Читать книгу Триумф полковника Вайнштейна - Александр Вейнгольд - Страница 7

Слепое пятно НКВД

Мой дядя Юлиан Геронимович Вейнгольд был арестован 14 февраля 1938 года и вскоре, 10 июня, расстрелян. Реабилитирован 5 января 1957 года. Так что и для меня, как и для семей миллионов других людей, оказавшихся волею судьбы под единодержавной властью изувера Сталина, аббревиатура НКВД имеет ярко выраженный негативный контекст. Однако всё же не настолько негативный, чтобы совершенно ослепить лютой ненавистью мой разум, ибо как шахматист я понимаю, что то, что я называю «Слепое пятно НКВД», не позволит мне хладнокровно установить столь необходимые для адекватного понимания случившегося причинно-следственные связи. Древнеримский историк Тацит не напрасно оставил своим будущим коллегам методологическую установку: «Sine ira et studio» («без гнева и пристрастия» [16]), которой любой исследователь обязан придерживаться в изучении эмоционально тяжёлых, кровавых отрезков истории. Например, при изучении многих ужасных событий 20 века, для адекватного понимания которых совершенно необходим холодный подход шахматного аналитика. Поэтому в предлагаемом ниже тексте мы последуем рекомендации Тацита и вслед за Ледяным Магом постараемся почти исключить из своих рассуждений категории «плохой» и «хороший», с тем чтобы минимизировать влияние на наши логические построения эмоций, свойственных обычному человеку и мешающих научному исследованию поразительной способности Бориса Вайнштейна просчитывать будущее.

В 1985 году к 40-летию Дня Победы тиражом в 100 000 экземпляров вышел сборник «Шахматы сражаются», в котором рассказывалось о шахматной жизни в СССР в период 1941–45 годов и о той посильной лепте, который советские шахматисты внесли в Победу. Автором-составителем сборника был известный шахматный литератор Борис Вайнштейн, к тому времени автор двух замечательных книг из всемирно знаменитой серии «Выдающие шахматисты мира» (ВШМ: «Импровизация в шахматном искусстве» и «Мыслитель»). В сборнике указывалось, что в грозном 1941-м Борис Вайнштейн был заместителем начальника Главного управления оборонительного строительства (ГУОС) Наркомата обороны, участвовал в легендарном военном параде 7 ноября 1941 года на Красной площади, он вспоминал: «В начале 1942 года я пришёл к мысли, что следует найти организационные формы шахматной жизни, и в первую очередь работы в госпиталях». [17] Тогда же усилиями Вайнштейна была сформирована Всесоюзная шахматно-шашечная секция, председателем которой в 1942–1945 годах он и был избран. В самом конце войны полковник Вайнштейн, спасший в военные годы очень многих шахматистов, был ранен и попал в полевой госпиталь неподалёку от Кёнигсберга… За службу на своем посту Борис Вайнштейн был награждён орденами Красной Звезды, Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», медалями «За оборону Москвы», «За оборону Сталинграда», «За боевые заслуги».

На страницах «Шахматы сражаются» особо был выделен список тех, кто «в ознаменование 40-летия Дня Победы Указом Президиума Верховного Совета СССР награждены орденом Отечественной войны». [18] Полковника Б. Вайнштейна в этом списке почему-то не было, как нам известно, впоследствии он скажет: «По большому счёту, мне хотелось бы только одного: чтобы шахматисты вспоминали меня тем, что за всю войну на полях сражений мы потеряли лишь несколько мастеров. … Не было ни одной другой области культуры, где бы так сохранили кадры!»

Предпоследняя глава «Шахматы сражаются» была посвящена радиоматчу на 10 досках США – СССР, состоявшемуся в сентябре 1945 года: в организации этого имевшего громкий всемирный резонанс матча полковник Борис Вайнштейн сыграл решающую роль. Только что пережившие страшную войну советские шахматисты со счётом 15,5:4,5 сенсационно разгромили сборную своих американских союзников, считавшихся до Второй мировой войны сильнейшими в мире. Пресса США непрерывно освещала ход матча, советским шахматистам неофициально передали слова Сталина: «Молодцы, ребята». [19] С рекордной быстротой была выпущена посвящённая этой исторической победе советских шахматистов книга, в которой Борис Вайнштейн, разумеется, не был даже упомянут… И дело здесь не только в том, что это был образцовый офицер, для которого единственно важным было лишь безукоризненное исполнение своего служебного долга и поиск и нахождение наилучших решений тех сложнейших задач, которые ставила перед ним та трагическая эпоха, в которой ему выпало существовать. Это связано и с наблюдаемым и поныне и широко распространённым непониманием того исторически обусловленного обстоятельства, что на территориях, которые полностью контролируются российским единодержцем, вовсе не подчинённые ему силовые структуры, а именно сам единодержец единолично несёт ответственность за то, что там происходит. И та эпоха в истории государства российского, когда целые поколения, по выражению полковника Вайнштейна, «Ленина ставили выше Христа» [8], не является исключением из этого постулата единодержавия: людям, однако, почему-то свойственно перелагать ответственность за произошедшее не на того, кто отдал высшее повеление, а на этого повеления исполнителей…

Ленин

Не подлежит сомнению, что выжить в ту эпоху, когда руководство огромной страны «Ленина ставило выше Христа», Ледяной Маг Борис Вайнштейн сумел – особенно с учётом места его службы! – лишь благодаря тому, что он обладал адекватным знанием некоторых основополагающих индивидуальных характеристик не только самого основателя СССР Владимира Ленина, но и сменившего его на посту российского единодержца Иосифа Сталина. Разумеется, сам гроссмейстер Ферзьбери на эту опасную для жизни тему не оставил нам почти никаких, даже косвенных свидетельств, кроме тех, что опубликованы в статье «Лаврентий Берия сумел бы…», где было указано, что он «категорически осуждает массовые репрессии сталинского периода и с высоты прожитых лет называет приговоры тех лет изуверством». Однако данная Ледяным Магом в этой же статье характеристика экономической системы СССР времён сталинского «Великого перелома» как такой смеси жёсткой капиталистической эксплуатации в промышленности, рабовладельческого строя в колхозах, феодальной системы в совхозах и казарменного расписания лагерной жизни, когда «были лагеря, где жилось лучше, чем на воле», практически не оставляет нам места для сомнений…