Читать книгу Эра Водолея - Александр Славинский - Страница 6

16 марта

– Этот лейтенант настоящий сексуальный маньяк.

Ого! Такое услышать о себе из уст дам не лестно. Я остановился за поворотом коридора, ведущего к арестантской камере, и стал невольным свидетелем беседы, не предназначенной для мужского уха. Но ведь каждому интересно, что говорят о тебе. Особенно женщины.

– Зыркает глазищами, как бычок на красную тряпку, – другой голос. – Ух, и от души я приложилась к наглой коповской физиономии.

Ага. Теперь ясно, кто автор болезненной шишки на лбу. Ну, я тебе припомню, уважаемая интеллектуалка, распускающая кулачки.

– Я заметила, в обслуживающем персонале одни мужики, – ещё один голос. – Вот и бесятся от скуки. Кому сказать – посажена в камеру за то, что отстала от экскурсионной группы. Да где видано, чтобы за такое приводили в участок? Вот увидите, лейтенант не просто так нас сюда посадил.

– Высокий, стройный, мускулистый, – новый задорный голос. – Проницательные карие глаза, волевой подбородок, густые чёрные волосы. Да ещё в форме. Наш лейтенант настоящий мужик. С таким можно и позволить себе разного….

– А что? Мускулистый, подтянутый, симпатичный, – весёлый женский смех.

– Вам лишь бы мужиков пообсуждать, да зубы поскалить. Я имела дело с полицией. Офицер может выглядеть самой распоследней сволочью, или, напротив, как душка. Психологические трюки. Расслабишься, откроешься, а тебе пришьют дело, и тогда не отвертишься. Мне кажется, здесь что-то серьёзное. А мы оказались в неподходящем месте. Жаль, лейтенант быстро вернулся. Я бы порылась в компе.

Тирада цветика-семицветика произвела на меня впечатление. Не ожидал услышать подобного из уст юной особы.

– Вы язычки то попридержите. Здесь должны быть скрытые камеры для наблюдения.

Похоже, говорила Ядвига Малиновски – журналистка.

– Хочешь сказать, мужчины подглядывают, как мы тут спим?

– Мы влипли, – сказала Гетти. – Я заметила, лейтенант изменился после того, как выходил, и смотрел уже по-другому.

Повисла тишина, и я решил выйти. Нарочито громко шагая, подошёл к решётчатой двери. Камера освещается через узкие окна, и я увидел красавиц, сидящих на двухъярусных койках.

Итак, наша первая встреча после драки. Женщины с интересом разглядывают последствия своих подвигов на моём лице. Но и я не лыком шит. Мне в медпункте замаскировали пару глубоких порезов, чтобы не бросались в глаза.

– Ядвига Малиновски, – в полной тишине назвал я имя.

– На выход? – спросила красавица.

– Прошу выйти.

– Что, лейтенант, со всеми не управился, теперь будешь водить по одной? – выпустила коготки Снежная королева.

– У меня такая работа, – сухо ответил я. – Но, не волнуйтесь, дойдёт очередь и до вас, сладенькая моя.

Шутка удалась. О, как же вспыхнули глаза девушки. А щёки заалели даже сквозь белую маскировку. Подозреваю, из-за повышенной чувствительности Стефания и применяет много тонального крема.

Я открыл дверь¸ и журналистка не заставила себя ждать. Ядвига хорошо знает, что и как делать в таких случаях. Я насторожился. Ведь произошло убийство, и сейчас любая зацепка может стать ключом к раскрытию преступления.

Я порой удивляюсь, как женщины ухитряются хорошо выглядеть в самых разных обстоятельствах. Несмотря на пару часов в арестантской, Ядвига буквально выпорхнула из клетки, оставаясь свежей и полной сил. Я невольно залюбовался грацией девушки и очаровательным платьем. Вдохнул сладкие мускусные духи, и на душе стало томительно приятно.

– Лейтенант, и долго вы будете нас держать? – поинтересовалась интеллектуалка.

– Теперь буду вызывать по одной. Сами виноваты.

– Понятно, – многозначительно хмыкнула Снежная королева. Видимо, хотела взять реванш. Но я не дал ей такой возможности и, громко хлопнув дверью камеры, поспешил к выходу.

Оказавшись под искусственным небом ковчега, я вздохнул свободнее. И журналистка тоже.

– И куда вы меня поведёте, офицер? – первым же делом поинтересовалась Ядвига, взявшись за ремень сумочки, как солдат за автомат.

Кивнув сторожившему девушек рядовому Гаврилову, я направился в сторону шестого корпуса.

– Ну, а вы как думаете? – елейным голосом задал я коварный вопрос. Меня так и подмывало сказать нечто в духе подслушанной беседы.

– Теряюсь в догадках, – ответила журналистка, косясь в мою сторону. Неужели всерьёз принимает меня за маньяка?

– Сейчас мы идём к месту вашего преступления.

– Хм. Вы так называете? А зачем?

– Покажете, где вас арестовали. И тогда я решу, что с вами делать.

Ядвига расслабилась. Женщины чутко реагируют на окружающих. Я держался профессиональной линии поведения, и девушка больше не боялась меня.

– А здесь постоянно светло?

– Да, – ответил я, удивляясь вопросу. И тут же догадался, почему задан. Я привык, что в Атлантиде нет ночи.

– Как же вы здесь живёте? По часам?

– Да. Но тут есть и плюсы. К примеру, вечером на Земле чувствуешь себя усталым, измотанным, небо темнеет, и срабатывает рефлекс – пора отдыхать. А здесь светло, и можешь дольше плодотворно трудиться.

– А вы хорошо объясняете, – заметила Ядвига. – Как журналист, я много беседую с людьми, и порой из человека слова не вытянешь, не то, что идею или мысль.

– Спасибо. Гляжу, вы решили взять у меня интервью? – усмехнулся я.

– А что? Почему бы и нет? – беззаботно выдала Ядвига. И по тону я понял – девушка успокоилась. Перед законом чиста, и можно позволить себе расслабиться. – К тому же, просидев в камере, я не осмотрела половину обычного экскурсионного маршрута.

– Ну, а виноват кто? Ваша группа давно покинула Атлантиду, и летит домой. И вы могли бы возвращаться с ними, если б не нарушали правила.

– Скажите, лейтенант, неужели мы совершили такое ужасное преступление, карающееся задержанием и камерой?

– А зачем меня избили и под стол загнали? – спросил я шутливым тоном.

– Ой, как же здесь красиво! – воскликнула Ядвига, меняя тему.

– Согласен.

– Я хотела бы жить в Атлантиде, – продолжала девушка, вертя головой. – Тут уютно и безопасно. Наверняка, у хозяев ковчега имелись все удобства. А что сейчас известно о них?

– Всю информацию вы услышали от экскурсовода в самом начале полёта, – ответил я, и мысленно сделал девушке комплимент. Профессионал всегда в деле, и может взять интервью даже у лейтенанта полиции, сопровождающего к месту преступления.

– К сожалению, я прослушала, что тогда говорили, – виновато произнесла девушка. – Я находилась под большим впечатлением от космического полёта. А ещё к невесомости привыкала, с людьми знакомилась. Но потрясающие виды Атлантиды меня околдовали. А почему сейчас так пусто?

– Закончился рабочий день, и экскурсионные группы покинули ковчег, – ответил я. – Теперь выйдут уборщики готовить экспозицию музея к завтрашнему дню.

– Как тут замечательно, когда нет толпы. Лишь в такой обстановке можно постичь душу города. Лейтенант, а как, по-вашему, выглядели строители ковчега? Были похожи на нас, или на богов?

– А кто такие боги? Огромного роста, с большими животами? Или очень умные, как, например, компьютеры, и глазами, размером с монитор?

Ядвига залилась смехом. А я любовался жизнерадостной красавицей и весело скачущими в ушах конскими хвостиками.

– Думаю, создатели ковчега выглядели как мы, – сказал я. – Ведь даже в Библии сказано – господь сотворил нас по своему подобию. А один учёный выдвинул теорию, что разумные инопланетяне должны иметь тела, аналогичные нашим – эволюционная целесообразность. А значит, строители корабля не слишком отличались от людей. Разве что носили другие причёски.

– А вы шутник, – снова засмеялась Ядвига.

– Вы посмотрите на окружающие дворцы, – продолжил я, не замечая, как оказался втянут в беседу. Но где ещё в Атлантиде я мог бы пообщаться с женским полом и блеснуть эрудицией? А информации у меня не мало. Я часто сопровождаю экскурсионные группы, и много слышу. – Аналогичные здания строят и на Земле. А знаете, почему? Высота потолков, размеры комнат и даже лестницы – оптимальны для человеческой расы. К тому же, в тех корпусах, где обнаружили работающие трансформеры, предлагаемая мебель подходит нашим телам. По мнению большинства учёных, ковчег можно назвать обителью богов, создавших нас по своему подобию.

– А почему хозяева покинули корабль? – поинтересовалась Ядвига.

– Никто не знает. Но вспомните, сколько на Земле брошенных городов. Память о них стёрлась в веках, и даже в народных преданиях не сохранилось упоминаний – Мачу-Пикчу, Махенджо-даро, Баальбек. А мифы говорят – впервые оказавшись там, люди обнаружили развалины. Что свидетельствует о древности, а так же о высокой цивилизации возводившей города. Учёные не могут объяснить, кто и когда строил, и почему бросил. То же и с ковчегом.

– Но здесь же должны остаться компьютеры, либо кристаллы памяти. Без искусственного интеллекта корабль не ожил бы.

– Мы пока не нашли центр управления. А пробы металла наружной обшивки не дают никакой информации. Кстати, судя по отложениям на корпусе, учёные оценивают возраст ковчега в пятнадцать тысяч лет. Но в космосе, в абсолютном холоде корабль находится словно в консервации. Поэтому невозможно установить конкретные даты.

– Мне не верится, что Атлантида древняя, – воскликнула Ядвига. – Кажется, только построена.

– В том есть и заслуга персонала. Когда люди впервые проникли внутрь, здесь хватало вековой пыли. Но после того как наполнились водоёмы, грязь смыли. И теперь вы можете любоваться и восхищаться детищем неведомых гениев. Механизмы ковчега автоматически запустились, и дали свет, воду, комфортную температуру и, представьте, даже воздух. Мы ведь свободно дышим, не задумываясь, откуда берётся кислород. А вот растения, к сожалению, не сохранились.

– Думаете, здесь росли деревья и трава?

– Многие учёные полагают, что ковчег не полностью расконсервировался. Воздуху необходимо постоянно обновляться, чтобы оставаться пригодным для дыхания. Значит, по логике, должен наступить следующий этап пробуждения, когда высаживаются растения. Учёные считают, данная операция запускается с пульта управления. Иначе сейчас мы гуляли бы по зелёному парку. Посмотрите, сколько здесь пустых углублений для газонов. Но люди так и не получили доступа к нижним уровням корабля.

– Я видела деревья у входа, – заметила Ядвига.

– Мы привезли сюда почву и высадили различные виды растений, чтобы проверить, смогут ли те прижиться. Как вы убедились, у нас получилось.

Мы ступили на один из мостиков, во множестве нависающих над реками Атлантиды.

– Это Гихон, – кивнул я на водоём. – Обратите внимание на ажурные переплёты ограждения – тонкие и изящные, будто кружевные.

А затем указал Ядвиге на прозрачные воды, пестрящие множеством обитателей.

– Здесь и рыбки есть! – воскликнула девушка, перегнувшись через перила. – Откуда?

– Думаю, вы слышали о шахтёрских канарейках?

– Да. Их берут в забой, чтобы контролировать уровень газов.

– Следуя тому же принципу, учёные запустили в реки Атлантиды мальков японских карпов. Есть у нас и птички. Животные раньше человека реагируют на негативные факторы.

– Логично.

– Видите, рыбки хорошо прижились. А значит, и людям ничего не угрожает.

– Как же здесь красиво! – воскликнула Ядвига. – Потрясающие виды. Я словно опять в Венеции. Такие же здания у реки и мосты. Надо сфотографировать.

– Зачем? – усмехнулся я. – Если купите виртуальный гид по ковчегу, получите видео Атлантиды с любого ракурса. А мне сейчас некогда заниматься фотосессией.

– Наверное, вы правы, – вздохнула девушка, закрывая сумочку. – Я и забыла, что нахожусь под следствием.

– А вам, как я вижу, доводилось иметь дело с полицией.

– Я журналист. И нам иногда приходиться сталкиваться с вашей службой.

– Ясно.

Девушка замолчала и, чтобы вернуть интерес собеседницы, я опять стал гидом.

– А знаете, Ядвига, вода здесь имеет тот же химический состав, что и в озере Байкал. То есть содержит идеально сбалансированный набор элементов для наших организмов.

– Значит, тоже древняя?

– По-моему, так нельзя говорить о воде. Она ведь живая, обладает энергией и постоянно обновляется. Учёные полагают, что с поднятием температуры внутри ковчега лёд оттаял, и водоёмы заполнились.

– А где жидкость находилась до разморозки?

– Понятия не имею. Но если подумать – до искусственного неба над вашей головой всего-то сто метров. А под ногами два километра полостей. И туда людям нет доступа. Кстати, вода в озере постоянно свежая. А значит, где-то проходит фильтры, минерализуется, и после вновь заполняет водоёмы.

– А почему не вырезали дыру, и не спустились уровнем ниже? Там, думаю, можно найти много интересного. Ведь древние механизмы до сих пор работают. Чем не вечный двигатель?

– Логично, – кивнул я. – И такие попытки неоднократно предпринимались. Здесь использовали лазеры, газовые резаки, и даже производили локализованный взрыв. Но так ничего и не вышло. Материал корабля поглотил энергию. Ковчег хорошо защищает себя от варваров, стремящихся разрушить целостность. А значит, построен в эпоху, намного опережающую нашу. Ведь у нас нет подобных технологий.

– Как интересно!

– Вот мы и пришли, – я остановился у шестого корпуса.

– Неужели? – удивилась девушка. – Я не узнала маршрут, где проходила с группой.

– Туристов обычно водят иными дорогами. Город большой, и чтобы осмотреть весь, потребуется много времени. Поэтому экскурсантам показывают лишь центральные магистрали. А мы прошли напрямик, сократами. Вот сейчас обойдём здание, и вы увидите дворец, где вас задержали.

– Да, теперь я узнала, – согласилась Ядвига, когда мы приблизились к главному входу. – Я благодарна вам, что показали город с другой стороны, и так много рассказали. Я не увидела бы Венецию, следуя с экскурсионной группой. Знаете, на всём протяжении нашего пути я любовалась дворцами, и теперь, думаю, у меня получится статья.

– Значит, так распорядилась судьба, чтобы вы нарушили правила музея, и затем попали в арестантскую.

– Возможно, – усмехнулась Ядвига и осмотрелась. – Проёмы в зданиях пустые. Согласитесь, дворцы выглядели б лучше, если бы имелись двери и оконные рамы.

Я остановился у входа, пропуская девушку.

– А может, вы привыкли, что проёмы не должны быть пустые? – сказал я, следуя за Ядвигой. – А создатели города не видели смысла закрываться. Да и от чего? От холода? Но здесь постоянно тепло. От грабителей? Сомневаюсь, что у цивилизации, построившей ковчег, в обороте находились деньги. Ведь даже в нашем мире оплата производится в электронном виде. Так что, я не вижу смысла в дверях, обычно лишь мешающих.

– Я хочу возразить. Разумное существо ценит уединение. И, кстати, любому есть, что скрывать от окружающих. Например, акт любви.

– Возможно, – усмехнулся я. – Значит, хозяева отключили двери и трансформеры, когда город погружался в спячку.

По мере того, как мы проходили по холлу, Ядвига замедляла шаги и замкнулась. А я пытался определить – почему? Не думаю, что журналистка причастна к убийству. Но поведение девушки кажется странным.

И в душу закрались подозрения. Но если размышлять логически, совершив преступление, Ядвига не стала бы демонстративно выказывать нервозность, чтобы не выдать себя. Или девушка настолько не владеет собой, что не может контролировать эмоции? Но ведь работает журналисткой, и должна уметь держать себя в руках.

Ощутив взгляд, Ядвига посмотрела на меня.

– Итак, где вас арестовали?

Девушка вздрогнула и словно вернулась к реальности.

– Там, – указала в сторону башни.

– Показывайте.

Журналистка вздохнула.

– Как здесь обойти? – спросила Ядвига, остановившись у натянутого шнура.

– Хм. А днём вас не волновал такой вопрос, – заметил я. – Вы перешагнули через канат и направились дальше.

– Откуда вы знаете?

– Видел в записи. Здесь установлены камеры.

– Тогда зачем мы пришли? – удивилась Ядвига. – Просмотрите отснятые материалы.

– Но мы же не можем расставить видеооборудование по всему городу в каждой из трёх тысяч комнат. За пределами канатов съёмка не ведётся. А сейчас покажите, где ходили.

– Тогда днём…. как бы объяснить, – замялась девушка. – Ну, я не контролировала себя. Честное слово. Я даже не знаю, что подвигло меня отстать от группы и переступить канат. А когда начал кричать солдат, я словно очнулась и с удивлением осмотрелась. Позже меня куда-то вели и ругали. Ну, примерно так.

– Ядвига, вы говорили, что не слушали экскурсовода. Отвлеклась?

– Наверное, – вздохнула девушка. – Я не могу объяснить. Не наказывайте меня строго. Ладно? А то мне влетит в редакции. Я сама оплачу штраф, лишь бы о нём не узнали на работе. Скажите, лейтенант, можно устроить? – закончила Ядвига умоляющим тоном.

– Решение суда вам придёт на домашний адрес. А сейчас я хочу увидеть комнату, где вас нашли солдаты.

Девушка тяжело вздохнула.

– Я не знаю, почему, но мне здесь не по себе, – заикаясь, произнесла Ядвига. – Большое преступление с моей стороны?

– Нет. Так мы идём?

Девушка колебалась, и на лице отразилась целая гамма эмоций. То ли боится, то ли стыдно признаться, что совершила неправильный поступок. Впрочем, личности с такими комплексами долго не протянут в журналистике. А если за Малиновски ходатайствовали, как говорил Бренер, из министерства, значит, с психикой у девушки в порядке. Так что за комедию ломает?

А если допустить, что Ядвига убийца? Тогда проявления страха объяснимы. Или эмоции можно истолковать по-другому? Но такое поведение наталкивает на определённые подозрения.

И вот девушка решилась. Гордо подняв голову и став выше едва не на пол метра (что не удивительно с её ростом), переступив канат, Малиновски направилась в башню. Я следовал за ней. По винтовой лестнице мы поднялись на этаж, свернули в правое крыло и прошли в боковую комнату.

– Я стояла здесь, – девушка остановилась у стены, расположенной напротив единственного окна. Из него открывается вид на Седьмую магистраль перед входом в здание.

– И на что вы смотрели?

– Не помню. Но когда солдат начал орать на меня, я рассматривала линию на стене. Наверное, деталь трансформера. Для трещины слишком ровная.

По рассказам бойцов службы безопасности, задержавших девушек, я сделал несколько схем. И теперь, достав планшет, убедился – Ядвига говорит правду. Виталий Гаврилов, арестовывавший Малиновски, упоминал, что та рассматривала стену. Показания сходятся.

Но почему журналистка нервничает? Что значит удивительная метаморфоза, произошедшая с ней? Из-за чего девушка замкнулась и поникла? Я слышал – у людей творческих профессий случаются нервные срывы. Помню, Ядвига говорила, что хотела понять душу ковчега. Может, этим и объясняются странности в поведении? Но, как с остальными девушками? У них тоже кратковременное помрачение рассудка?

А если здесь подготовленный теракт, и Малиновски одна из добровольных или случайных участников? Или какой-нибудь флеш-моб? Но пока у меня нет улик. А чтобы строить гипотезы, нужно время.

– Пойдём. Я увидел, что хотел.

– Да-да, – произнесла Ядвига, но не сдвинулась с места. Вот и пойми женщин. То не желают входить, то не выгонишь.

– Скажите, лейтенант, – робко спросила девушка. – Сегодня, в здании произошло какое-то преступление?

– О чём вы? – насторожился я.

– Сама не знаю, – замялась Ядвига. – Но…. у меня странное предчувствие. Здесь случилось что-то ужасное. Но я не знаю, почему так думаю.

– Хватит брать меня на мушку и проводить спиритические сеансы в надежде выманить информацию, – поддел я журналистку. – Идём. Вас ожидает возвращение на Землю, а меня ещё пять девушек.

– Нет, лейтенант, вы не понимаете, – выдавила Ядвига с осунувшимся и побледневшим лицом. – Здесь произошло страшное преступление. Я знаю.

А дальнейшие события развивались непредсказуемо. Будто сорвавшись с цепи, Ядвига устремилась к выходу. К своему удивлению, я увидел, как та перебежала мостик, связывающий левое и правое крылья дворца, и по лестнице заспешила наверх. Поднявшись ещё на этаж, журналистка свернула влево и вошла в ту самую комнату, где обнаружили мёртвое тело.

– Здесь произошло убийство! – воскликнула девушка, и подошла к углу, где недавно лежал труп. Хм. А я считал журналистку непричастной.

– Ядвига, вы, случаем, не телепат? Или ясновидящая?

– Нет, – покачала та головой. – Даже не знаю, что на меня нашло. Может, так действует сам город. Или космос. Я словно вспоминаю, но не могу…. Я уверена, здесь случилось что-то ужасное. Но…. очень давно. Нет, всё. Больше я ничего не знаю. Простите, лейтенант. Я наговорила лишнего. Я больше не хочу и не могу здесь оставаться.

И тут девушка побежала к выходу. Конские хвостики в ушах так смешно болтались, когда Ядвига прыгала по ступенькам. В полном недоумении я устремился за ней. А догнал уже на улице. Малиновски выглядела расстроенной. Глаза красные, а щёки мокрые от слёз.

Ядвига не позволила заговорить с собой, и не приняла слова утешения. Девушка будто отгородилась от мира стеной из мыслей и эмоций. Мы в полном молчании шли по экскурсионному маршруту. Так что, отстав от группы, журналистка ничего не потеряла. Но сейчас, по-моему, ей не до окружающих красот.

Я пытался расспрашивать Ядвигу об упомянутом ею преступлении, желая как-то связать с произошедшим сегодня убийством. Но девушка замкнулась и лишь просила прощение за вырвавшиеся слова.

Я быстро довёл Малиновски до шлюза, и поручил дежурившему у входа рядовому Строеву перевести девушку на корабль, пристыкованный к ковчегу. Ядвигу разместят в каюте и накормят. А завтра с первым же челноком отправят на Землю.

Распоряжение начальства выполнено – журналистка отпущена. У меня к ней больше нет вопросов, хотя поведение озадачило. Честно, расставшись с Ядвигой, я вздохнул с облегчением. Но меня ожидает ещё пять девушек.