Читать книгу Повороты судьбы - Зоя Правко - Страница 3

– Ваша Светлость! Вы стали отцом двух дочерей – близняшек!

Таковы были слова доктора Уэймора принимавшего роды у жены герцога Рэдмана. После долгих часов напряжённого ожидания можно было вздохнуть.

– Близняшки! – воскликнула, достопочтенная мадам Грейдстоун падая в обморок.

Мадам Гредстоун приходилась тётей герцогу Райвану, который в свою очередь был женат на сестре герцога Редмана. Это была единственная родственница герцога Райвана, которая волновалась за судьбу племянника. Они часто собирались, в этом доме устраивая различные собрания и беседы на разные развлекательные темы. Словом, это была большая и дружная семья.

– Тётя, сейчас не время для подобных действий, – предостерёг её племянник, придерживая хрупкое тело тетушки.

– Я хочу их увидеть, – взволнованно произнёс герцог Редман, которому не терпелось увидеть своих дочерей.

– Одну минуточку, Ваша Светлость, – охладил его пыл доктор.

– В чём дело?

– Дело в вашей жене, – проговорил доктор.

– Что с ней? -нетерпеливо проговорил герцог.

– Вы ведь знаете, что я предупреждал её о грозящей опасности в случае её беременности. Предостерегал, что может случится, если она будет рожать.

– Ближе к делу! – почти закричал герцог, теряя терпение.

– Словом, ваша жена скончалась. Я сожалею, -доктор выложил всё как есть.

Услышав эту страшную новость, герцог Райван тихо произнёс своей тёте:

– Вот теперь тётя, можете падать в обморок. Бедный Алан! Каково ему сейчас?

– Умерла, говорите? – с холодным спокойствием произнёс герцог.

– Я ведь предупреждал чем всё это…

– Замолчите, – прервал его герцог.

На его и без того суровом лице заходили желваки, что делало его лицо ещё более устрашающим. Потом его взгляд скользнул по присутствующим в этой комнате, после чего он удалился.

Его Эмили умерла. От сознания этого у Алана защемило в груди. Её рука была всё ещё тёплой. Он прикоснулся к ней губами.

– Эмили, – заговорил он, глядя на её бездыханное тело, – почему ты меня покинула? Как я теперь буду без тебя?

Лучи вечернего солнца упали на лицо герцогини. При их свете стало лучше видно это бледное лицо. Полное отчаяние охватило герцога, и он впервые в своей жизни заплакал.

***

День 10 июня 1710 года стоял холодным и неприветливым. Серая мгла висела, над городом ничуть не радуя жителей. Вся семья Слейтон собралась, чтобы проводить в последний путь Эдвина Слейтна. Пока священник говорил надгробные молитвы над телом усопшего, каждый про себя скорбел над потеряй родного человека. Никто до сих пор не мог поверить, что всегда подвижного и жизнерадостного Эдвина больше нет в живых. Доктор вынес вердикт день назад. Это был сердечный приступ.

Кендалл стояла в кругу семьи чувствуя поддержку родственников и была им благодарна, что не оставили её одну в эти тяжёлые минуты. Без Эдвина она чувствовала себя потерянной, будто у неё внутри что-то сломалось.

Трое её сыновей жались, к её юбке в поисках поддержки. Кендалл погладила их тёмные головки.

– Ничего, – шептала она, едва сдерживая слёзы, – всё будет хорошо. Мы справимся. Попрощайтесь лучше с отцом.

После церемонии похорон, маркиз Мелинкорт нашёл Кендалл в гостиной, где она одиноко стояла у окна.

– Вы здесь одна, Кендалл? – спросил маркиз.

– Абсолютно, – последовал ответ.

– Мне нужно вам кое-что сказать.

– Присаживайтесь, – предложила женщина маркизу место на диване, а сама расположилась в кресле с изогнутыми ножками.

– Я хотел сказать вам, что вы можете, во всём положится на меня, – проговорил маркиз, – мы родственники, Кендалл и должны держаться вместе.

– Благодарю вас, Криспин, – услышал маркиз её слова, – благодарю вас за всё, что вы для нас сделали. Вы всегда были рядом с нами в любое время. Я никогда этого не забуду.

– Для меня это сущие пустяки, Кендалл, – заверил её маркиз, – Эдвин был моим любимым младшим братом, а вы были его любимой женой. Перед смертью родителей я обещал, что буду заботиться о брате и хочу надеяться, что до этого дня я выполнял волю покойных родителей.

– Вы были прекрасным братом для Эдвина, – заверила, его Кендалл комкая в руках кружевной носовой платок, – хотя вы внешне так похожи, но такие разные внутри.

– Вы имеете в виду бурное прошлое Эдвина?

– Он был так вспыльчив. Порой мне было сложно с ним разговаривать из-за его упрямства, – она посмотрела на маркиза, – в то время как с вами легко обо всём говорить.

– Но мне кажется, что вам, Кендалл с таким как я не понравилось бы жить, – заметил, маркиз глядя на Кендалл, – вам нужен был именно такой как Эдвин. Он как никто знал толк в женщинах.

– Вы совершенно правы, – отозвалась та увядшим голосом, – я полюбила Эдвина именно таким, каким он был, и другого мне не нужно было.

– Понимаю, – пробормотал маркиз.

Кендалл молчала, прижимала платок, к глазам чувствуя, что поток слёз неизбежен.

– Прошу меня извинить, – пробормотала Кендалл после чего вышла из комнаты.

***

Лондон. Июль 1727 года.

Белинда высокая стройная девушка лет двадцати остановилась у могилы с надгробной надписью «Колин Мюррей виконт Делимонт. 1700—1725 г.»

Девушка положила на могилу две жёлтые розы и стряхнула с могилы два опавших листья клёна. Потом платочком протёрла надпись на плите.

– Я знаю, что долго не была у тебя, Колин, – заговорила она, – была занята. Но сейчас я здесь. Уже два года прошло с того происшествия, но мне до сих пор снятся ужасные сны. Это я стала причиной твоей смерти. Если бы ты не отправился меня тогда спасать, ты был бы жив. Лучше бы я тогда погибла, я это заслужила. После того я сильно изменилась и уже никогда не стану прежней. Колин, дорогой мне всё без тебя кажется серым и унылым.

Уже два года как её жизнь превратилась в сплошное существование. Она ненавидела эту жизнь, которая так несправедливо отняла у неё человека, который так много для неё значил. У неё на теле осталась отметка, которая никогда не даст ей забыть о событиях того рокового дня. Некоторое время, она находилась у могилы, печалясь о человеке, которого любила всем сердцем. Сюда она приходила по мере возможности, чтобы ее любимый, который сейчас на небесах знал, что она о нем не забыла.

Прошли часы, прежде чем Белинда вернулась домой.

– Ты была на могиле Колина? – спросила, Белинду её сестра близнец делая акцент на слове «Колин».

Паулина находилась на последней ступеньке широкой лестницы и свысока смотрела на свою как две капли воды похожую сестру. В свете все мужчины предпочитали именно её Белинде. Паулина умела себя подать и заставить любого мужчину очертя голову совершать ради неё безрассудные поступки. Мужчины говорили, что ради Паулины и умереть не жалко. Ещё бы! С её-то внешностью! Её волосы были шикарными, если не сказать больше. Чёрные они завивались и едва укладывались в причёску, глаза же зелёные, как у кошки манили, а губы обещали неземные удовольствия. При таких данных и таким успехом среди мужчин, многие женщины её ненавидели. И Паулина знала о их чувствах, но ей было всё равно. Она просто наслаждалась жизнью и не обращала внимания на чувства завистников.

Белинда подняла глаза, пристально глядя на сестру в её бордовом наряде.

– Странно, Паулина, – обратилась к ней Белинда, – Колина любили мы обе, а к нему на могилу хожу я одна.

– Этот предатель другого и не заслужил, когда предпочёл тебя мне, – холодно отозвалась Паулина спускаясь вниз.

– Так это твоя такая месть ему? – поинтересовалась Белинда.

– Месть? Да нет, сестрёнка. Это ты сама ему за меня отомстила в тот день, когда заполучила ту отметину у себя на шее.

– Ты не имеешь права напоминать мне о том злополучном дне. Ты понятия не имеешь, что я тогда пережила, – глаза Белинды зло сверкнули.

Обе сестры сверлили друг друга злобными взглядами.

– Девочки! – воскликнула их няня только что появившаяся рядом, – Я прошу вас, успокойтесь. Сейчас не время. Ваш отец сейчас в кабинете и просит вас к себе.

– Да нет, няня, мы абсолютно спокойны. Просто некоторые мнят из себя великих мучеников, – заговорила Паулина, не сводя глаз с Белинды, после чего величественной походкой удалилась.

– Один Бог знает, когда вы прекратите свои бурные препирательства, – пожаловалась старая нянька.

– Это случится, тогда когда в моей сестре проснётся хоть к кому-нибудь сострадание, – бросила Белинда и последовала за сестрой.

– Девочки, – герцог Редмайн широко улыбнулся, когда его любимые дочери появились в его кабинете, – прошу, проходите. У меня для вас есть подарок.

– Подарок, папа? – удивилась Белинда, – Но у нас уже был День Рожденья.

– Ах, дорогая, – махнул рукой герцог, – что же я за отец, если буду вам делать подарки только в ваш День Рожденья?

После этих слов он взял маленькие бархатные коробочки и отдал их сестрам.

– В каждой из этих коробочек находится для вас подарок, -с улыбкой проговорил герцог.

Внутри же каждой коробочки находилось по кольцу с бриллиантом, и на каждом ободочке кольца были выгравированы имена сестер.

Это была тонкая и дорогая работа. Чего греха таить, герцог никогда бы не позволил подарить дочерям какую-нибудь безделушку. Все ювелирные изделия было сделаны лучшими ювелирами Англии.

– Какая красота! – восторженно заметила Паулина.

– Я очень надеялся, что вам понравится, -герцог радостно наблюдал, как горели глаза его девочек.

– Спасибо тебе папуль, – поблагодарила его Паулина, когда та надела на пальчик кольцо.

Камень заиграл блеском, как только лучи яркого солнца легли на него.

– Ах, дорогая, – глаза герцога сияли безграничной любовью, когда он смотрел на свою дочь, – ты так похожа на свою мать. Такая же красавица.

– Жаль, что мы с Белиндой так её и не узнали, – грустно проговорила Паулина.

– Мне тоже жаль, детка, – герцог тоже немного взгрустнул, – но зато она вас знает, наблюдая за вами с небес. Она бы гордилась вами как я!

– Я сегодня была у неё на могиле, – проговорила, Белинда продолжая разговор о покойной герцогине.

– И как там? – поинтересовался герцог.

– Там всё в порядке. Я засохшие цветы заменила на свежие, – дала отчёт Белинда.

– Хорошо. В следующий раз я поеду с тобой на могилу Эмили, -объявил о своём желании герцог.

Герцог очень надеялся, что его подарки придутся девочкам по душе, и заметив их благодарные улыбки на лицах понял, что не ошибся. Алан Колтрейн настолько любил своих дочерей, что ради них он бы и с самим дьяволом сразился, если бы того требовали обстоятельства. И потому из-за своей непомерной любви к ним герцог, не переставая продолжал их баловать и позволять им всё что угодно. А девочки продолжали расти не зная ни в чём отказа.

Когда сёстры вышли, из отцовского кабинета Паулина обратилась к сестре.

– Мне кажется, нам стоит объявить перемирие. Негоже расстраивать отца своими распрями.

– Ты признаёшь, что была не права?

– Если ты почувствуешь от этого облегчение, то я готова это признать, – согласилась, Паулина при этом скрестив у себя за спиной пальцы и мило улыбаясь.

– Тогда мир! – и Белинда протянула сестре руку в знак их перемирия.

– Я рада, что теперь между нами царит мир, а ни военные действия, – продолжая улыбаться, проговорила Паулина, – и на этом основании я хочу тебе кое-что предложить.

– Что же?

– Я хочу немного поупражняться в фехтовании и хочу, чтобы ты была моим партнёром.

– Твоим партнёром? – удивилась Белинда, – Но ты же знаешь, что из меня фехтовальщик никакой.

– Это прекрасный повод улучшить своё мастерство, – продолжала уговаривать её Паулина, – как знать, может, очень скоро ты и меня обойдёшь.

– Допустим, я соглашусь, но с одним условием. И оно такое: в следующий раз мы будем тренироваться в стрельбе, уж там я точно тебя обойду.

– Я согласна!

– Вот и отлично! Идём переодеваться.