть Люсь, это же шантаж. Шантажировать детей запрещено законом и красной книгой.

– Без планшета и телефона ты и дня не выдержишь, – сказала я Райке.

– Но я чиста перед законом, – продолжала ломать комедию Райка.

– Четыре…

– Тёть Люсь, дядь Глеб, это не я расправилась с яйцами.

– Пять! – Люська хлопнула в ладоши. – Всё, твое время истекло.

– Подожди, Люся, – проговорил Генка. – Надо дать Раисе Борисовне дополнительное время для раздумий. Ты слишком быстро считала. Необходимо ещё назвать четыре с половиной, четыре с хвостиком, четыре на ниточке. Потом сказать: «Ниточка кончается, паутинка начинается…».

– Слушай, Ген, может, тебе подняться в спальню и лечь спать? А то ниточка моего терпения сейчас оборвется, паутинка лопнет, и ты узнаешь о себе много интересного.

– Я просто хочу, чтобы всё было по справедливости.

– Глеб, идём конфисковывать Райкино имущество, – Люська направилась к выходу.

– Подождите! – крикнула Райка. – Хорошо, я скажу… Вроде бы… наверное… скорее всего это я засунула туда яйца.

– Зачем?

– Хотела проверить.

– Что проверить?

– Как это работает.

– Опять врёшь?

– Нет. Это лайфхак такой. Я положила яйца и включила микроволновку. Было интересно увидеть, как они взрываться начнут. Я не знала, что яйца с таким шумом взрываются. Когда первое взорвалось, испугалась и побежала в комнату.

– Одно яйцо положить не судьба было? Обязательно полтора десятка совать?

– Так само получилось, – сопела Райка. – Планшет теперь не отнимете?

– Бери тряпку, губку и отмывай микроволновку.

– У меня предложение лучше. Эту предлагаю выбросить и купить новую, более крутую.

– Губки в шкафу, – заявила Люська. – Через полчаса приду принимать работу.

Оставив Райку на кухне, мы переместились в гостиную.

– Всё-таки как круто ты обошлась с Раисой Борисовной, Люся.

– Жалко её? Иди, помоги отчистить микроволновку.

– И пойду, – Генка встал с кресла, сделал шаг и спотыкнулся о ножку столика.

– Иди-иди, – язвила Люська. – И сделай одолжение, доберись до кухни без приключений. Ты это видел, Глеб? Он её ещё защищает. Защитник, нашёлся. И объясни, почему Генка называет Райку по имени-отчеству? Меня это раздражает.

Я промолчал.

***

Алиса с Димоном приехали ближе к вечеру. Люська заявила, что их приезд необходимо отметить и пообещала приготовить что-нибудь вкусненькое. В итоге она закала пиццу в ближайшей пиццерии и сбегала в магазин за газировкой. Пицца оказалась настолько вкусной, и её было так много, что уже спустя полчаса мы кляли себя за невозможность вовремя остановиться.

– Ненавижу пиццу! – простонала Люська, развалившись в кресле.

– С каких пор? – улыбнулся я.

– С сегодняшнего дня.

– Зачётная была пицца, – Димон потер друг о друга ладони, окинув взглядом несколько пустых коробок. – Я бы ещё кусочек съел.

– Пожалуйста, не говорите больше о пицце, – взмолилась Алиса. – Я съела целых три куска!

– Подумаешь, три кусочка проглотила. Мизер.

– Мне нельзя поправляться, – Алиса провела ладонью по талии, потом по линии подбородка и вздохнула.

– А почему нельзя? – Райка доедала последний кусок пиццы с явным удовольсивем.

– Нельзя и все, – ответила Алиса.

– Ну почему? – настаивала Райка. – Думаешь, разжиреешь и тебя запекут на праздник как индейку.

– Рая!

Генка в нашем пиршестве участия не принимал. Устроившись на стуле возле камина, он молча наблюдал, как мы объедаемся и постоянно сглатывал. От пиццы Дронов категорически отказался.

– Я бы тоже съел пару кусочков, но мне нельзя.

– Тоже боишься поправиться? – засмеялась Райка.

– Дело в моем гастрите. Нельзя мне пиццу. Точнее, можно, но нежелательно.

– Ничего не понял, – сказал Димон.

– Когда нет обострений, мне можно есть все, – пояснил Генка. – Вот как сейчас, например.

– Так чего ж ты не ешь?

– Чтобы не было обострения.

– Гениальная схема, – засмеялась Люська.

– Чем же ты питаешься?

– Практически всем. Единственное, ограничиваю себя в употреблении жирного, острого, солёного, копчёного, сладкого и маринованного.

– А лопух тебе можно?

– Какой лопух?

– Обыкновенный, уличный. Знаешь, сколько всего полезного можно приготовить из обыкновенного лопуха? Ха! Загибай пальцы. Лопух жареный, лопух пареный…

– Лопух маринованный с подорожником, – подхватил Димон. – Котлеты из лопуха.

– Молодец, Димка, – Люська подмигнула Алисе. – Каша из стеблей и суп из корней лопуха.

– Лопух консервированный, – развеселилась Алиса.

– Лопух сушёный с солью и перцем, – выдал я. – Лопух вяленый с изюмом и клевером.

– О, это редкостная вкуснятина, – смеялась Люська.

И тут все, включая Генку, не сговариваясь, уставились на Райку. Недолго думая, она выпалила:

– Лопушечная лабуда под майонезом с мухоморами и паштетом. Съел и сдох!

– Все на одного, да? – зашмыгал носом Генка. – И даже вы, Раиса Борисовна, против меня.

– А я чего, дядь Геш, я вообще ничего. Я просто так… чуть-чуть и слегка.

– Вам бы только меня подкалывать, – оскорбился Дронов. – Устроили кулинарный поединок. Пойду я лучше к себе.

– Ген, не обижайся, мы пошутили.

– Конечно, пошутили, Ген, вернись, – Люська чувствовала себя виноватой. – Хочешь, я тебе чай приготовлю?

– Из лопуха, – вставила Райка.

– Помолчи. Ген, хочешь?

– Мне необходимо побыть наедине с собой, – отозвался Дронов. – Если удастся, я в астрал выйду. А вам приятного чаепития.

– Неудобно получилось, – Алиса закусила губу и мотнула головой.

– Моё наблюдение: все голодные либо злые, либо обидчивые, – сказал Димон. – Чаще злые.

– Нам это точно не грозит. Особенно сегодня, – Люська краем глаза заметила, как Райка, крадучись, приближается к лестнице. – Ты куда?

– К себе.

– Чем будешь заниматься?

– Почитаю Штопергайтера.

– Кого? – я чуть не поперхнулся от смеха.

– Ну этого… писатель такой…

– Шопенгауэр? – спросила Алиса.

– Ага, он! Ты тоже его знаешь, тёть Алис?

– Я не читала Шопенгауэра.

– А я увлеклась, – тараторила Райка. – Интересно пишет.

– Да? И о чём же он пишет, – спросила Люська.

– Да так… обо всем понемногу, – Райка бросилась бежать.

– Она врёт через слово, – нахмурилась Люська. – Глеб, с этим надо что-то делать.

– Есть варианты?

– Кляпом ей рот заткнуть.

– Люся, как ты можешь?

– Шучу, Алис.

– Ребят, а почему Рая зовёт меня тётей, она намекает, что я старая?

– Расслабься. Райка всех так называет.

– Когда слышу «тёть Алиса» делается не по себе.

– Тёть Алиса – не так плохо, – отозвался Димон. – Согласись, баба Алиса куда хуже.

– Называется, успокоил, – улыбнулась Алиса.

– Старался. Слушайте, предлагаю киношку посмотреть. Или прогуляться.

– Сделаем и то и другое. Сначала растрясемся, потом кино, – Люська встала с кресла и призналась: – Так хорошо, что вы приехали, ребят. Я почти счастлива.

– Почти? – насторожился Димон.

– Для полного счастья мне не хватает шоколадки. Сейчас я за ней сбегаю, и можем стартовать.