Читать книгу Велесова книга - Алёна Ильинична Кощеева - Страница 3

Стоило заподозрить с самого утра, что день пойдет наперекосяк. Не бывает поездки на работу без пробок, хорошей погоды и отсутствия грубиянов в транспорте одновременно. Что-то неприятное обязательно должно быть – подвернуть ногу, не успеть на автобус, уронить смартфон… Или проливной дождь за пару минут до входа в корпус, да обязательно так, чтобы сразу же промокнуть от ушей до пят. Вот тогда бы всё было нормально. А иначе, это верный знак, что крупные неприятности разогнали всю мелочь и поджидают тебя за углом разинув пасть. И вот-вот сожрут. А ты, наивный, даже и не догадываешься.

Пустые коридоры окутывали прохладой. Сумерки захватили власть за окном. Тьма поселилась в каждом уголке, куда не доставали робкие лучи ламп. Из небольшой аудитории высыпались студенты с дополнительных занятий. Уставший Иван зашел в кабинет ректора. На злость не хватало сил.

– Кандидатуру мою отзывайте, – он механически пожал руку Вениамина Петровича.

Было светло и уютно. Словно на природе в погожий день. Пахло свежескошенной травой, земляной влажностью. Хотелось расслабиться и выпить терпкого чая с лимоном. В таком-то кабинете и он не отказался бы работать подольше. Наверное.

– Отзывайте, отзывайте, я никуда не поеду, – повторил Иван.

Он старался звучать решительно, твёрдо. Глаза пожилого ректора не выражали ни капли понимания. Они замерли в ожидании пока Иван закончит говорить. Делали вид, что слушают.

– Нет, Иван, – железно ответил ректор и сел за широкий стол.

Он покачивался на кресле из стороны в сторону и, словно играя, продолжил:

– Это совершенно невозможно и не обсуждается. На кону репутация всего университета. Ты вообще новости читаешь? Нет? Ну так почитай. И как тебе в голову взбрело оспаривать это. Заявка подана, утверждена. Обратного хода нет.

Ноздри Ивана раздулись, губы сжались. Он заметил, что рубашка вылезла из брюк, сделала его неряшливым, неубедительным.

– И подстригись перед поездкой в Москву. Не позорь университет, – в глаза ректор не смотрел, разглядывал что-то за спиной Ивана.

– Вениамин Петрович! – возмутился Ваня, – Не могу я ехать! Не поеду! Это ошибка!

– Ошибка…, – задумался ректор и затем указал пальцем вверх, – Там не ошибаются. Ладно уж, иди домой, осмысли новость, прими реальность. Документы завтра подпишем.

Неразборчивое Ванино «до свидания» остановилось под его носом. Он закрыл за собой дверь и замер, уставился в конец коридора. Мрачно. Прохладно. Пещеры знаний. Новости… Ну, давайте посмотрим. Едва он открыл строку поиска на смартфоне, как взгляд остановился на крупном баннере на треть экрана. Аккуратным шрифтом, вопреки современной безвкусице, написано «Важнейший инновационный проект 2089 года “Мировое Древо” ». М-да, сложно было бы не заметить. В рекламу, видно, миллиарды вбухали. Или для государства бесплатно? Сервисы-то все отечественные. Хоть в этом наконец-то преуспели.

Ваня перешел по баннеру и, нахмурившись, пролистал. ГосТех, виртуалка с полным погружением, только российские разработки. «Ага, а комплектующие из Китая» – усмехнулся Иван. Участвуют все возможные министерства и учреждения – от оборонки до здравоохранения.

«”Мировое Древо” – первый опыт объединения деятельности всех государственных структур, реализацией напрямую управляет президент Российской Федерации.»

Ваня присвистнул и с опаской огляделся. Интересно, а за кандидатами слежку устанавливают? «Прф» – махнул рукой и подумал: «Они итак этим занимаются».

Телефон спрятался в карман. За дверью кабинета ректора послышался неразборчивый глухой голос Вениамина Петровича. Хоть читай новости, хоть не читай, а его решение будет то же – не ехать. Но сегодня уже бессмысленно бороться за свободу. Помассировав виски, Ваня устремился к выходу. Новенькие кроссовки виделись отчего-то серыми, потускневшими. И совсем не радовали. Шаги стали такими же тяжелыми, грузными, как в любой другой обуви. Больше всего хотелось прийти домой, лечь спать и проснуться со свежим мыслями. Решать этот вопрос как-то придется. Но уже завтра.

Квартира с высокими потолками казалась пустынной, брошенной. Мамы не было дома. Наверное, застряла у соседки и обсуждают какие-то особые технологии вязания носков. Иван совершенно не представлял, чем на самом деле могут заниматься две пожилые женщины весь день. И казалось, что они разговаривают о еде и вязании. А о чём ещё? У каждой из них в жизни больше ничего нет. «Ну брось, – осёкся он, скидывая обувь, – нехорошо так думать, это неправда».

По вечерам мама смотрела познавательные передачи на стареньком плоском телевизоре в кухне. Невысокая пожилая женщина садилась на табурет за столом и потягивала кофе из аккуратной, будто кукольной, фарфоровой чашки. А её ступни по-ребячески болтались, словно в предвкушении какого-то приключения. Если мама слышала что-то впервые, вскрикивала в коридор «Вань, ну ты представляешь? Оно вот как на самом деле!».

Иван тепло улыбнулся воспоминаниям. Поездка в Москву? Ну что за глупость… Бросить всех, оставить мать одну… А студенты? А лекции? Ах, да, лето же… Нет, всё равно бред. Надо найти замену и отказаться от участия.

Как-то неуютно. К этому времени мама обычно дома. В восемь включится телевизор. Экран начнет крутить предустановленную программу с фильмами, что Иван надёргал из универской библиотеки в плейлист. Передачи мама, конечно, не пропустит. Устройство умное. Если она отвлекается или какой-то эпизод смотрит невнимательно, то оно запомнит и в следующий раз повторит упущенную информацию.

Ваня собрался на кухню, чтобы бросить что-то наскоро в желудок. Дверной замок заскрежетал, задергался туда-сюда и после долгих потуг всё же открылся. Иногда даже жаль это старенькое устройство. Столько лет трудиться и никак на покой не отпустят. Пренебрежение хуже жестокости.

– О, Ванюша, – улыбнулась мама, – а я у тёти Вали была.

– Ма, давай вставим нормальный замок, – устало сказал Иван, – ни у кого в доме старого уже нет, у всех электронные.

– Ну так, – хитро подмигнула женщина, – ремонтом займёмся и поменяешь.

– Угу, – буркнул он.

Рассказ о внуках тёти Вали пролетел мимо ушей. Ваня положил несколько кусочков грудинки на хлеб и вернулся в комнату. Дверь осталась открытой, чтобы сохранить иллюзию общения с матерью. Мысли сбивались ядовитым змеиным клубком.

Старенький стул проскрежетал по дощатому полу и остановился напротив балконной двери. Закат догорал, небо заволакивали сумерки. Комнату накрыла широкая тень высотки через дорогу. Лилово-фиолетовые облака сгущались за грязным стеклом, утяжеляли мысли. Ваня откусил бутерброд и попытался вспомнить, о чем думал. То ли о том, как отвязаться от поездки в Москву, то ли о завтрашних лекциях. Если бы не его обязательства, то, наверное, этот жутко государственный проект, показался бы заманчивым. Откатить бы десять лет. В двадцать шесть он еще верил, что в этом мире можно чинить перемены к лучшему. А сейчас… Как там говорят?

«Я слишком стар для этого дерьма» – Иван отклонился на спинку, но сразу же дернулся вперед и резко поднялся. Стул напрягся, захрипел и рухнул на пол. Не выдержал грузных Ваниных мыслей. Или веса.

«Да чтоб тебя!» – нога сдуру пнула поломанную мебель. Грохот эхом отскочил от высокого потолка. Иван насторожился. Мама же не слышала?

– Вань, ты представляешь, среднее облако весит порядка пятисот тонн, это как? – крик с кухни успокоил Ваню и вывел из ступора.

– Класс! – ответил он, словно чертыхнулся.

«Из четырехсот шестидесяти тысяч выбрали тысячу, при такой популярности проекта, они запросто найдут мне замену» – быстро переоделся и лёг спать. Работу никто не отменял.

«Ходи куда хочешь» – всплыл в голове образ шахматного коня в центре поля три на три едва Иван проснулся. Тело ныло, кричало о перенапряжении. Словно вчера был самый физически активный день его жизни. Из тонкой щель приоткрытой двери тянуло чем-то жареным.

«Дурацкая система, – думал Ваня, – дурацкие люди». Кричат о бескрайних возможностях, развитии и свободе выбора, а на деле… Просто меняют клетки.

– Ванюша, возьмёшь котлеток? – в комнату заглянул мамин глаз.

– Угу, – буркнул он.

Но едва шаркающие тапочки устремились в кухню, он спохватился:

– Ма, нет! Я не пойду на работу!

Женщина не ответила. Иногда Ивану казалось, что она только прикидывается плохо слышащей слабой старушкой, а на деле просто выбирает на какие вопросы отвечать. Он протер глаза и вяло сел на кровати. Совершенно поломанное состояние. Взял смартфон с зарядки на полу и приложил его прохладный экран ко лбу. Высветилось «36.6, вы здоровы!».

– Ах, как я рад, – пробубнил Иван и пнул грустную ножку разломанного стула.

Можно, конечно, залезть в исходный код измерителя температуры, подправить пару строчек и послать в университет фейковые данные о болезни… Стоит ли один свободные день таких усилий? От стен комнаты будто тянулись невидимые липкие щупальца, уговаривали его остаться. Иван тягостно вздохнул и поднял необычайно тяжелое тело. Плохое настроение не повод пропускать работу.

Умывался долго – тянул время. Когда он пришел на кухню, то две компактных горячих котлетки с макаронами уже заставляли контейнер потеть. А остывающий свежеиспеченный хлеб и ароматный чай в термосе боролись за внимание. Иван облокотился на лутку и сосредоточенно наблюдал, как мама моет посуду.

– Насчёт ремонта, ма… – потер он глаза.

– Ванюша, – перебила его женщина, – мне Юленька вчера звонила, я считаю, ты должен ехать. Я помирать не собираюсь, а тебе жить надо.

«Приехали» – вздернул он брови и озадаченно вышел в коридор. Небрежно крашеные стены насмехались. Знали, что в этой партии лидируют они. Иван отогнал нахлынувшее раздражение и вернулся на кухню:

– Что я должен, буду решать сам, а не ты или Юля. Я на работу. Поем в столовой.

Предательски хорошая погода не радовала. Иван сделал пару шагов к выходу из двора, но остановился. Арка сегодня выглядела враждебно, словно пасть огромного зверя, что хочет его сожрать.

«Да ну вас всех» – Иван презрительно дёрнул ноздрей и пошел вглубь дворов. С проспекта за домами доносилось гудение роя пчел-автомобилей. Сонные родители беспокойно озирались, но всё же отходили от детского садика. Школьники, с компактными рюкзаками для планшетов бежали по дорожкам среди домов, опаздывая на уроки.

Сырой ветер приносил сладкий аромат жасмина и черемухи. Слишком упоительная смесь для одной весны. Климат становится другим быстрее, чем ожидалось, растения не успевают перестроить циклы. Что лучше делать, когда обстоятельства резко меняются? Гнуть свою линию или адаптироваться?

Ваня остановился у невысокого заборчика и погрузился в воспоминания. Цветочные клумбы подмигивали бархатцами. А раньше на этом же месте был большой двор без ограждений и рамок. Иван валялся с друзьями на изумрудной траве, стримил видео и придумывал сотни задач, которые никогда не решит искусственный интеллект. Старался доказать, что жизнь становится лучше ежедневно и каждый создает эту самую жизнь поступками и решениями.

«Юношеский максимализм» – усмехнулся Иван. И где сейчас те друзья, с кем он «строил будущее»? Разъехались, женились, растят детей, развивают бизнес. А он? Где учился, там и работает. Где рос, там и живёт. С его детства даже ремонт в квартире не делался. Будто время остановилось. Смешно. Отличник, перспективный программист, даровитый историк-славяновед… А ещё трус. Трус с идеальными теоретическими взглядами на жизнь.

«Стоп, стоп» – пробормотал Иван.

Когда это Юлины мысли успели так глубоко проникнуть в его мозг?

«Нет уж, Юленька, – подумал он, – тебе надо, ты и езжай. Хочешь участвовать в геморном бюрократическом ГосТехе, твоё дело. А у меня свои заботы и взгляды на жизнь».