Читать книгу Удачливый рыболов - Юрий Юсупов - Страница 16

Не только крупная карьерная щука, став объектом моего внимания, надолго осталась в моей памяти об этом далеком крае. Здесь мне пришлось иметь дело даже с более крупными экземплярами этой рыбы, и это мне пришлось испытать в моем первом путешествии на север Амурской области.

После нескольких лет проживания здесь меня начало тянуть в глубину этого далекого таежного края. Очень хотелось посмотреть своими глазами почти нетронутую человеком тайгу, подышать ее чистым, почти стерильным воздухом, насладиться тишиной и шумом этого гигантского леса, попробовать плоды лимонника, который по тонизирующему действию мало чем уступает легендарному женьшеню. Много слышал я в то время и о ловле тайменя и очень крупных таежных щук, обитающих в Селемдже и других достаточно значительных по величине притоках Зеи на севере области. А рассказы бывалых рыболовов о ловле в них упомянутых рыб порой были настолько впечатляющими, что только подогревали мои рыбацкие страсти, порождая огромное желание самому все это испытать.

Во второй половине сентября 1972 года я в компании с еще тремя такими же, как и я, увлеченными рыболовами отправился на катере по Зее и Селемдже на север области до поселка Слава, это немногим более 200 км от места, где мы проживали. В книге «Рыбацкое счастье» написан достаточно подробный очерк об этом путешествии, и здесь я остановлюсь лишь на отдельных фрагментах его со своими комментариями.

Время для нашей поездки на север области было не совсем подходящим для ловли рыбы в этом крае. Обычно во второй половине сентября здесь начинается ненастная осенняя пора, да и клев рыбы в это время не самый лучший. Но когда находишься на службе, выбирать время для отпуска и других мероприятий развлекательного характера далеко не всегда приходится. Однако установившаяся достаточно теплая и ясная погода внушала нам определенные надежды на успех поездки.

Мои компаньоны уже бывали в тех местах, для меня же это было впервые, и все, что мне здесь удалось увидеть и испытать, производило настолько сильное впечатление, что я всем этим был не только поражен, но и восхищен. И здесь я приведу лишь некоторые моменты моих впечатлений от созерцания природы и рыбалок в тех местах.

По мере нашего продвижения на север, все красочнее и интереснее становился пейзаж реки. Пологие берега сменились обрывистыми, а в местах сужения реки, когда мы очень близко подходили к ним, то оторваться от созерцания практически не тронутой человеком здесь природы и ее своеобразной красоты, когда пожелтевшие кроны лиственных деревьев, как факелы, «горели» среди сосен и елей, было просто невозможно.

Нередко объектом нашего внимания становились острова на Зее. Их на реке очень много, и многие из них – не только более или менее значительные полоски суши среди реки с зарослями кустов и небольших деревьев, но и очень красивые косы отмелей с изумительно чистым и светлым песком, которым могли бы позавидовать многие известные пляжи.

Любуясь все новыми и новыми картинами природы и яркими осенними ее красками, невольно проникаешься любовью к этой земле. Природа этого края, пусть не очень броская по сравнению с известными экзотическими уголками земли, обладает все же большой притягательной силой и заставляет нас не только созерцать и наслаждаться своеобразной ее красотой, но и становиться душою лучше и чище.

Особенно понравилось и запомнилось мне место нашего конечного пункта путешествия. Песчаный берег постепенно поднимался вверх от воды, а в метрах в двадцати от нее уже стеной стоял таежный лес. Противоположную сторону протоки, ширина которой в этом месте была где-то в пределах 100 метров, представлял довольно большой остров со смешанным лесом и крутым высоким берегом, в котором выделялись довольно значительные по величине известняковые пласты. Смешанный лес на берегу острова, белизна известняковых пластов с приютившимися каким-то образом в расщелинах их небольшими соснами и березками отражались в тихой воде протоки всем своим разноцветьем, придавая месту очень привлекательный вид, на который хотелось смотреть и смотреть. Против этого острова мы и остановились, а до поселка охотников-промысловиков Слава было не более 2,5–3 километров.

Да, есть еще красивые и почти нетронутые человеком места и в нашей стране, и их, очевидно, в отдаленных местах не так уж и мало. И пусть в них нет экзотики теплых заморских стран, о которых много пишут и говорят, но зато есть очень близкая нашему сердцу и душе родная природа, среди которой мы родились и выросли, но не научились, может быть, ценить ее еще по-настоящему. Я глубоко убежден, что со временем и у нас будет немало национальных парков в отдаленных уголках страны, и посмотреть их редкую и своеобразную красоту будут приезжать туристы со всего мира.

Хорошо запомнился мне и наш последний бивуак. День к этому времени уже заметно убавился, и остановились мы вечером в довольно большой заводи Селемджи. Сразу же принялись за подготовку ужина, а Альберт, один из наших компаньонов, увидев стайки перелетающих с одних деревьев на другие рябчиков, отправился на охоту. Минут через пятнадцать мы уже услышали канонаду его выстрелов.

Через час Альберт вернулся с охоты, принеся девять рябчиков, а мы к этому времени поймали двух приличных щук и небольшого ленка.

Ужин в тот вечер у нас был прямо «королевский»: тушеные рябчики и жаренная с луком и помидорами рыба. Мы довольно долго сидели у костра, ведя разговоры на охотничью и рыбацкую темы. Ночную тишину нередко нарушали раздававшиеся в глубине тайги и не очень далеко от нас трубные голоса лосей.

– Гон у них сейчас… – пояснил Альберт. – И лосей здесь, видимо, немало.

На следующий день мы намеревались к обеду добраться до конечного пункта нашего путешествия, поэтому охоте и рыбалке решили утром посвятить не более 2 часов.

Встали, когда едва забрезжил рассвет. Но раннее утро не принесло нам удовлетворения ни в охоте, ни в рыбалке. Довольствовались лишь одной небольшой щукой. Но я в то утро испытал, пожалуй, самое большое огорчение в своей рыболовной практике.

С восходом солнца, после многочисленных и безуспешных забросов блесны в заводи, вышел к ее началу, где она соединялась с рекой. И тут увидел у мыска стоящую недалеко от поверхности воды около ветвей поваленного большого тополя такую щуку, какой мне еще никогда не доводилось видеть. Даже принимая во внимание некоторое увеличение ее размеров слоем воды, она все равно была в длину около полутора метров и казалась мне чуть ли не крокодилом.

Критически оценив свою снасть – небольшой из клееного бамбука одноручный спиннинг с леской 0,5 мм, я все-таки решил попробовать ее соблазнить своей приманкой. Стараясь не спугнуть рыбу, осторожно сделал заброс блесны поближе к хищнице. Приманка, в общем-то, приводнилась недалеко от щуки, но она никак не отреагировала на это и продолжала неподвижно находиться на своем месте, едва шевеля огромными плавниками. Конечно, вряд ли я мог со своей снастью выйти победителем в борьбе с этой рыбой в случае хватки приманки ею, но необычность увиденного и рыбацкий азарт заставляли меня продолжать забросы приманки. После нескольких забросов и разных вариантов ведения блесны щука продолжала так же невозмутимо стоять на своем месте, не обращая никакого внимания на проходящую недалеко от нее приманку.

Пожалуй, больше всего во всем этом меня поражало ее, если можно так выразиться, пренебрежительное отношение ко мне и к моим действиям – ведь я находился от нее не далее 20 м. Возможно, опыт, выработанный многими годами жизни этой рыбы, и отсутствие встречи с человеком давали ей право на такое поведение, но все это и рыбацкий азарт, охвативший меня, только способствовали тому, что действовать я стал еще более активно.

Начал менять блесны, но щука продолжала стоять на месте, не обращая на них никакого внимания. Когда же очередь дошла до небольшого самодельного «байкала» из почерневшей меди, произошло неожиданное: после третьего заброса, когда блесна, проходившая совсем рядом с хищницей, поравнялась с ее головой, щука сделала небольшое движение в сторону приманки, и она исчезла в ее огромной пасти. Конечно, состояние мое в это время трудно даже описать – произошло то, на что я меньше всего надеялся. После выполнения подсечки спиннинг весь изогнулся в крутую дугу, а рыба, видимо, оцепенев от неожиданности происшедшего – боли от вонзившихся в ротовую полость крючков приманки, некоторое непродолжительное время стояла на месте. Однако вскоре она стремительно бросилась в глубину. Рукоятки бешено вращающегося барабана катушки больно били по пальцам при попытке ухватиться за них. А когда мне все-таки удалось включить тормоз катушки, треснуло удилище и вскоре сильно натянутая леска провисла, а барабан катушки перестал вращаться. Но это еще далеко не все, что меня ожидало здесь в ловле щук.

Под впечатлением случившегося я находился продолжительное время, и рыболовы могут понять меня – ведь даже у людей, как говорится, со «стальными» нервами такая эмоциональная встряска далеко не сразу забывается. Однако она в этот день не оказалась последней.

Вечером, почти на закате солнца, мне опять пришлось испытать горечь от несостоявшейся встречи с другой очень крупной щукой. Она по размерам была несколько меньшей той, что утром сломала спиннинг и оборвала леску. Конечно, у меня был запасной спиннинг, и катушку я оснастил уже леской 0,6 мм, а вот и металлический поводок был в моем запасе, но я почему-то тогда не оснастил им блесну. Описанный случай встречи с крупной щукой не так уж часто происходит, да и мне в своей практике не раз приходилось ловить довольно приличных щук без металлического поводка, а использование его все-таки не приводит к увеличению количества поклевок, и это, надо сказать, сыграло свою роль. Вот так пренебрежение к металлическому поводку привело к потере очень крупной щуки. Три раза хищница на виду у меня не решалась схватить блесну, сопровождала ее почти до самого берега, и только на четвертой проводке, когда приманка находилась буквально в нескольких метрах от берега, решилась на хватку ее. После выполнения подсечки я некоторое время еле сдерживал удилищем и катушкой ее сильнейший рывок на глубину, но все довольно быстро закончилось, и второй раз в этот день пришлось наматывать леску на катушку без приманки.

Конечно, при ловле небольшой и даже средней величины щуки все-таки довольно редко происходит заглатывание рыбой приманки очень глубоко и леска сравнительно редко попадает на зубы хищницы, и многие рыболовы не пользуются металлическими поводками – практика ловли этой рыбы на блесну показывает, что при применении металлического поводка заметно сокращается количества поклевок. Однако при ловле щуки от 3 кг он все-таки необходим. Я полагаю, что щуки, встречи с которыми не состоялись, весили не менее 15–17 кг.

…Самую интересную и запомнившуюся на всю жизнь рыбалку нам подарил вскоре егерь тех мест Кузьмин Виктор Иванович, с которым мы познакомились за несколько дней до отъезда. Увидев наши уловы рыбы, он сказал:

– Время вы выбрали для рыбалки не очень удачное. Сюда надо приезжать в июне, в августе, а лучше всего в середине октября. В июне и в августе вся рыба здесь хорошо ловится, а октябрь – время ловли тайменя и ленка. Ну а сейчас можно ловить в основном щуку. Вижу, что вы – не браконьеры, и рыбы у вас к отъезду почти нет. Я разрешу вам половить в заказнике пару часов – этого времени вам хватит, чтобы домой возвратиться не с пустыми руками. Правда, ход крупной щуки уже прошел, но небольшая и средней величины щука еще идет.

В день той рыбалки мы встали, когда едва забрезжил рассвет. Быстро позавтракав, подготовили все необходимое, но лодка с егерем за нами долго не приходила. Только около 9 часов мы услышали звук моторки. Вскоре она причалила к берегу, и из нее вышли два человека.

– Готовы! – приветствуя нас, сказал Виктор Иванович. – А это Анатолий, мой племянник, поедет вместе с нами. Решайте, кто из вас останется – могу взять только троих. – Мы переглянулись. Конечно, всем хотелось побывать на рыбном месте.

– Я остаюсь, – сказал после небольшой паузы Альберт.

Мы поблагодарили его за благородный поступок, который избавил нас от жребия.

Два подвесных мотора быстро мчали лодку, и до устья Мамына, от которого до нашего места на катере против течения мы добирались более двух часов, сейчас ушло не более получаса. Вскоре мы вошли в устье небольшой речки Ушмын, впадающей в Мамын.

– Здесь и будем рыбачить, – проговорил Виктор Иванович, не вылезая из лодки.

Ничем особенным место не отличалось. Небольшая и тихая речка Ушмын, ширина которой не превышала 35–40 метров, несла свои чистые воды в мутный Мамын. Вода в Мамыне была мутной по причине работающей на ней выше, в нескольких километрах отсюда, золотодобывающей драги. Лишь несколько небольших деревьев на противоположном берегу речки украшали пейзаж этого места.

– Желаю удачи! А я приеду через часок, – перекурив, сказал Виктор Иванович.

Алик, другой наш компаньон, приготовил кинокамеру, собираясь снимать эпизод вываживания первой пойманной рыбы. Случилось так, что первая щука, и довольно крупная, попалась мне. Пока позировал перед камерой, стараясь как можно дольше удержать хищницу у поверхности воды, она освободилась от блесны. Но в последующих забросах, редкие из которых не приносили успеха, эпизод быстро забылся.

Спускавшаяся по речке в Мамын щука, видимо, не торопилась быстро покидать устьевую зону, и в отдельные моменты ее скапливалось здесь довольно много. Об этом свидетельствовали поклевки, количество которых порой очень заметно возрастало. Брала щука на любую блесну, но предпочтение, как мы заметили, все-таки отдавала небольшому белому «байкалу». Особенно успешно шли дела у племянника егеря, у него почти не случалось холостых забросов. Крупной щуки не было, в основном ловились экземпляры от одного до двух килограммов.

У нас уже было немало рыбы, когда возвратился Виктор Иванович.

– Ну как, идет щука?.. – спросил он.

– Идет, да еще как!.. – чуть ли не хором ответили мы.

– Я же вам говорил, что наловите… Кто хочет поймать щуку покрупнее, садитесь в лодку, вернемся очень быстро!

В лодку быстро сели Алик и Анатолий, и она, подняв в устье большую волну, пошла вверх по речке. У нас клев после прохода лодки на некоторое время затих, затем начал быстро улучшаться. Когда он стал примерно таким, каким был до этого, лодка с нашими рыболовами вернулась. Алик с Анатолием, вылезая из нее, вытащили три щуки, каждая из которых весила не менее 3 кг.

– Ну что? Пора, наверное, заканчивать, – обратился к нам Виктор Иванович.

Пока приводили спиннинги в походное положение и укладывали рыбу в лодку, Виктор Иванович разговорился:

– Где бы вы еще поймали столько рыбы? Где вы остановились, место неплохое, но в отношении ловли рыбы с этим несравнимо. Вы столько рыбы там и за неделю бы не поймали. Не так уж часто сюда приезжают люди. Мы рады их здесь встретить, но среди них встречаются и такие, которые считают, что здесь глушь, никто природу не охраняет и им все здесь дозволено. Чаще всего в этом отношении приходится иметь дело не с простыми людьми, а с высокопоставленными чиновниками, которые считают, что законы и постановления существуют не для них. Мне не хотелось их вообще здесь видеть, так как бороться с ними практически невозможно. А таким, как вы, которые приезжают сюда только с удочками отдохнуть и удовлетворить свою рыбацкую страсть, – добро пожаловать! Приезжайте еще!

Мы сердечно поблагодарили Виктора Ивановича за рыбалку и приглашение и отправились в обратный путь.

Все время нашего пребывания в этом уголке таежного края стояла достаточно теплая и ясная для этого времени погода. Однако в день нашего отъезда она испортилась: небо затянуло тучами, а часов в 8 утра пошел мелкий осенний дождь. И вот в такую погоду мы покинули очень полюбившееся нам за эти дни место.

До Большой Сазанки – конечного пункта нашего пути к дому, можно было дойти по течению еще до наступления темноты, но нам на это не хватало бензина. Решили в Белоярове сделать остановку для заправки и ночевки. По пути до Белоярова можно было посетить для сбора лимонника попутные острова.

Дождь продолжал идти весь день, и, высадившись на одном из островов, мы только намокли и вывозились в грязи, но лимонника не нашли. То же самое нас ожидало и на другом острове. И все-таки нам в этом отношении повезло, нашли мы лимонник на одном острове почти у самого Белоярова.

Остров был небольшой, но довольно высоко возвышался над поверхностью реки. Почти на вершине острова мы наткнулись на кусты, перевитые лианами с лимонно-желтой листвой и кистями спелых ягод. Лимонника здесь было столько, что куда ни посмотришь, кругом висят его красные гирлянды.

К вечеру дождь усилился. В Белоярово прибыли уже перед сумерками. Пока заправляли катер бензином и нашли небольшую заводь – пристанище для ночлега, – совсем стемнело.

В эту последнюю, дождливую и довольно прохладную ночь нашей поездки я долго не мог уснуть. Закончилось это, в сущности, небольшое путешествие, которое оставило и в моей памяти, и в памяти каждого из членов нашей команды незабываемые впечатления от увиденного и пережитого.