Читать книгу Большая книга психики и бессознательного. Толкование сновидений. По ту сторону принципа удовольствия - Зигмунд Фрейд, Josef Breuer - Страница 9

Толкование сновидений
I. Научная литература по проблемам сновидений

Оглавление

На последующих страницах я постараюсь привести доказательство того, что имеется психологическая техника, позволяющая толковать сновидения, и что при использовании этого метода любое сновидение предстает полным смысла психическим образованием, которое в надлежащем месте может быть включено в душевную деятельность в состоянии бодрствования. В дальнейшем я попытаюсь прояснить процессы, которыми обусловлены странность и непонятность сновидения, и на основании этого сделать вывод о природе психических сил, из взаимодействия или противодействия которых и образуется сновидение. Если это удастся, то мое изложение на том и прервется, достигнув пункта, где проблема видения снов выливается в более общую проблему, для решения которой нужно будет привлечь другой материал.

Своему изложению я предпосылаю обзор того, что было сделано предыдущими авторами, а также современного положения проблем сновидения в науке, поскольку в дальнейшем у меня будет нет так много поводов к этому возвращаться. Научное понимание сновидения, несмотря на тысячелетние попытки, продвинулось очень мало. Все авторы настолько единодушны в этом, что кажется излишним приводить отдельные голоса. В сочинениях, список которых я прилагаю в конце своей книги, имеется много ценных замечаний и интересного материала по нашей теме, но там нет ничего или почти ничего, что касалось бы сущности сновидения или окончательно разрешало бы его тайну. Еще меньше, разумеется, перешло в знание образованных людей, не являющихся специалистами.

Какое понимание в древние времена человечества нашло сновидение у первобытных людей и какое влияние оно, возможно, оказало на формирование их представлений о мире и о душе – это настолько интересная тема, что я лишь с большой неохотой отказываюсь от ее рассмотрения в данном контексте. Я сошлюсь на известные труды сэра Дж. Лаббока, Г. Спенсера, Э. Б. Тайлора и др. и только добавлю, что значение этих проблем и умозрительных рассуждений может стать нам понятным лишь после того, как мы решим стоящую перед нами задачу «толкования сновидений».

Очевидно, отзвук древнего представления о сновидениях лежит в основе оценки сновидений у народов классической античной эпохи. Они считали, что сновидения связаны с миром сверхчеловеческих существ, в которых они верили, и приносили откровения со стороны богов и демонов. Кроме того, им казалось, что сновидения имеют особый смысл для сновидца, как правило открывая ему будущее. Однако чрезвычайное разнообразие снов по их содержанию и впечатлению не позволяло прийти к единому их пониманию и заставляло разграничивать сны и разбивать их на группы в зависимости от их ценности и достоверности. Разумеется, у отдельных античных философов оценка сновидения была связана с местом, которое они отводили искусству предсказывать будущее как таковому.

В обоих посвященных сновидениям сочинениях Аристотеля сновидение становится уже объектом психологии. Мы узнаем, что сновидение имеет демоническую, а не божественную природу; поскольку сама природа имеет не божественное, а демоническое происхождение; таким образом, сновидение возникает не как сверхчеловеческое откровение, а по законам человеческого духа, родственного, однако, божеству. Сновидение определяется как душевная деятельность спящего, покуда он спит.

Аристотелю известны некоторые особенности жизни во сне, например, что сновидение превращает слабые, действующие во время сна раздражения в сильные («человеку кажется, будто он проходит через огонь и горит, тогда как на самом деле происходит лишь совершенно незначительное нагревание той или другой части тела»), и он делает из этого вывод, что по сновидениям врач может догадаться о первых, незаметных днем признаках начинающегося изменения в теле.

Как известно, древние до Аристотеля считали сновидение не творением грезящей души, а внушением с божественной стороны, и оба противоположных течения, с которыми мы все время сталкиваемся при оценке жизни во сне, обнаруживаются уже и у них. Истинные и ценные сновидения, ниспосланные спящему, чтобы предостеречь его или открыть ему будущее, они отличают от пустых, обманчивых и ничтожных, целью которых было ввести его в заблуждение или погубить.

Группе (1906) приводит такую классификацию сновидений по Макробиусу и Артемидору: «Сновидения разделяли на два класса. Одни оказывают влияние только через настоящее (или прошлое), но для будущего они не имеют никакого значения; они охватывают ενυπνια, insomnia, которые непосредственно воспроизводят данное представление или его противоположность, например голод или его утоление, и ϕαντασµατa, которые расширяют данное представление в форме фантазии, например кошмара или о государственном изменнике. И наоборот, второй класс сновидений считался определяющим будущее; к нему относятся: 1) непосредственное пророчество, которое человек воспринимает во сне (χρηµατισµοz, oraculum), 2) предсказание предстоящего события (οραµa, visio), 3) символическое, нуждающееся в истолковании сновидение (ονειροz, somnium). Эта теория сохранялась на протяжении многих столетий».

С этой различной оценкой снов была связана задача «толкования сновидений». Поскольку в целом от сновидений ожидали важных разъяснений, но не все сны можно было понять непосредственно и не всегда можно было узнать, не сообщал ли некий непонятный сон все-таки что-то важное, это дало толчок усилиям заменить непонятное содержание сновидения понятным и при этом полным значения. Самым большим авторитетом в толковании сновидений в эпоху поздней античности считался Артемидор из Дальдиса, обстоятельный труд которого должен возместить нам пропавшие сочинения на эту тему[6].

Донаучное понимание сновидений у древних, несомненно, находилось в полном созвучии с их общим мировоззрением, в котором во внешний мир в качестве реальности обычно проецировалось то, что имело реальность только в душевной жизни. Кроме того, здесь придавалось значение тому главному впечатлению, которое получает бодрствующий человек от сохраняющегося утром воспоминания о сновидении, ибо в этом воспоминании сновидение – как нечто чуждое, проистекающее словно из иного мира – противостоит остальному психическому содержанию. Впрочем, было бы ошибочно полагать, что учение о сверхъестественном происхождении сновидений в наши дни не имеет сторонников; не говоря уже обо всех писателях-пиетистах и мистиках, которые изо всех сил стараются сохранить остатки когда-то обширной области сверхъестественного, пока они не оказались захвачены естественнонаучным разъяснением, – встречаются также очень проницательные, не склонные к каким-либо авантюрам люди, которые пытаются обосновать свою религиозную веру в существование и во вмешательство сверхчеловеческих духовных сил именно необъяснимостью явлений сна (Haffner, 1887). Оценка сновидений со стороны некоторых философских школ, например шеллингианцами[7], явно созвучна не подвергавшемуся сомнениям в древности представлению о божественном происхождении снов; да и дискуссия о предвидящей, раскрывающей будущее силе сновидения не закончена, потому что попытки психологически объяснить накопленный материал недостаточны, как бы ни хотелось отвергнуть такое утверждение каждому, кто посвятил себя научному способу мышления.

Описать историю нашего научного познания проблем сновидения трудно из-за того, что в этом познании, каким бы ценным оно ни было в отдельных своих частях, нельзя заметить прогресса в определенных направлениях. Дело никогда не доходило до возведения фундамента из надежных результатов, на котором последующий исследователь мог бы затем продолжить свои построения. Каждый новый автор приступает к изучению проблемы заново и словно с самого начала. Если бы я захотел придерживаться хронологической последовательности при рассмотрении авторов и рассказывать о каждом из них по отдельности, какие взгляды на проблемы сновидения он высказывал, то мне бы пришлось отказаться от идеи набросать общую картину современного состояния знания о сновидениях. Поэтому я предпочел привязать изложение к темам, а не к авторам, и при описании каждой проблемы я буду приводить материал, который имеется в литературе для ее решения.

Но так как мне не удалось осилить всю необычайно разбросанную и затрагивающую другие темы литературу по данному вопросу, я должен просить читателей довольствоваться хотя бы тем, что в своем изложении я не упустил ни одного существенного факта и ни одной важной точки зрения.

До недавнего времени большинство авторов считали себя обязанными рассматривать сон и сновидение в единой взаимосвязи и, как правило, сюда же присоединяли оценку аналогичных состояний, простирающихся в область психопатологии, и сходных со снами явлений (таких, как галлюцинации, видения и т. д.). И наоборот, в самых последних работах обнаруживается стремление придерживаться ограниченной темы и в качестве предмета исследования брать один какой-либо вопрос из области сновидений. В этой перемене мне хочется видеть выражение убежденности в том, что в таких непонятных вещах понимания и согласия можно достичь только благодаря целому ряду детальных исследований. Я и могу предложить здесь не что иное, как такое детальное исследование, причем сугубо психологического характера. У меня мало поводов заняться проблемой сна, ибо это, по существу, физиологическая проблема, хотя и в характеристике состояния сна должно содержаться изменение условий функционирования психического аппарата. Поэтому я оставляю без внимания и литературу, посвященную сну.

Научный интерес к феноменам сновидения как таковым приводит к следующим, отчасти пересекающимся постановкам вопроса.

6

Дополнение, сделанное в 1914 году: О дальнейшей судьбе толкования сновидений в Средневековье см. у Дипгена (1912) и в специальных исследованиях М. Фёрстера (1910 и 1911), Готтхарда (1912) и др. О толковании сновидений у иудеев писали Алмоли (1848), Амрам (1901), Лёвингер (1908), а также совсем недавно, с учетом психоаналитической точки зрения, Лауэр (1913). Сведения о толковании сновидений у арабов приводят Дрексль (1909), Ф. Шварц (1913) и миссионер Тфинкджи (1913), у японцев – Миура (1906) и Ивайя (1902), у китайцев – Зеккер (1910/11), у индусов – Негеляйн (1912).

7

Фридрих Шеллинг являлся основным представителем пантеистической «натурфилософии», которая в начале ХIХ века была популярной в Германии. – Фрейд часто возвращался к вопросу об оккультном значении сновидений. См., в частности, «Новый цикл лекций по введению в психоанализ», 1933а (30-я лекция) – Прим. ред.

Большая книга психики и бессознательного. Толкование сновидений. По ту сторону принципа удовольствия

Подняться наверх