Читать книгу ЛЕНИН: гений или авантюрист? - Зинаида Агеева - Страница 3

Отречение от престола императора Николая II произошло быстро и неожиданно. Он не успел осмыслить ситуацию и своё положение в уходящей от него России. 2 марта 1917 года, во время его очередной поездки из Ставки, находившейся в окрестностях города Могилёва, в Царское Село к семье в императорский салон-вагон вошли два министра – член Государственного совета А.И. Гучков и член Государственной думы В.В. Шульгин.

– Ваше величество, – обратился к императору Гучков. – Положение в стране крайне серьёзное: участились народные манифестации, в армии разброд, немало случаев неповиновения солдат командованию. Изменить ситуацию поможет смена руководства. От имени членов Временного комитета Государственной думы мы просим Ваше величество для успокоения народа и для улучшения политической обстановки в стране передать престол Вашему сыну его высочеству цесаревичу Алексею Николаевичу, при регентстве великого князя Михаила Александровича.

Николай II был ошеломлён предложением министров и пожелал выслушать мнение военачальников: он был уверен, что пользуется авторитетом и они не допустят его отставки. Но, к его удивлению, они все единодушно согласились с мнением министров. По его словам, он «с содроганием сердца» согласился на отречение от российского престола, но не в пользу больного сына, страдавшего гемофилией, а в пользу своего младшего брата – великого князя Михаила Александровича.

Отставка Николая II была предрешена заранее. Продолжавшаяся третий год война с Германией (с 19 июля 1914 года) унесла уже три миллиона человеческих жизней. Всё больше становилось инвалидов, вдов и сирот. На Марсовом поле военную присягу теперь приносили совсем молоденькие призывники, едва достигшие 18 лет. Люди устали от войны, которая требовала всё новых и новых жертв. Но ни одна из воюющих сторон не делала попыток к примирению. Николай II утверждал, что будет продолжать войну «до победного конца», которого пока ещё не было видно даже в далёкой перспективе. Всё громче становился ропот народа, требовавший прекращения войны. Энтузиазм, которым был охвачен русский народ в начале войны, стал ослабевать.

Кризис самодержавной власти становился всё более явным. Одной из его причин было непонимание императором проблем своих подданных или нежелание их понимать. Пропасть, отделявшая имущий класс от неимущего, высокородных от низкородных, становилась всё глубже. Крестьяне, которые своим трудом кормили всю Россию, не всегда имели на столе кусок хлеба. Их облагали налогами, возлагали на них непосильную работу. Богачи утверждали: «Крестьяне бедны потому, что они ленивы», замалчивая настоящую причину их обнищания.

Николай II, как самодержец, мог одним своим указом улучшить положение народа. Но у него не хватило для этого ни смелости, ни дальновидности. Он прислушивался не к голосу народа, а к голосу своей жены, императрицы Александры Фёдоровны – женщины истеричной и неуравновешенной. Император безропотно исполнял все её некомпетентные советы и требования. По её прихоти он за два года сменил десять министров. Было впечатление, что у него погас собственный голос разума, а страной управляет неразумная жена. Она не пользовалась популярностью в России из-за своей строптивости, амбициозности, стремления повелевать и командовать.

За 23 года пребывания на престоле Николай II не приобрёл ни государственного мышления, ни твёрдости духа. Его мать, вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, понимала, как и многие министры и даже иностранные дипломаты, что Россией управляет не её сын, а его жена. «Без неё Ники был бы более популярен, – считала Мария Фёдоровна. – Может быть, Господь Бог сжалится над Россией и удалит её от престола, а может, она умрёт, или сойдёт с ума, или уйдёт в монастырь, или совсем исчезнет». Но время шло, а ситуация не менялась. Николай II продолжал и на 50-м году жизни обожать жену, не замечая у 46-летней женщины ни седины в волосах, ни морщин под глазами и в углах рта, ни ставшего крючковатым носа. Красивые в молодости черты её лица теперь искажало неприятное и даже злое выражение, что придавало ему, по словам иностранного дипломата Палеолога, «отталкивающий вид».

В восприятии Николая II она была, как в молодости, изящной и обаятельной. Возможно, он высоко ценил её положительные черты: она была прекрасной хозяйкой – аккуратной, педантичной и чистоплотной. Все пятеро её детей (четыре дочери и один сын) были ухожены, опрятны, находились под постоянным наблюдением опытного воспитателя и учителя иностранца Жильяра, а сын – под наблюдением опытных врачей.

Председатель Государственной думы Михаил Владимирович Родзянко неоднократно пытался привлечь внимание императора к серьёзному положению в стране: к брожению в армии, беспорядкам на улицах и нараставшему недовольству народа. На приёме у императора 10 февраля 1917 года он обратился к нему с предложением изменить ситуацию в стране.

– Ваше величество, направление, по которому идёт правительство, не предвещает ничего доброго. Есть ещё время и возможность всё повернуть и дать Ответственное перед палатами правительство.

Никакого ответа на это заявление император тогда не дал и «сухо попрощался». Но Родзянко не унимается и 26 февраля направляет Николаю II телеграмму: «Положение серьёзное, в столице анархия, правительство парализовано. На улицах происходит беспорядочная стрельба, Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя – промедление смерти подобно».

Но даже это тревожное заявление Родзянко император оставил без внимания. Он сказал министру двора и уделов Фредериксу:

– Опять этот толстяк Родзянко написал мне вздор! На него ответа от меня не будет.

Через некоторое время, опомнившись и, видимо, оценив обстановку в стране, Николай II решил согласиться на предложение Родзянко, но было уже поздно – произошла Февральская революция.

Подступы к Царскому Селу тем временем заняли революционные отряды, и акт отречения пришлось писать в Пскове, куда был направлен поезд с императором. После подписания акта, который был сразу же отправлен в Петроград (Петербург был переименован в Петроград в 1914 году), Николай II вернулся в Ставку, где написал «Последнее обращение» к подданным, с пожеланием подчиняться требованиям Временного комитета. Здесь он получил последнее, 659-е по счету послание от жены, а также известие об отказе великого князя Михаила Александровича занять престол. «Дорогое моё сокровище, – писала Александра Фёдоровна, – прочитала манифест о твоём отречении от престола и об отказе великого князя Михаила Александровича занять его. Весь народ в отчаянии». Под народом Александра Фёдоровна, видимо, подразумевала себя, так как народ был другого мнения.

Манифест об отречении Николая II был опубликован в печати, и народ вскоре сложил частушку: «Мы знаем все без манифеста, что Николай лишился места». Власть в стране перешла к Временному комитету, который начал формировать Временное правительство. Династия царствующего Дома Романовых, находившаяся у власти 304 года и 9 дней (с 21 февраля 1613 года), перестала существовать. Но не прекратила своё существование Россия – она продолжила свой путь в нескончаемое будущее, в котором её ожидали новые трудности и глобальные перемены.

После отречения Николай II написал в своём дневнике: «Сердце у меня чуть не разорвалось, когда я прощался с военачальниками, а старые генералы плакали». Этот неожиданный удар глубоко потряс чувствительную душу Николая II, ослабив его и без того не очень твёрдую волю.

Только через две недели вернулся бывший император в Царское Село. Уезжал он в Ставку великим самодержцем, а вернулся развенчанным, с титулом «господин полковник». Семья его находилась теперь под домашним арестом. У входа во дворец Николай II подвергся новому унижению – караульный солдат громко отрапортовал:

– Здравия желаю, господин полковник!

В самом дворце бывшего императора встретил новый комендант Е.С. Кобылинский, который тоже приветствовал его как полковника. Подавленный и удручённый, со слезами на глазах предстал Николай II перед своей семьёй. Жене сказал, что его отречение не имеет силы, так как он написал его на телеграфном бланке без приложения государственной печати. Но это была лишь уловка, чтобы смягчить удар.

Жить теперь пришлось умеренно, довольствуясь помощью всего нескольких слуг. Тяжело отреагировала на отречение Николая II его жена Александра Фёдоровна. Она только что была владычицей огромного государства, в котором распоряжалась почти бесконтрольно, а теперь стала всего лишь женой полковника. Непросто было ей, с её самомнением и высокими запросами, примириться с таким положением. Обида и гнев бушевали в её груди. У неё всё чаще стали появляться истерические реакции, а рядом не было теперь её целителя – Григория Распутина – с его гипнотическим даром. Он уже третий месяц лежал в могильном склепе.

Николай II, казалось, меньше тяготился бесправным положением. Он работал в саду: расчищал дорожки, копал грядки, сажал цветы, поливал их, т. е. выполнял ту работу, которой раньше занимались его слуги. В замкнутом пространстве Царскосельского дворца им пришлось жить четыре месяца. В августе 1917 года Николай II с семьёй и немногочисленной прислугой был отправлен в Сибирскую ссылку.

Александра Фёдоровна никак не могла расстаться со своим имуществом, которое они упаковали в два сундука, обитых железом, и в несколько чемоданов. Остальные драгоценности Александра Фёдоровна, дочери и фрейлина рассовали по карманам, попрятали в корсеты, в стельки обуви, зашили в пояса и в подкладку шляп, не подозревая, что в недалёком будущем им придётся расстаться не только с накопленным невероятным богатством, но и со своей жизнью.

На вокзале семью Николая II в сибирскую ссылку провожал министр юстиции Александр Фёдорович Керенский, возглавлявший с июля месяца Временное правительство. Он долго стоял на перроне, провожая глазами поезд, который увозил бывшего императора навсегда из столицы.