Читать книгу Фрау Волле и аромат шоколада - Ютта Рихтер - Страница 12
Время Волькенштайн
Оглавление– И чтобы мне на вас не жаловались!
И делайте всё, что вам скажут!
И почистите зубы!
И чтоб никакой канители!
И покажите всё фрау Волькенштайн!
И будьте с ней вежливы, чтобы она чувствовала себя у нас как дома.
И не забудьте завести будильник!
И соберите портфель, прежде чем ляжете спать!
И вставайте вовремя!
И как следует позавтракайте!
И возьмите в школу бутерброды!
Выпалив всё это, мама ушла на работу. Но наверняка она и в машине всё ещё твердила себе под нос какие-нибудь указания. Никто другой не способен придумать столько разных наставлений. Мориц даже пытался внести маму в Книгу рекордов Гиннесса. Он написал письмо в редакцию, но издатели ему отказали, потому что у них нет подходящей категории.
Хорошо хоть, мама разрешила нам телевизор смотреть.
– До скольких? – спросили мы.
– Пока фрау Волькенштайн не придёт.
– А если она явится на самом интересном месте?
– Тогда вы уж с ней сами договаривайтесь.
Мы сидели в пижамах перед телевизором и жевали бутерброды.
Шёл любимый мультик Морица – «Салиносы».
Маленькие пятнистые зверьки с большими глазами и громкими голосами скакали по экрану и пытались спасти свою Страну Жвачки от чёрного рыцаря Лакрицы, но каждый вечер рыцарь придумывал новые пакости, чтобы расправиться с недотёпами салиносами. На самом деле салиносы были давно обречены, но они этого не знали, и Мориц тоже не знал, поэтому каждый вечер с замиранием сердца смотрел очередную серию, ожидая хорошего конца.
Я бы с большим удовольствием переключила на что-нибудь другое. Например, на «Троваторес» – сериал про итальянское семейство детективов, которые ловко разгадывали самые сложные преступления без всяких там киношных выдумок. Или «Бриз любви» – про бедную горничную из отеля, которая безнадёжно влюблена в богатого повара. Но об этом ни с Морицем, ни с мамой не договоришься.
Так что мне оставалось только пялиться на этих жутких пятнистых зверюшек, орущих громкими голосами.
А потом в гостиной вдруг появилась она.
Я до сих пор не понимаю, как это произошло. Она была мастерица подкрадываться, могла бесшумно распахнуть дверь и окно, и даже скрипучая садовая калитка у неё открывалась беззвучно.
Итак, в гостиной, опираясь на чёрную трость с серебряной ручкой, стояла Гезина Волькенштайн. В другой руке у неё была большая чёрная сумка со старомодной защёлкой. Серебристые седые волосы уложены в пучок на затылке. На ней были тёмно-зелёные брюки и светло-зелёная вязаная кофта – пушистая, как будто из пуха зелёных зимородков, живущих в вольере в зоомагазине Петерса. Я попробовала представить, сколько птичек пришлось бы ощипать, чтобы хватило на целую кофту.
Каблуки её ботинок на шнуровке были разной высоты – ещё одна странность. Я посмотрела, какого цвета у неё глаза. На этот раз зелёные – в тон кофты.
– Добрый вечер, дети, – произнесла фрау Волькенштайн глухим, бархатистым голосом и указала на телевизор: – Что наяву увидишь, то и во сне пригрезится. А от таких фильмов одни кошмары снятся.
