Читать книгу Личная помощница для мажора - Злата Варнора - Страница 1

ГЛАВА 1

Никогда не забуду то зимнее утро! Именно с него начался день, который втянул в мою жизнь вихрь, перевернувший всё.

Да, так и получилось.

Моя жизнь круто перевернулась с ног на голову. Или нет – возможно, наоборот, обрела правильное положение, перестав стоять на голове.

Ведь без него, без этого утра, не было бы счастья, которое полнило мою жизнь теперь. Даже после всех тех испытаний, что мне пришлось пережить.

Каким же невозможно прекрасным было это утро. Свежим, чистым, хрустящим, словно бодрящий мятный леденец.

Ещё с ночи подморозило, и тонкая корочка льда хитро и почти незаметно расползлась по асфальтовым дорогам незаметной ловушкой. Я торопилась. Выскочила из дома, судорожно пытаясь вспомнить, не забыла ли я чего-то важного и быстро-быстро направилась к платформе Московского Центрального Кольца.

Теплые куртки, серьёзные взгляды… Тягучее пробуждение сонного города уже сменялось весьма активной жизнью. Ещё чуть-чуть и бешеный ритм займёт своё законное место, вытесняя всякую медлительность.

Буквально влетев в поезд МЦК, я довольно выдохнула, размашистым жестом, насколько позволяли стоявшие вокруг пассажиры, отряхнула своё зелёное пальто и сняла очки – прямоугольные, в черной оправе, мои самые-самые любимые. Папа подарил. Я достала из очечника, всегда удобно пристроенного в моем кармане, мягкую салфетку и протерла стекла. Водрузив очки себе на нос, я посмотрела на своё отражение в зеркальной полоске у карты метрополитена. Бледное узкое лицо с раскрасневшимися на морозе скулами и горящими серо-голубыми глазами. Прямой нос, пухлые губки. Иссиня-черные волосы, собранные в высокий хвост на затылке.

Вроде, ничего особенного, а вроде и очень даже ничего.

Вагон МЦК размеренно покачивался, спеша всё ближе и ближе к ледяным водам Москва-реки, великолепным скульптурным сталинкам, окутанным красными огнями машин, стоящих в пробках под ними, высоткам Москва-Сити – сияющим строгими стеклянными ансамблем, захватывающим дух. А как сверкает лазурь утреннего зимнего неба! И весь город на ладони – люблю его до Луны и обратно, и каждое утро трепещу. Как мало надо, чтобы почувствовать себя счастливой!

О, мне выходить! Вылилась в толпе на платформу и помчалась в общем утреннем темпе вперёд.

До университетского корпуса я бежала чуть быстрее, чем следовало бы – хотелось ухватить большую порцию горячего капучино с карамельным сиропом перед парой испанского. Без кофе будет сложно! Такова жизнь лингвиста-второкурсника, уж что с нас взять!

Поскользнувшись, я по всем законам физики, должна была, как минимум, упасть и очень больно, но благодаря ребристым подошвам моих ботинок и насыпи ненавистного реагента, меня как-то так закрутило, что я умудрилась устоять на одной ноге. Проходящая мимо группа студентов подхихикнула, увидев всю эту картину, и, щебеча, прошла дальше. Я, чуть поостыв, нырнула за ними в массивную арку на территорию университета, сразу же свернув на тропинку к моему корпусу.

Учебные часы пролетели как-то незаметно, даже слишком быстро. Промотавшись по лекциям и семинарам, толком не пообедав, зато наболтавшись за пирожными и чаем в буфете, я не заметила, как подошло время ехать домой. День был в самом разгаре, и мне это очень нравилось – я любила, когда занятия заканчивались пораньше, и зимой было весьма приятно возвращаться домой засветло. А сейчас и курс уже последний – ещё одна сессия и всё, подготовка к итоговым и диплому. Ух! Даже не верится!

Так как мне надо было забрать недалеко от центра на серой ветке один заказ, я мотнулась туда. Заказ забрала быстро, выбежала из ТРЦ на всех порах и направилась к пешеходному переходу. Всегда ужасно не любила это место здесь – вечная толпа, тут же машины, тут же парковка, такси, под самым боком оживленная Варшавка, Арбитражный суд и какие-то все словно сумасшедшие.

Самое интересное случилось именно в том месте, которое нельзя точно назвать проезжей частью и с той же точностью нельзя сказать, что это пешеходный переход.

В общем. Начало декабря, скользко. Народ и машины – все смешалось на одной дороге, на переходе. Я поскользнулась, какая-то толстая корова с всклокоченными волосами толкнула меня прямо в спину, и я полетела прямо под колёса его новенького Бентли. На самом деле, под колёса так и не улетела, а хлопнулась на капот. Моя сумка с шипами шлепнула по его машине с хорошего размаху и что-то там процарапала. Я так и почувствовала, как сердце уходит в пятки. Даже не сразу сообразила, что он проехал мне по правой ноге. Здорово так проехал, больно было, но как-то боль не сразу ощутилась. Кто там сидит-то? Что мне за дела моих шипов с сумки будет? Не дыша и не в силах даже прикинуть, что сейчас вокруг происходит, я повернула голову в сторону водителя авто. Все что я заметила, так это то, что его лицо было искажено гневом. А когда он вылетел из машины, я и вовсе потеряла дар речи. Парень был нереально хорош собой…

Если я была среднего роста, то он был явно выше среднего. Его светлые волосы были аккуратно уложены, лицо было действительно, не побоюсь этого слова, красивым. Выглядел он весь с иголочки, начиная от костюма и заканчивая часами и ботинками.

– Ты что сумасшедшая?! – крикнул мне парень.

Перед моими глазами крутились только пораженные ужасом лица родителей, видящие счёт за починку авто. У папы и так кредит за новую машину, а брату надо помочь оплатить подготовительные курсы! И что же теперь?! Кому докажешь, что мне хорошенько дали под зад и я, поскользнувшись, упала на чертов Бентли этого красавчика!

Парень направился ко мне. Краем глаза я видела, как вокруг нас сгущается небольшая толпа, слышится какой-то бубнёж. Кроме мысли "Надо бежать!" в моей голове ничего не осталось, и я, помня, что подземный переход, совсем рядом драпанула в его сторону. Забыла вот только, что у меня нога была две минуты назад раздавлена.

Оттолкнувшись от капота, я, прихрамывая, попыталась быстро идти вперёд. Далеко не ушла.

Парень молодой, светловолосый, холёный, аж тошнит, появился передо мной в долю секунды и тут же схватил за плечи. Я подняла голову. Перед глазами маячило его аристократичное лицо с раздражённо поджатыми губами.

– Быстро в машину! – прошипел он, сверкнув серыми, словно сталь, глазами. – Без разговоров.

– Смирно садись и не рыпайся, – пробормотал мне на ухо и впихнул на переднее сиденье одуряющее приятно пахнущего салона.

На меня вдруг опустилось совершенно ватное, почти непробиваемое смирение – все равно выхода нет, и крылья у меня сейчас не вырастут, чтобы улететь отсюда куда-нибудь подальше, значит, придётся уповать на милость Божью.

***

Я сидела тихо, как мышка. Дорогущий салон машины, в которую меня, можно сказать, впихнули, был прекрасен: светлая кожа, дорогая панель, светящаяся, как в самолёте самыми разными надписями, указками-подсказками и сенсорными кнопками.

За окном мелькали знакомые до боли московские пейзажи – магазины, ТЦ, развязки, эстакады, усыпанные красными и белыми огнями машин, мелькали перед глазами рекламные щиты, по тротуарам шёл разномастный народ.

В салоне дорогого авто, куда я попала почти чудесным образом, было так чисто, что мне даже как-то стало неудобно за мои грязные ботинки, прошедшие декабрьские улицы и загруженный по полной московский метрополитен.

Длился этот калейдоскоп эмоций всего пару минут, потому что ноющая боль в ноге дала о себе знать не на шутку.

– Обезболивающее дать?

Я наконец-то обратила внимание на владельца автомобиля. Он был прекрасен, и даже его дорогая тачка как-то меркла на его фоне, чего греха таить.

Весь с иголочки, запах дорогого одеколона сводил с ума, а дорогие часы на левом запястье выглядели так, словно стоили не меньше самолёта.

Ну да, я нищеброд, извините. Мы с братом уже полгода, а то и больше копили на приставку, чтобы поиграть в любимую игру не в ТЦ на тестовых иксбоксах, а дома.

-Ты … – Я поморщилась от боли. – Вы… В общем, денег у меня нет, сразу говорю. Хоть убивай – ни копейки. У родителей кредит – они за машину выплачивают, брат школу только-только заканчивает, а я хоть и в МГУ, но на бюджете, так что за царапины эти…

– Прямо всю автобиографию свою поведала, – усмехнулся парень, и я подумала: а ведь в такой агонии и не то расскажешь, я и правда протараторила о себе всю подноготную со страху.

Я молчала, сжав зубы от пекущей боли в не шевелящихся пальцах правой ноги.

– Ты реально думаешь, что я тебя сюда усадил, чтобы везти деньги из тебя на реставрацию капота выбивать? Шутишь, что ли? А то я нищеров не знаю.

-Тогда чего тебе надо? – спросила я с нарастающим подозрением. Хотя парень выглядел так, что по-моему явно было, что на утехи и внимание к себе там очередь стоит из самых отборных роковых красоток. Может, он вообще маньяк, на самом деле? Везёт меня, ну, скажем, предположить даже страшно куда…

– Слушай, мне проблемы не нужны, – сказал парень, выворачивая на одну из улиц и останавливаясь на светофоре. – Я тебе на ногу наехал. Свидетелей дофига и больше. У меня отец влиятельный, если я ему репутацию сейчас подпорчу – мне он спасибо за это не скажет, у него там сделка намечается. Крупняк. Так что… Я тебя домой к себе отвезу, человека вызову, он тебя подлечит, отлежишься и с миром поедешь. Я даже денег тебе дам, если надо. Мне шумиха сейчас лишняя вообще не нужна.

-Да не нужны мне деньги твои, – с сомнением сказала я. Подумала попросить к себе отвезти, потом решила, что родные с ума сходить будут, начнут по врачам звонить, там не отмажешься, да и этот мажор не согласится – потом упрется, а толку…

Я зашипела от боли.

– Ну так как насчёт обезболивающего? – хмыкнул он.

– Давай уже чего-нибудь скорее, – захныкала я. Парень указал на бардачок.

– Там пачка Ибупрофена. В сумочке на молнии. Рядом с сумкой бутылка воды. Как тебя звать-то?

– Катя, – буркнула я, быстрее забрасывая себе в рот таблетку и выпивая сразу половину микро-бутылки какой-то дорогущей типа горной воды.

– Олег, – представился парень.

Мы быстро переглянулись с ним, коротко улыбнувшись друг другу. Чисто из вежливости, но мне было приятно, чего уж. Представьте на секунду, что обычной серой мышке из массы самых разных и прекрасных людей в мире, вдруг улыбается бесподобно красивый богатый мажорчик, каких разве только в фильме увидеть можно. А тут – вот.

Так что мне было приятно.

***

Он жил в высоких стекляшках на западе Москвы. ЖК для состоятельных, где подъезды выглядят так, словно это какая-то картинная галерея, а пост охраны насчитывает двух Бугаев в форме с рациями и кучей каких-то передатчиков. Здесь даже пропуск надо заказывать, чтобы попасть к кому-то в гости!

Когда зашла внутрь, поёжилась.

Все блестит, сверкает. На ресепшене высокая девушка в тугом мини-платье и на высоких каблуках – милая улыбка, демонстрирующая абсолютно белоснежные зубы, наманикюренные ноготки, клацающие по кнопкам клавиатуры. Белые волосы, выпрямленные утюжком, идеальный макияж.

Девушка мило улыбнулась Олегу, поздоровавшись с ним чуть ли не с придыханием. Она кивнула мне, окинув взглядом. Я видела, как дернулась её бровь – она явно была удивлена тем, что Олег, так аккуратно меня поддерживая, ведёт к лифтам. Ну, в том что я явно не его формат, мне и самой сомневаться не приходилось.

Олег жил на семнадцатом этаже, и его трёшка в этом зеркальном ЖК была по размеру раза в два, а то и три больше, чем наша трёшка в пятиэтажной сталинке.

Квартира была огромной! Кухня, наверное, больше моей комнаты дома! Два санузла, гардеробная! Мебель дорогущая, глянцевая, словно откуда-то из космоса, вся техника на кухне встроенная, текстиль и шторы – не знаю, но как по мне, это какое-то невероятное качество в одном флаконе со стилем и красотой… Но, главное, окна в гостиной от пола до потолка! Боже мой, какой вид! Должно быть на всю Москву!

И, несмотря на гигантскую площадь, как же здесь чисто… Подумала я, а потом увидела домработницу с ручным пылесосом: темноволосая и смуглая женщина среднего возраста, одетая в форму какой-то клининговой компании, улыбнулась и поздоровалась.

– Олег Дмитриевич, на сегодня всё!

– Ну, и отлично! – отозвался Олег, снимая пиджак и вешая его в прихожей. Он одним изящным движением убрал челку со лба и улыбнулся женщине. – Спасибо, Анжел. На карту тебе сейчас же всё переведу. И давай, жду в следующую пятницу.

– Всего хорошего, Олег Дмитриевич.

Анжела ушла. Олег молча подошёл ко мне. Я стояла, прижавшись к стене, и честно говоря, пыталась перевести дух больше от впечатлений, чем от всего пережитого.

Олег встал напротив меня, и я даже смутилась. Он был близко, и у меня теперь была прекрасная возможность рассмотреть его получше. Его серые глаза, словно стальные, лицо ухоженное, красивое. Если я была среднего роста, то он чуть выше среднего. Он был в одной рубашке, и все стоял, явно просто в праздном интересе разглядывая меня.

– Давай помогу, – без всякого смущения, парень опустился на одно колено, и помог мне расшнуровать ботинки.

С больной ноги снять ботинок получилось не сразу. Я подвывала и даже залилась слезами.

– Плохо дело, – сказал Олег, вешая мое пальто в прихожей, и одновременно с этим начиная копаться в контактах своего дорогущего айфона. Должно быть, это была самая последняя модель.

– Сейчас Льву Николаевичу наберу, пусть приедет, посмотрит…

– Это кто? – только и смогла спросить я.

– Врач, – буркнул Олег, хмуро глядя в телефон. Наконец, он что-то там нашёл, нажал вызов и снова вскинул взгляд на меня.

– Можно в туалет? – растерянно рассматривая визитку на тумбе возле гардеробной, спросила я.

"Маковецкий Олег Дмитриевич, руководитель отдела продаж компании НетФикс", – успела узреть я на визитке.

Подняв глаза на Олега, тот кивком головы указал мне, куда идти, и тут же продолжил разговор с Львом Николаевичем.

Я в совершенно отупленном от впечатлений состоянии, прохромала к коридору, поскользнулась и завалилась на бок. Маковецкий закатил глаза, шагнул ко мне и помог встать.

– Осторожнее, – шепнул он мне. – Это я не Вам, Лев Николаевич. Да-да, давайте через часик тогда…

Я смущённо потерла лоб и направилась вперёд по коридору. Ох, и почему мне кажется, что всё это сон?…

***

Лев Николаевич приехал, как и обещал, через час. Это был довольно пожилой мужчина с седыми волосами и большими круглыми очками с толстыми стеклами. Поверх костюма, он, сняв пальто, сразу же набросил халат. А, поздоровавшись, направился в санузел мыть руки. При Льве Николаевиче был большой чемодан с разнообразной медицинской всячиной, и когда мы с ним разместились в гостиной, он сразу открыл его, что-то доставая.

Я сидела на диване. Ногу пришлось вытянуть, мне было страшно смотреть на свою ступню, потому что её, казалось, дико раздуло. Осмотрев меня, Лев Николаевич некоторое время что-то бормотал себе под нос, записывая что-то в свой блокнот, затем достал из чемодана какие-то склянки-банки, эластичный бинт и вату.

Обработав мне ногу, он, наконец, снял перчатки и заявил.

– Ничего серьёзного. Ушиб мягких тканей. Не очень удачный, но не смертельно. До завтра побудьте в покое, если к завтрашней ночи отек не спадёт, звоните мне, будет проводить осмотр в больнице.

Я кивнула, забирая карточку, протянутую мне врачом.

В этот момент я как раз заметила в дверях Олега, который почти все время осмотра провел на кухне, с кем-то, как мне показалось, ругаясь. Возможно, я ошиблась.

Маковецкий выглядел немного раздраженным, но это было связано явно не с нами, а как раз, верно, с его телефонным разговором.

Впрочем, он отвлёкся, поговорив с Львом Николаевичем и проводив его к дверям.

– В общем, так, – сказал Олег, возвращаясь в гостиную. – Ты давай набирай родителям. Скажи…Ну…

– Я скажу что-нибудь, – ответила я. – Не переживай.

– До завтра у меня. Утром отвезу тебя к твоему дому.

Я кивнула. И вдруг хихикнула про себя: вот пересудов-то будет среди местных любителей пообсуждать всех и каждого, когда увидят, на какой машине меня подвезли до подъезда…

– Спасибо, Олег…

Мягко сказала я и опустила глаза. Мне стало как-то неудобно, что из-за меня у людей столько возни.

– Да ну, прекрати, – отмахнулся Олег. Он посмотрел на мою ногу и поджал губы. – Болит?

– Не сильно, – сказала я, улыбнувшись. – Уже лучше.

– Кофе хочешь? – спросил Олег. – Или чай?

– Лучше кофе.

– Какой?

– Ну… Растворимый, наверное? – смутилась я. Олег посмеялся. Господи, какой он красивый-то…

– У меня кофе-машина. Капучино, эспрессо, латте… На выбор.

– О, Боже, – заверещала я, хлопнув себя по лбу. – Иногда моя тупость поражает даже меня саму! Капучино, конечно! И если можно – немного корицы.

Олег улыбнулся.

– Можно и шоколадную крошку.

Я радостно, словно ребенок, затрясла кулачками и вдохновенно закивала. Тепло от приятных радостей подняло настроение просто мгновенно!

-Да-да-да!

Олег с усмешкой скрылся в коридоре, начиная расстёгивать рубашку.

– А отужинаем тогда пиццей, не против? – крикнул он из другой комнаты.

Я в восторге откинулась на мягкие подушки на диване, улыбнулась и сказала, глядя на белоснежные софиты над головой:

– Я только «за»!

ГЛАВА 2

Я крепко сжимала в руках большую чашку с ароматным капучино. Передо мной из панорамного окна открывался поразительный вид на Москву. Вон и ГЗ МГУ виднеется знакомыми очертаниями, подсвечиваются наши корпуса, а сколько россыпей из огней над дорогами. Сейчас уже поутихло время пробок и не так часто мелькали фары и стоп-сигналы проезжающих автомобилей. Коробочками виднелись дома с квадратным окнами, высились многоэтажки, лентами тянулись трассы… Как прекрасны были церквушки и купала с резными крестами, как хороши были парки с фонариками-светляками, что тянулись вдоль аллеи. Москва, я люблю тебя.

Всё-таки, каким бы мажором Олег ни был, мне он показался вполне человечным. Я хихикнула, вспомнив, как мы уселись здесь прямо на полу, включив телевизор с каким-то дурацким фильмом и начали лопать пиццу, запивая колой.

– Ну, хоть с кем-то пиццу поесть, а то эти ПП-бабы уже с ума меня свели.

Я улыбнулась, мельком посмотрела на фотографию, где красивая блондинка с милой улыбкой и при этом очень надменным взглядом, обнимала Олега на фотографии. Фотография стояла на одной из полок у ТВ.

ПП – это классно, конечно, но я не могла ПэПэшить, когда пицца, кофе, кола и просто дофига другой вкуснятины окружали меня в этой жизни. Конечно, я старалась не терять меры, но на строгости в питании меня хватало только для того, чтобы не выходить за рамки той стройности, которая была моей естественной.

Дурацкий фильм сопровождался смешными комментариями Олега, и, если честно, я даже не помню, когда в последний раз я так смеялась.

Поэтому, как только мы доели пиццу, я выгнала его из его же гостиной, держась за живот.

– Иначе я умру от смеха, и тебе завтра придется всё объяснять моим родителям!

– Тебе есть в чём спать? – снова вопрос прозвучал откуда-то из дальней комнаты.

– Ну… Вообще-то нет!

Олег выдал мне свою футболку. Я даже покраснела, когда вышла из ванной в ней и в его халате – мне даже показалось, что так не бывает. Ну, не могут люди с разных планет так быстро и просто вместе поладить…

Но, видимо, так бывало. Олегу, как мне показалось, было со мной комфортно. Из-за моей простоты, наверное, из-за моей обычности. Он сразу видел – обычная, да. И не держался особняком, не защищался, он был собой. Я думаю, что на самом деле, было так. А я? А мне вообще терять нечего… Мне кажется, что как раз моя простота была защитной реакцией, потому что я попала в другой мир, и не знала, как ещё себя вести, чтобы он меня помягче принял, а не выплюнул. Ведь влетела я в него, в этот мир невероятно резко.

Я вздохнула, отпила кофе и улыбнулась. Олег оставил меня ночевать в гостиной, здесь я себя чувствовала, конечно, не очень уютно – уж слишком большая площадь и как-то всё так открыто, но мне было хорошо. В квартире был сделан дизайнерский ремонт – нечто вроде лофта, смешанного со сканди, плюс какие-то эко отголоски в виде бревнышек, выложенных на стене и натурального камня, украшающего псевдо-камин.

Выбеленные шкуры лежали под ногами, на диване у плетеных кресел. Как хорошо! Мебель вся из дерева, уютная, ароматная. Мне выдали комплект постельного белья – ах, настоящий лен! Комплект идеально подходил по стилю в эту гостиную, я расстелила себе постель, улеглась, не имея сна ни в одном глазу.

Узрев, что оставила чашку на столе, подумала, что так нехорошо. На цыпочках, насколько это было возможно с моей больной ногой, я подхватила чашку и пробралась на кухню. Было страшно мыть её в навороченной раковине с каким-то там супер-пупер бесконтактным управлением. Но всё же я помыла, повосхищалась уютной подсветкой на кухонном фартуке, которую Олег оставлял здесь на ночь, и снова отправилась к своему спальному месту.

Хозяин квартиры не спал, я видела, что дверь в его комнату была приоткрыта, оттуда лился мягкий свет, и слышала, как клацали кнопки клавиатуры.

Я тихонько просочилась в гостиную и закрыла за собой матовую дверь из стекла и дерева. Вспомнился разговор с мамой – она, конечно, сначала жутко распереживалась, но потом я заверила, что просто неудачно подвернула ногу, и пришлось поехать к Аленке ночевать. А Алёнке я, конечно, заранее отзвонилась и обещала ей завтра всё-всё рассказать.

Ну, всё! Пора на диван, хорошенько закутаться в одеяло, а то мне даже как-то зябко стало, и сладко спать.

Ого! Да быть того не может! Удивительно, как я раньше не увидела на маленькой полочке под огромным теликом ИксБокс – тот самый, последний, с подсветкой и всеми наворотами, о которых мы с братом только и мечтали.

Я, кажется, не сдержала тихого визга. Попыталась, поэтому он стал больше похож на писк. Дотянувшись до мобильника, я включила фонарик и подошла к приставке, хоть порассматривать-то можно поближе. О, тут и целая плеяда дисков! Боже мой, это же Хало! Все части! И даже Рич!

Я могла бы заплакать, если бы короткий стук в дверь не напугал меня.

– Да! – крикнула я со страху.

Олег заглянул в комнату и включил свет. Он был одет в футболку и домашние брюки. Влажные пряди обрамляли его красивое лицо, выглядел он, надо сказать, весьма привлекательно.

– Что это ты тут делаешь? – приподняв бровь, спросил он. – Собираешься украсть мою приставку?

– Почти, – пробормотала я, натягивая футболку на свои голые колени.

Олег хмыкнул и покачал головой.

– Ой, ладно, чего я там не видел. Мне хватает, поверь. – Он подхватил со стула халат и кинул мне. – Только умоляю, футболку не убивай, она триста евро стоит.

Я в ужасе отпустила футболку, боясь к ней теперь вообще прикасаться, и укуталась в халат.

– У тебя очень крутые игры! – прошептала я восхищенно, возвращаясь к изучению дисков. – Почти все мои любимые есть! Мы с братом копим на такую приставку.

Олег посмеялся.

– Давай поиграем, если не устала.

– Ты серьёзно?! – запищала я. – Давай-давай-давай!

Мы уселись играть, и играли бы, наверное, всю ночь. Так классно я ещё не проводила время за весь этот год! Честное слово! Поиграла во всё, что хотела! И мы снова так хохотали – я, правда, думала, что на нас кто-нибудь из соседей пожалуется!

В общем, устала я до ужаса, поэтому в три ночи Олег отправил меня спать, а сам пошел заканчивать работу.

Вырубилась я так быстро, как будто бы не спала никогда в жизни. Какой же всё-таки это был прекрасный день!

***

Я проснулась от стука в дверь.

– Пора вставать, Катрин, – заглянув в комнату, сказал Олег. Увидев ком из одеяла и подушек, из которого, наверное, только мои руки были видны, он хмыкнул. – Кофе будешь?

Я что-то согласно промычала. Разлепив глаза, я вынырнула из-под одеяла на поверхность и сразу прищурилась от слишком яркого света – ооо, это панорамное окно! Перед глазами всё расплывалось, я нашарила рукой очки на тумбе и водрузила их на нос. Сладко зевнув, я потянулась и пошевелила ногой – а что, в разы лучше! Наверняка можно снять ночную перевязку и уже обойтись без всех этих профилактических мазей, которые оставил Лев Николаевич.

Я разбинтовала ногу, слезла с дивана и, накинув халат, направилась в ванную. Умывшись и приведя себя в порядок, я поспешила на кухню пить кофе и завтракать свежими булочками из кондитерской, что располагалась на нижних этажах дома. О, какие вкусные булочки! И ещё горячие! Прямо тают во рту!

– Давай собирайся. После завтрака я тебя подвезу до дома, – сказал Олег. – Пробок пока нет, сегодня суббота, но они будут. Я смотрю, ты недалеко от центра живешь, Катрин. Мне потом на пару дел надо на Якиманку, так что по пути.

Олег кинул на меня взгляд, и я пожала плечами, сидя с набитым ртом. Маковецкий снова начал шарить рукой по планшету. Мы быстренько обсудили последние новости, что выдали поисковики, поговорили о погоде, и я как раз собралась идти переодеваться, когда в дверь позвонили.

Я почему-то испугалась. Обернувшись, я, бледнея, посмотрела на Олега.

– Не в домофон? – как-то больше себе под нос пробормотал парень. – Только этого сейчас не хватало…

Олег быстро встал из-за стола и направился в прихожую. Послышался шорох, потом тихое чертыхание и звон ключей. У меня вдруг зазвенело в ушах, и все, потому я услышала наглые взвизги какой-то особы.

Я вытянулась по струнке, сразу осознав, что это должно быть за особа явилась к Олегу.

– Маковецкий! – каблуки застучали по плитке частым стаккато. – Какого черта, ты не отвечаешь на телефон! Я весь вчерашний вечер обрываю тебе телефон, всю ночь не спала! Утром – ты не абонент! Что происходит? Ты что тут с бабами что ли?

"Я пропала", – мелькнула мысль у меня в голове, и холод охватил всё мое тело. Вжавшись в кухонный гарнитур, я вцепилась в столешницу, думая о том, что сейчас будет, если эта гостья Олега сейчас меня увидит. Скандала не миновать!

– Не отвечал, значит, был занят. Я сейчас уезжаю, так что давай-ка ты поедешь к себе, а после обеда мы созвонимся.

– Ну да, сейчас! – рявкнула девушка. – А это еще что? У тебя что, гости? Чье это пальто? Ты что с бабой здесь? Ах ты, скотина!

– Алеся успокойся, черт тебя дери!

– Я найду эту козу и откручу ей голову прямо сейчас!

Я закрыла глаза. Ну, всё.

***

– Маковецкий, – фыркнула модно и дорого одетая ухоженная блондинка – худенькая и красивая, когда увидела меня. Брови её поползли вверх и она рассмеялась. – Ты что, смеешься? Ты меня на кого променял? На крысу эту очкастую? Ты её вообще где нашёл-то хоть?

У меня даже глаза защипало от слёз обиды. Олег поджал губы, глядя на заливающуюся смехом Кристину. Та обмахала себя рукой и вздохнула.

– Ох, давно я так не смеялась. – Она снова посмотрела на меня и, заметив, что я в одежде Олега, вдруг начала краснеть от гнева. – Так ты ей и одежду уже свою дал! Мне ты даже свою футболку руками трогать не разрешаешь! А этой мымре!

– Помолчи, Кристина, – холодно процедил Олег. – Вчера произошло ДТП, я, кхм, сбил Катю на своей машине.

Кристина резко повернулась к Олегу, уткнула свой наманикюренный пальчик ему в грудь.

– Ты меня за идиотку держишь? Что-то не похожа она на жертву ДТП!

– Я не буду оправдываться. Ты знаешь, что я это ненавижу, – отрезал Олег. – Надо тебе, позвони Льву Николаевичу, он подтвердит тебе всё.

– Да там на тумбе у дивана его карточка, которую он мне оставил… И рецепт… – всхлипнула я.

– Ой, смотрите-ка, нюни распустила, – начала меня дразнить Кристина.

Олег, которому судя по всему это до чертей надоело, подхватил её под локоть и повёл к выходу.

– Если ты не прекратишь этот фарс, можешь больше даже не пытаться мне звонить или приходить сюда, ясно? – зло сказал он. – Если ты сейчас, что все бабы вокруг тебя твои соперницы, то увы. Знаешь ли, в жизни бывает так, что люди могут пострадать, и им бывает нужна обычная человеческая помощь. И если ты считаешь, что я могу оказывать ее только мужикам, то ты либо дура, либо слишком выского о себе мнения.

– Олег, стой. Олег! – совсем изменившимся голосом заворковала Кристина, пока Олег открывал дверь. Впихнув её пальто Кристине в руки, он вывел её в коридор. – Олег, ну, ты же понимаешь, что я могла не так понять…

– Научись себя вести, – холодно сказал Маковецкий. – И хоть раз в жизни, прежде чем пытаться обливать кого-то грязью, попробуй взглянуть на то, как ты при этом выглядишь со стороны. Всего хорошего. Я сам позвоню тебе, когда мне это будет надо.

Кристина открыла рот и тут же закрыла. Она хотела сказать что-то ещё, но вместо этого совсем сбилась с мысли, потому что увидела меня, выглядывающую из-за угла. Взгляд её наполнился такой лютой ненавистью, что я сразу поняла – эта особо будет, должно быть, вспоминать и ненавидеть меня до конца своей жизни. Даже, если после сегодняшнего дня мы с ней больше никогда не увидимся.

Захлопнув дверь, Олег вернулся на кухню, где я уже смирненько стояла на своём месте, и бросил мне.

– Собирайся.

Я кивнула и стремглав бросилась в гостиную. Олег был не в настроении, это и понятно, после всего произошедшего, но… Никто же и не собирался отнимать у Кристины её парня, а слушать разумные доводы она отказалась! Лучше бы ржала поменьше, и почаще с парнем своим по душам разговаривала, больше бы доверяла ему. Курица.

Я прихватила свою одежду в гостиной, быстро заскочила в просторную и светлую ванную, в которой так красиво с потолка спускались на нитях шарообразные подвесные светильники, переоделась и привела себя в порядок.

В прихожей я столкнулась с уже одетым не так официально, но всё же весьма прилично, Олегом. Он был в брюках и тонком свитере дымчатого света. Подхватив своё горчичное пальто и перчатки из тонкой кожи, он стал одеваться, я решила не отставать.

Мы молча вышли из квартиры, спустились на лифте, провожаемые любопытными взглядами. Почему-то мне казалось, что Кристина устроила тут что-то. Наверняка, либо орала про Олега на весь холл, что-нибудь, либо про меня, что, скорее всего, либо кого-нибудь обругала.

Пока я гадала, что из возможных трех вариантов больше могло бы подойти на правду, мы с Олегом уже спустились на парковку и подошли к его автомобилю.

– Если что, я и на метро могу доехать, – скромно сказала я, исподтишка поглядывая на Олега – он был бледен и зол.

– Я же сказал, что мне по пути, – сдержанно ответил он, и вдруг как-то смягчился, посмотрев на меня. – Подвезу. Не беспокойся.

Первую половину пути, где-то до Косыгина, мы ехали молча. Я мучилась смутным страхом – понимала, что мы больше никогда в жизни, скорее всего, не увидимся, но почему-то не могла задать ни одного вопроса.

– Вы уже долго встречаетесь? – всё-таки выпалила я, когда машина остановилась на светофоре, и мерный шум мотора и гнетущая тишина в салоне, уже так задавила меня ,что молчать было просто невозможно.

На всякий случай, я вжалась в кресло, ожидая чего-то холодного и грубого на подобии «Тебе какое дело?».

Олег тяжело вздохнул. Оперся локтем на дверь у самого окна и потер лоб.

– Долго. Три года уже.

– Ого, – протянула я. – И правда долго.

Я думала, что мы будем и дальше молчать, но, видимо, всё-таки с моего вопроса пошла какая-то разрядка.

– А у тебя парень есть?

Я отрицательно качнула головой.

– Был. Один. Однажды, – коротко ответила я. – Он был моим одноклассником, мы с ним встречались ровно год. Ноо… Не сложилось.

– Почему? – бесцеремонно спросил Олег.

– Он хотел большего, а я нет, – прямо ответила я, чего терять – мы сегодня последний раз в жизни видимся.

Олег вдруг воззрился на меня с некоторым удивлением. Я заметила, как ползёт вверх его бровь, и как на губах начинает играть усмешка.

– Да вы сама невинность, что ли, Катрин?

– Ну и вопросы пошли, – краснея, отпарировала я.

Увидев мою реакцию, Олег рассмеялся.

– Прости, прости! Это не моё дело. Редкость в нашем мире.

Я коротко пожала плечами. В отместку теперь я решила начать сыпать наглыми вопросами в сторону Олега.

– Три года встречаетесь, а почему не поженитесь? – спросила я.

Олег помолчал. Он чуть нахмурился, прикрыл глаза на мгновение – я поняла, что коснулась его больной темы.

– Собираемся, – сказал он просто. – Я как раз хочу сделать ей предложение после нового года. Мы поедем с друзьями в Куршевель кататься на лыжах и отдыхать. Там и думал.

– Желаю вам счастья, – сказала я. Олег посмотрел на меня, и я улыбнулась ему. Он вымученно улыбнулся мне одним уголком рта.

– Да. Счастье здесь было бы кстати.

– Ты разве не любишь её?

Маковецкий пожал плечами.

– Не знаю, – честно ответил он. – В последний год у нас всё сложно. Не знаю почему. У неё жуткий характер, а у меня… Не знаю.

«Совсем не осталось чувств, судя по всему», – подумала я. Да, не очень это – так жить. Мне было сложно представить в браке Олега и Кристину, но, может быть, просто потому что не очень хотелось представлять?

– Сколько тебе лет хоть? – вдруг спросил Олег.

– Двадцать один, – ответила я. – А тебе?

– Двадцать пять.

Я кивнула, не зная, что ещё сказать. Вот и поговорили, чего уж.

Я прикусила губу, когда Маковецкий свернул на улочку, ведущую к моему дому. Сердце тоскливо забилось в груди – как хорошо, что мы вот так вот увиделись друг с другом, познакомились, провели вместе время. Он – мажор, и я – нищеброд. Зато весело было. Жаль, что придется навсегда расстаться теперь.

Петлистые ветви осенних деревьев черной паутинкой сплетались над тротуаром, а небо – лазурное, лазурное. Я так люблю свой дом, серый кирпич своей пятиэтажки, большие окна, эти маленькие дворики, солнечные лучики, играющие на резных опавших листьях.

Маковецкий повернулся ко мне.

– Ну, что, Катрин, бывай, – сказал он мне. – Выздоравливай. И постарайся больше не попадать под колеса.

Я улыбнулась.

– Спасибо тебе за помощь, Олег, – ответила я. – Приятно было познакомиться.

Я побыстрее вышла из машины, уже заметив любопытные взгляды соседей, что паковали сумки в фордик на придомовой парковке, сморщенный прищур бабушек на лавке у подъезда и просто оценивающие взгляды прохожих.

Это всё машина Олега, конечно. Я вспорхнула на тротуар, мотор Бэнтли заревел и, словно блистательная молния, мигом сдал назад и вырулил на общую дорогу, ведещую к проспекту.

– И всё-таки, будь счастлив, – прошептала я.

ГЛАВА 3

Я зашла в наш чистый, такой ухоженный благодаря жителям, подъезд и поднялась по знакомой до боли лестнице на второй этаж. Я поднималась медленно, глядя на ступени и размышляя – сколько раз я поднималась по ним, боясь идти домой с двойкой, переживая из-за отношений с одноклассницами, с которыми поссорилась, выдохшаяся после экзаменов, счастливая после расставания с Мишей.

Темно-серая дверь, закрывающая площадку с двумя квартирами, нашей и соседской, привычно ловила на себе солнечные блики. Я подняла голову и посмотрела на залитый солнцем прямоугольник подъездного окна между вторым и третьим этажом. Как хорошо, когда есть место, которое твое сердце зовёт домом.

Войдя в квартиру, я сразу ощутила приятные запахи корицы, мятного чая и вишневого пирога. Мама наготовила. Как всегда, в субботу утром.

Зайдя домой, я ощутила, как мне хорошо. Сердце улыбнулось домашнему уюту. Ко мне вышли родители – заспанный папа с всклокоченными черными волосами поправлял очки на носу, такой же черноволосый брат выглянул в прихожую во все свои голубые глаза рассматривая меня. А вот и мама – каштановые волосы в пучке, непослушная прядка, мука на скуле и зелёные глаза с задорными искорками.

– Ну, здравствуй, принцесса! – первым поздоровался папа. – Как твое самочувствие?

– Катюш, ну ты как? – сразу же спросила мама.

Я примирительно вскинула руки и улыбнулась.

– Волноваться вообще не о чём! Всё в полном порядке! Просто…поскользнулась, – припомнив, чего я там наговорила вчера Алёнке, сказала я. – Ну, бывает. Зима же.

– Ладно, главное, что ты себя хорошо чувствуешь, – сказала мама. – Скорее раздевайся, приводи себя в порядок и давай за стол – я как раз накрываю.

Я кивнула, разделась и, помыв руки, собралась взять одежду, чтобы принять душ и переодеться.

Брат поймал на пол пути.

– Катька, а, Катька, – широко улыбаясь и подозрительным прищуром, глядя на меня, сказал брат.

– Чего, Серёж? Устала, хочу отдохнуть.

– Видел я на какой тачке тебя подвезли, Катюха, – сказал брат. – Признавайся, кто это был-то? Небось, и не у Аленки ты была-то совсем, а.

Я покраснела.

– Ты что, шутишь, серый? – я чуть не щёлкнула по носу брату. Хотя это было тяжело – он был выше меня на голову, хотя и младше на год. – У Алёнки была. Это однокурсник её.

– Ой, ладно, врать, – промычал брат, хотя и расстроился, видимо, все-таки поверив.

Я пожала плечами, мол, хочешь верь, хочешь нет. Тот отмахнулся и пошёл к себе в комнату, крикнув лишь в след:

– Машина-то хоть классная?

-Класснее некуда, – ответила я.

Я закрыла дверь в комнату, и облокотилась на неё спиной.

– А я её владелец ещё лучше… – добавила я себе под нос.

До боли знакомая мелодия с мобильника разлилась в стенах моей комнаты, я вытащила телефон из кармана толстовки. Алёнка.

– Привет, – как можно веселее, откликнулась я – почему- то мне хотелось, чтобы это был Олег, который откуда-то узнал мой номер. Естественно, он его не спрашивал, да и зачем ему.

– Привет, подруга! – раздался в трубке весёлый голос. – Ну как ты там? Как себя чувствуешь?

– Да ничего, уже лучше, – сказала я, затем шёпотом добавила: – Алён, спасибо большое, что помогла… А то, даже не знаю, что городить пришлось бы….

– Да ты что! И не переживай даже, – ответила девушка. В трубке что-то затрещало. – Ой, извини. Я тут как раз домой только захожу – в магазин забегала… Слушай. Как насчёт встретиться сегодня? Может, на Фрунзенской, как обычно, а? Посидим, кофейку выпьем! Расскажешь всё.

Я ободрилась.

– С большим удовольствием! Давай только часов в пять, а?

– Да вообще не проблема! Тогда встречаемся у входа! До встречи.

Аленка отключилась, и я, вздохнув, потянулась. Столько дел, а сил как будто и нет совсем…

***

В кофейне на Фрунзенской нам повезло засесть около окна. Вообще народа здесь всегда было довольно много, потому что недалеко от метро – во-первых, во-вторых, тепло и уютно – кружевные салфетки, деревянные столики, нити с желтыми огоньками гирлянд на окнах, переливчатые зеркала разных форм, пузатые чайники с ароматным чаем и по-настоящему вкусный кофе. Но главное – здесь были очень-очень доступные цены, и в основном, здесь обитали студенты и просто парочки, заскочившие перекусить.

Так вот нам с Алёнкой повезло сесть возле большого окна-витрины, а за нами столик был даже забронирован – впервые такое видела здесь, вот честно.

«Наверное, набирают популярность», – подумала я.

С Аленкой мы скромно перекусили сэндвичами, заказали легкие десерты и кофе. Я смотрела, как блики желтого света скользят по чайной ложке с длинной ручкой и мечтательно улыбалась.

– Не знаю, что тебе ещё сказать, – пожала плечами я. – Бесподобный этот мажор какой-то. Нереально приятный. Не думала, что среди них такие парни не только красивы и богатые, но просто как-то по-человечески хорошие бывают…

Алёнка смотрела на меня во всё свои карие глаза. У нее, по-моему, был ещё более мечтательный вид, чем у меня. Она слушала меня, едва успевая поглощать свои заказанные снасти. Сейчас сидела, сложив руки перед собой и разглядывая меня. Он очарованно вздохнула, склонив к плечу своё личико-сердечко. Прядка её густых темно-каштановых волос коснулась скулы.

– Слушай. Везёт тебе, а! – сказала она, кусая губы и глядя куда-то за окно, на проезжающие мимо машины и прогуливающихся смеющихся людей – суббота, все отдыхают. – Такое приключение! Я бы и две ноги дала себе отдавить за встречу с таким парнем!

– Ой, ладно тебе, – отмахнулась я. – Тут нечему завидовать. У тебя такие теплые отношения с твоим медиком наладились, а ты про мажоров каких-то думаешь!

Алёнка фыркнула.

– Наладились! Это хорошо, что наладились! – Она покрутила чашку кофе в руках. – Вот предложит встречаться, тогда и про мажоров сразу думать забуду!

Я улыбнулась, отпила своего кофе, но в следующий момент чуть не выплюнула его обратно. Алёнка, видимо, сразу заметила, что глаза мои округлились, и кровь отлила от лица, а в горле застряло всё то, что я хотела сейчас в него залить. Я даже не смогла закашляться, что-то рыкнула, и продолжила смотреть на вход в кофейню.

Подруга сразу обернулась. И естественно увидела то, что увидела я.

Я не могла ошибиться, и, конечно же, не ошиблась. Только чт ос морозной улицы сюда зашла Кристина. Та самая стерва Кристина, которая сегодня утром смеялась надо мной у Олега дома. Зашла она сюда в компании какого-то высокого парня – черноволосого, всего взъерошенного, с кривой наглой усмешкой и серо-голубыми глазами, в которых кроме наглости читалось разве только какое-то довольство собой.

Кристина была одета в легкое пудровое пальтишко, то самое, в котором она сегодня приезжала сегодня к Олегу. Её светлые волосы были чуть завиты, макияж был с иголочки. Её сопровождающий был одет в тёмный пуховик, джинсы и дутые сапоги.

Я сползла под стол. Алёнка попыталась как-то наклониться и спросить, что происходит, но я попросила её сидеть как ни в чём ни бывало. Нашарив на столе телефон, я стянула его к себе под стол. Алёнке в ватсапп я сразу написала:

«Это Кристина, девушка Олега! Что с ней за хмырь – понятия не имею».

«Серьёзно?? Вот это да! Видно, что денег на себя не жалеет! А хмырь неприятный!»

Здесь была полутьма, но из-за Алёнкиных ног, я могла наблюдать за тем, что происходит в зале. И какого черта, Кристина приперлась в такую дешманскую кофейню?! И что это за парень с ней?

Как назло, столик, что был забронирован за нами, был забронирован как раз их парочкой. С одной стороны, нельзя было никаким образом допустить, чтобы меня узнали, с другой стороны – можно было подленько подслушать, о чём они говорят.

Я нахмурилась – какая же я ужасная, пожав плечами, отмахнулась – ну, ладно, не специально же я это подстраивала, в конце концов.

«Какое тупое оправдание», – покачала я головой, но тут же забыла обо всех муках совести, когда услышала голос Кристины. И говорила она не про кого-то там, а именно про меня.

– Ты бы видел эту гадину! – почти зашипела эта змея. – Ты её видел! Бледная, неухоженая, наверное, не одной косметической процедуры в своей жизни не сделала! Очкасткая ботаничка, три волосинки в хвосте! Тьфу!

– Кать, ты слышишь? – шепнула Алёнка. – Эта перекись тебя кроет на чём свет стоит!

– Да хрен бы с ней! – отмахнулась я. – Алён, ты там счёт потихоньку заказывай! Надо как-то нам незаметно выйти отсюда.

– Да, хорошо! Сейчас кликну официанта.

Я поудобнее устроилась под столом, и прислушалась.

– Слушай, Крис, а я люблю таких, – загыгыкал Гриша. – Ботаничек. Если достанет тебя, могу помочь. У меня и парни таких, знаешь, как вертеть любят…

– Ты помолчал бы, а. Мы, конечно, не в Национале, но выражения-то хоть выбирай, – устала буркнула Кристина. – Иногда стыдно даже, что ты моим братом называешься. Как послушаешь тебя.

– Ну, мы ж троюродные…

– Ой, Гриш, ладно. Я ничего не говорю. Я от твоей помощи, кстати, не отказываюсь. Если действительно начнет кровь портить, я тебя на неё спущу. Ей полезно будет…

Меня аж заколотило от услышанного. Вот же какие они, эти мажоры-то оказались! Олег – просто какое-то исключение, я говорила Алёнке. И, тем не менее, у меня душа в пятки ушла. Я как вспомнила лицо этого Гриши, так меня прямо перекосило, и в животе ледяным комом всё сжалось. Алёнка вовсю строчила мне сообщения в Ватсапп, расписывая свои эмоции от услышанного, но я читала их одним глазом, отвечать – сил не было.

– А что Олег-то твой?

– Олег мой самый лучший на свете. Маменька бы моя только дела бы поаккуратнее вела с его отцом, а то ведь… Вообще бесстыжая она иногда, конечно. И рисковая, как не знаю кто.

– Как ты! Вернее, ты, как она!

– Точно!

Они рассмеялись. Мне стало так неприятно от всех этих разговоров, что я даже поёжилась. Аккуратно выглянула из-под стола – ну, чего там Алёнка тормозит? Увидела только Алёнкино вытянутое от удивления лицо и круглые глаза. Заметив меня, она покачала головой, мол, ничего себе. Официант замаячил на горизонте со счетом, направляясь к их столику, и я снова спряталась под стол.

Кристина и Гриша стали разговаривать как-то тише, поэтому теперь я слышала только какие-то обрывки их разговоров. Раздумывая обо всём, я покусала губы. Значит, отец Олега работает с Кристининой матерью, а та какая-то нечистая на руку, видимо, или что такое.

Ну, то, что их семьи знают друг друга, удивляться не приходится, может, у них даже бизнес совместный или что-то такое.

Официант наконец-то принес счёт. Мы расплатились: я вытянула деньги из кошелька и положила на стол. Одеваться прямо под столом – шапка, шарф, перчатки.

Выскользнув из-под стола, я подхватила пальто, сумку и быстро пошла вслед за Алёнкой к выходу. Одевшись, я аккуратно обернулась.

И Кристина, и Гриша всё ещё сидели на своих местах, смеялись, что-то обсуждали. Странноватое, конечно, место для встречи – уж точно не их уровень, но кто их знает, в конце концов. Я-то вряд ли когда-нибудь ещё раз увижу их в своей жизни, как и Олега…

Я вышла на улицу и полной грудью вдохнула морозный воздух. Запах выхлопов смешался с ароматом свежеиспеченных булочек и имбирного чая. Над головой бездонной чашей синело почти чёрное небо.

– Да, я в шоке, Катька, – потерев щеки, сказала Алёнка, глядя на меня во все глаза. – Тебе, конечно, лучше подальше от этих типов держаться. Слышала ведь…

– Да ну их, в пень, – шепнула я горько. Мне что-то так тоскливо стало за себя, что даже плакать захотелось. Ну да – разные миры у нас, разные мы люди. Но так ненавидеть ни за что!

Нельзя так всё-так… Все мы под Богом ходим.

– Не расстраивайся, Катюш, – попыталась ободрить Алёнка, схватила меня под руку и повела к метро. – Мы вместе – и мы сила!

Я улыбнулась.

А Кристина эта… Ну, что ж. Она ненавидела меня только за то, что я была из мира обычных людей, из мира нищебродов, как она выражалась.

И ведь я бы никогда не пересеклась с ней, если бы не он. Если бы не Олег. Так просто получилось, ну, получилось и всё.

А теперь всё: по местам, вы там, а мы здесь. Чего уж…

***

Снег мелкой крупью хлестал по щекам. Ветер – неистовый, холодный. За две недели в Москве здорово похолодало. Но и похорошело – снежная насыпь, морозные узоры, аромат праздников, мандаринов и хвои. Близился Новый Год!

Сегодня, правда, мне было не до чего. Я получше натянула шапку на лоб, чертыхнулась, чуть не упав, и поспешила по направлению к корпусу. Я опаздывала! Вот, блин, и ведь так не вовремя!

Сегодня на семинар по английскому прислали замену – какого-то аспиранта. Тема дико важная – как раз то, что нужно для моего диплома. Если меня сейчас не пустят – придется довольствоваться конспектами одногруппников, не думаю, что этого будет достаточно.

А тут ещё Алёнка подливает масла в огонь!

«Давай быстрее, капуша! Ты себе даже не представляешь, какой тут офигенный аспирант заменяет! Такой красавчик – просто заверните, я беру его!» – брякал ВатСапп, сообщения которого я только и успевала проглядывать.

Как назло с меня то слетала варежка, то цеплялся шарф, то ещё что-нибудь происходило. Когда я подошла к гардеробной с ворохом своей одежды, Алла Ивановна – седая старушка в очках с толстыми стеклами – посмотрела на меня по меньшей мере с изумлением, но мне было все равно и некогда.

Запихнув номерок в карман сумки, я понеслась к лифтам.

«Алёна, куда перенесли? Вы в какой аудитории-то?»

Пока ехала на лифте, пыталась отдышаться. Я ещё никогда не ощущала себя такой всклокоченной и неаккуратной. Какой ужас.

Ненавижу опаздывать.

Добежав по пустому коридору к двери, я постучала и распахнула её.

Все взгляды в аудитории устремились на меня. Я же смотрела только на аспиранта, который, приподняв бровь, наблюдал за мной с лёгкой усмешкой.

– Опаздываете, госпожа Соколова, – протянул он.

– Да ну, разве я опоздала? – отпарировала я с легким раздражением. – Войти-то можно, Олег Дмитриевич?

– Как вам удобно, Екатерина Александровна, – всё с большей усмешкой, ответил Олег. – Можете и за дверью остаться.

Я вошла в аудиторию, замечая на себе удивленные взгляды, пожалуй, всех своих одногруппников. Ну да, такая себе я тихоня-отличница мышка серая – раз, и с таким мажором по именам-отчествам знаемся.

Я уселась возле Алёнки, и не спуская взгляда с Олега, замерла. Он продолжил занятие, в конце которого намечался тест с участием испанского. Но мы тут все были-англо-испанцы, так что это неудивительно.

– Кать… Это что ОН? – спросила Алёнка у меня почти одними губами.

Я сдерживая смех – то ли от адреналина, то ли от какой-то ненормальной радости, что снова встретилась с Олегом, легла головой на парту, так чтобы меня не было видно за спиной одногруппника Костика, и посмотрела на Алёнку.

– Да, он. Мой мажор.

Олег хорошо преподавал. Всё, что мне нужно было, я узнала за один его семинар. Хорошо было бы с ним разобрать ещё пару тем перед более активной подготовкой дипломной работы, но как это устроить?

Ближе к концу семинара Олег выдал вроде бы не сложный, но каверзный тест: выдал два коротких текста один на испанском, другой на английском, весьма непростые, как оказалось, и велел перевести с испанского на русский, затем на английский – первый, второй, с английского на русский, затем на испанский.

– За перерыв проверю ваши работы, – сказал он, чуть склоняя голову. Боже, как он красив. Девы из нашей группы, явно млели наблюдая за нами. Серые глаза, светлые небрежно уложенные волосы, белая рубашка и брюки. Одеколон какой-то просто «Притягиваю баб!»

– Авторам тех, которые мне понравились больше всего будут заданы устные вопросы. По первому тесту, соответственно, на испанском, по второму – на английском. Сразу предупреждаю – вопросы будут сложные.

– Где он эти тексты взял? – в ужасе шепнула Алёнка, читая тот, что на испанском. – Это же можно до завтра сидеть грамотно переводить…

– Да ладно тебе, – отмахнулась я, хотя нахмурилась – да, сложно, но сделать можно. – Прорвёмся.

Я принялась за работу. Я в группе была одной из лучших учениц. Особенно по испанскому и английскому. А что вы хотели папа- три года в детстве прожила в Испании – по папиной командировке, и ещё два в Великобритании – по маминой. Считай, младшие классы заканчивала заграницей.

Папа и сейчас преподавал в университете, и как раз испанский, историю испанского, вообще всё об испанском. А мама занималась сложными переводами английского и работала выездным синхронистом.

В общем, только брат был технарём… Но английском. Учился в университете на специальности – физика на английском. Так что тут как ни крути, мы были семьей языковой.

Перерыв длился двадцать минут. Половина группы побежала курить, щебеча о том, какой сложный тест устроил Олег Дмитриевич, и как он прекрасен…

Мы с Алёнкой пошли вниз, чтобы почти всё время отдыха простоять в очередь, и в последний момент всё-таки ухватить по чашке кофе.

Мы венулись на семинар, и я заметила, что у Олега на столе были отложены несколько работ, которые ему понравились. Мою я там, кстати, не увидела. И даже расстроилась.

«Может, напортачила? – думала я, кусая губы. – Или просто не заметила? Может, Маковецкий специально?»

– Итак, я всё проверил, – сказал Олег. – Вызову двух человек из группы, работы которые мне понравились на устную часть.

Так и произошло. Костик и Алина минут десять отвечали на вопросы по-испански, затем по-английски. Костик неплохо, хотя и коряво немного. Алинка хуже, но у нее словарный запас хороший, этим и выкрутилась.

– А теперь, – сказал Олег и посмотрел на меня. – Работа, которая мне понравилась больше всех. Честно похвалю, как будто бы делал её настоящий профессионал. Соколова, прошу Вас на устную часть.

Мои щёки порозовели, и я едва сдержала ликующую улыбку. Ага! Вот в значит как! Ну, посмотрим.

Я села напротив Олега, и постаралась выкинуть все мешающие волнения и мысли о нём из головы и сосредоточиться. На испанском мы, наверное, говорили не меньше минут пятнадцати, затем перешли на английский. Олег был явно поражен моими языковыми способностями, и прямо об этом сказал.

Отпустив меня на моё место, он начал новую тему семинара и успел рассказать как раз ровно половину перед тем, как пара кончилась.

Мы стали собираться.

– Ну, нахвалил-то тебя твой мажор! – немного с завистью сказала Алёнка, затем улыбнулась мне.– Но ты молодец, Катька, правда! Так у нас никто не говорит, как ты… И не переводит.

– Ну, ты ж знаешь, у меня родители…

Мы собрались. Все уже убежали – последняя пара. Сегодня их было только две. Дальше спецкурсы на удаленке и подготовка к сессии.

Мы с Алёнкой прошли мимо Олега, собирающего бумаги в свой портфель. Но уйти не успели.

– Катя, – позвал он, и я так и застыла на месте. У Алёнки вытянулось лицо.

Обернувшись, я посмотрела на Маковецкого.

– Да, Олег Дмитриевич?

– Останься на минутку, – сказал он, складывая руки на груди. – Хочу обсудить с тобой кое-что.

Алёнка многозначительно на меня посмотрела и шепнула на ухо:

– Буду ждать тебя внизу, в холле. Только прямо здесь любовью не занимайтесь, а то проблем потом не оберешься!

Я захихикала и хотела ей поддать сумкой по пятой точке, но та уже выскочила за дверь, плотно прикрыв её.

Я подошла к Олегу. Маковецкий уселся на своё место, я за парту напротив него.

Некоторое время он равнодушно, но всё-таки с явными блёсточками внимания, рассматривал меня. Я даже смутилась.

– Как твоя нога? – спросил он вдруг.

– Всё отлично, – отозвалась я с улыбкой. – Ещё раз спасибо за помощь.

Маковецкий кивнул, затем откинулся на спинку кресла и, чуть склонив голову, протянул:

– Я хочу предложить тебе кое-что.

«Надеюсь не секс прямо здесь и сейчас, – вспомнив Алёнк, про себя улыбнулась я. – Хотя, честно говоря, я готова, чего греха таить».

– Внимательно слушаю.

– Хочу предложить тебе работу.

– Работу? – удивилась я.

– Ну да. На меня.

– О, – только и смогла произнести я удивленно. Не ожидала… Работу на Олега! Вот это да!

– Ты расстроена? – приподняв бровь, сказал Маковецкий. – Думала, что предложу жаркий секс на преподавательском столе?

Я должно быть густо залилась краской, потому что лицо просто горело.

– О, да. Просто мечтала. Правда, – пробормотала я. – Как раз об этом думала. Что за работа-то?

– Мне нужна личная помощница. Но не обычная. Сейчас я всё расскажу тебе.

ГЛАВА 4

Ветер кружил маленькие вьюги вокруг корпуса. Асфальт темно-серыми, вычищенными от снега, лентами то вился, то прямой лентой уходил вдаль. Морозило. День становился всё более сумрачным, и всё чаще я замечала, как в окнах домов включается теплый свет домашних люстр.

Я почти ощущала этот уют, глядя на однотонные занавески, шторки с цветами, ажурные тюли.

– Так необычная – это какая? – спросила я, повернувшись к Олегу и с подозрением прищурившись.

– Я же сказал – никакого интима, даже не мечтай, – покачал головой Олег. Мы уже спустились из аудитории вниз, в кофейню, взяли с собой два горячих шоколада и теперь сидели у Олега в его Бэнтли.

– Так, – отрезала я, отпивая густую обжигающую сладость. – Я серьёзно.

В салоне дорого авто была чисто и ухоженно, как всегда. Как ни странно, мне здесь всё было так знакомо, словно бы, мы с Олегом ездили в этой машине каждый день. Наверное, так и было. В моих мечтах, конечно. Во снах, уж точно.

– Личная помощница с идеальным знанием испанского и английского, – сказал Олег, убирая светлые прядки со лба и задумчиво хмурясь. – Твой уровень подходит на ура. Но. Помимо деловой работы, мне нужно, чтобы ты могла помочь мне с бытовыми вещами – например, забрать заказ, помочь с выбором подарка, поехать со мной в горы, если это надо, и помочь составить отчёт… В общем. Человек-оркестр.

– Ух! – выдохнула я. – Ну ты же понимаешь, что у меня учеба и диплом.

– Конечно, понимаю.

Олег на мгновение перегнулся через меня, я замерла, вытянувшись по струнке, он на это мгновение был так близко, что я даже покраснела. Маковецкий открыл бардачок и достал один листочек из блока, заодно прихватил ручку.

– На самом деле, никаких не посильных заданий – если вдруг ты что-то не можешь сделать или будешь занята, плохо себя чувствовать и так далее, вопрос будет решен без всяких проблем. – Олег, снова удобно усевшись на водительском кресле, что-то написал на бумажке, затем протянул её мне. – Главное, чтобы в основном ты была на подхвате.

Я с сомнением взяла листочек, хмурясь и кривя ртом. Работать! Это мечта – наконец, начать зарабатывать свои деньги, строить карьеру. Я не могла дождаться окончания института, чтобы побыстрее найти какую-нибудь, хотя бы самую простую работу и начать применять свои навыки, а тут – работать на Маковецкого. На него хотят работать и более опытные соискатели, это и ежу понятно. Получается, настоящий выигрыш по всем статьям – проверенный и статусный руководитель, престижная работа… Великолепное начало карьеры, если честно.

Я уже представляла, как будет выглядеть моя первая запись в трудовой книжке, и как будет радовать глаз резюме. Даа, мечта, чего уж скрывать.

Меня вышибло из мыслей одним ударом. Я прямо-так почувствовала, как округлились мои глаза. Я сидела и смотрела на цифры, написанные на листочке, и не могла поверить в то, что вижу.

– Ты хочешь сказать, что это что? – не скрывая удивления, поводила я листочком из стороны в сторону.

Я сверлила Олега взглядом. Тот лишь пожал плечами и усмехнулся.

– Твоя зарплата за месяц. Выплаты, как принято, два раза в месяц – аванс и зарплата.

– О… – только и сказала я, снова глядя на листочек. – Понятно…

Зарплата была более чем приличной. Если я в месяц буду получать такие деньги, я не просто смогу помочь родителям побыстрее доплатить кредит на машину, мы ещё и приставку с братом купим, и кучу игр, и вообще на море отдохнуть съездим всей семьёй. Я даже не знала, как реагировать на то, что предлагал мне Маковецкий. Прекрасная работа ещё и за такие деньги.

– Я не шучу, Кэт, – сказал Олег. – Это, правда, твоя зарплата. Для такой работы – это стандартная выручка.

Маковецкий наблюдал за мной – видимо, мое замешательство вывело его на определенные мысли.

– Слушай, ну у меня ж ещё сессия, – протянула я. – И диплом… Если не буду справляться, мне как-то совсем неудобно перед тобой будет….

– С дипломом я тебе помогу, кстати, – заявил Олег. – Я уже посмотрел твою тему.

«Когда успел?» – у меня вытянулось лицо, но спросила другое.

– Правда, поможешь? – обрадовалась я.

– Вообще без проблем, у меня диссертация прямо около твоей дипломной цветет, – сказал Олег. Он коротко пожал плечами. – Так что – никаких проблем. Во время твоей подготовки к сессии и к итоговым будем самыми лояльными способами освобождать тебя от всех забот. У тебя ж последний курс.

– Да, и мне только зачетную сдать, – отмахнулась я. – У меня по всем трем экзаменам автоматы.

– Тем более. Ну так что?

Я взволнованно выдохнула и, не скрывая улыбки, кивнула.

– Хорошо. – Я посмотрела на Олега, дивясь его красоте в который раз. – Готова приступить к работе со следующей недели.

– Замечательно, – довольно кивнул Маковецкий. – У нас как раз в понедельник важные переговоры.

– О, Боже… – воскликнула я. – Я забыла кое-что!

Вспомнив Кристину и Гришу, я, наверное, позеленела. Мой удрученный явно вид удивил Олега.

– Что не так?

– Твоя девушка… Кристина, – пробормотала я. – Она же меня ненавидит. Наверняка будет строить козни против меня…

Олег расхохотался.

– Даже не думай об этом, – сказал, так изящно и тонко улыбнувшись, что я прикусила губу от очарования. – Ты у меня на работе. Я твой босс, ты моя подчиненная. У нас чисто деловые отношения. Я ей вправлю мозги, и, поверь, у нее даже идеи не будет тебя лишний раз терроризировать. Так что ты будешь под моей защитой – можешь не переживать.

– Ну, если так, то хорошо, – улыбнулась я.

Почему-то я была уверена в том, что Олег действительно вполне сможет меня защитить.

***

Как быстро летело время… Как быстро. Меня словно уносило куда-то далеко, я словно бы лежала на надувном матрасе, раскинув руки, и моталась на волнах теплого моря. А надо мной – только синь. Меня куда-то уносило, никто не звал меня, не следил. И я не хотела отрываться от этой манящей качки на волнах. Мне хотелось, чтобы меня уносило всё дальше и дальше, чтобы меня никто не звал…

Пусть я пропаду в этом море, пусть я останусь здесь навсегда… Пусть. Но я больше не могу без этого моря.

А зима жила в Москве полной жизнью. Над городом то ясным полотном расстилалась небесная просинь с белыми пуховками облаков и солнце светило так ярко-ярко, что глаза почти едва могли быть приоткрыты. И тогда я вспоминала весну. Мне хотелось весны, солнца, капели и песен птиц. Я хотела бежать по мокрому асфальту в весенних ботинках, перепрыгивая через лужи, глядя в высокие окна-витрины, глядя в улыбающиеся лица людей, щурившихся от яркого весеннего света. Мне хотелось покупать лимонад в палатках и есть мороженное. Мне хотелось, чтобы Олег был рядом и держал меня за руку.

И вдруг раз – снова серо-стальная масса туч снова всё затягивала. Тогда о весне я сразу забывала, снова погружаясь в зиму – теплые шарфы, варежки, мазки крема на красных от мороза щеках, горячий глинтвейн, обжигающий пальцы, посиделки на подоконнике в теплом пледе.

Моя жизнь никогда не будет прежней. Ни-ког-да.

Я смотрела на то, как черные галки птиц пролетали стаей в отражении моего смартфона. И ждала его звонков. Каждый день.

Он снился мне, мой мажор. Это была какая-то болезнь, одержимость, которой я никогда в жизни не болела. Не знаю, как мне удалось сдать зачетную сессию, не знаю, как я вообще жила, как я умудрялась держать себя в руках, находясь рядом с ним. Мне хотелось гореть и сгорать от той влюбленности, которая меня душила.

Я надеялась, что эта болезнь пройдет, и одновременно с этим я надеялась, что она останется со мной навсегда, ведь я окончательно и бесповоротно был влюблена в Маковецкого всем своим сердцем – от и до. От и до.

Я впрыгнула внутрь вагона, и тяжело перевела дыхание. Ух, успела! Как же прекрасны виды за окнами МЦК! Проблески солнца на волнах Моква-реки, черные ветви деревьев, усыпанные снегом, холодные, будто бы остывшие дома и окна, укутанные люди, много-много фар – белых и красных.

Я повторила про себя все тезисы, необходимые сегодня мне на встрече. И подумала, что нервничаю. Хочется побыстрее со всем этим закончить. Итак, сейчас до Кутузовского, а там пешочком до банка. Или нет, на такси – могу опоздать, а там эти испанцы, которые меня так любят за мою пунктуальность. Не хочется их расстраивать. Тем более что сегодня последний этап заключения договора.

Я прислонилась спиной к двери вагона и уставилась в окно. Всё-таки как же хорошо, что мои родители с таким энтузиазмом отреагировали на мою работу у Олега. Ну, пришлось немного приврать историю. Сказать, что заменяющему аспиранту так понравился мой уровень владения испанским и английским, что он предложил мне приличную работу личным ассистентом.

Сережка, правда, сразу понял, что история с Алёнким одногруппником всё-таки была выдумкой, поэтому я ему выдала всю правду. В конце концов, мы с братом были в доверительных отношениях, и всегда поддерживали друг друга.

Затрезвонил мобильник. Я выхватила телефон из кармана и сразу сняла трубку. Звонил Олег.

– Кать. Ну что там? Привет.

– Привет, – поздоровалась я, млея от его голоса – Господи, ну дура дурой. – Еду. На Кутузовском буду через минут десять. А там на такси…

– Ну, давай. Я уже на месте. Отчёты из зелёной линии взяла?

– Да, все, кроме последнего. И один из красной – самый первый.

– Отлично. Тогда жду тебя.

– Да встречи.

Я скинула звонок, и тут же зашла в приложение, собираясь вызвать такси. Надо бы поторапливаться.

В конференц-зал я зашла спустя двадцать две минуты. Все только готовились рассаживаться, так что я успела тютелька в тютельку.

Если раньше было непривычно носить деловую одежду, то теперь я уже привыкла – узкие брюки, белая рубашка с распахнутым воротом, точеный пиджачок. Волосы в пучке, очки по традиции всё те же, подарок от моего папы – сейчас они подходили к моему образу, как никогда лучше.

Первым меня заметил пожилой загорелый испанец, лицо которого мне всегда напоминало зрелый персик – ну, такое вот выражение у лица у него было, персиковое. Он был самый веселый из всех них. Обладал белозубой улыбкой и целым букетом морщин от чересчур богатой мимики. Испанца звали Бернардо, и он обожал меня и мой испанский. Каждый раз он предлагал мне выйти за него замуж, и каждый раз рассыпался в комплиментах при встрече со мной.

Маковецкого, кстати, это немного раздражало. Ревновал, что ли? А почему бы и нет? Мог. Вполне возможно. Он вообще стал после всех этих сделок в пять раз больше дорожить мной, но, как мне казалось, не только, как помощницей… Или я надеялась?

Я вообще надеялась каждую ночь и каждое утро, каждый день я надеялась на одно и то же: что он думает обо мне, что влюбляется в меня потихоньку, что полюбит, позовет замуж, увезет куда-нибудь далеко, в облака, и мы будем счастливы… Господи. Как можно быть в моем возрасте такой романтичной пустоголовой барышней? При этом работать на серьезной работе.

Мы сели за большой стол, девушка-секретарь принесла нам кофе, кому-то чай. Бутылки с водой стояли у всех, и перед всеми были разложены бумаги. Я достала все отчеты, и после этого начала вступительную часть на испанском. Вся остальная работа была на Олеге, я только подавала ему отчет за отчетом, тихонько отвечала на вопросы, если они были обращены ко мне, и ждала подписания оставшихся договоров.

Свершилось через два часа! Это ещё быстро, кстати. Но контракт был заключен, и Маковецкий сиял. Нам оставалось подписать формальные бумаги, но перед этим мы все вышли на короткий перерыв.

Мы стояли возле автомата с кофе. Я, ощущая некоторую скованность в этих деловых шмотках, которые уже мечтала скинуть с себя, помешивала ванильный кофе в пластиковом стаканчике и посматривала за окно – шумная улица превратила белый снег в серо-бурую грязь. Книжный через дорогу манил плакатами с новинками, и я подумала, что надо бы зайти туда как-нибудь…

Олег, как всегда с иголочки, снял пиджак и кинул на банкетку. Сверкнув запонками, он поднес свой стаканчик к бледным губам и сделал глоток.

Ох, он был безупречен, его движения были изящными, взгляд проницательным. И я любовалась им.

– Без тебя бы я не справился, Кэт, – улыбнулся мне Олег. Мягко улыбнулся, так тепло, как никогда. Я почувствовала, что краснею.

– Рада, что всё получилось.

Олег кивнул.

– Слушай. У меня тут идея есть. Грядут выходные. Зачётку ты сдала, по экзаменам автоматы. Хочу пригласить тебя к своим родителям в загородный дом на пару дней.

Я почувствовала, как холодное волнение охватывает меня с головы до ног.

– О, это…прекрасно, – только и смогла сказать я.

– Познакомишься с ними, заодно отдохнёшь – у нас там всё, сауна, бассейн, свой бар, куча комнат, огромная библиотека. И очень красивые места.

– Так приятно, Олег, спасибо за приглашение! Буду рада…

Я была в некотором смятении – знакомство с родителями Олега! Ух. Интересно, какие они? Я всё-таки… Не из их, скажем, общества. А тут…

– Кристина подъедет на день раньше меня, так как у меня ещё будет пару дел в пятницу вечером, – сказал Олег, и у меня всё сжалось – ну, конечно, а я на что рассчитывала? Что её там не будет? – Как только закончу, заскочу за тобой, и поедем. Окей?

– Окей, – улыбнулась я, немного вымученно. Олег это заметил.

– Устала?

– Да ну, ерунда, – отмахнулась я.

Маковецкий не успел ничего сказать – нас позвали в конференц-зал.

***

Шумели вагоны, зияли темнотой туннели, блики плавали на гладких рельсах. У меня закрывались глаза – дремота напала и не хотела отпускать. Я заметила вдруг на себе взгляд какой-то бабушки. Она смотрела на меня внимательно, не спуская ярких глаз.

Мне стало немножко не по себе, хотя бабушка была самая обычная – в платочке с цветами, теплой, довольно потрепанной дубленке, валенках. В руках бабушка держала какой-то кулёк, но всё ещё, не отрываясь, смотрела на меня.

Я постаралась не обращать внимания. Ощутила, как теплый ветер касается лица, поёжилась. Шум нарастал. Поезд уже подъезжает.

Я даже не заметила, как она оказалась рядом со мной.

– Любишь ты его сильно, девочка, – сказала она, потрепав меня за локоть. Я, собираясь влиться в толпу, заходящих в поезд людей, обернулась. – Сильно любишь. Но берегись. Берегись… Змея у тебя почти в сапоге. Берегись её.

Сказала, и исчезла как будто. В смысле, развернулась, скрылась в толпе и всё. Я едва успела заскочить в поезд и все смотрела на платформу, не в силах прийти в себя – бабушки не увидела. Что же это было?

В метро я ехала, ощущая себя, выжатой, словно лимон. Мысли о бабушке я постаралась отогнать. Мало ли, кто это и что она говорила. Наверняка видела меня с Олегом где-нибудь около банка. Вот и решила… Пророком поработать.

И всё же, несмотря ни на что, я была счастлива – я помогла Олегу, к тому же, за мою особую помощь он наградил меня хорошей премией! Деньги мне лишними не были, и первым делом, после помощи родителям, я собиралась купить себе новый смартфон – мой уже был на исходе.

Без особого внимания, я устало разглядывала цветастую рекламу в вагоне, затем достала телефон и открыла заметки. На эту неделю – дел вообще никаких. Отдыхай и отсыпайся.

А что там на следующей?

Так-так-так.

Забрать какой-то редкий кофе особой обжарки из бутика где-то аж в Выхино и привезти Олегу домой. Сдать рубашки в химчистку – ну, это стандартно. Позвонить Анжеле и договориться об уборке на следующий месяц. Передать пакет отчётов в курьерскую службу… Ну и всё. Пока.

Брякнул ВатСапп. Я открыла сообщение Олега. Две ссылки, кажется, на страницы каких-то ювелирных магазинов. И ещё одно сообщение.

«Кэт, будет минутка, глянь, пожалуйста, как тебе? Как считаешь, какой из вариантов лучше? Может, лучше белое золото с россыпью бриллиантов и одним крупным посередине? Мне кажется, Крис такие не любит, ну, так, чисто по-женски, ты что думаешь».

У меня закружилась голова. Ничего не отвечая, я закрыла ВатСапп и убрала телефон в сумку. В глазах потемнело, и я откинулась на спинку кресла. Мне ещё никогда так не было больно – ох, как резало по сердцу, как будто ножом. Господи. Слёзы потекли по щекам. Ну, на что я всё рассчитываю? И правда, что ли? На то, что он бросит её, влюбиться в меня и сделает мне предложение? Он никогда на мне не женится – мы из разных миров. Мы с разных планет. Ему бы никто и не позволил.

К тому же, он никогда не влюбится в меня. Какой он, и какая я. Это просто бред. Чушь собачья.

– Девушка, вы в порядке? – спросил кто-то, склонившись ко мне. Я приоткрыла глаза. Какой-то парень. Самый обычный. Дима или Вася, Иванов или Сидоров. Студент, наверное. Рыжие волосы, веснушки, светлые глаза. Пуховая куртка и джинсы. Рюкзак за спиной.

Вот моя партия. Вот таким должен быть мой выбор. Не Олег Маковецкий. Это всё ложь. Это блажь романтичной школьницы. Нет, всё-таки не надо было мне соглашаться на эту работу. Не стоило вообще… Господи. Если бы он не был бы аспирантом МГУ, мы бы и не встретились снова. Но так случилось. Зачем, Господи? Зачем ты меня с ним все время сводишь? Для чего? Для этой боли?

Брякнул ВатСапп. Я сфокусировала взгляд на рыжем парне напротив меня.

– Девушка?

– Да-да, всё хорошо, – ответила я.– Всё отлично. Просто… Душно стало.

Я достала телефон и увидела сообщение от Олега.

«Катя, ты доехала? Всё в порядке? Почему не отвечаешь?»

– Помощь не нужна? Могу проводить, если хотите.

– Спасибо, не надо, – ответила я тихо и улыбнулась. – Меня встречают.

Парень тоже улыбнулся, немного растерянно, даже, мне показалось, расстроенно. Может, познакомиться хотел. Я могла бы с ним познакомиться.

Нет. Не могла. Я болею теперь. Болею только им. Этим чертовым мажором, перевернувшим всю мою жизнь с ног на голову.

И как мне теперь вылечиться? Особенно, если я совсем этого не хочу.

ГЛАВА 5

Оставшаяся неделя пролетела как секунда. Я готовилась к выходным так, как никогда ни к чему не готовилась. Даже к вступительным экзаменам, наверное. На неделе обновила гардероб. Мы с мамой вместе обновились. У мамы тоже премия, причем двойная за работу синхрониста. Господи, когда в последний раз я куда-то ездила с мамой! Как хорошо-то, а! Мы поехали в Гагаринский, трещали без умолку, смеялись, зашли аж в две кофейни, накупили одежды. А после всего, закинули всё в машину, и пошли гулять по окрестностям. Вот до чего ж хороша Москва, сколько жизни в ней, сколько энергии, столько боли она рождает, и сколько боли забирает у тебя, когда ты утопаешь в её улочках…

Всё-таки, нельзя так про работу у Олега. Я вот родителям здорово помогла, благодаря Маковецкому. В конце года отцу тоже готовились выплатить какие-то премии, к тому же, он получил какую-то профессорскую награду, так что кредит готовился быть закрытым уже через пару месяцев. И дальше – как прежде. Жизнь без силков и давления. Без лишних нервов.

А вот про поездку загород к Маковецким долго боялась сказать. Думала, что родители с подозрением отнесутся к моему отдыху в загородном доме моего начальника, но ошиблась. Они, напротив, после того, как я сказала, что это дом его родителей и там будет типа светское мероприятие, поддержали меня. Весьма воодушевленно. К тому же, я знаю, что папа любил это направление, по Минскому шоссе, и мечтал когда-нибудь купить там участок, где-нибудь под Можайском.

Только Серега всё как-то подозрительно продолжал относиться к тому, что я буду несколько дней жить у каких-то богачей.

– Среди них сумасшедшие встречаются, ты знаешь? Смотри там в секту какую не загреми, или к маньякам…Вот, помнишь, мы с тобой фильм смотрели…

– Так. Серый. Ты чего-то забываешься, – отрезала я, строго глядя на брата. – Ну, хватит уже, а. Ты просто Олега не знаешь. Будь он маньяком, он бы меня отманьячил сразу после того, как по ноге мне проехался.

Я снова повернулась к своему платяному шкафу, собираясь найти кардиган, который хотела сегодня надеть. Сумка со всем необходимым уже была собрана, а вот с одеждой я всё мешкала.

– Ну да… Ну да… – промычал Серега. – Ты, Катька, всё равно осторожнее. Телефон держи при себе, если что – сразу звони, я всегда на связи.

Я улыбнулась брату.

– Хорошо, бро. Не волнуйся за меня.

– Ну, бывай.

Сережка вышел из комнаты, и я продолжила заниматься делом – надо было уже побыстрее одеваться, Олег мог подъехать в любую минуту.

***

Спустя десять минут, когда я уже была полностью готова, я проверила мобильный – ничего, значит, ещё не подъехал. Выглянув в окно, я замерла, вытянувшись по струнке.

Машина Олега стояла прямо возле нашего подъезда. При чем, в ней явно никого не было. Он что, погулять решил?

Я открыла дверь и вылетела в коридор, споткнулась о порог и расшибла бы себе лоб, если бы не Олег, подхвативший меня. Оказавшись в его объятиях, я уткнулась носом ему в грудь – Господи, длился бы вечно этот момент! Будь моя воля, я бы прижалась щекой к этому кашемировому свитеру и наслаждала этим одеколоном с ароматом какого-то нереального морского бриза.

«Катя, у тебя поехала крыша!» – возопила я сама к себе, понимая, что Олег не может оказаться вдруг здесь, передо мной, в нашей квартире.

Я резко вскинуло лицо, и удивленно уставилась на Маковецкого. Тот как всегда прекрасно выглядел и поражал своей аристократичной красотой. Олег усмехнулся.

– Отлично выглядишь, между прочим.

– Спасибо, но… – Я выпрямилась и чуть покраснела. – А как ты сюда попал?

– По лестнице, – приподняв бровь, ответил Маковецкий. Он сложил руки на груди и усмехнулся.

– Катюша! – радостная мама выбежала в коридор. – Мы все уже познакомились с Олегом Дмитриевичем! Какой прекрасный молодой человек!

– Согласен, – сказал папа, выходя в прихожую.

– Благодарю, – отозвался Олег и несколько официально улыбнулся моим родителям. Я заметила, как Серега выглядывает из своей комнаты и показывает мне знаком, мол, классный мужик.

– Ах, вы уж даже познакомиться успели… – Я растерянно посмотрела на часы. – Я вроде бы всего пятнадцать минут назад как раз ушла с кухни в комнату!

– Ну, вот я как раз пятнадцать минут назад подъехал и поднялся к тебе, – ответил Олег. – Успели даже чаю выпить.

– Я… даже не слышала… Ну… ладно. Здорово.

– Ты готова? – спросил Олег.

– Да-да-да, – засуетилась я, снова забегая в комнату и хватая свою дорожную сумку. – Можно ехать.

– Ну, в добрый путь, – сказал папа.

Мы направились в прихожую, чтобы одеться. Мама без устали болтала про то, как рада, что Олег Дмитриевич так хвалит меня, её Катюшу, за мои способности, за прекрасную работу и прочее. У меня алели уши, Олег лишь тонко улыбался.

Наконец, мы собрались. Олег пожал руку брату, затем моему папе.

– Уверяю, что привезу вашу дочь в целости и сохранности, – ответил он.

Махнул маме и поблагодарил за чай. Родители только и успели попрощаться со мной, как я выскочила за дверь.

Боже мой! Ну, надо же! Уже и с моими родителями успел познакомиться. Я была рада этому, если честно.

– Так им, по крайней мере, будет спокойнее, – сказал Олег, заводя машину. – Что я никакой не маньяк, и прочее.

– Ну да, а то мы нищеброды насмотримся на вас, богатых, в фильмах, потом боимся, – буркнула я.

– Катя, – угрожающе произнес Олег, но не без улыбки. – Во-первых, что ты несешь? Во-вторых, умоляю, при моих родителях слова мажор и нищеброд, пожалуйста, не произноси, а то они будут думать, что, все состоятельные люди чипированы рептилоидами, а остальные несостоятельные на них работают и выживают.

Я засмеялась и покачала головой. Нда, ну и фантазия. Кому-то книги надо явно писать. Я пристегнула ремень, и поудобнее устроилась на кресле. Меня вдохновляло наше путешествие, и настроение было прекрасным ровно до следующей секунды.

– Кстати, что там насчёт колец для Кристины?

– А, да, – сдавленно отозвалась я. – Я всё посмотрела. То первое, которое с россыпью – очень красивое кольцо, но мне кажется, ей всё-таки стоит подарить второе, что с огромным брюликом, от которого в глазах рябит. Оно ей больше подходит. Ну, по характеру, что ли. И по интересам.

Олег посмеялся.

– Что-то как-то нелестно звучит.

– Да ну, не обижайся, – испуганно пробормотала я. – Я к тому, что она сама говорила, что мечтает о кольце с БОЛЬШИМ камнем.

Олег удивленно вскинул брови. Он кинул на меня быстрый взгляд.

– Обижаться из-за Кристины? Ты что. Наоборот. Как раз верно сказано было.

«И зачем тебе вообще ей кольцо дарить, если ты её, Маковецкий, по-моему совсем не любишь, а?… Подари лучше мне… Любое…» – ныла я про себя, наблюдая за тем, как проносятся огни вечернего города за окном.

– В общем, я всё забронировала. На следующей неделе, во вторник, они ждут нас на просмотр.

– Отлично. Тогда пометь себе – во вторник в пять, раньше не смогу.

– Хорошо, – отозвалась я, с готовностью отличницы доставая смартфон из кармана.

На душе вдруг заскребли кошки. Может быть, даже тигры…

Впрочем, отвлеклась я уже вскоре. Ночная Москва была удивительна и любима мной, все дороги были знакомы, приятная музыка грела слух, как и болтовня с Маковецким.