Читать книгу Небеса нашей нежности - Анна Велозо - Страница 9

Фернандо Перейра, мужчина, чуть не сбивший Бель по пути на работу, позеленел от ужаса. Он испытал большое облегчение оттого, что не навредил девушке, и потому не поскупился на кругленькую сумму. Увидев, что на ней нет следов повреждений, он сунул девушке крупную купюру, еще и подвез ее по указанному адресу. Когда автомобиль остановился на узенькой улочке, Бель с гордостью оглянулась. Она надеялась, что многие увидят, как она выходит из роскошной машины. К сожалению, было раннее утро, и только разносчик газет и уборщик заметили ее триумфальный выход в новую жизнь. На прощание сеньор Перейра дал ей визитную карточку:

– Если вам понадобится помощь, дитя мое, не стесняйтесь.

Бель поблагодарила его и попрощалась с этим доброжелательным господином, не удостоив карточку и взглядом. Она помахала ему на прощание, точно давнему знакомому.

У входа в подъезд ее уже ждал домовладелец. Бель заявила, что хочет видеть сеньориту Морейра.

– Четвертый этаж, – проворчал он. – Но в такую рань она наверняка еще спит.

«А это уже мои проблемы», – подумала Бель. Ей стало мерзко при мысли о том, что этот старый извращенец все знает о жильцах своего дома. Но девушка оставалась вежливой и благосклонно кивнула старику, словно была благородной дамой, а он – ее слугой. Бель давно усвоила этот урок: если ведешь себя так, будто все должны тебе прислуживать, то люди отнесутся к тебе с почтением. Даже к ней, темнокожей молодой девчонке.

Если вести себя как дива, то и обращаться с тобой будут соответственно.

Она поднялась по темной узкой лестнице на третий этаж. Из-за дверей других квартир доносилось приглушенное бормотание и шум, который Бель предпочла бы не слышать. И тут ей предстоит жить? Тут, где ей целый день придется слушать, как плачут дети, звенит посуда, скандалят супруги и кто-то занимается сексом? Ох, ну ладно, она тут ненадолго.

Дойдя до двери Беатрис, Бель опустила сумку на пол и глубоко вздохнула. Перед ней висела крохотная бумажная табличка: «Б. Морейра». Табличка пожелтела и обтрепалась по краям. Бель давно уже не бывала здесь и без этой надписи решила бы, что ошиблась дверью. Она приложила ухо к облупившейся лакировке, прислушиваясь. Получится неловко, если она разбудит подругу спозаранку. Но единственным звуком, доносившимся из квартиры, было ритмичное поскрипывание пружин.

«Ой, – подумала Бель, – будет еще больше неловкости, если я постучусь к Беатрис, когда та… гхм… занимается любовью».

Бель не знала, что у Беатрис есть жених. Она совсем позабыла о своей роли дивы. Пришлось собраться с духом, чтобы постучать. Вероятно, стук оказался слишком тихим, потому что никто ей не ответил.

«Ох, ну ладно!» – сказала она себе и постучала громче.

– Пинто, старый развратник, если это ты, я тебя убью! – донесся из-за двери голос Беатрис.

– Нет, это я, Бель.

Дверь приоткрылась, но Беатрис не убрала цепочку. Лицо ее опухло, тушь размазалась.

– О господи, Бель! Что ты тут делаешь в такую рань?

– Мне нужна комната. Я заплачý.

– Ох ты ж боже мой! – Беатрис сняла цепочку и впустила подругу в квартиру.

Бель, мягко говоря, испугало открывшееся ее взору зрелище. Беатрис набросила на себя халат, но не завязала пояс и стояла перед Бель практически голая. На ногах у нее были синяки, волосы спутались, да и сама она выглядела опустившейся. То же касалось и дома, вернее, прихожей, ведь больше Бель ничего не видела. На полу валялась одежда, пахло застарелым сигаретным дымом и прогорклым маслом.

– Похоже, с моего прошлого визита многое изменилось. – В голосе Бель явственно прозвучала ирония.

– Да, это правда, – рассеянно ответила Беатрис. – Кофе хочешь? Пойдем на кухню, я сварю.

В крохотной каморке, где располагалась кухня, на столе громоздилась гора грязной посуды. На перепачканной плите никак не хотел зажигаться огонь, и пришлось подождать, пока Беатрис соберет все для кофе. На самом деле Бель уже не хотелось пить, потому что чашки тут были жирными и липкими, а в сахарнице оказалось полно муравьев. Сейчас у Бель возникло желание поколотить приятельницу за то, что та довела квартиру до такого состояния. Но, похоже, кто-то уже это сделал за нее.

– Ты… с лестницы свалилась? – спросила Бель, глядя на синяки подруги.

– Можно и так сказать.

– И уборщица твоя в последнее время от работы отлынивает, а?

– Это ты верно подметила.

– Ну хотя бы у тебя есть хорошая работа, которая приносит неплохие деньги.

– Перестань, Бель. Ты же видишь, что тут происходит.

– Это дело рук того парня, который сейчас у тебя в спальне?

– Нет, с ним я только вчера познакомилась.

– Хорошо, что скоро я сюда перееду.

– Вот как?

– Ну конечно. Мне кажется, деньги, которые я готова платить за комнату, тебе не помешают.

– Кстати, мы еще не обсудили цену. Кажется, ты готова была платить сто рейсов в месяц?

– Сто? Честно говоря, Беатрис, судя по тому, что у тебя тут творится, ты мне еще и доплачивать должна. Но я согласна на пятьдесят, при условии, что ты наведешь тут порядок, чтобы я не умерла от отвращения.

Вода в чайнике закипела, и Беатрис залила ею молотый кофе. Вид у нее был обиженный.

Аромат свежесваренного напитка наполнил кухню, и вдруг Бель показалось, что тут не так уж и плохо. Она сняла две чашки с полки и потянулась за сахаром, а затем последовала за Беатрис, осторожно перенесшей кофейник в гостиную – комнату, которую Бель и хотела снять. В квартире было всего две комнаты – эта и спальня, откуда сейчас доносилась негромкая ругань.

– И этот тип, – Бель мотнула головой в сторону, откуда исходил звук, – больше не должен тут ночевать.

– Дорогуша, так не пойдет. Ты не можешь прийти сюда, в мою собственную квартиру, и устанавливать тут правила. Либо ты оставишь меня в покое и мы все обсудим, либо уходи прочь.

Бель потрясенно уставилась на подругу. Она не ожидала, что ей могут отказать. С другой стороны, она не ожидала и того, что Беатрис окажется в таком состоянии. Девятнадцатилетняя красотка, покинувшая отчий дом год назад, чтобы стать машинисткой, превратилась в опустившуюся шлюшку. Надо срочно что-то менять. «Надеюсь, – подумала Бель, – еще не поздно». Она не знала, что послужило причиной таких резких перемен, но спрашивать у Беатрис не стала. На это еще будет время. Вначале нужно обставить «свою комнату», а потом вместе убрать кухню и прихожую. Конечно, бегство из мира родителей было весьма увлекательным, но эта грязная дыра очень разочаровала Бель.

– О, кофе пахнет.

Бель обернулась и тут же со смущением отвела взгляд. Любовник Беатрис стоял в дверном проеме, потягиваясь. Он был полностью обнажен. Наверное, он еще не до конца проснулся и потому не заметил, что в квартире есть кто-то посторонний.

– Ох, Луис, прикройся! Ты что, не видишь, что у меня гости?

– Привет, – ухмыльнулся тот и нарочито медленно побрел обратно в спальню.

Подняв голову, Бель увидела его костлявый зад.

– А он неплохо сложен, – ухмыльнулась девушка.

Беатрис удивленно посмотрела на подругу, а потом они обе рассмеялись. Смеялись они долго и звонко, до слез. Бель чуть не поперхнулась кофе. И все стало как прежде. Смех и абсурдность ситуации развеяли отчуждение между двумя девушками. Невзирая на плохое начало, они прекрасно уживутся друг с другом.

Вскоре Бель убралась в комнате и поставила раскладной диван. Она подметала и мыла пол, пока не осталось ни пылинки. В магазинчике она приобрела уцененный хлопок и сшила гардины, подушки и постельное белье. Без денег сеньора Перейры, чуть не переехавшего ее в первый день, Бель ни за что не удалось бы обставить тут все так красиво. Она до сих пор не нашла настоящую работу. Бель как-то иначе представляла себе свой ошеломительный успех. Единственным, чего она добилась, была возможность петь в ночном кафе – бесплатно. Владелец сказал ей, что Бель сможет оставлять себе чаевые, и, если она хорошо себя проявит, он возьмет ее на постоянную работу и станет платить ей зарплату, но испытательный срок продлится пару недель.

Беатрис была в ярости.

– Как ты могла на это согласиться? Этот тип позволит тебе выступать несколько недель, а потом выгонит и возьмет себе другую певицу, которая согласится работать бесплатно.

– Но там я хотя бы пою, а не чищу рыбу или убираю дерьмо. Кроме того, лучше чаевые, чем совсем ничего.

Бель не думала, что чаевых будет так мало. В самом начале какой-то посетитель дал ей довольно крупную купюру, при этом сохраняя безукоризненную вежливость. Но большинство мужчин считали, что стоит дать Бель монетку, и она позволит им всякое, например, ущипнуть себя за попку.

На эти – и без того маленькие – деньги Бель пришлось купить еще два платья, потому что из дома она взяла всего одно, а нельзя же выступать каждый день в одном и том же. Итак, денег оставалось совсем мало, и они с Беатрис плохо питались. Каждый день они ели бобы, рис, лепешки из маниоки. На рыбу или мясо им не хватало денег. Зато фруктов было в избытке – бананами легко было наесться, а стоили они сущие гроши.

Так шли недели, и Бель уже была готова вернуться к родителям. Там хорошо кормили, еще и готовить не приходилось. Там не нужно было делить туалет с незнакомыми людьми. Там мама и бабушка вели хозяйство, а папа приносил домой деньги, за которые Бель могла купить себе что-нибудь приятное и не всегда нужное. В жизни бедняков, как выяснила Бель, нет никакой романтики. А хуже всего то, что в постоянной гонке за деньгами ты начинаешь мыслить мельче.

Утрачивалось целостное видение картины, и в конце концов бедность приводила лишь к большей бедности. Настало время вырваться из этого замкнутого круга. Бель вспомнился доброжелательный сеньор Перейра. Он ведь предлагал ей свою помощь! Что ж, придется ею воспользоваться. Только бы найти его визитную карточку! Бель помнила, что Перейра дал ей визитку, высадив из автомобиля, и она в своем бесконечном высокомерии не обратила на это внимания, поскольку сочла его предложение помощи унизительным. Она и правда верила, что за несколько дней сможет встать на ноги и сделать себе имя. Ха! Как же она была наивна!

Бель лихорадочно искала карточку. Она рылась в мешках с бельем и в корзинах для покупок, смотрела под коврами и шкафами – и обнаружила ее на дне сумки, в которой перевезла в эту квартиру свои вещи.

«Фернандо Перейра, продюсер». Адрес и телефон. Кто такой «продюсер», черт побери? Produtor, производитель товаров? И что он производит? Мыло? Музыкальные инструменты? Плетеные корзины? Как можно писать такое непонятное название профессии на визитной карточке? Ну да, впрочем, это не важно. Перейра был мил с ней и явно богат. Если она скажет ему, что потратила много денег на врачей, может быть, он ей поможет материально. И тогда она сумеет воплотить свою мечту.

Стоя перед импозантным зданием, Бель еще раз удостоверилась в том, что пришла по адресу. Да, сомнений быть не может, название улицы и номер дома совпадали. Потом она увидела небольшую латунную табличку: «Producoes Pereira». Будто этот «продюсер» не стремился подчеркнуть свою важность, поскольку и так ее осознавал. Бель стало немного страшно. Ее пугало это величественное здание, как и высокомерный портье, выложенный мрамором коридор и покрытые зеркалами стены. Девушка умирала от любопытства. Что же это за продюсер такой?

Прошло много времени, прежде чем она пробилась через всех секретарей и очутилась в кабинете сеньора Перейры. Бель осознавала, насколько это важно, иначе ей это не удалось бы. На нее смотрели как на служанку. Или нищенку, просящую милостыню. Только благодаря врожденному нахальству она сумела попасть в святая святых – кабинет директора.

– Ах, сеньорита да Сильва, если я правильно помню? Как ваши дела? – приветливо поздоровался с ней Перейра.

– Хорошо, спасибо.

Бель нисколько не удивило то, что он запомнил ее имя. Скорее, она была бы ошеломлена, если бы этого не произошло.

– А ваши? Вы все еще носитесь по улицам Рио, неся угрозу пешеходам?

Он громко засмеялся.

– Ха! Ну вы и штучка! Вы ведь сами виноваты, что нисколько не обращали внимание на дорогу. Не будь вы так прекрасны, я отвез бы вас не домой, а в ближайшее отделение полиции.

– Вы не посмели бы. – Бель подмигнула.

Уж она-то знала, как вести себя с мужчинами, которые говорят ей комплименты.

– Еще как. Я не стал бы тем, кем стал, если бы не делал то, что считал правильным.

– Кем же вы стали? – слетело с губ Бель, прежде чем девушка успела опомниться.

– А вы действительно не знаете? Я думал, именно поэтому вы и пришли сюда.

– Эмм… Честно говоря, нет.

Ее план вытрясти из сеньора Перейры пару рейсов вдруг показался Бель глупым. Кто знает, с кем она имеет дело? А вдруг он поможет ей как-то иначе? Но для этого нужно выяснить, как он зарабатывает на жизнь.

Фернандо Перейра задумчиво улыбнулся. Эта девчонка была так самоуверенна! Большинство девиц, с которыми он знакомился, принимались подлизываться, да так, что ему самому становилось тошно. Они умоляли его, унижались, предлагали свое тело, точно шлюхи. Они готовы были наврать с три короба, лишь бы получить хотя бы роль статистки. А эта девочка вела себя иначе. «Неплохая тактика», – подумал он. Конечно, Перейра не поверил, что она ничего о нем не знает, – он видел расчетливость в ее глазах. И все же она превосходно играла! Несомненно, у девочки талант актрисы. И подходящая внешность.

– Я продюсер.

– А я умею читать, – дерзко ответила Бель.

– И?

– Что производит продюсер?

Она этого действительно не знает? Перейра не мог поверить в такую наивность. Тем не менее девчонка выглядела очень убедительно.

– Ну, например, продюсер производит фильмы. Или радиопостановки. Или грампластинки.

– Вы торгуете целлулоидом?

Его оглушительный смех смутил Бель. Что тут такого смешного? Ей не понравилось, как его доброе полное лицо исказила уродливая гримаса, как блеснули его кривые желтые зубы, как сморщился его крупный пористый нос.

Девушка презрительно вскинула брови, надеясь, что сейчас ее вид выражает глубочайшее презрение.

– Пожалуй, я пойду. Всего вам доброго, сеньор Перейра.

– Постойте! Я не позволю вам уйти, не узнав, чего же вы от меня хотели.

Бель помедлила, но затем решила выложить ему всю правду. Лучшего он не заслуживал.

– Если это вас так уж интересует… Я собиралась вытрясти из вас денег. Хотела рассказать трогательную историю о том, сколько я потратила на лечение и как дорого обходятся сейчас медсестры. Взяв у вас деньги, я могла бы заплатить за квартиру. Но чем позволить вам вновь посмеяться надо мной, я предпочту пойти работать уборщицей. Всего доброго. Полагаю, мы больше не увидимся.

Сеньор Перейра хохотал так, что его услышали даже в приемной. Три секретарши изумленно переглянулись. Такого они еще не слышали. И никогда не бывало такого, чтобы толстенький продюсер выскочил из своего кабинета в погоне за девушкой.

Перейра поймал Бель на выходе и преградил ей путь. Она не ожидала от него подобной прыти.

– Что все это значит? – В ее голосе слышалась наигранная усталость. – Вы еще недостаточно меня унизили? Хотите теперь запереть меня тут против моей воли?

– Успокойтесь. Давайте пройдем в мой кабинет и присядем. Я беру вас на работу.

– Что ты сделала?! – ошеломленно воскликнула Беатрис, когда Бель вечером рассказала ей о случившемся. – Ты действительно сказала, что пришла вытрясти из него денег? Поверить не могу. Я такого еще не слыхала. И этот дурак не просто не выгнал тебя взашей, а еще и решил наградить. Потрясающе!

Бель собрала последние деньги и купила бутылку ликера, чтобы отпраздновать с подругой неожиданную радость. Бутылка уже наполовину опустела, и обеим девушкам казалось, что весь мир у их ног. Все было возможно. Бель станет звездой кинематографа. Она будет загребать золото лопатой и так прославится, что сможет выходить на улицу, только загримировавшись под кого-то другого. Девчонки хохотали от таких мыслей, но в то же время и верили в них.

Бель заметно опьянела – ведь раньше она не пила спиртного. «А почему, собственно? – подумала она. – Приятно быть пьяной».

Но в какой-то момент возврата к здравому смыслу Беатрис все же удалось немного подпортить ей настроение, предупредив Бель об опасностях этой профессии:

– Тебе придется следить за тем, чтобы тебя не втянули в съемки какого-нибудь грязного фильма. Ни в коем случае не раздевайся перед камерой. И будь особенно осторожна, если кто-то скажет тебе, что это «искусство».

– Ты, похоже, разбираешься в таких вопросах.

– Ну, слышала всякое…

– Мне кажется, что сеньор Перейра не похож на такого типа.

– Это еще хуже.

– Ой, с ним-то я справлюсь.

– Да, наверное, справишься. Ты все делаешь правильно, Бель. Главное, не позволяй мужчинам тобой управлять.

Беатрис всегда завидовала подруге из-за того, что Бель заставляла всех парней плясать под свою дудку. И как она только этого добивалась? Беатрис однажды видела, как Бель обошлась с Луисом. Тот самый Луис, который только и знал, что жрать и чудить, вдруг превратился в настоящего кавалера: то пиво в подарок принесет, то мусор вынесет. И он ни разу не ударил Беатрис с тех пор, как сюда переехала Бель. При этом Бель лишь прошептала ему:

– Не при мне, ясно?

Беатрис и самой стало не по себе, настолько пронзительно прозвучали эти слова. А ведь этой девчонке всего шестнадцать, Господи помилуй! Откуда у нее такая сила?

Но одно Беатрис знала наверняка: Бель многого добьется в этой жизни.

Правда, произойдет это не скоро.

В первый рабочий день в студии сеньора Перейры Бель дали незавидную роль уборщицы-статистки, постоянно подметающей пол на заднем фоне. Поскольку приходилось делать это почти в каждой сцене, Бель целые дни проводила на ногах и к вечеру чувствовала себя настолько уставшей, словно и правда убирала с утра до ночи. Гонорар был небольшим, но на жизнь хватало. Беатрис с гордостью рассказывала соседям, что ее подруга – кинозвезда, но Бель чувствовала себя простой уборщицей. Ни один из ее талантов не оказался востребован. Тут не нужно было танцевать, пения в немом кино никто не услышит, и даже ее внешность не могла ошеломить зрителей – приходилось надевать костюм горничной, в котором Бель смотрелась не столь обворожительно. «Так я далеко не продвинусь», – думала она. Ей хотелось и дальше репетировать со своей группой, и девушка надеялась, что на карнавале ее талант заметят и оценят. Но оказалось, что этот шанс уже упущен.

Несколько дней назад она отправила Беатрис с письмом к Нильтону, спрашивая, можно ли найти другое место для репетиций, где ее не найдут родители. Бель была уверена, что Нильтон и все остальные приложат все усилия, чтобы ее вернуть, – ведь она сама была готова на все, чтобы танцевать. Хотя после рабочего дня у Бель болела спина и все тело ломило от усталости, она не отказалась бы встретиться со своими мальчишками и порепетировать. До карнавала оставалось мало времени, и Бель непременно хотела выступить со своей группой.

Но, вернувшись от Нильтона, Беатрис принесла ей неутешительные известия: ее группа нашла себе другую танцовщицу – Паулинью.

– Паулинью? – Бель была в ужасе. – Как они могли так поступить?

– Эм… Солнышко, это же ты бросила мальчиков на произвол судьбы. Извини, что напоминаю об этом, но…

– Чепуха! Нильтон должен был знать, что я не исчезну без следа. Рано или поздно я связалась бы с ним.

– Ну а он этого не знал.

– Ты что, на его стороне? Втюрилась в него, что ли?

– Он милый.

– Беатрис, прошу тебя! Тебе никогда не преуспеть в жизни, если ты так легко будешь подставлять людей, которые тебе помогают.

– Почему это ты решила, что я кого-то подставляю?

– Кто платит половину аренды? Кто приносит домой мясо? Кто защищает тебя от Луиса? Нильтон? Но ты при первой же возможности от меня отвернулась, только потому, что какой-то парень показался тебе милым.

– Но он правда милый! Согласись, что он красавчик. А как танцует! И…

– Ничего ты не понимаешь!

Беатрис действительно ее не поняла. А главное, не поняла, почему после этого у них так испортились отношения. Девушке было очень обидно, что Бель перестала рассказывать ей о работе над фильмом, и ей не нравилось ужинать в гробовом молчании. Что-то было не так. Но в чем ее вина? Неужели в том, что этот Нильтон показался ей милым?

Бель замечала, что обижает подругу своим поведением. Но ей приходилось брать себя в руки, чтобы не кричать от злости и не устраивать скандалов. Ее лишили последней радости в жизни, радости, придававшей блеск ее серым и унылым будням. Без возможности танцевать, наслаждаясь вниманием зрителей, Бель чувствовала себя пустой и вялой. Кто она без карнавала?