Читать книгу Водоворот - Андрей Басов - Страница 7
Водоворот. Часть 1
Глава 5
ОглавлениеВспомнилось все. Но поздно. Ничего не изменить. Прошло несколько дней и Гриня свыкся с жизнью взаперти. Однажды ему на глаза попалась тетрадь со стихами.
– Кто их сочинил? – поинтересовался Гриня у ее владельца.
– Кандальный поэт из Сибири Андрей Басов, – прозвучал ответ.
– Я знаком с его творчеством, – сказал Гриня. – Можно посмотреть?
– Посмотри, – получил он одобрение. – Обрати внимание на поэму «Мечта идиота», – посоветовал молодой человек, – она чем-то напоминает нас.
– Хорошо, – согласился Рубахин. Открыл тетрадь и увлекся чтением.
Мечта идиота
Мечтал я в детстве не работать,
Есть независимо и пить.
Подрос – по фене начал ботать
И дни по маленькой топить.
С отдела провод оголен,
И на квартире я спален.
Вначале боль души и гнет,
Но время все ж покой вернет.
Тушили дни на мыслях гонку,
Я мог душевно отдыхать,
Уйдя в мечты, давил я шконку,
Не поле трактором пахать.
Охрана, множество услуг
Проростит дымную «Карлук»,
Еще бы мне жену под бок,
Не будет хата с коробок.
Конечно, есть у нас девчонки,
Невдалеке они сидят,
Их голоса порой так звонки,
И взглядом огненным глядят.
Одна кричала без прикол:
«Желаю между ног укол!»
Сердечко, сжатое в тиски,
Пошли словесные броски.
Нервишки слабые у зэков,
Не буду мыслями вилять,
Видали даже из отсеков
И не таких, как эта блядь.
Трагедиальная игра,
Отрыв которой от бугра,
Романы можно рисовать,
К чему душевно унывать?
Я тоже справил переписку,
Ведь надо время занимать,
И далеко она, и близко,
Ни целовать, ни обнимать.
Она приходом коротка,
А содержание листка
Примерно так: «Пришли курить
И чая кружечку сварить».
«Я так люблю тебя! Любимый!
Во всем ко мне ты милосерд!
Моим ты ангелом хранимый!
Пришли бумаги и конверт!
Ты выручай свою жену!
Родным я строчку рисану!
Пусть передачу соберут!
В моей душе надежды мрут!»
Пришла ее родная тетка,
Как огороды расцвели,
Вела она себя не кротко,
Кричит: «Скатерку постели!»
Видать совсем с ума сошла,
Салата чашку пригнала,
Зовет меня поговорить,
Продол словами засорить.
Она кричала мне эфиром:
«Как отнесешься к детям ты!
Давай, родимый, лучше с миром!
Осуществи мои мечты!
Своих нам надо накропить!
Союз надежно чтоб скрепить!»
Мне чувств не хочется казать,
И все ж решил я написать.
«Моя любимая Светланка,
Я детям плаху постелю,
К заправке годная сметанка,
Когда я их перемелю,
Лучок присыпать, поперчить,
Вино, чтоб горло промочить,
Деликатесная еда!
От них не будет и следа».
Ответ я больше не дождался,
Судьба дороги развела,
Быть может, я перестарался,
Такие были вот дела.
Любовь тюрьмы сплошной огонь,
Карету с почтой тянет конь,
Переживание, нервоз,
Под паром стойкий паровоз.
Тюрьму, конечно, не опишешь,
Хоть вложишь максимум труда,
Бывает вдаль так просто крикнешь,
Зачем не зная и куда.
А секс мы в книжечках пасем,
Детально пишут обо всем.
Я кулакову ненавижу,
И все же только кулаком.
Ах, чири-вири пассатижи,
Мне вольных шанежек не есть,
Я век свободу не увижу,
Мне черт велел в тюрягу сесть.
Осуществимая мечта,
Моя дороженька сыта.
Там алкоголик, наркоман,
А надо мной всегда наган.
Передо мной сидит убийца,
В нем есть потребность убивать,
В груди горела страсть жениться,
Пришлось о девах забывать.
Она одела мне кольцо,
И грудь, и ноги, и лицо.
Ни дева – просто чистый сказ,
А мне от жизни был проказ.
На первый раз была ей взбучка,
Но не сдержалась вдруг рука.
Все деньги вытянула – сучка,
Теперь ушла на небеса.
Был для меня ее станок,
И вот я, братцы, одинок.
Нет в красках утренних зарниц,
Нет больше денег, нет цариц.
На днях пришел с тюрьмы этапом,
Уматный тип – рецидивист.
Желал пройти он хаты храпом,
Зубатка этот – капканист.
«Меня на общее нельзя», —
Сказал он пальцем погрозя.
Но стражник в камеру его,
Он оскорбил там одного.
Братва на нарах карты мылят,
Все в непонятках: «Это кто?
За слово данное окрылят,
Внеси просвет нам. Где и что?»
Он толковал им битый час
Такой невъемлимый рассказ,
В конце концов на лыжи встал,
С башкой разбитой вылетал.
Рецидивист один: «Как скучно!»
Шаги тусует по углам,
А мысли, собранные тучно,
Прошел глазами по котлам.
Пора. Я строчку рисану,
Сведу на темную шпану,
По голове не привыкать
И горе тряпочкой мыкать.
Привет вам с трассы! Я, бродяги,
Не блядь, не мразь, не сволота.
Меня таранили с тюряги
Ночным этапом два мента.
Коней плетите без понта,
Начав от ваты до бинта.
Все из баулов пригоню
Через карету по коню
Малек соседи прочитали,
Канаты начали плести,
Переправлять их в карцер стали,
Баулы чтобы загрести.
Канат Зубатый затянул,
За пояс туго обвернул.
«Тяни!» – соседям закричал
Нигде он, братцы, не скучал.
Соседи тянут, что есть мочи,
Зубатку к решке подтянув,
А он кричит: «Но все короче!»
И чашкой по двери метнув,
Зовет: «Милиция! Спаси!
Бардак тюремный погаси!
Меня повсюду достают!
И каземат мне не приют!»
Менты открыли в карцер двери,
А он на решки, как судак.
И понимание в растере
Затылок чешет мент: «Бардак!»
Он петли глухо расставлял,
Воспоминанья оставлял,
Одни утраты приносил
И поведением бесил.
На днях заехал алкоголик,
За тачки жвачки нам жевал.
Ох, бедолага этот Толик,
Все, что имел он – пропивал.
Да что душою мне кривить,
Я мог по полной колесить,
И бабки были и тряпье,
На ширь ноги мое житье.
Мы на Толяна посмотрели,
Он как со станции монтер,
Его унты так постарели,
Штаны и курточку протер.
Нам видно птицу, как летит
А Толик все-таки понтит.
Под тачкой лазил – замарал,
И видно было, что он врал.
В базаре вскоре он спалился,
Как передачу получил,
А он на брата напустился,
Мол, брат на сборах подмутил.
Бушлату был давно предел,
Его бы пидор не одел.
А сапоги вообще в развал,
В них прадед, видно, воевал.
Но это ладно, дальше больше!
Смешнее вышел эпизод
«Я, – говорит, – теперь не в Польше,
Не скоро выйду на азот.
Матрасик сделаю с унтов
С бушлата тряпочек, бинтов, —
И все в мешок упаковал,
В хозяйстве годен и развал.
– И сапоги могу я в дело
На пользу как бы запустить!»
Видать Катюшенька нагрела,
А нам за все его простить.
Для них открыт на свалки врат,
Но по несчастию наш брат.
До воли лучше не спали
И бошку брату расколи.
Тюрьмы комический сценарий
Я продолжаю фильм вертеть,
Один в кулак вгоняет «барий»,
Другому в кобуре потеть.
Вот страж в кормушку посмотрел,
Сегодня деву я раздел.
Мы с нею встретились в горах,
И я ее тихонько – трах.
Прошелся я по урожаю,
А дева спит ко мне бочком,
А я все трахать продолжаю,
Ее поставив уж бочком.
Я утром чуть не закричал,
Но удержался, промолчал.
Любой маньяк народу враг
Был к Чикатило сделан шаг.
У нас есть книга для гаданий,
Что хочешь, может отгадать.
И эту книгу прорицаний
Мы как-то начали глядать
Решился первый – Листанул,
На нас испуганно взглянул
Открылось нам, что он плейбой,
Вел образ жизни голубой.
«Я на девчонку был похожий, —
Плейбой рассказывал потом,
– Удар, конечно, это Божий,
Входило разное винтом».
Вначале он меня сразил,
А после с силою вонзил.
И ты нам пидор мозг снашал,
А ну к параше ушуршал.
Идет тюремное движенье:
Больница, следствие, досуг…
А у меня стихов сложенье,
Прямая – замкнутая в круг
В общем, суровые места
И обрубление моста.
Чифира кружечку сварю,
Быть может, с кем поговорю.
«Привет, братва!» – рукопожатье.
Вошел? Так значит, проходи!
«Мои гастрольные скитанья
Легли замками впереди.
От оперов уйти не смог,
Дыханьем что-то взанемог,
Лучи весенние горят,
А мне сидеть вновь говорят».
Так он вошел и так он начал,
Годами был не молодой,
Не жил на воле, а маячил,
Лечился огненной водой.
Да что душою мне кривить,
Я сам любил себя травить.
Такое прохожденье троп:
Убийство, кражи и гоп-стоп.
Дела его не в шутку плохи,
По снегу ходит босиком,
Он отбывал в «Моссоголохе»,
Когда штурвал держал «Ленком».
Во дворик топаем толпой
На снег он голою стопой,
Смеется наш якутский гость,
У стражников по телу злость.
Глотнули воздуха, заходим,
Из снега мертвая рука.
Снег разгребли, его находим,
Растерли. Он открыл глаза.
Чиста улыбка и ясна,
Я отхожу видать от сна,
Попал как будто бы я в ад,
Там облетевший желтый сад.
Сегодня грев заехал просто,
Вот и собрали сабантуй.
Вниманье камеры на гостя,
Он повторяет слово «уй».
Встряхнет бутылку: «Ую кайп»,
Ведет как модника от лайб,
Мы не поймем, а он трясет,
При этом слово «кайп» несет.
Потряс и в банку все сливает,
Воды добавил и взболтнул,
А после банку поднимает:
«Уй кайп», – промолвил и глотнул.
Такой обычай якутов,
Напиток будет не готов,
Пока воды не подмешал,
Но нас якут не искушал.
Я помню был в «Моссоголохе»,
Тогда для красного лафа
Союз Советский жил при лохе
День ото дня была лафа.
Завод бетонный от зари,
Топтали наши прохари,
Варили печки вольнякам
Да пили водку по глоткам.
А начки, ну, вот с эту хату
На каждый день другая блядь.
Пятерку ей, пятерку свату
И можешь пришлую валять.
Мы продолжаем выпивать,
Пора по малой наливать,
А за окошком аромат,
Чуть-чуть тоскует каземат.
Здоровье есть, привьют чахотку,
Здоровый зэк не нужен им.
Кто говорит – заложат глотку
Слова порою и храним.
«Себя я водкой истязал, —
Отяжелело гость сказал, —
И ни к чему теперь скучать,
Есть время новое начать.
Сегодня в грезах или в прошлом,
А это время в тормозах.
Давай не будем же о пошлом
И так порывы на стезях.
Подвис я как-то за угон,
Держал шесть месяцев погон,
Платил деньгами «Мерена»
И отстегнулся стена.
Эх, жизнь, во всем ограниченье,
Без денег ты не человек,
Мы уповаем на везенье,
Для управленцев мы лишь чек.
Цену отбили и в отброс,
Веселье лишь от папирос
Да если водка залетит,
Порой нам все-таки фартит».
Как за горами Солнце тонет,
Вот-вот последний луч уйдет,
Также и водка наша сохнет,
Разряд получен и пойдет.
От водки каждый устает
В магнитофоне Круг поет,
Перечеркнулись контура,
Отлить да спать идти пора.
Сбылась мечта у идиота:
Я ем достаточно и сплю,
И не нужна мне век работа,
Для тела отдых я люблю.
Душа свободная, как дым,
Я буду вечно молодым.
Мечта сбылась – ура, ура!
И с плеч как будто бы гора.
Гриня захлопнул тетрадь, отодвинул в сторону и заулыбался. Эпизод в поэме ему напомнил историю, которая случилась в реальности.
Прибыл на тюрьму рецидивист по прозвищу Лютый. Дежурный инспектор произвел обыск личных вещей и стал определять его в камеру.
– Меня в общую камеру нельзя, – сказал Лютый.
– Почему? – поинтересовался инспектор.
– Меня повсюду достают, – объяснил Лютый. Страж не понял о чем он и закрывает его в первую попавшуюся по пути камеру. Прошелся Лютый по камере. Глянул на всех презрительным взглядом. Сокамерники играют в карты. Он им говорит громким голосом:
– Ну что, козлы! Все стиры мылите? Да кто вы есть? Черти баночные!
У тех, естественно, в голове задымили файлы. Они ему даже объяснять не стали, что бескультурье в преступном мире не воспринимается. В мгновение ока он был атакован подручными средствами и выброшен в коридор.
– Я же тебе говорил, – упрекнул Лютый инспектора, – меня везде достают.
Закрыли его в другую камеру и там произошло то же самое. Таким образом он прошел несколько камер. «Что делать? – задумался страж. – Везде его достают. Посажу-ка я его в карцер. Пусть сидит один». Так он и сделал. Ходит Лютый по карцеру из угла в угол час, второй. Скучно ему в одиночестве. Решил написать записку в соседнюю камеру: «Привет, братва! Я только что прибыл с трассы. Хочу на вас толкнуть груза. Плетите потолще канаты и подавайте мне через решку на окне. Сделаем дорогу, и я все переправлю вам». Соседи прочли послание и стали плести канаты. Когда все было готово, один конец подали ему через решетку на окне. Он его поймал, затянул к себе, обвязался им вокруг пояса и кричит соседям:
– Тяните!
Соседи стали усердно забирать веревку себе. Лютый застопорился у решетки, повис в воздухе и запаниковал.
– Милиция! Милиция! Спасите!
Прибежала стража, увидели и обомлели.
– Я же вас предупреждал, – говорит Лютый. – Они меня и здесь достали.
Однако, как бы не веселил себя Гриня Рубахин, солнце упало за гору, часы остановились, а цветы завяли. Их опавшие лепестки на холодной сырой земле свернулись в трубочки. Вся прежняя сказка превращена в груду метала и обломки кирпичей. Ты проходишь по катакомбам и лабиринтам. Разбиваешь о тупики голову и ударяешься вновь, будучи не в состоянии открыть глаза. Тебе давались шансы, но ты их не использовал. Тебя удача брала под руку, но ты ее оттолкнул. Тебе улыбалась фортуна, но ты ее проигнорировал. Ты все делал себе во вред. Теперь тебе дан новый шанс. Цени то, что тебе дается. Ты не пожелал зарабатывать хлеб своими руками? Значит, будешь зарабатывать его собственными нервами, собственным унижением, принудительно. Обмануть ты никого не смог, а себя наказал. Обшарпанные стены и ограниченное пространство заставят твои мозги напрячься и решить, что все-таки тебе нужно.
Наружная темнота зажигает внутренний свет. Пока горит этот свет, не теряй даром времени, загляни в себя. Однако тебе кажется, что шторы твоих окон не задергиваются, и ты начинаешь бояться своего внутреннего освещения. Боишься даже тусклого отражения света, исходящего из твоих окон. Ты боишься света и боишься дарить свет. Больше всего ты боишься повнимательнее разглядеть, где что находится внутри тебя, и все разложить по своим местам.
Совсем рядом бежит река. Чистая, светлая, с красивыми берегами. Она притягивает твои мысли и своей недосягаемостью рождает мечту. Сначала ты о ней лишь думаешь, а потом и воздушное здание строишь на ее берегах. А в конечном итоге и целый мир. Он твой личный. Такой, каким ты хочешь его видеть. И ты в нем живешь. Ты король своего личного государства. Кого пожелаешь, того в него и поселишь. Но река утекает все дальше и дальше. Мир на ее берегах всего лишь иллюзия. А внутренний свет лишь тратит безрезультатно электроэнергию. Солнце за дальней горой, но отражение его лучей до сих пор млечит в воде того дальнего течения, что живет в твоей памяти. Цветы завяли и осыпались. Но оставшийся в твоем подсознании запах напоминает об их недавнем существовании.
Для тебя время остановилось, но мир вокруг тебя продолжает жить. И тебе хочется жить, вдыхать аромат цветов и видеть их краски, купаться в реке по-настоящему, а не в своих фантазиях.
Чтобы это произошло, пока горит внутренний свет тебе необходимо разложить все по своим местам и покинуть иллюзорный мир. Тебе необходимо построить реальный мир. Мир, которому ты окажешь сопротивление, а не будешь прятаться вновь, словно черепаха в панцирь, в самого себя.
Как Земля вращается вокруг Солнца, так и человеку, чтобы жить, необходимо общество, движение. Иначе он погибнет. Человек сам того порой не осознавая, контактирует со всем, чем окружен. Иногда через сопротивление и боль. Так для чего тебе нужны преграды? Избавься от них, и твоя жизнь станет радостной и насыщенной. Проанализируй, какую роль ты играешь в данной системе? Определи ее и вращайся по ней, помогая остальным определиться и найти себя.
Жизнь может измениться в лучшую сторону лишь при правильном расположении фигур.
Все же ты набрался смелости и заглянул в себя, увидев, что не любишь командовать, не способен покорить массы. Это тебя делает одиноким. Перебороть внутренние комплексы ты не в силах. Хотя в корне не согласен со своим образом жизни. Это говорит не о гордости твоей, а о том, что у тебя нет любви к самому себе. Ты не уважаешь себя, не ценишь и не прислушиваешься к себе. Твоя личная жизнь тобой же и растоптана, тобой же и унижена. Самое страшное произойдет с тобой, если ты из прежних кусков соберешь ее вновь. Поэтому ты должен прошлое оставить в прошлом и родиться вновь. И новую жизнь ты обязан полностью проконтролировать. Из прошлого не должен сюда попасть ни один кусочек. Даже самый крохотный. Иначе вся новая жизнь перейдет в этот кусочек и все повторится вновь.
Что тебя не устраивает? Чем ты постоянно недоволен? Что тебя злит? Задай себе эти вопросы и найди на них ответы. Пока этого не произойдет, ты будешь собирать осколки прежней жизни. Лишь полное избавление от прошлого сделает тебя по истине свободным и счастливым, смелым и независимым.
Когда-нибудь из-за дальней горы покажутся первые солнечные лучи и отразятся в реке. Цветы распустятся вновь.
Восемь лет назад твои часы остановили. И вот наконец запустился механизм. Стрелки побежали вперед. Ты разбежался и со всего маха прыгнул в бурное течение. Тебя понесло, закрутило.
Обрати внимание, не ты понесся и закрутил, а вновь тебя.
