Читать книгу Сладкая боль: Сделай мне приятно - Зоя Лето - Страница 5

Через несколько минут Вега уже был в моей комнате и, подперев спиной стену, смотрел на меня с нескрываемой победой. А с чего бы ему не радоваться? Он получил то, что хотел и мог всецело упиваться своей властью.

Я выпросила деньги у матери. Мне даже не пришлось оглашать список того, на что мне могли понадобиться деньги. Всё-таки для многих – семь тысяч это сумма, заработанная тяжёлым трудом. Мама сказала, что и сама собиралась выделить мне энную сумму денег, хотя бы на такси, так как Вега не нанимался быть моим личным шофёром.

Мне не жаль было отдать деньги брату, но я понимала, что это всего лишь первый взнос за кредит, который мне предстоит оплачивать каждую неделю.

– Мне расписаться где-нибудь? Предоставить тебе акт выполненных работ? – я откровенно издевалась над ним, но в душе плакала, понимая, в какую западню угодила.

Конечно, я могла пожаловаться маме и своему новому отцу, поменять университет, показать свою никчёмность. Но мне хотелось, чтобы мной гордились, хотелось стать сильнее, самостоятельнее, чтобы наконец-то я решила за себя, а не давала другим это делать. На деле всё получалось с точностью, да наоборот. Я была слабой и полностью зависела от других.

Вега приятно улыбнулся, не знала, что он так вообще умеет.

– Каких работ Ди? Я же принимаю оплату деньгами, а не твоим телом.

Парень смотрел на меня, но казалось, что сквозь. От этого было даже немножко обидно. Хотя, что это я? Он же явно не в своём уме и, кажется, словно не от мира сего. Взять хотя бы его запросы, с таким и померу пойти недолго. Пожалуй, Вега тут явно задержался, надо бы послать его к себе.

– Если это всё, можешь идти. Буду надеяться, что ты сдержишь своё слово.

Братец, не стесняясь, ржёт во всё горло, словно я сказала какую-то глупость. А затем, неожиданно сделав несколько шагов вперёд, залезает на мою кровать с ногами и деловито укладывается, закинув руку за голову.

– Я всегда держу своё слово.

Меня от такой наглости едва не порвало надвое.

– А ты часом не ошибся комнатой? Вали на хрен с моей кровати! – я в ярости, но ещё стараюсь держать себя в руках.

– Да ладно тебе сестрёнка, неужели уже надоел? А насчёт кровати…

Он любовно почти интимно провёл по ней пальцами.

– Она всегда мне нравилась. Моя слишком жёсткая, для сна вообще отпад, но траходром из неё отстойный. А вот на этой крошке столько приятных часов было проведено!

Чаша моего терпения переполнилась, даже более того из неё уже вовсю выливалось. Я многое могла стерпеть, но это уже было фирменным издевательством. Даже если он трахал своих куриц на этой кровати, то необязательно мне было об этом сообщать.

– Пошёл вон из моей комнаты, видеть тебя не желаю!

Ему было до лампочки на мой гнев, на мои слова, да и вообще на моё присутствие, словно я была предметом декора. Вега даже не шелохнулся, наоборот улёгся удобнее и начал что-то мурлыкать себе под нос. Я бросилась к нему с намерением стащить его на пол и дать пинка. Но стоило мне приблизиться, как он схватил меня за руку и затащил на кровать, сжав моё тело в железные оковы своих объятий.

– Ты спятил? – мне было тяжело говорить. – Отпусти меня, сейчас же!

Хватка стала ещё крепче, а наши лица были на опасном расстоянии друг от друга. Его пошлая улыбка, заставляла сердце биться чаще, в основном от негодования, а только потом от разных мыслей, что лезли в мою глупую голову.

– Признайся Ди, ты только строишь из себя святую невинность. Уверен, что на самом деле ты хуже дьявола. А если и была ангелом, то давно потеряла свои крылья и забыла какого это летать. Вот только ангел без крыльев, что рыба без плавников.

Не ожидала услышать от него подобных слов. Вот от кого, а от него никак не ожидала. Теперь к тому, что он был красив, самоуверен и являлся конченым лицемером с признаками нарциссизма, добавился ещё и оратор с философом.

– Я никогда не была ангелом Вега, но и до роли дьявола мне далеко. По крайней мере, пока не пройду все девять кругов ада.

Ему понравился мой ответ, его губы растянулись в сексуальной улыбке. Хотя она больше напоминала улыбку чеширского кота.

– Хочешь стишок крошка Ди?

Его хватка стала мягче, и я наконец-то смогла пошевелиться.

– Чего? – моя степень удивления достигла своего пика.

Он что мне стихи собрался читать? Спасибо хоть не серенаду петь.

– Я спрашиваю, хочешь, стих расскажу? У тебя со слухом проблем нет или ты как жираф?

– Чего?

– Что чего? Вот заладила. Я пока лежал, придумал небольшое четверостишье. Вот хочу, чтобы ты – так сказать, заценила.

Вега мне уже порядком поднадоел, и я сделала отчаянную попытку вырваться, но он снова сжал свои тиски, тем самым закрыв мне место отступления.

– Да на кой чёрт ты мне сдался со своими стихами, иди своей девушке читай.

– Васе нравится всё, чтобы я не делал или не говорил, а мне хочется послушать мнение со стороны.

Я сдалась. Пускай выговорится, может тогда он наконец-то свалит из моей комнаты. Не скажу, что лежать с ним было плохо, но у меня уже потихоньку начали затекать ноги. Я боялась, как бы их не схватило судорогой.

– Хорошо, Маяковский, глаголь устами правду матку. Я вся во внимании.

– Зря издеваешься. Однажды я стану знаменитым автором песен, и все суперзвёзды будут мечтать о контракте со мной. Мне этот юридический, навязанный папашей ни в какую дырку не усрался. А теперь стих. Он говно, но за пару минут тяжело выдумать что-то более стоящее. Особенно, когда отвлекают.

К своей груди прижав, согрей,

И в нежных вздохах ветра,

Дыханьем на меня повей.

И…

– Простите, но ваши родители….

Нас прервала горничная, что стояла в дверях и смотрела на картину, разыгравшуюся у неё перед глазами. С одной стороны мы ничем постыдным не занимались, а с другой, не понятно, как это могло выглядеть в её глазах.

Вега тут же разжал объятия и вскочил с кровати, едва не скинув меня на пол.

– Какого чёрта Ксения, тебя стучать не учили? А если ты и стучала, то обязана была дождаться разрешения, а не входить, как к себе домой! Я уже ругался с тобой по этому поводу, мне снова повторить или быть может понизить твоё жалование?

Бедная Ксения вся сжалась под напором его всеуничтожающих глаз. Мне даже показалась, что она уменьшилась в размерах.

– Простите, – залепетала девушка, бросая взгляды на меня, словно ища поддержки.

С одной стороны она действительно была виновата, что если бы я в этот момент переодевалась или рукоблудничала, но с другой, Вега так наорал на бедняжку, едва в горло не вцепился.

– Ну, хватит братец, остынь, Ксюша так больше поступать не будет. Правда?

Девушка с благодарностью посмотрела на меня.

– Не буду, обещаю.

Парень глубоко вздохнул, наверное, успокаивал злость рвущуюся наружу.

– Одно слово «бабы». Последнее предупреждение Ксения. Ещё одна оплошность и будешь искать себе новую работу. Да и, кстати, ляпнешь кому-нибудь об увиденном, на куски порву, поняла?

Горничная молча кивнула, в её глазах до сих пор плясал страх с желанием поскорее уйти отсюда. От него подальше.

– Свободна, а хотя нет. Что ты там говорила?

Девушка заметно оживилась.

– Вас ждут внизу, к ужину.

Чуть позже мы вчетвером сидели за большим столом. Егор Викторович во главе, напротив него мама и мы с Вегой друг напротив друга. Глаза бы мои его не видели.

Ужин проходил довольно весело. Егор Викторович шутил о своей работе, я и мама смеялись и вся обстановка выглядела так, словно мы одна большая семья. И всё вроде хорошо, если бы не дьявол, сидящий напротив. Он пожирал меня взглядом, из-за него мне и кусок в горло не лез. А стоило что-то съесть, так я тут же начинала давиться, чем вызывала у него смех, а у других тревогу.

Далее шли расспросы о моём первом дне. Я искусно врала, натянув фальшивую улыбку. Рассказывала о том, как мне всё нравится и про своих новых друзей. Мама молчала, её лицо не выражало никаких эмоций, кроме грусти. А вот братец смотрел на меня с неведанной доселе ему заинтересованностью. Неужели думал, что я буду хныкать и жаловаться на судьбу?

Наконец-то ужин закончился. Я благодарю всех, желаю спокойной ночи и уже собираюсь уходить, но краем уха улавливаю фразу, брошенную в адрес Веги.

– Сынок ты не забываешь принимать лекарства?

Лекарства? Он что болен? Странно, на вид здоров как бык.

Виталя

Вот надоумил же его чёрт ляпнуть про эти сраные лекарства! Да принимаю я их! Каждый сраный день пью эти таблетки, словно конфеты по десять миллионов штук. Я здоров, со мной всё в порядке! А что если нет?

Что если я болен? Ну, перерезать вены или спрыгнуть с крыши небоскрёба не тянет, что уже не плохо. И мир для меня больше не в чёрно-белых тонах.

Смерть матери подкосила меня. Точнее мою психику. Я думал, что чокнусь и был близок к этому. Мне не хотелось жить. Каждый день был депрессивнее предыдущего, каждую ночь снилась мама, поэтому старался вообще не спать, лишь бы не мучиться. Мир потерял краски, я перестал отличать реальность от вымысла, потерял почти сорок килограммов. Подумать только я когда-то был толстым.

Восемь раз я пытался покончить с собой, но что-то постоянно шло не так. Мой отец тогда: либо беспробудно пил, либо работал, и некому было позаботиться обо мне, наставить – так сказать, на путь истинный.

Я стал похож на дурочка, вечно дёргался, не знал, куда деть руки, мотал головой из стороны в сторону и, в конечном счёте, перерезал себе вены на правой руке. Меня вовремя спасли и определили в дурку. Только тогда отец ожил, когда понял, что мог потерять и меня тоже. Мне назначили лучших психологов, эффективное лечение и уже через год поставили диагноз «здоров». Но лекарства я пью до сих пор. Временами депрессия возвращается, и сны снова не дают спать.

Музыка и стихи отвлекают меня, я могу часами писать и петь. Это моё хобби, моя самая большая любовь, жизнь. Если не буду этим заниматься, то умру.

Отец определил меня на юридическое которое мне на хрен не сдалось. Он считает, что увлечения пройдут, и вскоре мне это наскучит. Пусть думает, я отучусь, но работать по специальности не буду. Если хочет, позже подарю ему диплом, а там пусть сам идёт работать.

В универе я сразу всех построил, пришлось вставить несколько новых зубов и вправить нос пару раз, но это того стоило. После того как я одному ублюдку проткнул вилкой руку, больше никто не смеет мне перечить. Первое время меня вообще обходили стороной, а потом слово за слово и я уже незаменимый друг, товарищ и брат. Вот только злить меня никто не решается.

Через пару месяцев я случайно познакомился с Васей, Василисой. Мы поспорили на неё с парнями, я проиграл. Трахнуть эту девчонку на первом свидании не получилось, а потом и на втором и на третьем. Короче в постель я её уложил только через полгода. Она классная, красивая, весёлая, но святая до мозга костей. Мне с ней тяжело. То нельзя, это не делай. В сексе у нас две позы и трахаемся мы едва ли не под одеялом с выключенным светом. Меня она до сих пор стесняется, и мой член видела, наверное, раза три в жизни, про минет вообще молчу. Волей-неволей я начал заглядываться на других девушек, даже на бывших, с которыми практически позволял себе всё.

Вскоре батя завёл беседу о том, что встретил женщину. Разговаривал со мной как с маленьким. Я мог злиться и кричать, что он предал память мамы, но люди смертны. Они могут покинуть нас в любой момент. Кто-то не может пережить утрату и живёт всю жизнь прошлым. У кого-то, получается смириться и примириться со смертью любимого/ой. Они находят себе новых спутников жизни, и правильно делают. Потому что мёртвым всё равно, а живым ещё предстоит мучиться на земле. И вряд ли мёртвые были бы рады узнать, что их любимые каждый день плачут по ним и остаются одинокими, несчастными.

Я чувствовал, что у отца кто-то появился, он прям расцвёл за последние месяцы, снова научился жить. Батя хотел познакомить меня с ней и пригласить домой, спрашивал разрешения. Что ж я поддержал его, и уже через несколько дней она стала жить с нами. Приятная женщина, идеальная, и так подходит отцу. Я счастлив за них. И всё бы хорошо…

Да вот у этой женщины как оказалось, есть блудная дочурка, которая скоро станет жить с нами. Я не поехал с предками встречать её, а напился с друзьями.

А девчонка оказалась ничего такой. Я всего лишь приоткрыл дверь её комнаты, но увидев сестрицу в лунном свете уже не смог закрыть дверь и уйти к себе. Она была невероятной, прям ожившая моя мечта. Я всегда грезил о девчонке с такой внешностью. А от того во что она была одета у меня тут же встало. Да так сильно, что стало больно, и штаны рисковали треснуть. Я понял, что если не трахну её, то сойду с ума.

Сестрица оказалась не из робких и сама была не против лечь под меня, а может и на. Ночь обещала быть жаркой, но нас прервал звонок моего мобильника, спасибо отцу за это. Хотя сейчас я понимаю, что это было очень кстати. Всё-таки она моя сестра, пускай и названная к тому же у меня есть Вася.

Но на следующий день всё снова повторилось. Стоило ей войти на кухню, как во рту появилось обилие слюны, волосы на затылке начали шевелиться, а в штанах пульсировать. Она заметила мой взгляд и подтянула собачку на молнии своей кофточки, едва ли не под самое горло. Меня позабавила её реакция.

Сладкая, волшебная, но в то же время такая властная девочка. О боже как же я хочу её. Но мозгом понимаю, что Ди ни в жизнь не согласится переспать со мной так, как я того хочу. Минимум обзовёт меня извращенцем и пошлёт куда-нибудь далеко.

Мысленно я успокаиваю себя и готового к постройке смирно дружка, и зову её выйти. Есть что-то, что я люблю больше чем секс, и это деньги! Отцу не нравятся мои пьянки и гулянки, поэтому он сократил количество моих карманных.

Но я знаю, как получить ещё. Ди отказывается, но её отказ это всего лишь вопрос времени. Нет, я не подонок и не буду натравливать на неё всех, они сами нападут. Девочка слабая, ей не выстоять и тогда у неё будет только один шанс, прийти за помощью ко мне.

Я валялся с ней на кровати и даже решил зачитать стих пришедший в голову. Мне повезло, что Ксения прервала нас. Стих был редкостным дерьмом и хорошо, что Ди не услышала его полностью. Бедняжка Ксюша, сильно я надавил на бедную девушку. Хотя нет, она заслужила.

Ладно, деньги получены пора за работу. Набрал номер Корнея.

Гудки.

Пока ждал звонка, думал о том, как Корней смотрел на Ди, как отдал ей сумку. Она ему понравилась, я это своим тощим задом чувствую.

– Как оно? – раздаётся весёлый голос друга. Походу он уже курнул.

– Нормально. Слушай, есть у меня один план.