Читать книгу Наследие богов. Посланец Октагона. Книга пятая - Алексей Корепанов - Страница 4

Они стояли посреди просторного кабинета и смотрели друг на друга. Эта безмолвная сцена продолжалась, по ощущениям Габлера, бесконечно долго, и наконец Шацкий произнес:

– С возвращением, Кристиан.

Габлер едва заметно кивнул и промолчал.

На грубоватом лице грэнда не отразилось никаких эмоций.

– Присядем, – сказал Шацкий, повел рукой в сторону кресел, окружавших низкий овальный стол, и первым направился туда.

Хотя эльфийские уши грэнда стояли торчком по бокам лысой головы, но походка казалась усталой. Одет он был как обычно – блеклая рубашка сливалась с такими же блеклыми джинсами. Создавалось впечатление, что Солтио Шацкий по утрам напяливает на себя первое, что подвернется под руку.

Габлер постоял на месте еще секунды две, давая Шацкому понять, что не намерен моментально откликаться на его предложение. Но сообразил, что такое поведение неуместно и тоже зашагал к креслам. И отметил, что палатинец не стал лезть с рукопожатием – понимал, что его протянутая рука может быть проигнорирована. И хотя чувствительный нос Габлера был тут ни при чем, Крис отчетливо ощущал, что в этом кабинете пахнет враньем. Ему вспомнились слова пилота особого отряда: «Бывает такое: лично тебе человек ничего плохого не сделал, а ты ему не доверяешь. Вот так и с Шацким. Вроде и без двойного дна, но все равно…»

Он опустился в кресло, которое стояло по другую сторону стола, наискосок от грэнда, и поступил так умышленно, чтобы не сидеть прямо перед ним. Впрочем, Шацкий, казалось, не обратил на это внимания. Его лицо было сосредоточенным и таким же усталым, как и походка. Габлер чувствовал себя напряженным, словно очутился на плацу перед легатом*. Ему вдруг захотелось глотнуть коньяку, и он невольно потрогал карман, где скучала так и не допитая бутылка.

* Легат – командующий армией (легионом) в составе Стафла.

«Коньяк свой забери, – сказал ему Юрген Роймер, когда либурна совершила посадку на космодроме Твинса севернее Грэнд Ромы. – А то подумают, что это твинсеры тут расслаблялись».

Коньяк он забрал.

Едва либурна коснулась земли, как к ней подскочил вместительный черный «жук» преторианцев. Для сопровождения Габлера в Октагон выделили целую четверку здоровенных парней, вооруженных не то что до зубов, а по самую макушку. И это при том, что твинсеры не имели никакого намерения расставаться с ним. Роймер, Голичич и Медьеши вслед за Габлером забрались в машину – кстати, поражающих устройств в ней и на ней тоже хватало, – и «жук», не развивая предельную скорость, двинулся к столице Империи. Не полетел, а поехал по дороге, неся в своем чреве очень важную персону.

«Еще бы на руки меня взяли», – подумал Крис, косясь на сосредоточенные лица преторианцев.

Правда, у осотов лица были такими же.

Когда из-за горизонта выплыла и начала возноситься к небесам белая громада Октагона, он ощутил какой-то душевный трепет. Это был не страх, нет. Это было какое-то странное чувство, и отнюдь не из разряда приятных.

«Жук» доставил Габлера до подъезда Октагона, а дальнейший путь он проделал в компании одних твинсеров. В кабинет Шацкого Габлер вошел вместе с Роймером.

– Задание выполнено, – отчеканил командир Осота.

– Спасибо, Юрген, – сказал Шацкий, поднимаясь из-за стола. – Посиди пока со своими парнями в холле, хорошо? Или пойдите кофе попейте. Я вас вызову, когда надо будет.

– Понял, – кивнул Роймер. – Кофе не кофе, а что-нибудь витаминное обязательно выпьем.

Он ушел, оставив Габлера наедине с Шацким, и Крис подумал: хорошо, что тут нет полковника Айона. Иначе разговор мог бы закончиться чем-нибудь неприятным. Для полковника. Для широкой, сработанной тупым топором физиономии полковника.

И вот теперь они сидели, разделенные столом, – высокопоставленный служащий Палатина, готовый всех порвать за интересы Империи, и он, Кристиан Габлер, – как выяснилось, служащий того же Палатина… и тоже готовый отстаивать Империю. Во всяком случае, в данной ситуации.

– Ну что? – прервал наконец молчание Шацкий. – Допрыгался, Кристиан? Посодействовал беллизонцам? Мы остались без Копья – и вот тебе результат: Соседи уже вперлись в наш дом. Ты именно этого хотел?

– В том, что Босс лишился Копья, виноват он сам, – невольно сжав кулаки, парировал Габлер. – Потому что обещания нужно выполнять. А насчет моего содействия – они… она и без меня справилась. Ценой собственной жизни.

– Уж в этом-то Цезар Юлий ничуть не виноват, – холодно усмехнулся палатинец.

Габлер резко подался к нему:

– Ага, значит, согласен с моей первой фразой!

– Не передергивай, Кристиан, – поморщился Шацкий.

– А ты не трать время на пустословие, – вновь не остался в долгу Габлер. – Есть ведь дела и поважней. Если я нужен – используй, я готов.

Грэнд остро взглянул на него:

– Хочешь замазать все свои прежние фокусы?

– Нет, – мотнул головой Габлер. – Просто вижу в чужаках угрозу Империи. Что бы они там ни говорили. А насчет фокусов… Сочтете нужным – наказывайте, я бегать не намерен. Но не сейчас.

– Наказать – дело нехитрое, – задумчиво протянул Шацкий. – Или не наказывать. Целесообразно ли, так сказать, бить своих?

– А я уже свой?

– Ты сотрудник Преториата Септем Администрации Императора.

– Спасибо, что сообщил. А почему ты решил за меня?

– Потому что ты тянул с решением. Я поступил так, как нужно было поступить в сложившейся ситуации. Можем обсудить этот вопрос потом, а сейчас давай перейдем к делу. Расскажи поподробней о твоем контакте с наблюдателем. Что именно он говорил… ну, или мысленно передавал?

– Он был краток. Констатировал, что Босс остался без Копья – это раз. Заявил, что теперь можно сюда, к нам, переселяться – это два. И в-третьих, заверил, что никакой войны между нами не будет, поскольку они намерены жить мирной жизнью. Мы, мол, ставим вас, то есть нас, в известность. Вот и все.

– Никакой войны не будет… – Шацкий закрыл глаза и медленно помассировал пальцами веки.

– А вторглись, не дожидаясь нашего согласия, – заметил Габлер.

Грэнд убрал руки от лица и взглянул на него:

– Именно, Кристиан. Именно. Они появились сразу в четырех наших системах, включая эту, и я думаю, что пока мы имеем дело только с первым этапом вторжения. И уже на этом этапе мы лишились одного крейсера. Из легиона «Диана».

– Что?! – Габлер изумленно откинулся на спинку кресла. – Произошло боестолкновение?

– Трудно сказать… С крейсера на базу поступило сообщение: преследую неопознанный объект, движется к Хоккайдо Четыре. Желтая сфера под сто километров в диаметре. На крейсере объявили полную боевую – и все, тишина. Больше никаких сообщений. Потом эта сфера зависла в десятке миллионов километров от Четвертой Хоккайдо… как ни в чем не бывало, так сказать. Гуннарссон, легат «Дианы», направил туда сразу три крейсера, поставил задачу расколошматить пришельца… Но тут мы успели вмешаться, так что машины Стафла сейчас висят там, но близко к чужаку не подходят. И такая же ситуация в системе Майесты и системе Орка. А сколько таких шариков в других местах – неизвестно. Десятки? Сотни? Тысячи? – Шацкий умолк и вновь потер глаза.

– Ничего себе… – пробормотал Габлер. – Крейсак уничтожить, да еще при полной боевой – это не комара прихлопнуть, тут такая силища нужна… А как же все эти разговоры о мирных целях? Хотя нет, понятно: он открыл огонь – и схлопотал в ответ…

– Скорее всего, так оно и было, – согласился палатинец. – Поэтому сейчас просто висим. И чужаки висят. И никаких попыток контакта с их стороны…

– А что, если они облучат экипажи крейсаков, как Янкера облучили и других? – встревоженно предположил Габлер. – Сделают из них марионеток…

– Не сделают, – заверил Шацкий. – Мы давно уже приняли меры. Крейсеры надежно защищены от такого воздействия. – Он замолчал, и вдруг лицо его ожило, и даже эльфийские уши, кажется, шевельнулись. – Они сказали тебе, что Цезар Юлий остался без Копья, поэтому можно переселяться сюда. А почему они не принимают во внимание Копье беллизонцев? Выходит, они в курсе всех наших дел? Знают, что эти твои поганые жрецы отделились от Империи? Или?.. – Шацкий пристально взглянул на Габлера. – Или никакого Копья у беллизонцев нет? Это всего лишь блеф, Кристиан? Да?

– Копье у них есть, – твердо ответил Габлер. Лгать ему было легко, потому что лгал он лжецу. – Не поддельное, а самое настоящее.

– Тебе не кажется, что Копий в последнее время развелось как-то слишком уж много? – прищурился палатинец. – Откуда оно у них взялось?

– Ульдеу, – коротко сказал Крис.

– Что это значит?

– Погружение. Погружение в прошлое. И это не выдумка. Низа… Анизателла погружала и меня, реально погружала. Я был в далеком прошлом… Солтио. И это был не сон, не иллюзия. Это была самая реальнейшая реальность.

– Беллизонцы забрали Копье из прошлого?

– Да. Из земного прошлого. По словам Анизателлы, некие боги, в глубокой древности явившиеся с небес, оставили на Земле несколько раналлаксов. Один из них находился на острове Атлантис и получил у местных жителей название «Небесный Коготь». Вот это самое Копье она и разыскала в прошлом и вытащила отттуда.

– Какая-то сказочная история, – недоверчиво произнес Шацкий.

Габлер пожал плечами:

– Можешь не верить – ничего от этого не изменится. Теперь Небесным Когтем владеют беллизонцы. Точнее, служители Триединого.

– Так почему же это не остановило чужаков? – задумчиво спросил палатинец. – Они действительно многое о нас знают?

– Выходит, так, – кивнул Габлер. – Нам же неизвестно, сколько наблюдателей они сюда забросили. Так что, возможно, мы у них давным-давно как на ладони. И еще они знают, что грэнды запросто могут нарушить собственные обещания. Наверное, чужаки это учитывают.

Если он надеялся, что Шацкий как-то отреагирует на его слова, то ошибся. Палатинец уперся взглядом в столешницу и, кажется, о чем-то сосредоточенно размышлял.

– У беллизонцев есть Копье, – наконец медленно начал он. – А у нас Копья нет. – Он поднял глаза на Габлера. – У Братства Хранителей нам забрать Копье удалось…

– И поэтому ты только что решил послать меня на Нова-Марс, чтобы я забрал Копье у служителей Беллизона, – подхватил Крис.

Шацкий промолчал, а Габлер продолжил:

– Выкинь из головы эту идею. Навсегда. Даже если вы сбросите на храм беллизонцев ядерную бомбу, она провалится в далекое прошлое и взорвется там, не причинив храму никакого вреда. – Он и сам почти поверил в эту родившуюся у него только что выдумку. – Любое поражающее устройство, примененное против храма, окажется в прошлом. Напрасный труд.

– Создается такое впечатление, что они тебя заколдовали, – мрачно сказал Шацкий. – Чего ты о них печешься, Кристиан?

– Так и действительно заколдовали, – подтвердил Габлер. – И меня, и Гранату… то есть Мхитаряна. Кстати, вы его уже отпустили?

– И веронцы тебя тоже заколдовали, когда вы куролесили тут, в столице? – вопросом на вопрос ответил Шацкий.

– Меня с ними временно объединила только одна цель: Анизателла, – пояснил Крис. – Та самая Анизателла, которая, по твоим словам, скончалась на Аполлоне и была там же кремирована.

– Я говорю так, как считаю целесообразным, – ледяным голосом отчеканил Шацкий. – А целесообразным я считаю все, что направлено на благо Империи. И заметь, я не рассспрашиваю тебя о твоих контактах с веронцами.

Габлер хмыкнул.

– Можешь и расспросить. Хотя, я думаю, ты сам понимаешь, что ничего о себе они мне не говорили.

– Есть дело поважнее: чужаки.

– Чужаки чужаками, а как насчет Мхитаряна? Он на самом деле действовал не по своей воле. Так отпустили вы его или нет?

– Пока нет.

– Почему? К беллизонцам его затащил я… Точнее, в храм его послал ваш Айон, а я Мхитаряна успел выдернуть из общей могилы. И Анизателла взяла под контроль наше сознание. И экипаж брига Осота тоже взяла под контроль. Реально! Так почему вы не отпускаете Мхитаряна?

– Честно?

– Ну, попробуй…

– Мы не знаем, чего от него можно ожидать. А что, если он так и остался управляемым извне?

– Тогда и я остался! – воскликнул Габлер. – Хотя все это полная ерунда. Внешнее управление закончилось вместе с гибелью Анизателлы. Сейчас нет никакого подчинения!

– Может быть, и нет, – медленно произнес Шацкий, глядя в пол. – Но лучше подождать.

Габлер прищурился:

– Значит, и меня изолировать надо?

– Обойдемся без этого. И Мхитарян твой, скорее всего, вернется в Стафл, не переживай.

– Хочется верить…

– Ладно, пока забыли о Мхитаряне. Проблема в другом… – Шацкий помолчал, и вид у него вновь был задумчивый. – Почему чужаки выжидают? Присматриваются? Изучают, так сказать, обстановку? Мы не дергаемся, но нервы, сам понимаешь, на пределе. Если эти шарики заметит кто-то еще, какие-нибудь случайные наблюдатели, то последствия могут быть очень неприятные. А нам только этого не хватало… – Шацкий опять помолчал, вперившись в стол перед собой. – Может, чужаки прикидывают, как поудобней и побольней по нам шандарахнуть?

«Роймер тоже так считает», – хотел сказать Габлер, но вовремя прикусил язык.

– В общем, положение неопределенное, – подытожил Шацкий. – И мне такое положение очень не нравится, Кристиан. И не только мне, разумеется.

– Это понятно, – сказал Габлер и достал из кармана плоскую бутылочку. – Прими дозу – полегчает. – Он поставил коньяк на стол.

Шацкий долго смотрел на бутылку, потом молча встал и зашагал через кабинет, исчезнув из поля зрения Криса. Габлер не оборачивался, прислушиваясь к шорохам за спиной.

– Наливай, – коротко сказал палатинец, вернувшись с двумя коньячными бокальчиками в руках.

Свою порцию Шацкий выпил залпом, не смакуя, и выдохнул через стиснутые зубы. Габлер тоже выпил, подался вперед в кресле и задал вопрос:

– Мне предназначена роль контактера, правильно?

– Правильно, Кристиан, – ответил Шацкий. – Пойдешь один. Без оружия. На обычной спасательной шлюпке. Их реакцию, сам понимаешь, предсказать невозможно, так что… – Грэнд замолчал.

– Понимаю, – сказал Габлер. – Думаешь, получится?

– Почему нет? – поднял на него глаза Шацкий. – Они ведь уже общались с тобой.

– Собственно, я тоже на это рассчитываю. А если что, – Габлер усмехнулся, – «сладка и прекрасна за родину смерть», как сказал Гораций.

– И очень хорошо сказал. – Шацкий вынул из нагрудного кармана унидеск и пошевелил пальцами над панелькой. – Юрген, отставить витамины, мы тебя ждем.

«Без оружия – это правильно, – подумал Габлер. – Другое дело – пойдут ли они на контакт. Они ведь действуют по какому-то своему плану, и на нас им, видимо, наплевать. Но постучусь – может, и откроют…»

– Сейчас отсюда поедешь на космодром, – деловито сказал Шацкий, уже убрав унидеск. – Оттуда – в зону соприкосновения, на бриг Роймера. Шлюпка на бриге есть, я еще до твоего мейла имел в виду такой вариант, только с другим исполнителем. Вернее, с исполнителями.

– А Босс знает, что ты намерен отправить к чужакам именно меня? – спросил Габлер.

– Если ты имеешь в виду Императора, то да, знает, – ответил Шацкий. – Его, как ты сам понимаешь, эта ситуация волнует уж никак не меньше, чем меня или Стива.

– И как он воспринял такое известие? – продолжал допытываться Крис. – Я же вроде этот… отступник… Или как там это называется?

– Это называется ренегат, – сказал палатинец. Его лицо было непроницаемым. – Мягко говоря. Император воспринял такое известие с надеждой. Он уверен, что ты справишься и вновь поможешь Роме Юниону. Несмотря на все твои, так сказать, выходки. Сейчас у нас задача только одна: разобраться с чужаками. Все остальное подождет.

– Ага-а, – протянул Габлер. – Значит, разберетесь с чужаками, а потом и за меня возьметесь.

Шацкий строго посмотрел на него.

– Это зависит от тебя, Кристиан. От твоего желания работать с нами вместе. А дел у нас хватает.

Габлер начал подбирать слова, чтобы в не очень резкой форме высказать свое мнение по поводу дальнейшего сотрудничества, но в это время дверь открылась, и в кабинет вошел полковник Айон в своем обычном мундире цвета пепла. Увидев Криса, полковник замедлил шаг, и лицо его стало сначала багровым, а потом чуть ли не черным.

– Явился, предатель! – прорычал он, грозно сверкая глазами. – Думаешь, что отмоешься? Не отмоешься. – Он остановился у стола, сверху вниз глядя на Криса. – Тебя судить надо, Габлер, и тебя обязательно будут судить! И очень жаль, что у нас нет смертной казни!

Габлер стиснул зубы и сжал кулаки. Медленно встал с кресла и сделал шаг к полковнику.

– Согласен с тобой, мистер Айон, – процедил он. – Тот, кто послал файтеров на верную смерть в храм служителей Триединого, безусловно, заслуживает смертной казни! А я убежден, что приказ отдал именно ты!

– Что-о?! – выпятив грудь, взревел полковник. – Да как ты смеешь бросаться такими обвинениями? Да, приказ отдал я, но убил их не я, а твои приятели беллизонцы! Это какую же надо иметь наглость, чтобы говорить такое!

Шацкий с неожиданным проворством вскочил на ноги и оттеснил полковника от Габлера.

– Спокойно, Стив, спокойно! Сейчас не время.

В этот момент в дверном проеме возникла фигура командира Осота – войдя в кабинет, Айон оставил дверь распахнутой.

– Юрген, забирай Габлера – и на космодром! – быстро распорядился Шацкий, продолжая отгораживать полковника от Криса. – Лично контролируй! Транспорт тот же, стоит у подъезда. Кристиан, вперед! Удачи!

Габлер не стал медлить. Бросив напоследок взгляд на взъерошенного Стивена Айона, он молча пересек кабинет и вслед за Роймером вышел в коридор. В прилегающем к коридору холле сидели в окружении больших вазонов с зеленью Настя Голичич и Арпад Медьеши.

«Значит, сейчас не время, Солтио? – подумал Габлер. – Но оно придет, так надо понимать? Ладно, доживем – увидим…»

– Меня посылают на контакт с чужаками, – сказал он твинсерам, шагая к лифту.

– Ого! – вскинул брови Роймер. – Почему именно тебя?

– Потому что я с ними уже общался.

По лицу командира Осота было видно, что он хотел бы узнать побольше, но Роймер сдержал себя. Настя и Арпад помалкивали.

…На космодром Габлера и твинсеров доставил тот же самый «жук» с теми же преторианцами. И уже там дорогу машине преградил обогнавший ее по воздуху и быстро приземлившийся красный уникар с широкой белой полосой вдоль всего корпуса. Оттуда вышел невысокий темноволосый мужчина в элегантном костюме под цвет волос. Мужчина требовательно поднял руку и быстро зашагал к «жуку». Лицо его было Габлеру знакомо, и он почти сразу вспомнил имя: Мигел Бержерон. Представитель Императора. Преторианцы тоже знали, кто это такой – «жук» замер на месте, и его задняя дверь открылась.

– Мистер Габлер, надо прогуляться, – сказал Бержерон, поздоровавшись со всеми. – Буквально пять минут.

«Будет давать советы, – подумал Крис. – Напутствовать».

И не ошибся. Когда они отошли от «жука» на два десятка метров, представитель Императора остановился и поднял глаза на Габлера. Глаза тоже были темные и глядели очень серьезно.

– Шацкий почему-то решил, что представителю Императора совсем не обязательно присутствовать при твоем с ним разговоре, мистер Габлер. Сейчас я не буду давать оценку этому решению… В общем, это наше внутреннее дело, и его можно отложить на потом. Речь пойдет о другом. Мистер Габлер, я прошу или даже требую, как от себя лично, так и от имени Цезара Юлия. Если контакт состоится, ты должен узнать как можно больше о намерениях пришельцев, но ни одним словом не обозначать наши намерения.

– Да я, собственно, о них и не знаю, – сказал Габлер.

– Я имею в виду твою позицию, – объяснил Бержерон. – Какой бы она ни была. Задавать вопросы, выслушивать ответы – и все!

– А если они тоже будут задавать вопросы?

– Значит, скажешь, что передашь эти вопросы руководству. Никакой самодеятельности!

– Понял, – кивнул Габлер.

– Не думаю, что они зададут вопрос насчет наших крейсеров – по-моему, любому было бы ясно, почему они там находятся, – но если зададут, твой ответ должен быть таким: это ни в коем случае не демонстрация силы! Просто мы не можем оставить инородный объект без внимания. Наблюдение – не более того.

– Понял, – повторил Габлер. – Только где гарантия, что они скажут мне правду?

– Гарантии нет, – согласился Бержерон. – Но ничего другого нам не остается. Превентивный удар мы уже нанесли – и мгновенно потеряли крейсер. Конечно, это был не удар, а укол, ударить-то мы можем и гораздо сильней, но… Силовые методы оставим на крайний случай. Еще раз повторяю: твоя задача – узнать как можно больше. Надеюсь на тебя, мистер Габлер. Мы все надеемся на тебя…

* * *

В каюте либурны не было обзорного экрана, и шар чужаков Габлер увидел, только когда оказался в спальном помещении брига особого отряда – одна из переборок превратилась в экран внешнего обзора. Промелькнула на фоне шара отстыковавшаяся от брига либурна, и Крис смог разглядеть его во всех подробностях. Впрочем, никаких подробностей и не было. На черном фоне космоса сиял отраженным светом Юпитера желтый шар. Каждый квадратный метр его поверхности – во всяком случае, на боку, обращенном к бригу, – ничем не отличался от других квадратных метров. С такого расстояния корабль Соседей не выглядел чем-то уж очень грандиозным, но, посмотрев на окружавшие его палочки крейсеров, можно было оценить, насколько он превышает их размерами. Шар был словно соединен невидимым стержнем длиной тридцать восемь миллионов километров с Вери Ромой, бегущей по орбите вокруг Юпитера, и не отставал от нее. Бриг Осота вместе с крейсерами осуществлял сопровождение незваного пришельца из другой Вселенной. Незваного – в этом-то и была вся проблема.

Перебравшись вместе с твинсерами с либурны на бриг, Габлер увидел знакомые лица. Долговязый Яннис… Тауфик… Разван… Гамаль… Узкоглазый Ку… Хиранья Дахал… Орти… Не было только уволенного из отряда Нери Арсе и погибшего на Аполлоне Кирилла Устинюка – их заменяли новички. Твинсеры встретили бывшего коллегу сдержанно, без приветствий и дружелюбных улыбок – почти так же, как в тот раз, когда он впервые оказался на борту черного брига, взявшего курс на Амазонию, чтобы поймать Годзиллу – Юрия Гальса. Но если тогда он был для них непонятно кем, то теперь являлся представителем Октагона, прибывшим с каким-то заданием. Поэтому многословием эта встреча не отличалась. Один лишь Ку, пожав руку Габлеру, поинтересовался:

– Ну и как тебе в Октагоне?

– Да пока никак, – ответил Крис.

– Лихо ты прыгнул. Неожиданно.

– Как-то само собой получилось.

– Ага, – иронично усмехнулся Ку. – Так всегда и бывает. Но если надоест штаны просиживать в кабинете – возвращайся.

– Видно будет…

Когда Габлер вдоволь налюбовался на корабль чужаков, Роймер повел его в ангар, к спасательной шлюпке. Судя по надписи, ее забрали с галеры «Тит Манлий Торкват». Глядя на это суденышко, Крис вспомнил, как ему пришлось на такой же шлюпке удирать с борта другой галеры – «Луций Корнелий Сулла Фэликс». А удирал он тогда от Низы… Рядом со шлюпкой лежал на полу приготовленный кем-то для него легкий белый скафандр. Габлер принялся надевать его поверх джинсов и свитера, а Роймер молча наблюдал за этим процессом. И лишь когда Крис облачился, оставив шлем откинутым за спину, командир Осота заговорил:

– Не знаю, что тебе рассказывал Бержерон, но послушай и меня. Ты там поосторожней. Не вызывающе, однако с достоинством. Дай им понять, что мы не в восторге от их присутствия, но с угрозами притормози. Просто намекни, что у нас достаточно средств для хорошего пинка.

Роймер не знал о том, что произошло с крейсером Стафла в системе Дианы, а Габлер не стал сообщать ему о случившемся. Не давали ему таких полномочий.

– Главное, чтобы они вышли на контакт, – произнес он, подтягивая перчатки. – А что говорить, я знаю.

– И держи себя уверенно, понял? Максимально уверенно!

– Постараюсь.

– Если они будут угрожать, – продолжал командир Осота, – и ты почувствуешь, что дело плохо – сигналь. У меня есть связь со всеми крейсерами, так что влепят пару-тройку ракет им в бок, чтобы отрезвить.

– Не думаю, что это будет правильно, – возразил Крис. – Лучше обойтись без применения оружия. Да и указания такого я не получал от Бержерона. Ладно, я поехал. Выталкивай.

– Ну, как знаешь… Удачи!

Габлер забрался по скобам на крышу спасалки, нырнул в люк и закрыл его. Подошел к пульту, на всякий случай проверил готовность шлюпки к полету и, стоя, обеими руками ухватился за поручень. Посмотрел назад сквозь ее прозрачный корпус. Роймер уже покинул ангар, а значит, с секунды на секунду должен сработать пушер*.

* Пушер – толкатель.

Так и оказалось. Створки ворот ангара разошлись, и пушер вытолкнул шлюпку в открытый космос. В отличие от брига, в спасалке не было искусственного тяготения, поэтому все дальнейшие манипуляции Габлер проделывал уже в невесомости. Двумя короткими импульсами маневровых двигателей он нацелил шлюпку на корабль чужаков и буквально на миг включил главный двигатель. Уменьшать площадь прозрачности корпуса Габлер не стал – при таком коротком полете неприятное ощущение пребывания в черной бездне просто не успеет возникнуть. Да и не смотрел он в эту бездну, сосредоточив все внимание на желтом шаре чужаков.

Внезапно в памяти всплыла картинка из школьного детства. Однажды летним днем он и Эрик Янкер, перейдя вброд обмелевшую Синюю реку, добрались до окраины Супергольма. В этих местах двум друзьям еще не приходилось бывать. За рощей с увядшей от жары листвой им открылся великолепный пейзаж из арт-объемок про древние земные времена – заброшенный завод. Правда, потом Крис выяснил у отца, что это вовсе не завод, а водозабор времен первопоселенцев, но разве от такого уточнения что-то менялось? Главное – им было ужасно интересно лазить по заросшему высокой травой и кустарником памятнику старины. И вот там они наткнулись на широкий колодец, дно которого скрывалось в темноте. Из этой темноты могли в любую секунду выскочить зубастые монстры, и смотреть туда было захватывающе и страшно. Примерно такие же чувства испытывал Габлер, глядя на приближающийся желтый шар пришельцев. Одно дело – общаться с каким-то почти иллюзорным наблюдателем и совсем другое – видеть прямо по курсу вполне материальный объект с вполне реальными чужаками. Может быть, такими же лжецами, как Солтио Шацкий, а то и похлеще…

– Как ты там, Габлер? – раздался с пульта голос Роймера.

– Все нормально, – отозвался Крис. – Во всяком случае, пока назад не разворачивают и на поражение не стреляют. А дальше посмотрим.

– Понял. Если что – ныряй за борт, подберем.

– Принимается.

Габлер старался контролировать себя, но справиться с волнением у него получалось плохо.

Мгновения быстро сменяли друг друга, но сердце стучало еще быстрей. Объект пришельцев был уже не перед шлюпкой, а под ней, и из шара превратился в плоскую желтую поверхность. На ней по-прежнему не было заметно никаких деталей. Шлюпка нацеливалась на эту поверхность носом, и Габлер протянул руку к пульту, чтобы развернуть спасалку на сто восемьдесят градусов и снижаться кормой вперед – но покачнулся и отлетел от пульта. Потому что шлюпка вдруг дернулась и, резво набирая ход, устремилась вниз, словно кто-то потащил ее на веревке. Столкновение на такой скорости с объектом пришельцев не сулило ничего хорошего, но Габлер не думал об этом. Не успел подумать об этом. А успел он только надеть шлем – и…

И шлюпка врезалась в желтую громадину чужаков.

«Блип!» – это было все, что промелькнуло в голове у Криса.

Удар…

Удар?

Не было никакого удара. Шлюпка словно провалилась в болото, странное, очень податливое болото с белым содержимым – Габлер видел его сквозь прозрачный корпус спасалки. Капсула погружалась все глубже, постепенно принимая горизонтальное положение брюхом вниз, и он уже стоял на ногах, но никак не мог отойти от шока и собраться с мыслями. Единственное, что он понял на уровне подсознания – здесь была повышенная сила тяжести. Наконец капсула замерла, и Габлер с трудом отлепил руки от поручня. Он не помнил, когда ухитрился вцепиться в него. Ноги дрожали, но Крис продолжал стоять, не обращая внимания на эту дрожь. Он во все глаза смотрел на невероятное явление – белая субстанция, в которой находилась шлюпка, проникала сквозь корпус – герметичный корпус! – и растекалась легкой дымкой. Она каким-то образом пробралась и в шлем, и Габлер ощутил горьковатый запах, не похожий ни на один из известных ему. Дымка проникла в легкие, и у него слегка закружилась голова…

«Спокойно! – сказал он себе. – Соберись! Вряд ли они намерены тебя отравить. Если бы хотели убить, могли прихлопнуть еще на подлете».

Он старался дышать ровно, но у него это плохо получалось – дыхание участилось, сердце колотилось, как файтер в запертую дверь кабака. Рот был полон горечи, хотелось сплюнуть – но не будешь же плеваться в шлеме… Сквозь белизну за бортом проступали какие-то неясные контуры, они что-то напоминали, однако Габлер никак не мог сообразить, что именно. Внезапно он понял, что ему нужно выйти из шлюпки. Обязательно выйти!

Габлер подался к пульту, чтобы связаться с Юргеном Роймером, но никакой связи не было. Он был отрезан от внешнего мира.

Что-то внутри продолжало требовать, чтобы он покинул шлюпку, и Габлер подчинился этому требованию. Ноги по-прежнему дрожали, переставлять их было тяжело. Да, здесь явно присутствовала повышенная гравитация. Вероятно, именно такая сила тяжести была привычной для чужаков. Обливаясь потом, с бешено прыгающим сердцем, чуть ли не задыхаясь, Габлер добрался до люка, поднялся по скобам и с трудом повернул рукоятку запора – рука не хотела слушаться. Выбрался на крышу спасалки и огляделся. Вокруг, как и прежде, было белым-бело, и продолжали маячить в белизне очертания чего-то непонятного… вернее, почти понятного, но еще не проявившегося до конца.

Он, держась за скобы, спустился спиной вперед с едва заметной крыши капсулы и осторожно поставил правую ногу на скрытую белизной поверхность, на которой стояла шлюпка. Под подошвой была не трясина, а твердь. Габлер опустил на нее и левую ногу и медленно повернулся. Увиденное заставило его сделать несколько шагов вперед, а потом он застыл, буквально пожирая глазами открывшуюся картину. Наконец-то прояснившуюся знакомую картину.

Перед ним было озеро. Небольшое каплеобразное озеро с теплой водой, где так приятно по ночам купаться с девчонками – он это знал точно. За озером карабкались в гору игрушки-дома самой разнообразной раскраски, окруженные деревьями и цветниками. А на этой стороне тянулась вдоль берега и полосы деревьев широкая дорожка с длинными фигурными скамейками. Крис помнил, что эта дорожка начинается от лестницы, ведущей с Квадратной площади, и заканчивается у пивной «Меларен», знаменитой своими террасами. Возле пивной – и это он тоже помнил – стояла, а точнее, сидела статуя Октавиана Августа, выглядевшая там как-то неуместно. На колени римскому императору кто-нибудь время от времени бросал пустой стаканчик…

Это была Упсала – город на его родной планете Форпост. Город, где несколько лет тому назад он и Эрик Янкер учились в нэви-колледже*. Упсала, которую он покинул не по своей воле, так и не доучившись, – и путь в звездные капитаны окончился тупиком. Но почему-то здесь было безлюдно, никто не купался, и не скользили по воде прогулочные лодки. И небо… Вместо неба висела над городом все та же легкая белая дымка. Сзади, из-за деревьев, – там должны были стоять деревья – доносилась песня. Он слышал ее даже сквозь шлем. Знакомый, чистый, как родниковая вода, нежный и сильный одновременно женский голос выводил слова, и они разлетались над Упсалой вместе с музыкой.

* Нэви-колледж – высшее учебное заведение, школа навигации.

Планета Единорог. Город Кришна. Отель «Поющая Майя». Певица Ольга. Но тогда она пела другую песню, а эту Габлер никогда не слышал. Или слышал – но забыл?

– Садись, – сказали за спиной. – И можешь снять шлем, здесь нормальный воздух.

Габлер с замершим сердцем сделал очень медленный поворот назад. Шлюпки там не было, а были зеленые деревья, взбегающие по откосу, за которым виднелась улица. Тоже знакомая, хоженая-перехоженная улица. В трех шагах от Криса стояла скамейка с разными красивыми завитушками. На скамейке сидел Эрик Янкер. Улисс. Но не тот Эрик Янкер, которого он, Габлер, убил в земном Елисавете. Этот был моложе, да и одежда… Красно-белая футболка, красно-белые трусы, красно-белые гетры – и золотистые бутсы. Казалось, он пришел сюда со стадиона нэви-колледжа, забив, как всегда, пару-тройку голов в ворота соперников. Именно казалось – не мог Улисс ниоткуда прийти, потому что его не было в живых.

А значит, это контакт. Это форма контакта, избранная чужаками.

Габлер взглянул на вмонтированный в рукав скафандра индикатор – действительно, здесь можно было дышать без баллона. Снял шлем и опустился на скамейку, оставив между собой и Улиссом – подобием Улисса – не менее метра свободного пространства.

«Это фантом или искусственное существо?» – подумал он, а вслух спросил другое:

– Почему именно ты?

– Как самый четкий след в твоей памяти, – ответил Эрик. У него был голос настоящего Эрика Янкера.

«Вот как?» – удивился Крис.

Да, нэви-колледж и печальное для него, Габлера, событие, связанное с этим учебным заведением, он вспоминал довольно часто. Даже если не хотел. Но он никогда бы не подумал, что это самое яркое его воспоминание.

– Потому и Упсала, – утвердительно сказал Крис.

– Да, – кивнул Эрик. Он сидел вполоборота к Габлеру, положив руку на спинку скамейки, закинув ногу на ногу и покачивая бутсой.

– Покопались, значит, во мне. И как только успели?

– Это не так сложно, как тебе представляется.

– Но почему для контакта ждали именно меня?

– Мы к тебе приспособились. Зачем лишние сложности?

– Понятно, – кивнул Габлер. – А песня? Я не помню такую.

– Песня просто для фона, – ответил Эрик. – Тебе не нравится?

– Почему же? Нравится.

Голос Ольги за спиной стал гораздо тише, но слова можно было разобрать.

– Давай лучше без песен, – предложил Габлер. – Песни хорошие, но все-таки мешают сосредоточиться.

– Давай, – согласился Эрик. – Можно и без пейзажа.

– Нет-нет, пейзаж пусть останется. Он не мешает. Наоборот…

Песня умолкла, и наступила такая тишина, словно в уши Габлеру засунули затычки. Он все-таки не выдержал и плюнул себе под ноги, стараясь избавиться от горечи. И горечь пропала.

– Приступим к делу, – сказал Эрик. – Собственно, наша позиция вам известна. Переселение и совместное проживание. Не в смысле – все делать сообща, а в смысле – проживание в одном пространстве. У нас своя жизнь, у вас своя. Главное – не мешайте. Иначе растопчем.

– Вот как? – поразился Крис. – Раньше тон был несколько другим…

– Мы уже здесь, и вы ничего не можете нам противопоставить.

Только сейчас Габлер понял, что лицо этого «Эрика Янкера» очень похоже на маску. Наверно, это и была маска.

– Здесь сколько угодно свободного места, – сказал он. – Почему вы объявились в уже обжитых нами системах?

– По своим соображениям, – бесстрастно ответил Эрик. – Ставить вас в известность об этих соображениях считаем нецелесообразным. Повторяю: мешать нам не надо.

– У нас тоже есть оружие, – не выдержал Габлер, забыв о наставлениях. – И мы умеем неплохо с ним обращаться.

В лице Эрика ничего не дрогнуло, но качать ногой он перестал.

– Даже если мы и не победим, – добавил Крис, – то и вы не обойдетесь без больших потерь. Мы уж постараемся. Очень постараемся.

– Будем надеяться, что до этого не дойдет, – помолчав, произнес Эрик. – Война не то состояние, к которому нужно стремиться. Даже будучи атакованными, мы не пошли на ответные агрессивные действия.

– Как это не пошли? – Крис выпрямился на скамейке. – А кто наш крейсер раздолбал?

– С крейсером не случилось ничего плохого, – ошарашил его Эрик. – Он сейчас у нас, и никто из тех, кто на нем находится, не пострадал. Считайте, что мы просто показали свои возможности.

– Но вы его вернете, вместе с командой?

– Вернем, но позже. Пусть побудут у нас. Это удержит вас от нежелательных для нас решений.

– Уже хорошо, – пробормотал Габлер и взглянул на собеседника: – Возможности возможностями, а больную свою Вселенную вы не в состоянии вылечить. Что это за болезнь-то?

– Давать ответ нецелесообразно, – отрезал Эрик. – Да и вряд ли он будет вам понятен.

– А сюда эта болезнь вслед за вами не пролезет?

– Нет. Другое дело, что ее признаки могут обнаружиться и здесь. Мы должны тщательно изучить структурные уровни вашей Вселенной, а на это нужно время. Кроме того, у этой Вселенной несколько иные свойства по сравнению с нашей, и для адаптации тоже нужно время.

– И сколько же его нужно?

– По предварительным расчетам, никак не меньше одного оборота вашей столичной планеты вокруг звезды.

– То есть как минимум год… И вы все это время так и будете здесь торчать?

– Да. Можете продолжать держать нас под контролем, можете не держать – на ваше усмотрение. Мы будем заниматься своими делами. Но на любую атаку немедленно ответим.

– Сомневаюсь, что вас будут атаковать, – сказал Габлер. – Хотя не мне это решать. Я просто доложу о результатах переговоров. Но, думаю, пара-тройка боевых единиц тут останется – в качестве оцепления. Чтобы сивилы сюда не заскочили ненароком. А то поползут всякие слухи…

– Это ваше дело.

Габлер подумал и задал новый вопрос:

– Сколько ваших объектов сюда проникло и в какие именно места?

– Столько, сколько мы сочли нужным, – заявил Эрик, даже не потрудившись шевелить губами. – И туда, куда мы сочли нужным.

Габлеру пришлось проглотить и это.

«Держи себя в руках, – сказал он себе. – Твоя задача: выслушать, запомнить и передать».

– А как насчет дальнейших контактов? – спросил он. – Я по-прежнему буду единственным контактером?

– Да, нас вполне устраивает такой вариант, – ответил Эрик. – Не видим смысла что-то менять.

«Значит, грэнды трогать меня пока не будут… – подумал Габлер. – Хоть что-то положительное… для меня…»

– Если возникнет необходимость в новом контакте, – продолжал Эрик, – мы дадим знать.

– Каким образом?

– Мы дадим знать, – повторил то ли искусственный, то ли еще какой-то там посредник чужаков.

Габлер скользнул взглядом по неподвижной глади озера Меларен, повернул голову к почти скрытой деревьями одноименной пивной. Там он, рифер* Кристиан Габлер – Гладиатор, не раз пил пиво. Вместе с такими же риферами Эриком Янкером – Улиссом и Коди Рисом – Коди Акробатом.

* Рифер (от англ. reefer) – курсант.

«Интересно, а статую Октавиана они тоже не забыли скопировать или обошлись без нее?» – эта мысль пришла ему в голову непроизвольно.

– И вы считаете это нормальным: заявиться сюда без приглашения, диктовать свои условия?.. – спросил он, переведя взгляд на Эрика.

– Мы действуем, исходя из собственных интересов, – без заминки ответил тот. – Любое разумное существо действует, исходя из собственных интересов. Иначе оно не очень разумно.

«Ну да, – подумал Крис. – Так, наверное, в свое время поступали и наши колонисты по отношению к автохтонам. Автохтоны были не очень-то и нужны – колонистам были нужны богатства новых планет. Только официально об этом никто никогда не заявлял… Как там поется в песне? „Всюду ромс проходит как хозяин необъятной Родины своей…“ А вот теперь чужаки намерены ходить тут, у нас, как хозяева».

– Разумное существо всегда учитывает интересы других разумных существ, – заметил он.

– Безусловно, – проронил Эрик. – Неразумное существо просто уничтожило бы тех, кто ему не нужен или мешает.

«Они будут гнуть свою линию, – безнадежно подумал Габлер. – Им наплевать на нас».

И все-таки задал очередной вопрос:

– А о каком-либо сотрудничестве может идти речь? Какой-то взаимообмен… Совместное решение задач…

– Мы не нуждаемся в сотрудничестве с вами, – очень ясно и очень определенно заявил посредник чужаков.

«Надо готовиться к войне, – сказал себе Габлер. – Все силы бросить на разработку нового мощного оружия. У нас есть как минимум год…»

– То есть, я так понимаю, никакого вашего официального визита к Боссу… к Императору не будет? – спросил он.

– А зачем? – вопросом на вопрос ответил Эрик. – Не видим смысла в визите. Свои цели мы обозначили, ваш Император о них узнает. Этого вполне достаточно.

– Все понятно… – пробормотал Габлер. – Все предельно понятно…

Эрик вновь качнул ногой, и Крис заметил, что золотистые боковины бутс не просто прилегают к гетрам, а составляют с ними одно целое. А гетры, вероятно, составляют одно целое с ногами. Да, рядом с ним на скамейке сидело явно не биологическое существо.

«Они могли бы нас уничтожить, – подумал он, – но вместо этого говорят: не мешайте. Значит, мы им для чего-то нужны. Для чего? Как пища? Как рабы? Как материал для экспериментов? Но даже если мы им действительно нужны, они, разумеется, на такой вопрос не ответят. О чем еще спросить?»

Он намеревался выведать как можно больше, хотя, судя по ответам псевдо-Эрика, бесполезно было рассчитывать на поток сведений. Разве что на скудные капли, да и то с очень низкой степенью вероятности…

– Как вы узнали о Копье? – наконец придумал вопрос Габлер.

– Это не имеет значения, – ответил Эрик, подтвердив опасения Криса.

Чужаки явно не намеревались откровенничать с теми, кого не считали равными себе.

Однако посредник Соседей почти сразу продолжил:

– То, что вы называете Копьем Судьбы, является очень сложным многофункциональным объектом. Если его использовать в полной мере, правильно использовать, то… – Эрик замолчал. А потом добавил, пустыми глазами глядя на Габлера: – Но теперь его у вас нет.

– И у вас тоже, – заметил Крис.

– У нас есть другие средства. Достаточно мощные для того, чтобы мы могли чувствовать себя в безопасности.

Габлер промолчал.

Собственно, разговор был исчерпан. Чужаки обозначили свою позицию… если это действительно была их позиция. Могло ведь случиться и такое: прибудут сюда армады новых шаров и обрушат всю свою боевую мощь на планеты Империи…

– Интересно было бы посмотреть, как тут все на самом деле выглядит, – сказал Габлер. – Это можно устроить?

– Нецелесообразно, – отрубил Эрик. – К тому же, из-за разницы в свойствах наших континуумов, увидеть тут удастся немного. В лучшем случае – ряды белых прямоугольников. Совершенно неинформативных.

Чужаки стояли на своем. И что можно было им противопоставить, если они без труда забрали крейсер, мощную боевую машину с разнообразным вооружением – одну из основ Стафла?

– По-моему, это невежливо, – без всякой надежды на то, что удастся переубедить собеседника (а точнее, тех, кто за ним стоял), произнес Габлер. – Влезть в чужие владения и не пообщаться с Императором.

– Невежливость и вежливость – это понятия относительные, – не задержался с ответом Эрик. – Мы руководствуемся другим понятием: целесообразность. С нашей точки зрения, общение с Императором нецелесообразно. На этом наш разговор можно прекратить – его цель достигнута. Отправляйся обратно, мы обеспечим твой выход отсюда.

– И все-же каким образом я узнаю, что вы намерены вновь вступить в контакт со мной?

– Ответ на этот вопрос уже был дан. Нецелесообразно несколько раз спрашивать об одном и том же – это не повлияет на ответ.

– Вы что, совсем лишены эмоций?

– Эмоции второстепенны, и мы умеем их контролировать. Это присуще истинно разумным существам.

– Ладно, – сказал Габлер и встал со скамейки. Разговор действительно был исчерпан. – Где там моя шлюпка?

– Шлюпка на месте, – ответил Эрик, сидя все в той же свободной позе и глядя на него снизу вверх. Точнее, сквозь него. – Забирайся, нужное направление полета мы обеспечим.

Белое небо начало медленно опускаться, все вокруг стала затягивать дымка, и эта дымка поглотила озеро, домики и скамейку. Эрик теперь сидел в пустоте, и глаза его сделались белыми и слепыми, как у древних статуй. За спиной у него возникла едва заметная спасательная шлюпка.

– Благодарю за содержательную беседу, – ровным голосом произнес Габлер и, не надевая шлем, направился к ней.

Шагать было по-прежнему тяжеловато, зато теперь во рту не горчило. Он не оборачивался и не знал, есть ли там Эрик или уже нет. И все-таки, прежде чем взяться за скобы, оглянулся. Посредник исчез и вокруг не осталось ничего, кроме белизны. Чужой белизны.

Забравшись в капсулу, Габлер задраил люк и начал пробираться в тесноте к панели управления. Но дойти до нее не успел – сильный толчок снизу чуть не свалил его с ног. Габлера бросило на округлый корпус регенератора, и с языка невольно сорвалось привычное «блип!» В следующий момент белизну за бортом спасалки сменила чернота – это была чернота космоса, которую тщетно пытались разогнать бесчисленные фонарики звезд. Юпитер казался заполненной огнем дырой на черной искристой ткани. Шлюпка шла по инерции, все больше удаляясь от гигантского шара чужаков… от Упсалы… от псевдо-Упсалы…

Повышенная сила тяжести сменилась невесомостью. Крис подплыл к панели управления и включил связь с бригом Осота.

– Слушаю, Габлер, – тут же раздался голос Юргена Роймера.

– Я возвращаюсь.

– Да, мы тебя видим. Коррекцию не производи, идешь почти прямо в лоб. Сейчас включим бортовые, чтобы ты без приборов ориентировался. Отклонение будет расти, но повторяю: не маневрируй, мы тебя выловим.

– Понял, – сказал Габлер.

– Контакт состоялся?

– Да.

– И… как? – осторожно спросил Роймер.

– Повода для особой радости нет, – ответил Габлер. – Но палить по оцеплению они не будут, так что можете чуть расслабиться. Хотя нет, такие распоряжения я давать не уполномочен. Ты извини, но я сначала доложу Шацкому.

– Да-да, конечно. Конец связи.

Крис выпрямился и, держась за поручень, огляделся. Объект чужаков желтел вдалеке, вновь превратившись из плоскости в шар. А впереди мигали бортовые огни невидимого черного брига Осота. Вскоре шлюпка приблизилась к нему и пролетела бы мимо – но из борта лонга Твинса выскочил манипулятор и ухватил ее своей «пятерней». Раздвинулись створки ворот ангара, и механическая лапа аккуратно засунула туда спасательную капсулу.

Когда Габлер поднялся из ангара в коридор, оказалось, что там полным-полно твинсеров.

Все они молча смотрели на него.

– Надо готовиться к войне, парни, – остановившись, сказал Габлер. – Надо готовиться к войне…