Читать книгу Алиса & Каледин - Zотов - Страница 23

(22 февраля, среда, Лондон)

Загрузив свое бренное тельце в самолет имперской авиакомпании «Аэрофлотъ», засыпающая на ходу Алиса с удовольствием откинулась на мягком сиденье бизнес-класса, размышляя, что в срочной командировке есть свои хорошие стороны. Хмурые, но предупредительные адъютанты Муравьева быстро довезли ее до аэропорта по платному скоростному шоссе «Суворовъ», провели через VIP-зал, вручили чемоданчик, содержавший кредитку, компьютер-«наладонник», фотоаппарат и диктофон. После взлета Алиса автоматически прожевала резинового аэрофлотовского рябчика и, подложив под голову надувную подушку, попыталась уснуть. Вопреки ожиданиям сон к ней не шел – болела голова. Попросив у стюардессы стаканчик с минеральной водой, она растворила в нем таблетку аспирина и погрузилась в вялое чтение купленного на книжном лотке аэропорта «Кошкодава». Скоро буквы начали расплываться у нее в глазах. По сюжету Кошкодав (так прозвали главного героя, который в раннем детстве сел на тигра и раздавил его), держа меч-кладенец в мускулистых руках, шел через лес с кучей народа и влюбленной в него блондинистой княгиней, а ему противодействовали всякие уроды, каковых планомерно крошили в капусту.

«Блин, че за штука такая – славянское фэнтези? – утопала в мыслях Алиса, под мерное гудение двигателей уносясь в голубую даль. – Как заколебали уже все эти силы-силушки, лучины-лучинушки, булатные мечи-кладенцы и бородатые дородные молодцы. Откуда в романе летучая лисица, если она водится в Камбодже? Вякнешь что-то против, тебе сразу скажут: расслабься, это ж фэнтези, автор захочет, и слоны в березках забегают. Под словом „славянское“ все почему-то понимают одно – обязательно должны быть липовые лапти, ядреный квас и суровые богатыри, накачанные не хуже, чем в бодибилдинге, и профессионально владеющие кун-фу».

Книга выпала у нее из рук. Ей снились облепленные тухлой тиной кикиморы, лениво пьющие в болотах кока-колу, полуголые пьяные русалки, танцующие рэп, и Кошкодав, застигнутый в интересной ситуации с летучей лисицей. На этом пикантном моменте стюардесса осторожно тронула ее за плечо кончиками пальцев – Алиса проснулась, ощутив, как затекла шея.

– Пристегнитесь, пожалуйста. Мы снижаемся.

С усилием отклеив себя от спинки кресла, Алиса посмотрела в иллюминатор – сквозь серые облака виднелись поля с пожухшей травой, на земле – ни крупинки снега. Грустно моросил дождь. Лондон за время ее отсутствия ничуть не изменился. Круглый год одна и та же погода.

Средних лет пограничник в стеклянной будке с британским гербом, мельком глянув в паспорт, шлепнул туда печать – еще с начала XIX века никаких виз для посещения Европы гражданам Российской империи не требовалось, а после медового бума – тем более. Багаж у нее отсутствовал, и она впервые оценила этот момент: не надо пастись у «ленты», тревожно выглядывая свой чемодан, а потом пробиваться назад через толпу страждущих.

Едва Алиса вышла в зал прилета, все еще находясь в полудреме, как над ухом тихим, но в то же время отчетливым голосом раздалось:

– I beg your pardon… madam Trahtenberg, if I do not mistake?23

– Right, – на «автомате» ответила Алиса. – Are you from Scotland Yard, sir?24

Человек с рыжими, как и у нее, волосами (только коротко стриженными) вежливо приподнял над головой шляпу. Он был облачен в безукоризненный костюм от Burberry, на согнутой правой руке покоился аккуратно сложенный плащ, на локте левой висел зонтик с костяной ручкой. Типичный доктор Ватсон, хоть сейчас тащи в сериал с актером императорского театра Бейрутовым. Разве что уши длинноваты – видимо, специфика профессии.

– Yes, I am, – ответила копия Ватсона и церемонно поклонилась. – Pleasure to meet you, my dear lady – my name is Goodman, James Goodman. But kindly ask you to speak Russian with me, because I can speak your language fluently25.

– Great! – возрадовалась Алиса и перешла на русский: – Мистер Гудмэн, у меня крайне мало времени. К сожалению, большинство модных магазинов в Лондоне уже закрыто, поэтому придется делать то, зачем я сюда приехала.

– Безусловно, миледи, – почти без акцента сказал Гудмэн и снова поклонился. – Попрошу вас следовать за мной. Машина на стоянке.

Гудмэн вел «вольво» неторопливо и молча. Через десять минут Алиса устала наблюдать рекламу на экранчике ЖК-телевизора над сиденьем и почувствовала, хорошо бы попробовать, так сказать, «разбить лед».

– Где вы так хорошо научились говорить по-русски, сэр? – спросила она.

– О, я давно изучал ваш язык, – живо ответил Гудмэн, словно ждал вопроса. – Раньше я работал в посольстве ее величества в Москве, отвечал за охрану здания. Но недавно наши монархи поссорились из-за таинственного отравления в Лондоне сэра Эстоненко: бедняга трагически погиб, отведав плутония из тарелки с кисло-острым супом. Ее королевское величество посчитала четырех ваших дипломатов шпионами и выслала их, а ваш благородный император, как это водится в дипломатической практике, избавился от четырех наших джентльменов. Среди них, увы, был и я.

– Так вы работали шпионом? То бишь рыцарем плаща и кинжала? – удивилась Алиса, сразу найдя объяснение форме ушей собеседника.

– Все сотрудники посольств шпионы, миледи. – На веснушчатом лице Гудмэна не дрогнул ни один мускул. – Работа у людей такая, если каждого за это увольнять, в посольствах и дворников не останется. С вами же, как ни прискорбно мне это говорить, надо держать ухо востро. Что с бывшим жандармом Эстоненко произошло, а? Кушал себе человек вегетарианский супчик в китайском ресторане, а ему туда плутония насыпали. И кто это мог быть, кроме агентов Отдельного корпуса жандармов? Народ у нас так перепугался: в китайские рестораны больше не ходят, там полное запустение – на прошлой неделе в Чайнатауне сразу три ресторатора повесились.

Машина выскочила на шоссе, ведущее к центру города.

– У нас газеты пишут: это Ивушкин Эстоненко отравил, тот брал у него деньги на свержение императора, а сам зажигал в стриптиз-баре, – пожала плечами Алиса. – Купец решил его смерть свалить на государя, дабы показать мировой общественности, какая наша монархия злобная, а царь так и вовсе полная сволочь. Хотя прессе следует доверять осторожно: все журналисты его милостивого величества как огня боятся. Один телеканал давал репортажи всякие – и пятна от кетчупа у государя на горностаевой мантии не отстирываются, и корона у него из сусального золота (настоящее он себе в швейцарский банк положил), а Семеновский полк мумию Шаляпина из мавзолея собирался втихую сменять на ящик водки. Теперь этого канала уже нет: оказалось вдруг, что он всем вокруг деньги должен, взял и лопнул. Государь персонально по этому поводу очень сожалел, но никак, говорит, не могу вмешиваться в спор хозяйствующих субъектов.

В центре города движение «вольво» замедлилось, ибо на дороге было достаточно и других машин. Все они не сигналили, а стояли молча, – водители приподнимали котелки, здороваясь друг с другом. Алиса успела с завистью подумать о флегматичности и холодном спокойствии сынов Альбиона, она бы в этой пробке уже давно изматерилась в семь этажей.

– Само собой, – согласился Гудмэн. – А чего ж ему еще говорить? У нас, например, когда принцесса Диана погрузила половину своих любовников на двухэтажный прогулочный кораблик, а он возьми и затони от тяжести среди Темзы, – в этом тоже королеву и спецслужбы обвиняли, МИ-6 замучили просто. Но королева сказала, что не вмешивается в плавание пароходов.

– У вас много наших купцов живет, – сменила тему Алиса, глядя на набережную Темзы. – Стало престижно в Лондоне дома покупать. Как ни откроешь «Московскiя Ведомости», так все страницы в объявлениях: «Куплю лондонский особняк, желательно у герцога, после покупки прежним хозяевам будет предоставлена раскладушка на угловой кухне».

– О да, миледи, мы маленькое, но очень гостеприимное королевство, – радостно откликнулся Гудмэн. – Но вы знаете, русские начинают нас понемногу раздражать. Они скупили все футбольные команды – и «Челси», и «Арсенал», и «Манчестер юнайтед», и «Ливерпуль». Доходит уже до смешного – во дворе мальчишки собирают команду, так капитану на мобильный сразу звонит купец из Москвы и предлагает ее продать на корню. Я не говорю про то, что в Лондоне не осталось ни одного дома, не принадлежащего русским купцам, со свистом «улетают» даже собачьи будки и скворечники. Цены так выросли: сама королева не выдержала и изволила продать одному вашему медовому магнату половину своего дворца – уж очень хорошее было предложение. Теперь, конечно, ее величеству новый сосед чуточку мешает – он внутри здания переломал все перегородки, сделал евроремонт, построил часовенку с колоколом, хрустальный бассейн и устраивает там вечеринки с… ээээ… голыми леди. Однако полученные средства вполне компенсируют ее величеству недовольство от шума и пьянок.

Примерно с полминуты Алиса не могла вымолвить ни слова.

– А как же принц Уэльский? – задала она глупый вопрос, в глубине души выругав себя за то, что пропускает отделы светской хроники в газетах.

– Он живет в гостинице, – неумолимо ответствовал Гудмэн. – Его дворец позавчера купил владелец мясокомбината в Клину. Но ничего, его высочество даже доволен. 100 миллионов фунтов на дороге не валяются.

Оба замолкли. Из динамика ЖК-телевизора донеслись звуки фанфар – начался вечерний выпуск BBC news. Одна новость сменяла другую – после рекламной заставки на экране появились трое мужчин с моноклями, одетых в отлично подогнанную эсэсовскую форму. Вскинув правые руки, они сели за столик с гнутыми ножками, оживленно переговариваясь. Со стены свисало красное полотнище с портретами: сначала угрюмый мужик в пилотке с кисточкой, затем – такой же мрачный тип с усиками, а потом – бровастая личность с ополоумевшим взглядом фанатика. Алиса узнала их сразу – это были Бенито Муссолини, Адольф Гитлер и его преемник на посту, супер-оберфюрер Рудольф Гесс. Конференция прерывалась криками «Зиг хайль!».

«Сегодня состоялась важная встреча фюреров трех государств Балтии, – бубнила дикторша. – Все они пришли к единому мнению: следует и дальше преодолевать оккупационное прошлое Российской империи. В ближайших планах – демонтаж памятников Суворову, а также запрещение белого, синего и красного цветов, за их ношение и производство могут приговорить к пожизненному заключению. Уже отмечены самоубийства невест, производителей красок и плантаторов помидоров. Больше всех пострадали клоуны».

– Прикольные люди, миледи, – заметил Гудмэн, перехватив взгляд Алисы. – Мне вот интересно, почему из всех режимов им понравился именно стиль власти фюрера? Самое забавное – их с этим даже приняли в Евросоюз.

– Ну что поделаешь, – с хрустом в плечах потянулась Алиса. – Гитлер в принципе экстраординарный мужик. Захватил власть в Австрии, установил опереточную диктатуру с факельными шествиями и попугайскими мундирами. Затеял пятилетнюю театральную войну со Швейцарией, которую проиграл, во всем подражал Муссолини, каждый день ел спагетти. Прибалтам, наверное, он уже тогда очень нравился – форма СС больно красивая и сексуальная, ее модельер Хьюго Босс проектировал. Но что бы случилось, если б Гитлер избрался, скажем, фюрером Германии или Франции? Думаю, тогда не обошлось бы без большой крови. Ну а так он сделался диктатором маленькой страны, и его власть выглядит развлекательным аттракционом – обычный смешной буффонадный каудильо, каких полно в Латинской Америке. Бодливой корове Бог рог не дает.

– Я иногда думаю, – Гудмэн плавно повернул руль вправо, – а что бы случилось, если бы блистательный сэр Корнилов не перевешал коммунистов на фонарных столбах? Наверное, вы жили бы сейчас как в Швейцарии?

– Чего ни случись – на все воля Божья, – зевнула Алиса. – Во всем этом есть определенная ирония судьбы. Ленин трагически поскользнулся, влезая на броневик на Финляндском вокзале, а отчаявшиеся российские ссыльные в Женеве подкупили мастеровых с пастухами, и те совершили в Швейцарии социалистическую революцию. Планы у революционеров были просто наполеоновские, но проклятая реальность все задавила. Уже через пять лет Швейцарская Советская Социалистическая Республика стала завозить из-за границы часы, сыр и шоколад. У банков пришлось забрать деньги, и они полопались. Франки перестали быть конвертируемыми, их нигде не брали – даже в качестве обычной макулатуры. А потом Швейцария с треском развалилась – отделились сначала итальянские кантоны, потом французские, а под конец – и немецкие. В общем, какая-то полная фигня в итоге вышла.

На этом светская беседа завершилась: Гудмэн остановил машину на Уайтхолле в Вестминстере у одного из белых зданий с неизменной колоннадой и превосходными барельефами. Тормозил он осторожно, как человек, привыкший беречь дорогостоящие покрышки. Заглушив мотор, британец повернулся к гостье, снова приподняв шляпу аристократическим жестом настолько, насколько это позволяла низкая крыша автомобиля.

– Мы на месте, миледи. Здесь расположен музей Скотланд-Ярда, и вы сможете подробно осмотреть экспонаты по делу Джека Потрошителя, мне приказано не ограничивать вас во времени. Хотя должен признаться, экзотическая просьба вашей полиции в некоторой степени необычна.

– Почему? – вновь насторожилась засыпающая Алиса.

– Да потому что эти вещи уже лет десять никто не изучал. – Забежав с ее стороны, Гудмэн распахнул дверь автомобиля. – К ним не прикасались с той минуты, как мы исследовали ДНК убийцы. Экспонаты, касающиеся Потрошителя, лежали под замком: к ним не было допуска, туристы могли их разглядывать лишь через пуленепробиваемое стекло. Но ваша полиция по неизвестной мне причине упрямо считает: кто-то похитил частицы ДНК из музея, чтобы переложить их на замерзший труп несчастной леди в Москве.

Чувствуя невнятную тревогу и нервозность, Алиса вышла из машины, опираясь на любезно протянутую руку сэра Гудмэна. Скелет сомнений, подточенный ожесточенным ночным спором с Калединым, вновь начал обрастать плотью – ее подозрения подтверждались с каждой минутой.

Но радости от этого она не испытывала.

– И вы уверены, что к ним никто не прикасался? – дрожащим голосом спросила она Гудмэна, хватаясь, как утопающий за соломинку.

– Нет, миледи, – уверенно ответил тот. – Совсем никто. – И вежливо улыбнулся.

Примерно в трех тысячах километрах от Лондона худощавый человек, запрокинув голову вверх, стоял под снежной пургой и пристально вглядывался в светящееся окно квартиры. То самое, где очумевший от сигарет Каледин пытался переварить полученную информацию. Глаза прохожего, казалось, были настолько холодными, что снежинки даже не таяли, падая ему на ресницы. Найти любого жителя Москвы не так уж трудно – особенно если знаешь имя и фамилию. Судя по данным пиратского диска, купленного на Горбушке, эта любознательная сука проживает здесь вместе с бывшим мужем. Вычислив ее дом, он полетел сюда с бешеной скоростью. Его терзало внутреннее предчувствие: еще чуть-чуть, и он сможет перехватить эту тварь на выходе, прямо у подъезда. К сожалению, он опоздал – московские пробки кого хочешь доведут до инфаркта. Ничего. После возвращения из Лондона он с удовольствием навестит ее прямо в квартире.

А сейчас пора идти. У него сегодня еще много дел.