Читать книгу Черничная ночь - Зоя Ясина - Страница 2

Дон Жень расстарался. Как черт сегодня всем подкидывал. Я, в общем-то, сильно не расстраивалась, люблю ржач, под который приходится с одного носка второй аккуратно стягивать. А с топиками ещё веселее. Женек с комментариями: «сколько их на ней сегодня, считаем дружно» очень доставлял.

И вот сижу я такая, уже почти вся раздетая. То есть в одном белье, носке и при серёжке. Она у меня под волосами спрятана, запасная выручалочка. Да только и она скоро в ход пошла, вслед за последним носком. Но Женьку я вытравила. Кое-как уже, на последнем издыхании. Павлик ещё раньше вышел. И остались мы с Ромкой вдвоём.

– Не подведи, Ромыч! На тебя одна надежда! – ржал вышедший Жень. Девушки переодеваться ушли, а потом, видимо, на кухне зависли, и осталась я одна в комнате. С ответным кличем, что надо новенького раздеть, даже поддержать некому.

А он, на удивление, отбиться не смог и карты забрал.

– Ну, раздевайся теперь, че! – расстроился Дон Жень. Ромка снял футболку.

– Мог бы и носок, – встрял с замечанием Павлик.

– Я, так понимаю, мог и фенечку с руки снять, – Ромка рассмеялся, показывая запястье. – Но неудобно как-то, девушка уже раздетая сидит.

Они ещё о чём-то шутят, а я не могу смотреть на Ромку. Смотрю на Дон Женя. Он у нас красавец писаный. Накачанный такой, загоревший, с модной стрижкой, в общем, прошаренный весь.

А Ромка выглядит проще, но приятнее. Одежда по размеру, но чуть-чуть свободнее. Цвета ему подходят, но вряд ли он этим заморачивался. Волосы чуть длиннее, чем предполагает стрижка. Оброс. Не могу смотреть.

Почему мне нравятся худые люди, как я сама? Потому что в моей семье все такие? Хорошо сложенные, спортивные, но худые. Значит, это что-то генетическое. Лучше на Дон Женя смотреть, а то сердце выскочит. Жень – красавчик, ничего не скажешь. Обласканный женскими взглядами, аж лоснится весь. Как-то так, или не так, но похоже, Толстой в своём романе про какую-то бабу писал, сравнивая её с Наташей: что баба та, словно вылизанная восхищёнными взглядами. Вылизанная… Классик разве так выразится?

– Олеся, ты слышишь?

Божечки, это же Ромка мне, что там? А… он на меня ходит. А я скоро дырку в Дон Жене протру. Задумалась.

Я посмотрела на карты на полу. Потом на те, что в руках. Потом опять на пол…

– Да твою ж…

Начала прикидывать, что к чему, есть смысл-то вообще отбиваться…

– Лесь, я все карты скинул, – Ромка показал мне ладони.

– Свершилось! – Дон Жень вскочил с насиженного места. – Внимание, дамы и господа! Понадобилось всего ничего, каких-то четыре года! И наконец-то кто-то раздел нашу Леську!

– Я отвлеклась, переиграем! – я посмотрела на свой пустой стакан. Вылакала и не заметила. Как-то надо следить за тем, сколько пьёшь, пока в облаках летаешь.

– Ну что, Леська! Лифчик долой! – Дон Жень потёр ручки и присел на своё место. Девчонки какого-то всё не возвращались.

– Не хочу. Я же никогда до одних трусов не раздеваюсь.

– Так ты сама согласилась! – Дон Жень напирал.

– Когда? – я ещё раз взглянула на стакан. Очевидно, когда блуждала в своих мыслях. Сучары! Втроём загнали в угол.

– Ну ладно… – согласилась нехотя, обдумывая ситуацию.

– Серьёзно? – Дон Жень что, удивился? Он подсел поближе. – Ну давай, Леська, жги!

Сама же Светке завидовала, как она умеет. Но только она как-то под шумок всё провернула, когда никто кроме Дон Женя на неё и не смотрел. Ну я ещё пялилась. И остальные поглядывали, но так, между делом. А на меня-то что все уставились? Ещё и друзья мои. Два из трёх.

Посмотрела на свой лифчик. Такой аккуратненько не стянешь, ручкой прикрывшись. Я же специально самый закрытый нацепила, с глубокими чашками, без всяких финтифлюшек. А ещё встать надо и уйти, шмотки подобрав. Вот в такой тишине, как сейчас повисла, под прицельными взглядами.

Сдвинула с правого плеча лямочку. Она сразу упала вниз, немного не доходя до сгиба локтя. Опять задумалась. А что я так туплю? В угол загнали? Растерялась? Дон Жень засмущать меня решил, почти получилось у козлины. Один бы он не справился. Друганы, сучары! Сейчас встану и гаркну им, чтобы все отвернулись. Отвернутся, куда они денутся! Вот вам одна истина к моим двадцати годам: командовать легче, чем слушаться. Так что, прикажу всем отвернуться, разденусь, майками своими прикроюсь и уйду. А в доказательство того, что действительно раздевалась, оставлю здесь лифчик свой, пусть валяется. Потом заберу, пока вон пять маек и свитер мне в помощь. А как уходить буду, переоденусь.

И только я решилась, услышала совсем рядом.

– Не надо.

У новенького мягкий голос, и Ромка как-то быстро ко мне подсел. Теперь совсем близко.

– Ты это чё, Ромыч? Не мешай, пусть раздевается!

Женек всё не уймётся.

– Не ты выиграл, не ты решаешь, – Рома осторожно подхватил скатившуюся лямочку и проскользил по моей руке пальцами: от сгиба локтя вверх по плечу. Я за этим действием внимательно следила. Никаких лишних движений, прикосновений и поглаживаний. Его пальцы коснулись моей кожи исключительно благодаря длине лямочки. А последнюю он ещё слегка поправил, чтоб не перекручивалась по плечу и спине. Он только что сделал довольно простую вещь. Переключил моё внимание на себя.

Если до этого их было трое, то сейчас для меня существовал один Ромка. А с ним одним я как-нибудь справлюсь. Когда вы один на один, есть у нас, девочек, какое-то эволюционное преимущество. Двумя парнями тоже ещё можно управлять, особенно, если они начинают между собой конкурировать. Трое – это уже стая. Кто-то, наверное, справится и с тремя, но это надо быть совсем хитрющей бабой. И надо ещё хотеть ею быть.

Где-то на периферии моего сознания взвыла Светка.

– Мама дорогая! Они что, правила поменяли? Лен, я тоже так хочу!

Ленка, кажется, кивала. Они со Светкой шутливо обнимались, утешая друг друга и смотрели на нас.

– Теперь тут девчонок одевают, а не раздевают?

Это Ленка серьёзным таким тоном спрашивает. А я что? Хотите ещё одну жизненную мудрость? Если вам предлагают выход из ситуации, и он вам подходит, не стоит таранить стену рядом с дверью.

– Спасибо! Я не против не раздеваться! – широко улыбнувшись, я начала подниматься. Мы всё ещё были рядом, так что Рома подал мне руку. Очень кстати, а то я ноги отсидела. Представляю, как бы я тут вставала сама грациозненько.

Не глядя в сторону Дон Женя, но краем глаза заметив, что он тоже на нас с Ромкой смотрит, я предупредила:

– Жень, я посидела бы ещё, но мне сегодня надо домой пораньше. Так что я пойду!

– Я тоже пойду, мне на работу завтра, – добавил Ромка. И уже мне предложил, хотя не предложил, а как факт сообщил просто. – Олеся, я тебя провожу.

Я только успела шепнуть, что согласна, и нас друг от друга оттёрли. Ромка, пока поднимал свою футболку, оказался в лапках Светки. И Павлику что-то от него срочно понадобилось. А меня сцапал Дон Женьчик. Поставил перед собой, рассмотрел внимательно. Я ему строго так заметила:

– Хватит меня сексуально объективировать!

– Я тебя объективировал во всех поз… во всех смыслах, – он прикоснулся к виску, – чисто в фантазиях, естественно, ещё на первом курсе. Если я вообще правильно понимаю, о чём ты. Так что спокуха!

– Да ты же в первых рядах орал: «лифчик долой!»

– Свобода сиськам! Это то, что я проповедую по жизни! Чем ты недовольна? Ты как относишься к современной фемповестке?

– Жень, глаза здесь.

– Лесь, я и стараюсь в глаза. Но ты пойми, со своим-то ростиком: мне ж приходится куда-то вниз смотреть. Ну а там…

Рост у меня хороший. Вполне приличный, не коротышка я точно. Но Жень у нас парняга высокий.

– И вообще, к твоим сиськам прилагается твой богатый внутренний мир, – Женек полез поправлять мне лямку бюстгальтера на плече. – А я не тяну.

– Ну-ка, брысь! – ударила его по руке, отведя плечо, на которое он нацелился, назад.

Женька знает про моих тараканов, и знает, что ему с ними не по пути.

– А кому-то можно.

– Кто-то заслужил.

– А я за столько лет не заслужил? – Жень вдруг схватил меня за руки и начал пританцовывать:

– «Голышом, голышом, ты танцуешь хорошо».1 А, Леська, засмущал я тебя?

– Ну, почти.

Он довольно улыбнулся, потом посмотрел на нашу компанию, облепившую Ромку.

– Парня не пугай сразу.

– Да не буду я. Проводит меня до остановки, и всё! Успокойся!

– Ну смотри. Звони, если что.

Наш альфач отпускает из своего прайда самку. На прогулку с каким-то левым самцом, необнюханным. Беспокоится за меня Женечек, что ли?

– Папочку заботливого включил?

– Поцелуешь папочку в щёчку? – Жень полез ко мне целоваться. Я отстранилась, смеясь. И заметила, что Ромка за нами наблюдает. Ну да, как-то мы с Дон Женем слишком близко друг к другу тремся для просто друзей. Да только мы друзья. И это не просто.