Читать книгу Как Сюй Саньгуань кровь продавал - Юй Хуа - Страница 6

Сюй Саньгуань сидел на бахче и ел арбуз. Его дядя, хозяин бахчи, поднялся и стал отряхиваться. На голову Сюй Саньгуаню со всех сторон посыпалась пыль. Попало и на арбуз. Сюй Саньгуань сдул пыль и продолжил есть красную мякоть. Дядя перестал отряхиваться и сел обратно на землю. Сюй Саньгуань спросил его:

– Вон те желтые арбузы как называются?

Перед ними, у бахчи, полускрытой листьями и побегами, стояли в ряд бамбуковые жерди, с которых свисало множество золотистых арбузов с ладонь величиной. С другой стороны лоснились зеленые арбузы подлиннее. В них отражалось солнце. Когда поддувал ветерок, сначала колебались листья и побеги, а потом, вслед за ними, покачивались сами арбузы.

Дядя поднял тощую и оттого особенно морщинистую руку и показал перед собой:

– Желтые? Это золотистые. А рядом, зеленые – те старушечьи…

Сюй Саньгуань сказал:

– Я, дядя, больше арбуза не буду. Я ведь, наверно, уже два уговорил?

Дядя ответил:

– Меньше, я ведь тоже половину съел.

Сюй Саньгуань сказал:

– Я знаю, у золотистых арбузов мякоть душистая. Хоть и не такая сладкая, зато семечки сладкие – городские выплевывают, а я никогда. Что земля родит, то всегда на пользу, лишь бы съедобное было… Старушечьи арбузы я тоже знаю, они не сладкие и не хрустят, от них во рту липко. Их и беззубые могут есть. Дядя, а в меня, поди, еще влезет. Два золотистых и один старушечий…

Целый день просидел Сюй Саньгуань на дядиной бахче, поднялся только к вечеру. Лицо его от закатного солнца было красное, словно свиная печенка. Он посмотрел на дымок, поднимающийся от дальних крыш, отряхнулся, похлопал себя по животу, туго набитому простыми, золотистыми и старушечьими арбузами (а еще огурцами и персиками). Погладил живот и сказал дяде:

– Жениться хочу.

Потом повернулся, оросил дядину бахчу и продолжил:

– Надо мне, дядя, найти жену. Я, дядя, уже два дня думаю, как потратить тридцать пять юаней, что кровью заработал. Хотел дать несколько юаней дедушке, но он такой старый, что ему и тратить не на что. Думал дать тебе – ты из дядьев ко мне лучше всех относишься. Но мне, дядя, жалко, ведь кровью заработал, не руками, жалко отдавать. А сейчас, когда с земли вставал, вдруг подумал: надо бы жениться. Наконец-то придумал, на что потратить… Дядя, а почему когда наешься арбуза, будто кувшин вина выпил? Дядя, у меня лицо, и шея, и пятки, и ладоши – все горит.