Читать книгу Враг моего отца - Анна Джи - Страница 11

Не знаю, когда он пришел. Я приняла ванную и вроде только донесла голову до подушки, а когда подскочила, за окном уже разливалась грязно-голубая утренняя пастель. Слава спал на диване в гостиной – добыл где-то комплект постельного и выглядел так, будто спит тут не вынужденно, а вполне себе комфортно – руки за головой, голова запрокинута… только одеяло на полу. Пришлось отвлекаться на гадости в духе детдома, потому что взгляд залипал на его теле. Хорошо, хоть спал он в трусах.

– Что ты так пялишься? – хриплый голос прозвучал так неожиданно, что я вытянулась по струнке, как перед дежурным в детстве. Чертовы рефлексы не вытравить. – Не знаешь, что со спящим мужиком по утрам делать?

– Я как раз выбираю между кремом для депиляции и тазиком холодной воды…

– Бездарность… Аспирина принести и минералки.

– Вот еще!

Я уже собиралась пройти мимо, когда он хрипло застонал:

– Кристина, будь человеком…

Внутри все вспыхнуло от гнева:

– Это ты меня просишь?! Ты, которому плевать на чужую жизнь?!

– Рот закрой! – рявкнул он со злостью, рывком усаживаясь на диване. – Я тебя не держу – вали на все четыре. Да что там… – он поднялся, в два шага оказался рядом и схватил за руку, – пошла отсюда!

– Пусти! – взвизгнула я.

– Сейчас, – потащил меня к двери, – выпущу!

– Слава, прекрати!

– Для тебя я никакой не Слава, спектакль кончился! Мстислав Сергеевич!

– Хорошо-хорошо! – растопырилась я перед входом, не давая ему дотянуться до ручки. – Мстислав Сергеевич, прекратите!

Он вдруг обхватил меня за шею и потянул к себе так, что я встала на носочки. Но расслышала его не сразу:

– Еще раз откроешь рот с какой-нибудь проповедью… – рычал в ухо.

А я чувствовала, как все внутри снова холодеет. И это было плохо.

– Не открою… – прохрипела я и задергалась. – Отпусти! – Но он будто не слышал, наслаждаясь тем, как по моему телу волнами прошла сначала волна озноба, а потом крупной дрожи: – Пожалуйста… пусти…

Он рывком развернул меня к себе и обхватил лицо ладонями:

– Кристина…

У меня двоилось перед глазами. Голос мужчины доносился откуда-то издалека, тело будто растворялось в воздухе, и привычно казалось, что я умираю:

– Слава… – ноги подкосились. Я скользнула мокрыми ладонями по его плечам, не в силах удержаться.

Но вместо того чтобы последовать моей просьбе, он подхватил меня на руки и куда-то потащил, а вскоре на голову обрушился целый шквал режущих кожу ледяных гвоздей, и я заорала.

– Кристина!

Лицо обожгла пощечина, потом еще одна. Ледяные гвозди сменились теплыми каплями, и я моргнула, хватая ртом воздух. Мы стояли с Багратовым в душе, он все еще держал меня в руках, задрав лицо за волосы к душевой лейке, и я хватала ртом воздух, чтобы не захлебнуться. Джинсы и футболка быстро набухли и неприятно облепили тело. То ли это отвлекло, то ли один страх вытеснил другой, но сознание действительно прояснилось.

– Пусти меня, – дернула головой. – Я в норме.

– Что за припадки? – зарычал он мне в лицо, ударяя по кнопке крана. – У тебя эпилепсия, что ли?!

– У меня нервное перенапряжение, которое организовал ты! – крикнула в ответ.

– Блять! – он толкнул меня к стенке кабины, а сам вышел, схватив на ходу полотенце.

Ну все. Сейчас позвонит отцу и прикажет забирать ему свою припадочную дочь. Я с трудом выпрямилась и принялась сдирать с себя мокрые вещи. Хорошо, в чемодане было что надеть. Мысли лихорадочно метались, но лимит истерик на сегодня я уже превысила. Если господин, мать его, Багратов еще не разорвал наш договор, надо быть паинькой.

С ума сойти – собираюсь уговорить его угробить мою жизнь!

Когда вышла из душа в халате, готовилась к худшему – пустому номеру и открытой настежь двери. Но истеричкой Багратов не был. В гостиной был накрыт завтрак, витал умиротворяющий запах кофе и выпечки. Мстислав сидел на диване в одних джинсах с ноутбуком на коленях и чашкой в руке. Значит, уходить не собирался. На меня даже не обратил внимания, как показалось. Поэтому суровое «Пришла в себя?» стало неожиданностью.

– Да, спасибо, ты не оставил мне шанса, – сорвалось с языка быстрее, чем успела подумать.

Он поднял на меня суровый взгляд:

– И что это за нервный припадок такой?

– Ты думаешь, у одного тебя было тяжелое детство?

– Расскажи, – вдруг попросил он.

Я замерла посередине номера, пока он не указал на место рядом с собой на диване. Хороший же знак, значит, наши договоренности в силе. Но от противоречий и нервов начинала болеть голова.

– Я жертва насилия, Мстислав… прости, забыла отчество…

– Что? – нахмурился он.

– Отчество за…

– Да к черту отчество, – перебил он меня, откладывая ноут на диван. – Говори.

– Мне было пятнадцать, когда урод-охранник в детдоме положил на меня глаз, правда, едва этот глаз не оставил мне на память… – Я нервно хихикнула и потянулась к кофе. – Но и мне теперь нехорошо, как видишь. – Я перевела на него взгляд и поспешила объяснить: – Ты просто очень похоже меня схватил. Когда такое происходит, мне становится плохо.

Не говорить же ему, что я вообще не переношу прикосновений чужих людей? То, что ему все сходят с рук – удивительно. Даже любопытно. Потому что тому же Роме, который старался изо всех сил, не сошло.