Читать книгу Публицистический интим - Александр Дунаенко - Страница 29

Великая Отечественная война…

Почему у этой войны такой особый статус? Великая… Вон Пётр Первый – великий. Гэтсби великий. Эпитет возвеличивающий, выделяющий.

Войну Отечественную он, да, выделяет. Но вряд ли возвеличивает.

Великая – потому что людей в ней много погибло. Наших, советских, больше всех.

И вот вступили мы в XXI век.

А наши солдаты продолжают погибать.

И не в Отечественной и Великой – сейчас вообще, как нам говорят, и войн-то никаких нет.

А вот матерям, вдовам погибших солдат всё равно, как называют событие, после которого в дом приходит посылка – цинковый гроб. Убили мужа, сына – значит война.

Вот были войны в Афганистане. В Чечне. И не Великие будто. И не Отечественные. А похоронки приходили, как оттуда, из военных сороковых.

И на каких весах взвесить горе матери, которая потеряла сына в войне с фашистами, душманами, или – с чеченскими ополченцами? Какое тяжелее?..

Какая война покажется более жестокой, страшнее, несправедливее?

Где застрелили, подорвали на мине, задавили танком твоего близкого человека – та война для тебя и самая великая. Только она не Отечественная. А – Материнская. Отечеству-то всё, как с гуся вода. Страдают матери.

Но не выделят в году отдельного дня, чтобы почтить памятью и назвать открыто, поимённо всех, кого Родина-мачеха без войны и без спроса отправляла на смерть.

Потому что в день этот не устроишь красивого парада на Красной площади с новыми, современными орудиями убийства. Не споёшь патриотическую песню. Не выстрелишь вечерком в небо роскошным салютом.

Какой тут парад, когда сплошное горе?..