Читать книгу Подари мне огня - Зоя Анишкина - Страница 2

– Мам, пап! Ну сколько вас еще ждать? Опоздаем на вручение дипломов.

Я крутилась у зеркала, рассматривая новый комбинезончик розового цвета. Все-таки я в нем была хороша, и то, что он был уже шестым за год, никак этого факта не умаляло.

Сегодня точно доберусь с ребятами до клуба, пусть хоть гром среди ясного неба прогремит! А то совсем с этой учебой выпала из жизни. Да и эти шалопаи без моего присмотра передерутся еще или чего хуже – подохнут от скуки!

Я улыбнулась своему отражению и побежала вниз. Наш новенький дом был просто прекрасен! Все такое модное, все такое красивое! Мама у меня дизайнер – вот и расстаралась.

Внизу я налетела на отца. Тот улыбнулся мне во все свои тридцать два зуба. Ну еще бы у одного из ведущих стоматологов столицы не было такой улыбки! Я чмокнула его в щеку.

– Ну что вы так долго! Я уже вся испереживалась. Ты же прекрасно знаешь, что мне там надо быть раньше, я речь произношу перед всеми! И вообще…

Отец приложил палец к моим губам.

– Именно поэтому я заказал тебе такси, и оно уже ждет. Маме опять нехорошо, и мы подъедем немного позже. А ты давай беги и готовься. Будем сидеть и гордиться своей доченькой!

Я звучно чмокнула его в щеку.

– Спасиииибо! А у мамы опять спина?

Он нахмурился. Так всегда бывало, когда дело касалось мамы и ее положения. Все-таки беременность в ее возрасте, пусть и желанная, дается не всем легко.

– Да, снова Кирюшка ее пинает по ребрам. Вот шалопай-то!

Он с нежностью посмотрел в сторону гостиной. Оттуда показалась невысокая блондинка, придерживая руками объемный живот.

– Твой брат сегодня меня достанет. Ну пусть только родится! Я ему объясню, что девочек бить нехорошо!

Она была бледной и замученной. Должно быть, опять плохо спала ночью.

– Мам, может, останешься дома тогда? Ну, диплом и диплом, что ты там не видела?

Я склонилась к ней и обняла. Ну что поделать, мне будет их не хватать, но здоровье ее и братика важнее! Она поцеловала мои руки.

– Ты езжай, а мы с папой посмотрим. Давай поторопись, а то такси уедет.

Я еще раз ее обняла и чмокнула отца в щеку. Я была так счастлива, что не было слов. У меня самые замечательные родители на свете!

Пулей вылетев за калитку дома, я тут же зацепила взглядом такси. Недовольный водитель пробурчал что-то про вечно опаздывающих женщин и повез меня на мой выпускной.

Внутри все трепетало от предвкушения! Хвала небесам, пробок не было, и через каких-то полчаса я уже поднималась по ступенькам родного университета.

Вокруг была праздничная обстановка. То тут, то там сновали возбужденные студенты. Бегали всклокоченные первокурсники. Они сегодня у нас на подхвате – будут делать всю грязную работу.

– Машка! Ну где тебя черти носят? Тебя в ректорате с собаками уже ищут! Твою речь мне почти отдали.

Я наткнулась на нашего Мистера Популярность. Владик Загорский собственной персоной. Моя самая большая заноза за эти годы. Чудесные студенческие годы. Но под его похотливыми взглядами они были немного подпорчены. Достал.

– Владик, ты бы ее даже прочитать не смог, там слишком много непонятных слов на медицинскую тематику.

Он ухмыльнулся:

– Ой, да ладно, кому это сейчас надо? Ты же знаешь, сяду к папочке в клинику и буду руководить. Я же не простой смертный, чтобы в больничке старым теткам ноги раздвигать!

О да, Владик. Твоими мозгами только руководить. Руководить собственными полудохлыми сперматозоидами. Вслух же я сказала другое:

– Конечно. И ты всегда за символическую услугу сможешь помочь бывшим однокурсницам устроиться поудобнее?

Мои слова заставили его глаза алчно загореться. Даже мой елейный голос ни капли не смутил. Когда детям гениальных пластических хирургов выдавали мозг, Владик был последним в очереди и взял, что осталось. Судя по всему, там были крохи.

Он лениво оперся на косяк в предвкушении своего предполагаемого триумфа. И то, что я так дразнила его все эти годы каждый раз, как-то ускользало от внимания потенциального руководителя.

– Конечно! Для тебя я всегда готов выделить самое выгодное место! Хочешь стать штатным эмбриологом репродуктивной клиники знакомого моего отца?

Пришла моя очередь хмуриться. Вот даже едкий ответ мне перебил своим предложением. Все-таки угадал, гад, мои самые сокровенные мечты. Но до их исполнения мне еще пахать и пахать. Причем скорее всего как раз гинекологом в больничке.

Хорошо еще, что родители поддерживают мое желание стать эмбриологом. Они очень горды мной и готовы вкладываться в образование и содержать, пока я пройду все круги ада карьерной лестницы.

На зарплату простого врача сейчас не разгуляешься. Пока я витала в облаках, Владик воспринял мое молчание как знак согласия и подкрался в зону опасной близости.

Я среагировала автоматически. Блокирующий удар по ноге, дезориентирующий в пах и залом руки нырком за спину. Коридор огласил истошный визг.

Вокруг нас все словно остановилось. Я даже руку Владика выпустила от неожиданности. Он свалился к моим ногам, обещая мне быть расчлененной самым безруким патологоанатомом на свете. Я наклонилась и шепнула ему на ушко:

– Владик, так ты ж руководить собирался? А так кто расчленять меня будет-то?

Кажется, он шутку мою не понял и не оценил. Я же что было мочи припустила в ректорат. Не хватало еще, чтобы меня заменили на Вику Мамонтову. Она трех слов связать не может, но с листочка читает просто шедеврально. Слезу пустить можно. Даже если это учебник по эндоскопии.

Зайдя в просторное помещение, я тут же начала искать глазами Галину Сергеевну, секретаря ректора. Эта дородная женщина сегодня правит бал.

К сожалению, очевидно, бал решили начать без меня, так как я увидела Вику, которая репетировала МОЮ речь. Что за дурацкая привычка такая? Напиши свою. Найди того, кто напишет. Дай мне денег, на худой конец. Тысяч пятьдесят меня бы устроили. Ну ладно, для дорогой однокурсницы – сорок девять. Сорок девять пятьсот.

Я тихонько подкралась сзади.

– Вик, слово обеспечение читается с ударением на второе Е. Или ты у нас косишь под президента?

Она подпрыгнула от неожиданности и налилась, как помидорка. Галина Сергеевна, успевшая пустить скупую секретарскую слезу, быстренько сменила выражение на лице. С умиленно-восторженного на внезапно-обрадованное. Дипломат.

– Машенька, солнце! А я-то думала, что ты совсем припозднилась! Вот, – она обвела руками Вику и компанию ее воздыхателей, – а мы тут готовим запасной вариант на всякий случай!

Всякий случай у них. Знаю я, знаю, Галина Сергеевна. Как же! Просто Вика вам коньяк вчера принесла. Она сама в туалете хвалилась, что у родителей стащила.

А тут такая беда печальная. В виде меня и моей речи, утвержденной ректором. Выкуси, подружка моя ненаглядная!

Вика же, поняв, что на этот раз проиграла, томно вздохнула и протянула мне листок с речью. Я елейно улыбнулась ей, мило склонив голову набок:

– Спасибо, Викусенька, что подстраховала! Мне листок не нужен, это же моя речь– я ее наизусть знаю.

И я с видом императрицы прошла к своему любимому креслу в приемной. Сегодня здесь царила будоражащая душу выпускника обстановка. А речь я и правда наизусть знала.

Несмотря на то, что маме с утра было нехорошо, я очень захотела, чтобы в момент моего триумфа они были рядом. Надеюсь, братец-засранец не будет портить мне праздник.

Все-таки я лучшая выпускница на курсе, медалистка, что вообще нонсенс в наше время. Собрала все награды, какие только можно, и все грамоты.

Если б они еще помогли устроиться на работу… Но в современном мире это сродни туалетной бумаге. Так – почитать да родителям показать. А потом можно и костер разжечь для шашлычка. Папка его так вкусно готовит.

Скоро мы все вместе поедем за город. Там в эко-отеле отдохнем от всей этой суеты. Папа обещал узнать у своих однокурсников, нет ли у кого знакомых, чтобы меня пристроить, хотя бы в репродуктивную клинику. Не обязательно сразу эмбриологом. Да и не возьмет меня ни один уважающий себя врач сразу с университетской скамьи. Еще учиться и учиться!

В голове миллион идей, планов. Все только начинается, и жизнь прекрасна! Как же я ее люблю!

– Машенька, не хочешь ли ты тоже отрепетировать свою речь?

Галина Сергеевна сидела за своим большим столом на собственном троне тридцатилетней выдержки. Поедала конфеты, запивая чаем. По запаху чую, что с коньяком. Судя по выражению лица Вики, тем самым.

– Ну что вы, Галина Сергеевна! Я уже давно дома все перед зеркалом повторила. Отрепетировала аж три раза!

Ага. В трусах и лифчике. Потом нацепила шляпу с полями и взяла дезодорант наподобие микрофона. В третий раз пропела речь голосом Боярского. Тысячу чертей им всем на головы!

– А вы мне своего чайку не нальете – для смелости, так сказать? А то он у вас так успокаивающе пахнет.

Я потянула носом и с невинным видом уставилась на секретаря. Она позеленела, но промолчала. И чашку поставила подальше. Прихлебатели Вики захихикали. Ну а что? Ей можно коньяк, а нам нельзя?

Я развалилась в своем чудесном розовом комбинезоне поудобнее. Могла бы и не торопиться так. А подгоняли-то, а пугали! До выхода еще минут двадцать осталось. Да и ректор еще на десять опоздает. Это традиция такая у него. Ежедневная. Говорят, даже на планерках в министерстве он ей не изменяет. Интересно, а родители выехали? Не пишут что-то…

Я достала из сумочки телефон. Черт! Он был на беззвучном режиме. Открыв сообщение от мамы, я прочитала, что они уже мчат ко мне. Это было минут пятнадцать назад. Как раз успеют.

Я с удовлетворением улыбнулась. Какой чудесный день!

Через двадцать минут мы уже стояли на сцене вместе с Галиной Сергеевной, Викой и еще десятком первокурсников. Они были нагружены всякими цветами и подарками и прятались за кулисами.

Как я и ожидала, ректор опоздал на десять минут. Пока его не было, я судорожно вглядывалась в лица входящих в зал. Ну где же мама и папа? Наверняка за цветами еще заехали, я их знаю.

Ректор показался в дверях, окинул зал цепким взглядом. Почему-то остановился на мне. Он был хмурым, хотя за ним такого обычно не водилось. Он поэтому и любил меня, что чувство юмора у нас было схожим. Моя язвительность его забавляла.

Но чем ближе он приближался, тем отчетливее я понимала, что что-то не так. Он был не просто хмур. Его лицо было чернее тучи. Отчего-то меня начало трясти.

Ректор поднялся на сцену, взял меня за руку и потащил вон из зала. Оба мы молчали. Лично я – от страха.

Наконец в первом же попавшемся кабинете он выпустил меня. Смотрел долго, пронизывающе.

– Виктор Степанович, да что случилось хоть? Не молчите!

Он тяжело вздохнул.

– Машенька, твои родители попали в аварию. Папа скончался на месте, а за жизнь мамы и ее малыша сейчас борются. Наверное, тебе лучше поехать к ним в больницу.