Читать книгу Возлюбленная графа. Художник Юлия Рахманюк - Зоя Владимировна Правко - Страница 2

Окраина Лондона. Ноябрь. 1860 год.

Карета наконец остановилась. Мейбл выглянула в окно. Она была уже на месте. Открыв дверцу, девушка спустилась на землю. Перед ней возвышался замок XV века. Его острые башни тянулись к небу, где кружили вороны. Они будто приветствовали ее. Девушка поежилась. Этот замок казался ей несколько мрачноватым. Именно здесь ей надлежит теперь жить. Как ее здесь встретят? И насколько изменится ее жизнь теперь, без любимой матери? На смертном одре она открыла ей всю правду. А она была такова: ее отцом был не достопочтенный доктор Хоксуорт, а герцог Фоули.

Когда-то мать Мейбл, юная и прекрасная Валери, влюбилась в герцога. У них была красивая, но короткая любовь. Отец герцога вознамерился женить его на другой, и это не обсуждалось. Герцог ушел из жизни Валери, оставив ее беременной. Но о своей дочери не забывал, поскольку других детей у него не было. Вскоре Валери тоже вышла замуж, за доктора Хоксуорта, и тот дал малышке свое имя. Его мало заботило, что эта девочка не его дочь. Вопреки всему он испытывал к ней нежные чувства, поскольку сам детей не мог иметь, а они были его слабостью. Да и как можно было не любить такую малышку, которая просто принесла столько света в его жизнь? И сама девочка обожала своего отчима, которого считала отцом. Но герцог и Валери, живя на разных концах страны, помнили друг о друге.

Спустя долгие годы Валери и герцог встретились на одном из приемов. Герцог снова мог видеть свою драгоценную Валери, говорить, обнимать во время танца. Фоули смог рассказать, что его жена умерла от страшного недуга. Ее кожу покрыли язвы, которые не заживали, и в конечном счете эта болезнь свела ее в могилу. Избавившись от такой ноши, как нелюбимая жена, он принялся искать свою Валери. Теперь он с легкостью мог предложить ей место любимой жены и титул герцогини. Но, к сожалению, Валери уже была замужем. Герцогу было невыносимо больно оттого, что его малодушие сыграло с ним злую шутку. Что он уступил родительскому давлению и обрек их обоих на мучения. Более того, его дочь так и не знала родного отца. Но муж Валери был порядочным человеком, и это несколько смягчало мучения герцога. Так, ни с чем он вернулся в Лондон. После этого он непонятно зачем женился на вдове с сыном. Когда он делал ей предложение, то был мертвецки пьян, и вдова, конечно же, согласилась, надеясь запустить руки в кошелек герцога. Теперь он сам был болен чахоткой и хотел вопреки всем правилам все состояние оставить своей единственной дочери.

И вот, в начале ноября мать на смертном одре раскрыла ей все тайны и передала бумагу, в которой говорилось, что герцог умер и все свое состояние оставил Мейбл.

– Ты должна ехать в Лондон, дорогая, – говорила Валери, – там, в Лондоне, у тебя будет целое состояние твоего отца. А доктора, как ты знаешь, не слишком богаты.

Так, Мейбл продала уютный домик с садом в Линмуте и, заплатив по долгам, уехала в Лондон.

Но были еще жена герцога и ее сын, которым он оставил некую сумму и часть замка.

Теперь должна была начаться ее новая жизнь. Еще раз полюбовавшись величественным замком, она направилась к крыльцу. Сердце ее громко билось, выдавая волнение. Как ее здесь примут? Наверняка с презрением, учитывая, кто она такая. Постучав в дверь, она принялась ждать. С той стороны послышались шаркающие шаги, и на пороге появился старик лет восьмидесяти.

– Что вам угодно, мисс? – осведомился старик. У него были добрые голубые глаза, которые смотрели на девушку с любопытством.

– Я Мейбл Хоксуорт, дочь герцога Фоули, – выдохнула девушка. После этих слов старик достал из кармана пенсне и, нацепив его на нос, еще раз внимательно посмотрел на девушку. Мейбл стало неловко. Ее рассматривали, словно букашку через лупу.

– Так вы и есть та самая дочь нашего хозяина? – как бы не веря происходящему, спросил старик.

– Она самая, – подтвердила Мейбл, сгибаясь под тяжестью своего чемодана.

– Проходите, мисс, – старик открыл дверь пошире, пропуская девушку внутрь. Мейбл вошла в большой холл. И успела заметить, что внутри все не так мрачно, как снаружи, а наоборот, очень даже уютно. После слуга проводил ее в зал, где горел в камине огонь. Только теперь Мейбл поняла, как ей холодно и что ее руки закоченели.

– Ее светлость сейчас в библиотеке, я доложу ей о вас, – и слуга удалился.

Мейбл поставила чемодан на пол и подошла к камину. Благодатное тепло разлилось у нее по телу. Девушка начала согреваться. Она огляделась. Зал был просторный и светлый. У камина стояло два удобных кресла, обитых синим бархатом, чуть дальше стоял удобный диванчик, еще два удобных кресла, столик. На этом меблировка заканчивалась. Еще возле окна в большом горшке росла пальма. Она создавала в зале некий уют.

Через несколько минут девушка услышала шаги. Это был стук каблуков, и в зале появилась герцогиня Фоули собственной персоной. Взгляды обеих встретились. Они рассматривали друг друга. Одна из них была молодая, невысокого роста, стройная, с иссиня-черными волосами и зелеными, как у кошки, глазами. На правой щечке возле губ была родинка, она придавала некий шарм такому милому личику.

Вторая же, напротив, была уже в годах, но сумела сохранить свою привлекательность. Высокого роста, стройная, с иссиня-черными волосами, убранными в замысловатую прическу; глаза, черные, как угли, были холодные, и смотрели они на Мейбл с высокомерием. Одета она была по последней моде – в темно-синий наряд.

– Мне сообщили, что ты дочь моего покойного мужа, герцога Фоули, – после осмотра сообщила ее светлость.

– Так и есть, – подтвердила девушка, – я Мейбл Хоксуорт.

– Я именно так тебя и представляла, – фыркнула герцогиня и смерила девушку холодным взглядом. – Ну, а я Алиса Вудсток.

После таких слов Мейбл почувствовала себя неуютно. Немного помолчав, герцогиня добавила: – Мы уже приготовили для тебя комнату. Так что располагайся.

– Спасибо, ваша светлость, – поблагодарила девушка.

– Устраивайся, детка, – смягчилась герцогиня, – у нас ужин будет через час в столовой. Уильям, – обратилась герцогиня к старому слуге, – занеси чемодан мисс Хоксуорт.

– Да, ваша светлость, – покорно произнес слуга и взялся за чемодан.

Мейбл шла по коридору, разглядывая портреты, которые висели на стенах. Судя по всему, это были предки ее отца. Знать бы, как выглядел ее отец! Эти мысли преследовали ее с тех пор, как она узнала всю правду. Но лучше бы ей ее не знать. Тогда она не была бы незаконнорожденной и могла бы смело всем смотреть в глаза. А герцог? Видимо, его любовь была не так уж и сильна, раз он не стал за нее бороться. Взаимные чувства даются не каждому, и нужно суметь их сберечь.

Вскоре они дошли до комнаты, которая была отведена Мейбл, и слуга вошел. Мейбл за ним.

– Вот это ваши апартаменты, мисс Хоксуорт, – ставя чемодан на пол, произнес слуга.

Мейбл огляделась. Комната была выдержана в синих тонах. Кровать, тумбочка, туалетный столик, пуфик и два кресла у камина, в котором горел огонь, – все выглядело поистине по-королевски. Ей определенно хотелось здесь жить.

– За той дверью ваша гардеробная и ванная комната, – сообщил слуга.

Мейбл прошлась по мягкому персидскому ковру в гардеробную и заглянула в ванную комнату. Эти комнаты были внушительных размеров.

– Что-нибудь еще, мисс Хоксуорт? – спросил слуга.

– Я хотела бы принять ванну, – изъявила желание девушка, – хочу смыть с себя дорожную пыль.

– Будет исполнено, – произнес старик и вышел из комнаты выполнять поручение.

Мейбл сняла с себя плащ и присела в кресло возле камина. Огонь приятно грел ее. За эти дни, что она добиралась сюда, девушка изрядно устала. Ей хотелось лечь в теплую постель и уснуть. Но надо было сначала поужинать. Слово «еда» заставило заурчать у нее в животе.

*** *** ***

Герцогиня Фоули в нетерпении ходила взад-вперед по гостиной. Приезд незаконнорожденной дочери герцога ее взволновал. Еще бы! Не будь этой дочери, все состояние герцога досталось бы ей и ее сыну. Ей все время что-то мешало быть обеспеченной. Сначала это был ее муж, граф Солтенхерст, который пил каждый день до потери пульса и в итоге пропил все, что можно, теперь эта девчонка. Нужно было что-то делать. И план у нее был уже готов. Герцогиня уже приступила к его реализации. Она надеялась только, что ничто не разрушит ее планы. Хлопнула входная дверь, и вскоре в гостиной появился сын ее светлости Генри. Если мать была приятной внешности, со стройной фигурой (в ее-то возрасте!), то сын был не в нее и вообще неизвестно в кого, поскольку и не в отца: среднего роста, с округлым брюшком, с рыжей густой шевелюрой и десятками веснушек на лице. Единственное, чем он мог похвастаться, – это восхитительной улыбкой с белоснежными ровными зубами. Эта улыбка меняла все и делала его милым, коим он не являлся. Он так же, как его отец, прикладывался к бутылке и волочился за каждой юбкой. Герцогиня как могла боролась с пагубной привычкой своего сына, но он тайком напивался и засыпал на диване в библиотеке, не доходя до своей комнаты.

– Ты вовремя, – проговорила герцогиня, поглядев на часы, стоящие на каминной полке, – эта незаконнорожденная явилась несколько минут назад.

– Ну и что, – отмахнулся граф, подходя к бару и наливая себе порцию виски.

– Что значит «ну и что»? – возмутилась герцогиня, отбирая у него стакан. – О чем мы с тобой договорились?

– Если тебе так необходимы эти деньги, сама и женись на ней, – буркнул граф, пытаясь забрать у матери стакан.

– Что? – герцогиня не верила в то, что услышала. – Деньги нужны только мне, а тебе нет? На что ты будешь покупать свой алкоголь?

– Значит, брошу пить, – ответил граф и уселся в кресло.

– Значит, тебе надо стать нищим, чтобы бросить пить? – поинтересовалась герцогиня.

– Я не хочу жениться, мама! – возмущено воскликнул Генри.

– Это необходимо, – заявила герцогиня, – если хочешь и дальше жить на широкую ногу, нужно приложить усилия. К тому же после свадьбы мы устроим ей несчастный случай и все деньги перейдут в наши руки, – зловеще добавила Алиса.

– Ладно, – вскочил Генри, глядя на мать, – что мне надлежит делать?

Та часть плана, где они избавляются от главной наследницы, нравилась ему больше женитьбы, и он, пожалуй, готов был потерпеть некоторое время, лишь бы убрать ее с пути к наследству герцога.

– Ты должен ее очаровать, – продолжала герцогиня, – я сейчас прикажу одной из служанок сходить в мою оранжерею и срезать три красивых красных розы. В такое время года цветы – это редкость.

– Я готов играть роль влюбленного, но только ради денег, – согласился граф и снова подошел к бару налить себе изрядную порцию виски.

*** *** ***

Ровно через час Мейбл спустилась вниз. Ее там встретили герцогиня и ее сын.

– Дорогая, – обратилась Алиса к Мейбл, – познакомься. Вот этот молодой человек – мой сын, граф Солтенхерст. Но ты можешь звать его просто Генри.

– А вы, надо полагать, дочь моего отчима, Мейбл, – предположил граф и широко улыбнулся. Он надеялся, что его улыбка затронет уголки девичьего сердца. Так обычно было с теми дамами, с которыми он встречался.

– Так и есть, – подтвердила девушка.

– Мисс, рад нашему знакомству, – проговорил граф, целуя ей ручку. – А вот это вам, – и невесть откуда у него в руках появились красные розы.

– Ох, – растерялась девушка, – букет в такое время года?

– Мне хотелось сделать приятное такой прелестной юной леди, как вы, – произнес Генри, все так же улыбаясь.

– Мне очень приятно, – созналась удивленная Мейбл.

– Моя мать занимается выращиванием цветов, у нее целые клумбы в оранжерее, – добавил Генри.

– Правда? – поинтересовалась Мейбл.

– Да, дорогая, – подтвердила герцогиня, – я люблю цветы. Ухаживать за ними – мое любимое занятие. Цветы бывают лучше людей, – а потом добавила: – Надо эти цветы поставить в воду.

Вскоре так же неожиданно, как и букет, появился слуга и унес цветы в комнату Мейбл, а вся троица оказались в просторном зале, где уже был сервирован стол.

– Сегодня наша кухарка приготовила чудесного гуся с грибами, – проговорила герцогиня, присаживаясь во главе стола.

– Мама обожает это блюдо, – довел до сведения Мейбл Генри.

– Я тоже его люблю, – отозвалась девушка.

Генри помог присесть Мейбл и напротив нее уселся сам. Слуги принялись суетиться вокруг господ. Все шло хорошо. Герцогиня показалась девушке милой женщиной, которая приняла ее тепло несмотря на то, что почти всем состоянием владела Мейбл. Часть этого замка принадлежала герцогине и графу, поэтому им придется как-то ладить. Мейбл это показалось не таким сложным. Герцогиня ничем не выдавала своего недовольства. Мейбл только надеялась, что так будет и дальше.

– Скажи, дорогая, – нарушила тишину герцогиня, – у тебя уже есть жених?

– Нет, – потупилась Мейбл. Девушка тут же вспомнила Джайлза. Он оставил ее, как только узнал, кто она есть, а именно незаконнорожденная. Даже тот факт, что она наследница большого состояния, его не остановил, и юноша обратил свой взор на дочь маркиза. Та была не только богата, но и красива. Вместе они составили чудесную пару. Оба красивые снаружи, но такие пустые внутри. Так и закончилась их с Джайлзом история любви. Но это должно было остаться ее тайной: ни к чему кому-то знать, что ее променяли на другую, вернее на титул и громкое имя.

– Какая досада, – пожалела ее герцогиня, – но не переживай. У такой милой девушки, как ты, он непременно появится, когда ты начнешь выезжать в свет. Только тебе нужен будет новый гардероб, чтобы ты свела всех с ума.

– Я не думаю, что могу кого-то заинтересовать, – высказалась девушка, – у меня вполне заурядная внешность, вряд ли кто на меня обратит внимание. «Если только не прознают про состояние моего отца, – про себя подумала девушка, – теперь я тоже богата и могу вполне стать лакомым кусочком для охотников за состоянием».

– Не стоит так плохо думать о себе, – не согласился с ней граф, – вы очень красивы. Ваши зеленые глаза просто будоражат мое воображение.

– Вы мне льстите, ваше сиятельство, – раскраснелась Мейбл.

– Зовите меня Генри, пожалуйста, – попросил граф, – мне будет очень приятно.

Он смотрел на нее, когда произносил эти слова. Она раскраснелась, значит, он на правильном пути. Генри был до тошноты любезен, и его это злило. Так расшаркиваться перед какой-то девчонкой было выше его сил. Но его дражайшая маменька разработала план, который поможет им разбогатеть, и нужно было его придерживаться. Он считал минуты, когда прекратится этот дурацкий ужин и ему не нужно больше будет разыгрывать из себя очарованного этой девицей.

– Хорошо, Генри, – произнесла Мейбл. Она чувствовала себя среди этих людей уютно. Они казались ей милыми, душевными. Она не рассчитывала на такой теплый прием. Ей казалось, что она столкнется с холодностью и высокомерием. Эти люди имели больше прав на наследство, чем она. Но все сложилось как нельзя лучше, и Мейбл была им благодарна за это.

– Детка, тебе не нравится этот салат? – проникла сквозь мысли Мейбл герцогиня. – В таком случае я прикажу принести другой.

– Нет, не стоит, – запротестовала Мейбл, – все очень вкусно. Но я хотела бы прилечь. Дорога сюда была долгой, я устала.

– Конечно, дорогая, – согласилась с ней герцогиня, – иди отдыхай, а Генри тебя проводит.

– Я?! – удивленно вскинул бровь граф.

– Разумеется, – и герцогиня наступила своему сыну на ногу под столом так, чтобы Мейбл не заметила этого.

Граф прокашлялся.

– Дорогая Мейбл, я в твоем распоряжении, – промолвил граф, вставая и помогая встать девушке.

Герцогиня злорадно ухмылялась, провожая глазами эту парочку. Она уже видела себя безумно богатой, одетой в бархат и шелка и владелицей многих фабрик. Никто не посмеет отнять у нее ее состояние, никакая незаконнорожденная дочь мужа, которой оказано столько почестей, и ни кто бы то ни был.