Читать книгу Антихрист - Алексеев Илья, Илья Алексеев - Страница 5

Следующее утро все же настало, и мой страх с ним отступил. Сев я стал в иступлении смотреть на единственный лучик солнца, что так нагло врывался в темницу печали и радостно плясал на полу. Засмотревшись на него мне вдруг, за последние дни, стало на душе так тепло и хорошо, аж слезы навернулись на глаза, а улыбка тонкими линиями разбежалась по лицу. Через минуту я уже смеялся так, словно не было стен, которые стесняли воздух и не давали мне выйти. В эти мгновения чувствовал себя свободнее, чем любой человек в мире, раб мне тогда казалось обладает большею свободою, нежели его хозяин, ведь он отдал ее сам в чужие руки. Свобода – кандалы, которые своевольно надевает на себя берущий в свою ответственность другого и, как кажется ему, обременяя его работой, но тем давая тому легкость от выбора и свободы. Господь вознамерился спасти нас и даровать нам жизнь, однако как горько Он ошибся, решив, что человек одумается, изменится и согласится нести бремя свободы. Я свободен и никто более, никто кроме меня. Мне вдруг снова стало нестерпимо смешно. Припадки смеха продолжались еще долго и сменялись агрессией, когда вставал и бил кулаком стены, которые под моими ударами понемногу обсыпались. Луч солнца так радовавший меня покинул комнату, даже не попрощавшись и оставив меня в полном одиночестве. Кошки стали скрести, и так грустно стало оттого, что мой верный друг покинул мою обитель. Слезы стали крупными каплями падать на холодный пол, увлажняя его. Голод стал съедать меня изнутри, высохшее горло почувствовало вкус пустыни. Заканчивался второй день моего пребывания здесь, а о своей дальнейшей судьбе я ничего не ведал. Меня не кормили ни разу, даже воды никто не принес. Чтобы выжить мне пришлось пить и есть все то, от чего мой организм так старательно избавлялся… За окном наступал уже третий день моего заточения, солнечный лучик не пожаловал сегодня ко мне в гости, потому что небо хмурилось и не захотело выпускать из дома солнце.

Я спал, а точнее сказать, что лежал в полудреме, стараясь уловить хоть какие-то звуки, однако так их и не улавливая. Спать в таких условиях было невозможно, поэтому меня удивляло то, как же лихо меня сморило в первую ночь. Дверь глухо скрипнула, послышались приближающиеся шаги, меня пнули в живот, чтобы проверить не сдох ли я еще, попробовав открыть глаза, ослепил яркий свет, потом схватили за локти и куда-то поволокли. Очухаться дали только, когда опустили мое немощное тело на холодный мраморный пол. Однако тут же приподняли на колени, за волосы опрокинули голову назад и окатили холодной водой. Я с трудом открыл глаза и увидел перед собой сидящего на троне мужичка с седыми волосами и уставшими щенячьими глазами. Понимание, что передо мной сидит очень богатый человек и убранства вокруг достойны его, пришло ко мне сразу, но все равно я оставался в замешательстве.

– Как звать тебя? – надменно поинтересовался старик, которого, как узнал позже, звали Понтий Пилат.

Я не знал, что ответить, поэтому назвал первое имя пришедшее мне на ум:

– Иуда.

– Знаешь ли ты, Иуда, отступника от церкви Иисуса?

– Встречал было его в своих странствиях по пустыне.

– С добром отнесся он к тебе?

– Направил в город, когда я заблудился.

– Хорошо, – Понтий Пилат задумался.

– Что же ты желаешь от меня, простого пастуха, о великий?

– Дабы ты стал на службе у меня. Пошел за Христом и каждое его слово записывал, а потом мне доносил.

– Лучше казнить меня велите, нежели доброго человека на смерть обрекать, о великий.

– Хитер ты, черт, заплачу тебе 30 сребряников, а коль все по совести выполнишь, то не будешь знать бедности, не надо будет тебе более овец пасти. Да ты с ответом не торопись, времени подумать много у тебя в темнице будет, – он щелкнул пальцами и меня поволокли.

– Согласен, согласен, – истерично заорал я, не желая возвращаться обратно в заточение. – Только скажи, где найти его?

– Так то лучше. Вымойте бедолагу, накормите вдоволь, дайте одежду новую, уложите в кровать, а по утру укажите ему, куда идти, – таков был его наказ слугам, который они беспрекословно выполнили.

Впервые я был сыт, свеж и опрятен. Мне постелили мягкую огромную кровать, которая, наверное, только у одного Понтия разве и была. Комната была под стать дворцу, отделана желтым и белым золотом. В углах на колонах стояли странные фигуры с человеческими телами, но с головами коровы, козы, быка и оленя. Конечно, тогда я не знал этих животных, ибо не видел их никогда, поэтому с огромным интересом стал рассматривать фигурки.

День подходил к концу. Пора было ложиться спать, но мне не хотелось, ведь завтра наступит новый день, который унесет в даль теплую кровать и сытный кров. Однако стоило лечь на перину, как сон утопил меня в себе.

С первыми лучами солнца мое сонное тело подняли и, указав сторону, в которую нужно идти, пнули под зад, и я пошел, даже окончательно еще не проснувшись. Жаркое солнце пустыни быстро разбудило меня. В горле опять почувствовался скрежет сухости. Тело вновь загорелось огнем. Однако мои муки продолжались не долго. К концу дня, когда солнце уже наполовину потухло, я, наконец-то, добрался до города.