Читать книгу Мысли вслух, или Про поезд, море… и любовь - Зула Верес - Страница 8

Жизнь как поворот, никогда не знаешь, кто за этим поворотом спрятался. (Мухаммед Али)

“Я, гр. Пирогов Роман Альбертович, … г.р., место рождения…, паспорт …, проживающий по адресу …, находясь в здравом уме и твердой памяти, действуя добровольно, настоящим завещанием делаю следующее распоряжение:

Все мое имущество, какое ко дню моей смерти окажется мне принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы ни находилось, в том числе, КВАРТИРУ, находящуюся по адресу… ЗАВЕЩАЮ моей супруге

Пироговой Лидии Михайловне, 23 мая 1952 года рождения… ”

Яна несколько раз перечитала текст завещания, однако ей никак не удавалось прийти в себя. Ну как, как этот документ оказался внутри этой тетрадки?!

С первых же страниц прочитанного дневника девушка догадалась, что Лидия Михайловна теперь живет одна, без мужа. Скорее всего, муж умер, оставив ей ту квартиру, в которой она сейчас живет. Документ был составлен три года назад, вероятно, мужа она потеряла сравнительно недавно. Нужен ли ей этот документ до сих пор? Знает ли она, что случайно засунула завещание в свой дневник? В голове роились вопросы.

Конечно, можно выслать документ по указанному адресу. И она, скорее всего, так и поступит. Но отправлять заказное письмо из Адлера она все же не станет, ведь, во-первых, Лидии Михайловны, скорее всего, дома какое-то время не будет, она в Воронеже у сына, а во-вторых, это можно будет сделать уже после того, как она вернется с моря, главное – не потерять сам документ.

Придя к такому решению, Яна более-менее успокоилась. Она засунула завещание в свою дорожную сумку и все-таки уселась за чтение дневника.

Открыла тетрадку и глазами нашла то место, где остановилась:

“…Тогда в нашу школу приходили учиться из разных деревень. В основном, после начальной школы, но из этой – только в старшую школу, потому что у них была основная в своей деревне.

И вот заходит небольшая толпа парнишек, чтобы написать заявление о приеме в старшую школу, и он среди них. А я с девчонками была, и дернул меня черт сказать им, что вон тот, высокий – мой! Застолбила, называется. Только забыла, видать, что в порядке вещей-то парень за девушкой ухаживает, а не наоборот!

Чего я только не испробовала, чтобы обратить на себя внимание! Стыдно признаться теперь: записки в карман ему засовывала (анонимные, конечно!), в любви признавалась! Разузнала его день рождения и шоколадку ему засунула в карман куртки! А он после того случая начал особое внимание одной девчонке из их параллельного класса оказывать. Ну я и решила его разубедить: новую записку написала, что это не она! И смех, и грех!

Но тогда, конечно, было не до смеха! Целый год у меня в таких страданиях прошел. И то ли гордость моя оказалась затронута, то ли действительно по-настоящему влюбилась, – но кроме него мне никто и не нужен был! Сколько я грезила им, сколько слез девичьих пролила – не сосчитать!

И вот наступил следующий сентябрь, а у него – выпускной уже год. В нашей школе традиционно День Знаний проводили выпускники, и проходил этот праздник в школьном дворе. И вот заклинило меня после праздника! Идет он к школьной двери, а я не могу глаз от него оторвать! Он уже и заметил, что я в упор на него смотрю, а я взгляд свой тоскливый не отвожу! Думаю, будь что будет! Так и стояла, на него пялилась, пока он мимо меня не прошел. А он прошел – и никаких изменений!

Так пролетели сентябрь и октябрь. Наступил снежный ноябрь. Помню, были у меня тогда многострадальные болоньевые «дутыши», от старшей сестры оставшиеся. На вид они были очень красивые, разноцветные, но каждый вечер я их зашивала, потому что каждый поход в школу заканчивался новой затяжкой – они буквально расползались по швам! Да и верхняя одежда у меня всегда была от старших сестер, особо шиковать не получалось…

И вот в один из вечеров одна из старших сестер, вернувшаяся из города, говорит мне, что меня одноклассник зовет, просит тетрадь по физике. Думаю, что за одноклассник? Какая тетрадь?! Сперва не поверила, но сестра все же убедила. Выхожу – а у ворот он стоит! Как сейчас перед глазами – высокий, в темном полушубке, а на шее – шарф белый, длинный, чуть не до колен висит…

Я так и обомлела! И радостно, и стыдно! Сама ведь, можно сказать, заставила к себе на свидание прийти! Помню, весь вечер самоедством занималась, пока с ним по деревенским улицам гуляла…”

– Даа, а раньше-то совсем другие устои были, оказывается! – проговорила Яна задумчиво, оторвавшись от чтения. – Столько переживаний из-за того, что парня на свидание пригласила! Вот бы сейчас ей молодежные тусовки показать, как там ведут себя ее тогдашние ровесницы!

Хмыкнув, Яна вновь углубилась в чтение.

“С того вечера и началось! Ходим по вечерним улочкам, на нейтральные темы разговариваем. Степа потянется к моей руке – а я не позволяю! Так и гуляли, как октябрята, даже за руку себя подержать не давала, где уж тут обнимашки да целовашки! Я же гордая девушка! Или нерешительная была?

Сейчас вот вспоминаю и жалею, что такой глупой себя выставляла. Может быть, причиной опять-таки оказалось мое стеснение своего отца, потому что Степа как-то завел о нем разговор, а я, как обычно в таких случаях, психанула. На язык-то я всегда бойкая была! Как меня подруги называли, “великий теоретик!” Из-за того, что книги сотнями глотала, знать – много знала и нужного, и ненужного, а вот практики – никакой! Особенно в любовных делах…”

– Совсем как я… – вздохнула Яна.